Командир отряда сначала подошел к пострадавшему, который получил топором. Склонился, что-то спросил. Потом приблизился к Ясеню и, ни слова не говоря, с размаху врезал под дых. Ясень скрючился, перед глазами поплыли пятна. Сзади ударили по ногам, так что подломились колени, потом в спину между лопаток. Он повалился на землю. Ему пнули ногой по ребрам и явно собирались добавить, но сквозь красную пелену пробился чей-то повелительный голос:
– Отставить.
Ясень скосил глаза. Ого, высокие гости! Неподалеку стоял Древнейший – мужчина с тонкими чертами лица и с длинными белыми волосами. Фамильная мода – всегда они с такими прическами, аристократы из рода Ястреба.
Аристократ поглядел на пленника, потом обернулся к девушке. С полминуты молчал. Наконец хмыкнул и произнес:
– Ну, здравствуй, кузина Тайя.
Ясень навострил уши. Кузина, значит? Теперь понятно, откуда такая внешность. Узнать бы еще, зачем в крестьянку переоделась и пряталась. Но в любом случае приятно познакомиться, Тайя. А то ведь мы с вами до сих пор еще не представлены.
– Итак, кузина, – длинноволосый подошел ближе, – позвольте полюбопытствовать, почему вы так долго избегали встречи с семьей? Это, знаете ли, невежливо. Да и соскучились мы изрядно. Восемь лет, подумать только! Я ведь не ошибаюсь? Нет-нет, все верно. Помните, тогда, перед сменой цикла? Вы гуляли в сквере у Поющих Ворот – прелестное дитя, отец в вас души не чаял…
Он протянул руку и коснулся ее щеки. Тайя брезгливо дернулась, словно на нее села муха. Аристократ усмехнулся:
– Впрочем, с тех пор вы даже похорошели. Распустились как роза. Или, если угодно, налились как спелое яблочко – так ведь принято выражаться в кругах, где вы сейчас вращаетесь? Я не издеваюсь, вы не подумайте. Горный воздух вам явно пошел на пользу. Вот только загар этот, говоря между нами, смотрится несколько чужеродно.
– Что поделать, кузен, – девушка взяла себя в руки, голос звучал спокойно и ровно, – я несколько отстала от моды. И, боюсь, утратила безукоризненные манеры. Так что вряд ли произведу фурор на королевском балу, случись мне там оказаться. Но это слишком грустная тема для разговора. Скажите лучше, почему братец Руфус не явился лично, чтобы меня поприветствовать? Мне казалось, он очень ждал подобной возможности. Или за эти годы он ко мне охладел?
– Ну что вы, кузина. Ни в коем случае! Братец к вам буквально рвался, поверьте на слово. Но, к сожалению, возникли некоторые досадные обстоятельства, из-за которых беседа состояться не может. Поэтому пока вам придется удовольствоваться моим, пусть и скромным, обществом. Пользуясь случаем, приглашаю вас к себе на корабль.
– Я не в силах вам отказать. Разрешите попросить лишь о маленьком одолжении?
– Слушаю вас внимательно.
– Мой сопровождающий, – девушка кивнула на Ясеня. – Не убивайте его. Он просто хотел меня защитить.
– Само собой, дорогая. Мы же Ястребы, а не какие-нибудь шакалы, – аристократ усмехнулся. – Тем более к этому драчуну у меня еще есть вопросы. Так что он поедет с нами, живой и вполне здоровый. Мои люди его проводят. Ну а теперь – прошу.
Беловолосый и Тайя пошли к калитке. Следом погнали Ясеня. Хозяин дома, отиравшийся у крыльца, дернулся было к пленнику (кажется, хотел плюнуть в лицо), но его оттеснили в сторону.
Над дохлым псом у забора кружились мухи. На улице было тесно – три оседланные птицы, несколько человек на конях, зеваки из соседних домов. Птицы топорщили перья, кони фыркали, а люди галдели. Отсутствовал только тот загадочный ястреб без седока, который убил телохранителей Тайи. Может, уже улетел, а может, до сих пор сидел на заднем дворе.
Аристократ подозвал перерожденного скакуна темной масти, девушке подвели обычного жеребца. Они с охраной неспешно двинулись прочь. Ясеня же подтолкнули к сивой кобыле с унылой мордой.
– Чего стоишь? Залезай.
– Руки развяжи, пернатый.
– Заткнись.
Получив затрещину, Ясень вздохнул, сунул ногу в стремя и осторожно попытался влезть кобыле на спину, но сразу потерял равновесие. Свалился в пыль и больно ушиб плечо. В толпе издевательски засмеялись.
– Прекратить.
Командир летунов стоял у калитки. Бойцы с сожалением подняли пленника и запихнули в седло. Один верховой поехал чуть впереди, кобыла с Ясенем покорно шагала следом. Двигались не в центр города, а на юг, в сторону воздушного порта. Народ на улицах расступался и удивленно пялился. Мальчишки показывали на Ясеня пальцами.
Порт, наконец, открылся во всей красе, плеснул в глаза разноцветьем, будто необъятная клумба. Тонкие мачты тянулись к небу, как стебли с бутонами свернутых парусов. Здесь были гигантские сухогрузы Воздушной гильдии, шустрые пакетботы, рейсовые побитые шхуны и личные яхты – изящные, как игрушки. Белые паруса на пассажирских судах, бледно-лиловые на гильдейских транспортах, фиалковые на яхтах. Вокруг сновали телеги, запряженные волами и лошадьми, грузчики цепляли крючьями тюки, лебедки скрипели, кто-то кого-то костерил во весь голос. Справа готовились поднять трап, провожающие махали руками. Слева на корабле шел ремонт, визжала пила, остро пахло смолой и стружкой. Порт гудел, не смолкая, и никому не было дела до пленника со связанными руками.
В дальнем конце поля мелькнул бирюзово-красный драконий флаг. Ясень почувствовал, как сердце забилось чаще. Если сейчас оторваться, как-нибудь доскакать туда, то Драконы должны помочь. Ведь у него с собой опознавательный знак, который вручила Криста. С другой стороны, что он им расскажет? Аристократ из Ястребов похитил девицу? Ага, свою собственную кузину. То есть по сути вернул сбежавшего ребенка в семью. Ясень-то знает, что Тайя этого не хотела, но кто его будет слушать? Во всяком случае, ссориться с другим древнейшим родом точно не станут. Белобрысый тем временем увезет отсюда девчонку, и где их потом найдешь?
– Слазь, приехали.
Он сообразил, что кобыла остановилась. Бойцы, не особенно церемонясь, стащили его с седла. Рядом высилась яхта – большая, двухмачтовая, с хищными обводами корпуса. Прибывшие шагнули на трап, и в тот же момент корабль как будто вздрогнул, а Ясень ощутил на себе враждебный нечеловеческий взгляд.
5
Он оглянулся, пытаясь понять, кто на него уставился. Никаких чудовищ рядом не наблюдалось – только бойцы с черно-желтыми метками и рабочие, снующие у причального ложа. Ясень пожал плечами, но тут его внимание привлекла носовая фигура на форштевне у яхты.
Такие фигуры всегда вырезаются в форме здоровенного змея – даже если корабль принадлежит Волкам или Ястребам. Традиция еще с тех времен, когда корабли ходили только по морю. Ведь на воде, как известно, безраздельно царят Драконы. Позже, когда появился воздушный флот, два других клана, естественно, пожелали разнообразить носовые фигуры. Особенно Ястребы – для них это стало вопросом чести. В самом деле, птица на носу летучего судна была бы куда логичнее, чем морская змеюка. Однако здесь возникла проблема. С птичьей фигурой корабли отказывались взлетать. Мастера разводили руками, но ничего не могли поделать. Без ящера в качестве украшения судно не получало ту частичку души, которая необходима, чтобы подняться под облака. Пернатые были в бешенстве, а Драконы снисходительно улыбались. Ну правильно, всем лишний раз напомнили, какой из древнейших родов по-настоящему главный, и почему именно он занимает трон.
Ястребы пытались хитрить. Вот и сейчас в деревянной змеиной морде, что украшала яхту, было что-то неуловимо птичье – мастер постарался на славу. Но все равно это была змея. Голова ее вытягивалась вперед, хребет плавно переходил в форштевень, а дальше в горизонтальный киль. Ящер, увитый жилами живого металла, словно бы держал на спине всю конструкцию корабля.
И он, этот ящер, как показалось, вдруг шевельнулся и впился в пленника взглядом.
Ясень передернулся. Спокойно, только спокойно, не надо сходить с ума. Да, в фиолетовых жилах содержится зачаток души, но его недостаточно, чтобы оживить змеюку по-настоящему. Это лишь псевдожизнь, обманка, благодаря которой корабль воспринимает приказы. Змей-деревяшка не может повернуть шею. И вращать глазами тоже не в состоянии. Но, тьма, почему никак не пропадет ощущение, что эта тварюга продолжает смотреть?
Отвернувшись, Ясень шагнул на палубу. Аристократ о чем-то беседовал с капитаном, Тайя молча стояла рядом. Один из конвоиров дождался, пока длинноволосый обратит на него внимание, и спросил, показав на Ясеня:
– С этим что, милорд?
– В трюм. Хотя погоди, – аристократ разглядывал пленника. – Пусть пока здесь побудет. Приглядывай.
Ясень услышал, как приказали отдать швартовы. Рулевой встал к штурвалу на возвышении в центре яхты. Капитан прошел на бак и положил ладонь на шкуру деревянному змею. Фиолетовые прожилки явственно замерцали. За бортом проорали: «Поберегись!» Корабль качнулся, сдвинулся с места и начал медленно подниматься.
Капитан продолжал держать на шкуре ладонь, чтобы змей не рванул к небу слишком резко. Насколько понимал Ясень, через такое прикосновение деревянный чурбан принимает только самые простые команды – «взлетай» или, наоборот, «садись». А более сложные («два румба влево» и прочее в том же духе) надо передавать механически, поворачивая штурвал. Ни дать ни взять тупая кобыла, кое-как затвердившая «тпру» и «но».
Захлопали паруса, раскрываясь, как диковинные цветы. На фиалковом полотнище впереди красовался герб – стилизованный ястреб, вписанный в черно-желтый круг. Корабль, поднявшись локтей на двести, разворачивался над портом. Уютно зеленела за кормой пологая горушка с виноградниками. Дома застенчиво прятались в кружевах фруктовых садов.
Аристократ, стоящий у перил, небрежно поманил пленника. Некоторое время молчал, потом задумчиво произнес:
– Знаешь, драчун, смотрю на тебя, и что-то мне не дает покоя. Вот только, что именно, никак не могу понять. Физиономия мне твоя незнакома. На память не жалуюсь – знаю, что не виделись никогда. Но и чутью привык доверять, оно меня не подводит. Оно, чутье, мне сейчас подсказывает – погоди, присмотрись получше…