Появившаяся из ниоткуда хостес проводила Мурада к столику, за которым сидели двое.
– Вая! Да это же Шахматист! Ас-саляму алейкум, брат! – Высокий бородатый мужчина встал из-за стола и протянул Мураду руку.
– Алейкум ас-салям! – поприветствовал тот, отвечая на рукопожатие.
– Рад, что ты пришел. У меня для тебя есть кое-то. – Второй улыбнулся одними губами. Он не стал подниматься, просто пожал руку Мураду и показал на свободное место напротив, предлагая сесть. Парень кивнул, приземлился и облокотился на стол, сцепив пальцы.
– Брат, кальян будешь?
– Не откажусь.
Пока бородач распоряжался насчет кальяна и еды, мужчина напротив вытащил из нагрудного кармана два сложенных листа бумаги и положил на пустую тарелочку для хлеба. Мурад почувствовал, как сердце пропустило удар. Неужели…
– Не буду томить, сразу перейду к делу. – Ухоженная рука опустилась на бумагу, словно на клавиши рояля. Указательным пальцем он стукнул по первой: – Здесь то, что ты ищешь. А тут, – ударил средним пальцем, – то, что ищу я. Дальше все как обычно. Обмен?
– Обмен. – Мурад не взял даже секунды на размышления и потянулся за своей бумажкой. Но мужчина хмыкнул и прижал обе ладонью.
– Тут есть одна деталь. В этот раз, если ты возьмешься за дело, отказаться будет нельзя. Придется обязательно закончить.
– Да, конечно, Шеф. Погнали!
Мужчина кивнул и мягко убрал руку, захватив первую бумажку. Заметив удивление на лице гостя, улыбнулся:
– Утром – стулья, вечером – деньги, дорогой.
После ухода брата Руслан прочитал намаз и лег на соседнюю койку. Но так и не смог уснуть. Пролежал всю ночь, глядя в потолок.
Мысли закручивались воронкой.
«Мурад опять во что-то влез. Жена? Серьезно? И какие дела у него могут быть ночью? Вообще ни о чем, кроме себя, не думает! – От этой мысли Руслан яростно перевернулся на бок. – Надо искать деньги для мамы, у меня в кармане всего пара тысяч. Тренер не допустит до платных боев, скажет, что еще не готов. А когда тренироваться?..»
Под мерный шум ливня мысли сменились размышлениями об Аиде. Он раньше не встречал таких добрых, трогательно открытых девушек. Надо найти мастерскую рядом, чтобы помочь ей с колесом.
Руслан с трудом переносил неизвестность и отсутствие плана. Когда знаешь цель, добраться до нее – не проблема, просто решаешь возникающие задачки и двигаешься без лишних размышлений. А когда цели множатся не по дням, а по часам – фокус теряется. И, после того как Руслан сорвался на брата, он осознал, насколько все вышло из-под контроля.
Около половины пятого утра, не в силах унять тревогу, Руслан поднялся.
Бабушка Патимат так и осталась дремать на стуле, укрытая шерстяным одеялом. Мама тоже спала. От лекарств ее чуткий сон стал значительно крепче, но Руслан все равно старался двигаться тихо.
Умывшись, парень вышел в небольшой зал отдыха, совершил намаз и наконец почувствовал, как беспокойство отпускает.
«Пробежаться – и станет по кайфу, – подумал он. – Как раз посмотрю, что с колесом, и сгоняю в ближайшую мастерскую. Может, кто-то уже открыт».
Закончив смену, Аида медленно шла по коридору, потягивая кофе. Домой совершенно не хотелось.
Так забавно тот парень вчера удивился, что она водит машину, хотя не любит этого. Знал бы он, сколько всего приходится делать без желания, если ты дочь влиятельного человека! Не то чтобы Аида сильно страдала от этого. Просто однажды она действительно поверила, что хочет быть врачом, со временем открыть свою клинику, выйти замуж, жить в огромном доме с кучей детей, возить их на красивой машине по кружкам.
Но в последнее время удовольствие от жизни куда-то пропало.
Многие коллеги говорили, что благодаря их профессии у больных появляется шанс выжить. Аида соглашалась. Она стала ординатором, пытаясь не замечать, как боль потери и отчаяние становятся фоновыми чувствами в ее жизни.
После смерти мамы Аида осознала, что люди не вечны. И проживала эту потерю снова и снова, смотря на безнадежных пациентов и общаясь с их близкими. Девушка пыталась делать вид, что это пройдет, что со временем она научится относиться спокойнее. Убеждала себя, что все врачи в начале пути чувствуют то же. Пряча свои переживания в дальний уголок души, девушка становилась все более тревожной и напряженной. От вопросов близких только усиливалось чувство, будто что-то идет не так.
Девушка выкинула пустой стаканчик в урну на выходе из больницы.
В прохладном воздухе веяло ароматом влажного асфальта, земли и водорослей. Еще пара глубоких вдохов, пока не закружилась голова, и на выдохе Аида отпустила все свои переживания. Пока она идет к машине, будет думать только о шагах. А там будь, что будет.
– Доброе утро!
Аида вздрогнула от неожиданности. Из-за машины, снимая тканевые перчатки, поднялся вчерашний парень.
– …я поставил временную заплатку, у вас гвоздь был в колесе. Заедете в шинку, когда будет время, чтобы хорошо проклеить. Можете мне позвонить, когда соберетесь, если буду на смене, сам сделаю, если нет, отправлю к хорошему мастеру.
Девушка улыбнулась.
– Вы не забыли, благодарю вас!
Парень растерянно посмотрел на нее:
– Обещал же помочь.
– А я даже не узнала, как вас зовут.
– Руслан.
– Еще раз спасибо, Руслан. Как ваша мама?
– Ждем повторные результаты. К десяти обещали отдать.
– Вас подвезти куда-нибудь?
– Нет, я останусь пока. Запишете мой номер?
Девушка достала телефон в нежно-розовом чехле и подняла глаза на Руслана, готовая записывать. Парень на мгновение отвлекся, пытаясь оттереть тыльной стороной перчатки грязь с запястья. Аида не стала его торопить. Руслан выглядел младше, чем показался ей вчера. Среднего роста, аккуратно подстриженные короткие волосы и ровная бородка. Он стоял ровно и твердо, с легкой борцовской сутулостью.
– Готовы? – Руслан неожиданно поднял глаза: темные, внимательные.
Девушка растерялась от его спокойного, цепкого взгляда, но быстро взяла себя в руки:
– Да, записываю.
Попрощавшись с Русланом, Аида села в машину, устало запрокинула голову и зажмурилась. Ей вдруг нестерпимо захотелось оказаться в одном из своих рассказов, которые она писала по вечерам, или в любимой книге Сафарли. С кем-то, таким же спокойным, надежным и понимающим, как новый знакомый.
Руслан вернулся в палату и присел на подоконник, поближе к женщинам. На часах около девяти утра. Бабушка Патимат раздобыла чай с чабрецом и по-домашнему заварила.
– Нечего мне тут рассказывать! Чай – лучшее лекарство для души. А если душа на месте, то и тело поправится! Давай еще налью, сынок.
Парень молча протянул чашку с темной трещиной на боку. Бабушка, как всегда, налила только четверть и поставила чайник на стол.
– Ин ша Аллах, сейчас доктор скажет, что все хорошо. Красавица моя, домой поедем.
Марьям улыбнулась в ответ и сделала глоток чая.
– А брат твой где? – старушка нахмурилась и тут же сама себе ответила: – Негодник какой, даже не перезвонил. Аллах-Аллах, доиграется он у нас, вот вспомните мои слова.
– Он приезжал вчера. – Руслан видел, как ранят слова бабушки маму, и решил немного разрядить обстановку. – Просто рано ушел. Сказал: по работе.
– Нормальную работу надо работать! – бабушка Патимат не унималась. – Работает он. Связался с этими жуликами, так теперь спасу нет, какой работящий.
– Вы очень суровы, бабушка. – Марьям грустно улыбнулась. Старушка вдохнула, чтобы поспорить, но осеклась.
Руслан осторожно поставил чашку на стол рядом с заварочным чайником и, скрестив руки на груди, прислонился к холодному стеклу. Время тянулось до невозможности долго. Через минуту он все же не выдержал:
– Пройдусь.
– Дорогой, только не дергай врача, хорошо?
– Я просто поболтаю с ними, не переживай. И тренеру позвоню.
Легко оттолкнувшись от подоконника, парень нежно поцеловал маму в лоб и вышел.
– Два человека от одних родителей, а до чего разные, – тихо пробормотала бабушка Патимат. – Налить тебе еще чаю, дочка?
Руслан предупредил тренера и Саида, что сегодня не сможет быть. Немного помедлив, набрал номер Мурада.
– Есть новости? – как всегда, не здороваясь, ответил брат.
– Пока нет. Ты вернешься?
– Да. Только позже.
– Постарайся к десяти.
– Сказал же: позже.
– Мурад…
– Мне пора, Марьям привет передай. – Мурад бросил трубку.
Руслан с трудом сдержался, чтобы не швырнуть телефон в стену. Сзади послышались шаги. Он обернулся, заметив вчерашнего доктора.
– Ас-саляму алейкум, сынок. – Флегматичный врач подошел ближе.
Руслан почувствовал, как от волнения пережало горло. Он смог только кивнуть в ответ.
– Анализы готовы. С тобой хочу сначала поговорить.
– Все плохо?
– Нехорошо, – доктор смотрел внимательно, медленно кивая. – Но пока не смертельно.
– Пока? – Руслан усмехнулся, запрокинул голову. Он старался держать себя в руках, дышал глубже, но эмоции брали верх.
– Нужна операция. И сейчас ее можно сделать в Москве. Да, есть очереди, дорого, но это все же выход.
– Значит, аневризма?
– Аневризма.
– Сколько стоит операция?
– Это скажет московская больница. Но в среднем около миллиона. Плюс ваше проживание, если кто-то поедет с ней.
Руслан обреченно прислонился к стене. Единственным желанием было тряхнуть этого докторишку как следует, чтобы не говорил ерунды. Но сдерживала мысль, что криком делу не поможешь.
– Ладно. Что нужно делать?
Доктор по-отечески улыбнулся и подбадривающе хлопнул Руслана по плечу.
– Маму оставим здесь. Пока места в палате не понадобятся, можете с бабушкой побыть рядом. Мы свяжемся с коллегами из Москвы, запишем твою маму в очередь на операцию, начнем подготовку. А вам с братом надо найти деньги. Есть у кого одолжить?
– Есть, – соврал Руслан, понимая, что если денег не будет, то очередь может резко увеличиться.