“В какую Москву, нубло тупое? Ты слышал, что он говорил про полицию? Тебя никто отсюда не выпустит! Закроют в камере, и всё! Двойник тут реально что-то намутил страшное, сука такая!”
“Что делать тогда? В ноги ему падать? Я и не против, но только вряд ли поможет!”
И — чудо! — в этот момент голову Ингви посетила мысль, до которой в других обстоятельствах он бы никогда не додумался. Он понял, что нужно делать, хотя это и было против всех правил, по которым он жил. Нужно было сказать главе региона правду. Про двойника, про свой “второй слой” и возможности, которые он открывает.
“Это губернатор, а не зритель шоу про экстрасенсов! Он даже слушать не будет! Посчитает бредом!”
“А это как подать! Без всяких чудес и магии если, то может и проканать! Ему пригодятся мои возможности в политике. Представь — я буду знать состояние здоровья каждого его союзника и противника! Он не сможет против этого устоять!”
“Если он и поверит, то мигом тебя на цепь посадит!”
“Или он, или полиция! У него — предпочтительнее!”
— Ты ещё здесь, Игорь? — губернатор поднял равнодушный взгляд поверх бумаг. — Мы закончили, если ты не понял ещё.
— Нет, — удивляясь тому, что его голос не дрожит от страха, ответил Ингви. — Мы не закончили. Есть ещё одна тема для разговора.
— А я всё гадал, когда ты начнёшь угрожать своей осведомлённостью о моих делах! — с нескрываемой иронией произнес глава региона. — Что ж! Уложишься в пять минут? Больше, извини, не могу тебе уделить.
— Уложусь, Николай Олегович. И угрожать не буду. Только вы не перебивайте, даже если будет казаться, что я какую-то хрень несу.
Седоватый мужчина заинтересованно поднял брови и посмотрел на часы.
— Заинтриговал. Начинай.
7. Джо?нни-мнемо?ник
Из виртуальности в тот день Игорь так и не вышел. Сперва пришлось дожидаться пока возродятся воины поселения, затем — принимать благодарности спасённых, а после и вовсе участвовать в празднике, устроенный местными в его честь. Впрочем, не слишком-то ему и хотелось покидать тёплую атмосферу места, где все были ему рады, и возвращаться в стерильную чистоту технологического жилища. Накрытые столы возле общинных домов, горящие костры, визги детворы и тосты, которые древни без устали поднимали во имя спасителя — это здорово выигрывало перед серыми стенами, капсулой виртуальной реальности и безвкусной массой на ужин.
Далеко не первый камень на весы сравнения двух миров.
Боярин наслаждался покоем в душе, которого не ощущал уже очень давно. Пусть вокруг были нарисованные декорации, пусть вкус еды на самом деле был результатом стимулирования определённых областей мозга умной начинкой вирткапусулы, даже дар, если подумать, был не более чем иллюзией. Но именно здесь он чувствовал его отклик, в виртуальности тело блаженствовало от сытости, а улыбчивое лицо зеленокожей Ивы совершенно откровенно обещало, что ночь сном не закончится. Чего ещё желать человеку, который запутался в собственных желаниях и поступках? Ненадолго отдаться течению — это было как раз то, что нужно изгнаннику и путешественнику между мирами.
“Плюнуть на всё и остаться здесь? — размышлял он, прикладываясь к кружке и обнаруживая, что она уже пуста. — Здесь я в силе, могу легко найти союзников. Какая разница, что это виртуальность и бабы зелёные? Есть и традиционных расцветок, а что до виара… Что вообще является реальностью? Скачки по Параллелям? Неудачные попытки убежать от последствий своей деятельности — это реальность? Да к чертям её тогда, такую реальность!”
Оберт, тоже решивший не покидать игру, раз уж пошла такая пьянка, тем временем сообщил о росте репутации с насельниками данжа. Аккурат в тот момент, когда Ива подошла совсем близко, обдав Игоря запахом — настоящим! запахом женской кожи и, отчего-то, свежескошенной травы. Это было так неожиданно и одуряюще-возбуждающе, что он пропустил мимо ушей большую часть реплики соседа. Только концовку услышал про то, что тот подрос на десяток уровней благодаря закрытию квеста по спасению деревни. На него, как на находящегося в группе с боярином, благодать падала в виде понятных цифр и значений, а не улыбок и тостов.
— Что, прости? — переспросил изгнанник.
— Дружелюбие, говорю, прикинь! — пьяненьким голосом повторил Оберт. И, явно читая с интерфейса, произнес: — Ваша репутация с “Деревня древней” — дружелюбие!
— А так будто не видно, что они дружелюбны? — усмехнулся путешественник, принимая от зеленокожей красотки ещё один кубок с чем-то похожим на очень крепкое тёмное пиво. — Ива вон весь вечер глазки строит.
— Нет! Ты не понимаешь, Ингви! Такое поведение агро-мобов ненормально! У них прописана агрессия по отношению ко всем остальным, в первую очередь, к игрокам! Они не могут давать квесты, и они, совершенно точно, не способны проявлять дружелюбие! Как? Вот как? Это же данж, не квестовые неписи! С ними нет и не может быть никаких отношений!
— Значит, нам это всё кажется, — боярин пожал плечами. — Просто, как ты выражаешься, глюк.
Несмотря на показное благодушие, бдительности он старался не терять. Сказывалась привычка никому не верить, ведь враг не способен предать, а вот союзник — вполне себе. Активного участия в празднике он не принимал, от участия в танцах отказывался, объясняя это усталостью и обильным угощением.
“Мало ли? — лениво шевелились в голове мысли. — Вдруг это уловка такая хитрая, чтобы усыпить бдительность, а потом напасть?”
При этом в подобный вариант Игорь не верил. Слишком сложная схема — подставится под удар игроков, привлечь его в качестве защитника, а потом вероломно предать. Всё, конечно, возможно в этой оцифрованной реальности. Пока он предпочитал доверять своему чутью на опасность и тому, что вокруг себя видел. А видел он искреннюю радость и гостеприимство.
“И с этим ещё что-то нужно делать…”
От того, что древни прониклись к нему с Обертом тёплыми чувствами, данж не перестал быть данжем. Завтра сюда могут прийти новые игроки и повторить попытку геноцида. Удачную попытку, если его здесь не окажется. И какой тогда смысл в его сегодняшнем поступке? Спас на один день, сорвал благодарности и пошёл дальше по своим делам.
“А ты когда-то поступал иначе?”
Внутренний голос, который в последнее время стал всё чаще и чаще включаться без позволения, вновь решил выступить в образе мудрого дядюшки — князя Пояркова.
И он говорил правду. Вопросы ответственности для Игоря никогда не стояли на первом месте. Сегодня — яркий пример. Спас людей… существ в посёлке, поигрался в защитника, и на этом всё.
“Защита подданных — первый долг владетеля!”
“Какие подданные? Это просто нарисованные персонажи!”
“А чего ты тогда кинулся их спасать?”
Вопрос правильный. Боярин, тот Игорь Антошин, который решил пойти на сделку с московским князем для получения собственного надела в Перми, никогда бы не встал за незнакомых людей. Тем более, за несуществующих в реальности.
“Хотел проверить силу дара!”
“Ты же понимаешь, что сам себе врёшь?”
“Скажи правду тогда, мудрейший!”
“Твоя голова. Сам говори!”
Сонное оцепенение уже покинуло путешественника, от благостной расслабленности не осталось и следа.
“Проклятый разум! Хоть один бы вечер дал расслабиться!”
“Так зачем? Зачем было спасать нарисованных персонажей?”
“Потому что не воспринимаю я их как нарисованных!”
Игорь тряхнул головой и повёл плечами, будто этими действиями мог избавиться от груза вопросов. Расфокусировал взгляд особым образом, чтобы не смотреть на что-то конкретное, а впитать в себя всю картину целиком. Воинов в кожаных безрукавках, травящих байки у костра. Сонных зеленокожих мальчишек, мужественно удерживающих слипающиеся глаза, чтобы ещё немного послушать истории отцов и старших братьев. Женщин, разносящих еду и напитки, стоящих группками и бросающих на него заинтересованные взгляды.
“Не выглядят они как нарисованные!” — непонятно уже кому бросил боярин.
“И только? — тут же отозвался “Поярков”. — Только потому, что они непохожи на нарисованных?”
— Потому что им нужна была помощь. А я мог её оказать, — неохотно выдавил Игорь. — Мне это ничего не стоило, в то время, как они могут оказаться полезны.
“Ну, наконец, у нас прогресс! — голос “князя” просто сочился иронией. — Начинаешь мыслить в правильном направлении!”
Ход собственных мыслей немного пугал боярина. Реальность, виртуальность — эти понятия так запутались, что он уже не вполне понимал разницу. Поведенческие модели компьютерных персонажей и паттерны живых людей — чем они отличались? Где грань, которая их разделяет? Почему игроки видят в неписях просто фон для своих приключений, а он воспринимает их по другому? И почему они реагируют на него не так, как на прочих? Отсутствие интерфейса? Версия с Призраками?
— Что?
Вопрос прозвучал от Оберта, так как пару последних фраз Игорь произнёс вслух.
— А что нам даёт это дружелюбие? — уточнил он у соседа, уводя его внимание от сказанного. — Относятся к нам хорошо — это, конечно, здорово, но какие конкретно преференции мы от этого получаем?
“Прямо спроси! Пойдут они под мою руку?”
— Да много чего!.. А, ты ж не видел! Блин, никак привыкнуть к этому не могу! Ну смотри, во-первых, для нас обоих закрылся квест. Я опыта получил гору, но есть ещё и… да — вариативная награда! Так… погодь… Нет, мне ничего не приходило — значит у тебя, как у главного в группе. Только как посмотреть?
— Ну это-то вопрос решаемый, — Игорь поднял руку вверх и помахал ей. — Сейчас спросим, да и всё. Ива! Подойди, будь добра.
Когда соблазнительно покачивающая бедрами древня приблизилась, боярин спросил у неё.
“Проявляемая ей приязнь — результат возросшей до “дружелюбия” отношения или благодарность женщины, за которую встал мужчина?”
— А скажи мне, милая селянка, о какой награде ты говорила? Мне просто интересно.
— А что ты хочешь, странник? — отозвалась та. — Наш кахан подтвердил, что готов отдать тебе любой предмет из хранилища.