Вот только Зуза, Мартинова сестра, не давала им покоя. Только ребята со двора, а она шасть к ним в мастерскую: то ящик опрокинет, то клей разольёт, то инструмент спрячет.
— Ну ладно, мы тебе покажем, — решили однажды Душан с Мартином. — Долго будешь нас помнить!
Через несколько дней мама Мартина понесла в подвал корзину с пустыми бутылками. Отперла дверь, сделала шаг в темноте, и тут вдруг: трах!
— Батюшки светы! — вскрикнула она. Ещё шагнула — и снова: трах-та-ра-рах! Как из пулемёта!
Корзина вывалилась у неё из рук, бутылки зазвенели и разбились. С трудом нащупала она выключатель, включила свет — и что же она видит? — весь пол усыпан белыми шариками.
— Ясное дело, это мальчишки! — решила мама Мартина. — Эта двоица неразлучная, кто же ещё? Вечно они торчат в подвале. Ну, погодите же, я вам задам.
Напрасно ребята оправдывались, что шарики они рассыпали не для неё, а для Зузы.
— Я вам покажу Зузу! Я вам покажу, как пугать людей! — кричала Мартинова мама. — До сих пор ноги дрожат! А бутылок сколько разбилось!
Теперь за них взялся отец Мартина.
— Где вы взяли эти шарики?
— Купили, — уныло отвечали мальчишки.
— Кто купил? Ты или Душан?
— Мы их вместе покупали, — пробормотал Мартин. Конечно, Мартин — настоящий друг, но Душан не захотел прятаться за его спину.
— Нет, — говорит Душан, — это я их купил.
И тогда мама пригрозила Мартину:
— Если я тебя ещё раз увижу с этим шалопаем Душаном, пеняй на себя!
И мастерской у них не стало. Мартинов отец навесил на подвал замок. Правда, ребята снова играют вместе, потому что Мартинова мама давно уже забыла про свой запрет. Но на Душана она сердится по-прежнему. Всё ещё сердится.
Апельсин
В середине декабря в магазинах появились апельсины. Отличные апельсины: крупные, золотистые, ароматные.
Перед ларьками вырастали очереди. Кто стоял с корзинкой, кто с авоськой, кто с портфелем. Казалось, вся улица пахла апельсинами.
«Если стану в очередь, могу опоздать на работу, — думала мама на ходу. — Нет, лучше подождать до обеда!» В обеденный перерыв мама побежала за апельсинами.
— Нет апельсинов, — сказали ей в магазине. — Две машины завезли, и всё распродали.
И в другом магазине то же самое…
По дороге домой из садика Душан сразу заметил, что люди несут апельсины. Он прижался к маме:
— Мамочка, а ты мне купишь?
— Купила бы, Душко, только их уже нет.
— А почему нет?
— Всё уже раскупили, — вздыхает мама.
— А Игоря мама купила?
— Вряд ли. Она тоже рано уходит на работу.
— А Павликова мама?
— Ну что ты! Она в школу торопится… Ничего, малыш, будут ещё апельсины. И тогда мы купим целую сумку.
Душан семенит рядом с мамой, жадными глазами провожает авоськи с апельсинами.
— Знаешь что, Душко, — говорит мама, — давай купим клубничный компот. Это ведь тоже очень вкусно.
— Давай, — равнодушно соглашается Душан.
В магазине мама купила клубничный компот, зелень для супа, банку зелёного горошка. Душан стоит безучастно, всё это его не интересует.
Мама собиралась уже расплатиться и уйти, как вдруг её взгляд упал на что-то золотисто-жёлтое, круглое, закатившееся между ящиками.
— Апельсин! — воскликнула она. — Пожалуйста, дайте мне апельсин, вон он там. Мне для мальчика.
Продавщица выловила апельсин из-за ящиков.
Душан взял апельсин, поскрёб золотистую кожицу, понюхал и спрятал апельсин в карман.
«Терпит, — думает мама, — не хочет есть на улице. Ладно, дома съест».
Дома Душан разделся и начал сгребать в кучу кубики от «Конструктора».
— Почистить тебе апельсин? — спрашивает мама.
— Не надо, — говорит Душан. — Я его в садик возьму.
Мама хмурится. Наверное, он хочет похвастаться апельсином перед детьми.
— Как знаешь, Душко. Но только ты сам подумай. У Игоря мама работает, и у Павла мама не могла отлучиться из школы, а Верина мама работает в молочной, она тоже не могла стоять в очереди за апельсинами. Детям будет завидно: у тебя есть апельсин, а у них нет.
Душан вытаращил глаза.
— А почему им будет завидно? — недоуменно спрашивает он. — Я же с ними поделюсь.
— Душко, — спрашивает мама, — а как ты это сделаешь? Апельсин у тебя один, а детей в группе много.
Душан удивлённо взглянул на маму:
— Значит, я каждому дам по кусочку.
И он снова занялся своей башней из кубиков, которая никак не хотела стоять прямо.
Как мама и Душан нашли каштан
Когда мама и Душан гуляют, они всегда что-нибудь да найдут.
Как-то весной гуляли они в парке и вдруг увидали в дорожке каштан. Ни большой, ни маленький, круглый такой каштанчик, весь измазанный в глине.
— Фу, какой грязный каштанище! — проворчал Душан и пнул каштан ногой.
Маму такое высокомерие огорчило.
— А вдруг это не просто обыкновенный каштан? — сказала она.
— А какой же ещё? — Душан недоверчиво поглядел на маму.
— Может быть, это волшебный каштан. Кто знает?
Душан снова взглянул на маму, на каштан, опять на маму. Потом подобрал каштан и подал ей: вот, мол, сам посмотри!
Они сели на скамью и стали очищать каштан от глины и от истлевшей листвы. Всё равно он был некрасивый. Кожура у него была сморщенная, с трещинками.
— Вот тебе и волшебный! — засмеялся Душан.
— Погоди, — сказала мама, — а что у него внутри? Ты забыл, что Золушка прятала своё волшебное платье в орехе?
— Так то был орех.
Но мама не сдавалась. Она взяла каштан и осторожно его разломила.
— Волшебный! — закричал Душан.
— Конечно. Я так и думала, — сказала мама.
Что же они нашли в каштане?
Солнечное Золушкино платье? Золотой ключик? Или, может быть, драгоценный камень?
Ничего подобного! Они нашли в нём кое-что получше.
В каштане было дерево. Самое настоящее, целое дерево. Два нежных зеленоватых листочка были его кроной, маленький стебелёк был стволом, а три тонкие белые ниточки — корешками.
Не верите? Загляните как-нибудь весной в сморщенный каштан и увидите сами.
К маминому дню рождения Душан приготовил подарок: два круглых каштана кофейного цвета. Все смеялись — нашёл что подарить! Но мама-то знала, что он подарил ей не просто два каштана, а два прекрасных больших дерева — с корнями, стволами и зелёными ветвями, а на них белыми свечками горят цветы.
Мама и Душан посадили их у дороги на опушке леса. Пусть растут!
Стеклышки
Мама сказала:
— Беру отпуск и еду домой.
«Домой» — это значит к своей маме, в деревню.
И Душан с ней поехал.
В этой деревне Душан уже когда-то жил, но это было давно, когда он был ещё маленький. У него здесь много друзей, но больше всего он любит играть с соседской девочкой Беткой.
В куче глины под живой изгородью Душан строит туннель. Он выкапывает глину лопаткой, а Бетка ему помогает — убирает глину. Потом они строят домик. Душан выкопал ямку, пришлёпал края ладошками и сказал:
— Это наш дом.
Бетка аккуратно посыпала ямку песком. Потом нарвала цветов, розовых, жёлтых и голубых, и украсила ими ямку.
— Теперь мы обставим домик, — говорит Бетка.
Она приносит цветные стёклышки, черепки и тряпочки. А Душан приволок тяжёлую, ржавую подкову.
— Ты зачем тащишь её в мой дом? — говорит Бетка. — Это дом, а не конюшня.
— Ведь эту подкову потерял Белуш. Понимаешь, Белуш! — оправдывается Душан.
Белуш — это самый красивый конь в сельскохозяйственном кооперативе.
— Ну и что? — надулась Бетка. — Всё равно. Я не пущу в комнату эту грязную подкову.
Душан обиделся за себя и за Белуша и хотел было уйти. Но тут Бетка говорит:
— Знаешь что? Пусть это будет мой дом, а тебе мы сделаем другой домик.
Они выкопали новую ямку, нарвали цветов и стали делить имущество.
— Подкову можешь взять себе, — говорит Бетка, — и вот это белое стёклышко, и ушко от чашечки.
— А это можно взять? — спрашивает Душан и показывает на красивый фарфоровый черепок. Тонкий белый черепок с голубой незабудкой посередине и с золотым ободком по краю.
— Это моё! — крикнула Бетка и прижала к себе черепок.
— Дай мне его, — просит Душан. — Вон у тебя и синее стёклышко, и стёклышко с розочкой, а у меня только ушко от чашки.
— Не дам, — говорит Бетка. — Я тоже хочу, чтобы у меня было красиво.
— У-у-у, жадина! — сердится Душан.
Вдруг, откуда ни возьмись, поросёнок. Похрюкал, покрутил хвостиком — и шасть под изгородь. Прямо к Беткиному домику.
— Кыш! Кыш! — кричит Бетка и шлёпает поросёнка по спине.
А тот хоть бы хны, роется грязным пятачком в её домике.
— Душан! Душан! — зовёт девочка на помощь.
— А ты мне черепок давала? — отвечает Душан и не трогается с места.
Пока Бетка прогоняла поросёнка хворостиной, Душан — цап! — и стащил черепок.
Положил его в свой домик и любуется: до чего же он красиво выглядит между подковой и ушком от чашки!
А вот и Бетка вернулась. Отшвырнула хворостину, присела на корточки перед разрушенным своим домиком. Душан искоса поглядывает на девочку: заметила ли она, что он взял самую красивую её вещь?
Бетка ничего не говорит. Сидит на корточках перед своим домиком и тихо, жалостно плачет. Глаза утирает, а руки-то у неё в глине. Теперь и лицо у неё перемазано глиной. Только Душану почему-то не смешно.
Душан глядит на свой домик, потом на разорённый домик Бетки, и ему кажется, что блестящий черепок почему-то потускнел. Он достаёт черепок из ямки и осторожно кладёт его Бетке в подол передника.
— Вот, бери, — говорит он. — Я ведь не хотел… Это я так, от поросёнка спрятал.
Бетка хнычет, размазывает глину по лицу.
— Знаешь что? — предлагает Душан. — Давай сделаем новый домик. Общий. Раз-два и готово. И черепок будет общий.
— А подкову? — спрашивает Бетка. — Подкову возьмём в комнату? Давай возьмём, если хочешь.
— Не надо, — говорит Душан. — Лучше мы сделаем ещё один домик, поменьше. Это будет конюшня. И подкова будет в конюшне.