Думаешь бьётся? — страница 34 из 69

Разом громко со всеми здороваюсь и иду к любимчику своему. Глаза у него блестят так, что сразу понятно, сейчас что – то будет. Давай, милый, жги. Все смотрят, всем интересно, даже притихли слегка.

Толя снисходительно ко мне наклоняется, хотя я и так бы достала, мы с ним здороваемся привычным чмоком в щеку. Сегодня выходит звонко. Засранец.

- Угадай, что у меня для тебя есть, - произносит интригующе, быстро подняв и опустив брови.

Отстраняюсь. Одна его рука спрятана за спиной, черти в глазах его родео устроили.

Кончиками пальцев изображаю беззвучные хлопки. Та – да – да – дам.

- Держи, обезьянка моя, - подмигивает мне и протягивает здоровенный, просто гигантский банан.

Плечи дергаются, давлю истерический смешок.

- Мой завтрак любимый! – с энтузиазмом подхватываю, забираю презент, - Ты всегда чувствуешь, что мне необходимо, - начинаю чистить. Я стою спиной к собравшимся, но уши дико горят. Девчонки ждут, что я в один… прием справлюсь? – Чудесная профилактика появления носогубных складок, опадания овала лица и гравитационного птоза. Всем всегда советую, - добавляю чуть громче. – Лучший тренажер для мышц челюстно – лицевого отдела.

- И на кожу полезло, - Толя абсолютно серьезен. – Масочки делать.

- И внутрь, - откусываю большой кусок и не слишком хорошо разжевав глотаю. – Чистый белок, - после этой фразы слышу, как за спиной у кого – то на пол падает ложка. Дошла ассоциация.

Толяш тут же лицом в кружку ныряет свою, глаза прикрывая, в них уже слезы от смеха сдавливаемого виднеются. Так и стоим с ним, смотрим друг на друга. Боже, что бы я без него делала?

Также легко и рабочий день у нас проходит, шутим, отвлеченно общаемся. До тех пор, пока к нам в лабораторию заместитель руководителя не приходит, молодой перспективны и, что важно, с головой дружащий. Самый новый член в коллективе – Максим.

- Ребята, привет.

Оборачиваемся с Толей синхронно. Здороваемся так же.

- Пахнет у вас чем – то приятным, - принюхивается, по сторонам смотрит. – Алён, ты как? Как самочувствие? – его воспитание и природная скромность не дают в лоб спросить.

Толя уже сообщил, дословно «Змеюки ещё вчера рассылку информационную произвели». Неприятно, но пережить можно.

- Ты с какой целью интересуешься?

После моего вопроса Макс теряется, словно мог обидеть.

- Я хотел сказать, что всё хорошо. Ты большая молодец, что не обращаешь внимания на провокации.

- Спасибо, - говорю спокойно, стягивая перчатки. – Что ты нам принес? – в руках его замечаю две тонкие папки.

- Подарки вам, - прижимает их плотнее к себе. – Передали нам соседи с района. На выбор, подросток суицид и отравление изотопами радия. Радиационный фон превышен, поэтому в карцере вскрытие проводить и в костюме биохимзащиты, - скафандры используем редко, работать в них неудобно и душно, зато очень надежные, каждая порция воздуха проходит несколько уровней защиты.

- Да ну ладно! – Толя на меня пораженно смотрит. – Давай подростка возьмешь? Алён, опасно.

Я его уже не слушаю. Беру телефон в руки и быстро набираю Косте сообщение, без раздумий, хотя и не хотела первой писать.

«Вечером не смогу заехать. И завтра утром тоже. Сделаешь сам? Если надо будет, завтра вечером постараюсь».

Если результаты анализов и исследований в норме будут. Не могу себе позволить с Петей увидеться сразу после контакта опасного, но и не попрощаться с мальчиком тоже не могу.

Поднимаю голову, Толя нервно выдергивает свою папку из рук.

- Аленка, ну как так – то? Только ведь поговорили. Это что за сила мысли такая?

- Вы о чём? – Максим смотрит на нас поочередно, не понимает, чем Толя возмущен.

- Мы с этой ведьмой только что говорили. Василич сказала, что начнет в сторону докторской двигаться, как только радиоактивный объект попадётся, - поясняет. - Ты знала? Сама мужика отравила? – снова ко мне обращается.

- Естественно, двести двадцать шестым изотопом. По классике. В зубную пасту добавляла.

Толя цокает.

- Ну чего ты, зря по - твоему поперву им лечились? От морщин до бесплодия. С любым недугом справлялся, - беззаботно плечом его задеваю, мол, давай – улыбнись.

- У мертвых все недуги в прошлом, - подначивает.

Когда тянусь у Макса забрать документы, он папку слегка поднимает, увеличивая расстояние до моей руки.

- Ален, точно нормально? Могу кого – то другого поставить, - на живот мой косится. О, видимо я не полным набором сплетен владею.

- Макс, при всём моем огромном уважении к Склодовской – Кюри, я её ошибок повторять не стала бы, - таки забираю имеющиеся наработки. Всего несколько листов, не густо.

- Ты о чём? – спрашивает Максим.

- Беременной бы дел с радием не имела. Наука не самое главное в жизни.

Толя смеется с нас.

- Беги пока не поздно, - обращается к Максу.

- Ребят, вы курили? Ну – ка голову на свет подними, - Макс тянется к моему лицу, приходится наклониться и его по ладони хлопнуть несильно.

- Макс, ты просто не в теме. Алёнка у нас почитательница трудов польской ученой.

- Она удивительная. Великая женщина. Весь научный мир перестроила, - говорю, не отрывая взгляд от документов, снимки рассматриваю с места, пробегаюсь глазами по результатам проведенных исследований.

- Блесни! – с придыханием произносит, ему весело, часто надо мной так шутит.

- Имя при рождении – Мария. Первая женщина лауреат Нобелевской премии, оставалась единственной, пока её дочь тоже не получила, по химии. Первая в истории - дважды лауреат Нобелевской премии, и единственная кто получал её в двух разных науках, премия мира не в счет, - больше десяти лет назад её биографию читала. - Первая женщина преподаватель Сорбонны. На международных научных конгрессах своего времени была единственной женщиной участником, - тараторю с набором скорости речи. – Одна из первооткрывателей радия и полония. Последний был назван ею в честь Польши, её родины. Изотопы перечислять? – демонстративно склоняю голову на бок.

- Десять секунд, - Толя отрывает взгляд от своих наручных часов. - Понятное дело, почему ты не замужем, - сначала ко мне обращается. – Она так про каждого первооткрывателя химических элементов может, - затем к Максу.

Я глаза к потолку возвожу, рукой делаю жест, мол, ты пропащий.

- Заточка, - летит на это от друга.

- Дубина.

Он знает, что я шучу. Я точно так же.

Макс немного с нас в шоке, стоит потерянный. Его дерзость между мной и Толей смущает, обычно мы шутим иначе.

- А мне интересно послушать, - Макс пристраивается на краешке рабочего стола, руки на груди скрещивает. – Толян, ты просто зажрался. Будешь в паре со злючками работать, а я твое место займу. Устал уже про лифтинги да массажи слушать.

Поворачиваюсь к Толе и язык показываю, мол, понял?

Глава 49

Для ощущения счастья достаточно «сбытья» одной единственной мечты. Много лет назад, прочитав книгу, которую младшая дочь Марии Склодовской – Кюри написала о матери, я так заинтересовалась последствиями воздействия радиации на организм, что мечтала узнать, как же выглядят органы после долгого облучения, впоследствии – поучаствовать во вскрытии. Вот сбылось.

По коридору просто плыву. Улыбаюсь. Непривычное для меня состояние легкости. Видеть рада каждого из коллег.

Захожу в зону отдыха.

- Всем доброго утра! – выходит даже звонче, чем планировала.

Коллеги в ответ здороваются.

- Не говори, что только закончила?! – Толя головой пораженно качает, дескать, я так и знал.

- Нет, но дома ещё не была, - смена хоть и не моя была, но прерваться я не могла.

- Понятно теперь почему странная такая?

Свет в помещении приглушен, рулонные шторы опущены, царит легкий мрак.

Поднимаю руки вверх и плавно начинаю крутиться вокруг себя. Делаю несколько оборотов, смеясь, интересуюсь у Толи:

- Ну что, видно голубое свечение или все врут? – из – за сильной радиоактивности соединения радия светятся голубоватым светом, в темноте это заметно. Ещё на курсах химии нам показывали взаимодействие атомов радия с атомами бария, для юных умов это – вау.

- Дурная твоя голова! – Тольчик голову между ладоней сжимает, мол, как страшно жить. – Что там твой пациент.

- Долгий контакт с радиоактивными веществами. Лет десять, пятнадцать, не меньше. Пробы загрузила. Подождем, - сажусь на стул, ладонями коленки обхватываю.

- То есть, не убийство?

Передергиваю плечами.

- Скорее всего.

С работы меня отпускают, и даже выгоняют, пораньше. В сон клонит немного, но настроение все равно приподнятое. Первым делом папе звоню, он моей радости не разделяет. Мне даже кажется, будь его воля, я бы уже косметологом стала. С возрастом он становится мнительнее.

Закончив разговор, с замиранием сердца мессенджер открываю. Недовольства Кости меня мало волнует, подумаешь, он меня тоже не спрашивал, хочу ли я их с Артёмом драки бессмысленной. Волнует только реакция Пети. Я вырывалась к нему даже в дни смен, а тут не пришла.

«Ок. У тебя всё в порядке?» - первое сообщение от Константина Павловича.

А дальше уже полетели вперемешку с звонками.

«Ты на работе?»

«Набери, как домой доберешься»

«Ты обиделась?»

«Что изменилось с утра? Ты ведь приезжала»

«Вечером ждем тебя. Заодно поговорим» - гласит последнее сообщение, сегодня утром прислал.

Переплетаю пальцы рук, губами прижимаюсь к указательным. Стараюсь дышать ровнее. Неоднозначные чувства испытываю. Если не врать себе, то мне Костя нравится, надо признать. Но усложнять свою жизнь ещё раз я точно не стану. Какое – то время так и сижу в авто на парковке у Центра. Не люблю самокопание, не люблю людей вечно страдающих. Общение с такими угнетает. А общение близкое с женатыми мужчинами огромные дыры в карме образует.

Быстро в ответ набираю, что вечером буду.

По приезду домой снова душ принимаю, после мгновенно засыпая, прямо в банном полотенце, поверх покрывала. Последняя проскользнувшая в голову мысль – надо с Натой увидеться и прибухнуть.