- Ничего… Ты ешь, не обращай на меня внимания. Я недавно завтракал.
Тимур не принял объяснения.
- Вы, наверно, думаете о капитане Бойко?
- Ты ешь, Тимур, ешь.
- Я уверен, что он честный человек.
- Ты его знаешь?
- Теперь знаю. ,
- Подожди, ты раньше встречался с ним?
- Нет. Я вообще никогда раньше не видел его. Я вам сказал, что он раскаивается, потому что понял это по его глазам.
- Ты, оказывается, фантазер,-засмеялся Сорокин. Тем не менее, ему было приятно слышать от Тимура добрые слова о Бойко. Собственно, он сам тоже ничего плохого не мог сказать о капитане.
- Я не фантазер, Николай Аркадьевич,- покраснел Тимур.
- Ладно, давай пока забудем об этом.- Сорокин встал, прошел на середину кабинета.- Ты уже, по-моему, в курсе дела. В городе недавно было совершено несколько ограблений водителей такси. Мы условно назвали грабителей «таксистами». Их разоблачением до сегодняшнего дня занимался старший оперуполномоченный Бойко. Теперь займемся мы.
- Я готов,- вытянулся Тимур.
- Спасибо.
- Едем?
- Пока нам некуда ехать, мы еще ничего с тобой не не знаем о грабителях. Посмотрим, что знал Бойко,- Сорокин подошел к сейфу, вынул из него тощую папку, положил на стол.- Изучим?
- Изучим.
- Пирожки понравились? Такие никто не готовит. Только моя мама.
- Я думал, что это готовила ваша жена.
- Жены у меня нет. А ты, случайно, не женат?
- Не женат… Не лишился еще разума.
- Ну-ну,- покачал головой Сорокин.- По-твоему, на земле полтора миллиарда потерявших разум. Не многовато ли!
Сорокин прошелся по кабинету, постоял немного у дверей, не спуская глаз с тощей папки, потом решительно вернулся к столу, взял ее, откинул корку.
- Что ж, начнем!
4 .
Поздней ночью около здания управления милиции остановилась машина. Из нее выскочил мужчина средних лет в помятом и испачканном не то кровью, не то глиной пиджаке и бросился в комнату ответственного дежурного.
Майор Земмель, увидев вошедшего, машинально отодвинул от себя настольную лампу и откинулся на спинку стула.
- Садитесь, пожалуйста. Что случилось?
- Не знаю, право, с чего начинать,- не сразу отозвался мужчина. Он тяжело опустился на стул, положил на колени кепку, стал нервно разглаживать.- Не знаю, право… Да, кепка эта не моя. Кто-то из них оставил. Вот, возьмите…
Земмель взял кепку, внимательно осмотрел.
- Я вас слушаю.
Незнакомец продолжал молчать.
- Говорите же!-потребовал Земмель.
- Хорошо… - с трудом выдавил незнакомец. - Попробую…
Шумно было в этот вечер на площади имени Куйбышева. Выпал снег - вокруг памятника скользили на коньках подростки, чуть поодаль катались на санках малыши. Еще дальше, закутанные в теплые платки, стояли или прогуливались мамы и бабушки.
Часов в девять к площади подъехала «Волга» с шахматным пояском на дверцах. Из нее вышел пожилой пассажир и направился к жилому трехэтажному дому. Шофер захлопнул дверцу, нажал на газ, обогнул площадь и выехал на Огородную улицу. У троллейбусной остановки дорогу ему преградили пять человек.
- Подвези до Кладбищенской,- попросил высокий брюнет.
Его спутники, не ожидая согласия водителя, распахнули заднюю дверцу и полезли в машину.
- Больше четырех человек не возьму,- предупредил шофер.
- Ничего, сейчас поздно, ни один регулировщик не попадется. Мы заплатим как следует,- пообещал брюнет.
- Не имею права!
- Ладно, Черный,- вмешался один из сидящих сзади.- Поехали до Строительного городка. Товарищ действительно может засыпаться.
До Строительного городка было намного ближе, чем до Кладбищенской улицы, поэтому таксист согласился.
«Волга» понеслась на пределе допустимой скорости. Брюнет, сидящий рядом с шофером, опустил боковое стекло, достал папиросы, закурил. Его товарищи, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то вполголоса разговаривали, время от времени срываясь на дружный смех.
«Волга» свернула на Магнитогорскую улицу. Невысокий парень, сидевший сзади, попросил водителя ехать по узкому, залитому водой переулку.
Таксист запротестовал:
- Не могу!
- Давай, давай, через «не могу»! Так лучше получится!- В голосе парня слышались металлические нотки,- Не маленький, должен понимать, что к чему и почему!
- Куда же я поеду? Здесь боло….
Шофер не договорил. Двое схватили его за голову, с силой прижали к сиденью. Он рванулся влево, к дверце. В это время в руке Черного сверкнул нож.
- Тихо… Еще одно движение и…
Таксист замер.
- Молодчага,- на ухо шепнул сидевший за спиной.- Сразу понял, что к чему… Теперь выворачивай карманы да поживее, мы не любим ждать… Черный, действуй!
- Есть, Чайханщик! - Черный отобрал у шофера деньги, водительское удостоверение, записную книжку, авторучку, усмехнулся: - Грамотный! Наверное, писатель…
- Наверное…- Чайханщик вышел из машины, открыл водительскую кабину, толкнул шофера.- Подвинься!
Грабитель, видно, редко управлял машиной. На одном из поворотов «Волгу» занесло. Задние колеса оказались в кювете.
- Тысяча чертей! Подтолкните!
Дружки Чайханщика поднатужились. «Волга» упорно «не желала» оставлять кювета. Чайханщик обошел машину, бросил быстрый взгляд на фосфоресцирующий циферблат ручных часов, потом обратился к шоферу, жавшемуся к сиденью:
- Не дыши еще тридцать минут. Возьмешься за руль раньше -пеняй на себя, под землей найдем… Айда, братва!
- Как же вам удалось вытащить машину? - поинтересовался Земмель.
- Видите,- показал таксист на пиджак.-Пришлось потрудиться.
- М-мда.
Земмель раскрыл книгу регистрации происшествий.
«Миндальничаем мы с преступниками. Миндальничаем. Пора применять более жесткие меры!»
- Фамилия? Имя?
- Селезнев Иван.
- Отчество?
- Фомич.
Земмель внес необходимые сведения в книгу, пододвинул к таксисту бумагу, ручку и чернила.
- Напишите, пожалуйста, заявление.
- О чем?
- О происшествии. Только, будьте добры, не фантазируйте. Придерживайтесь фактов.
- Хорошо.
Селезнев склонился над столом.
Земмель поднялся и, пройдясь по комнате, сел на диван.
Грабеж, о котором рассказал Селезнев, по своему почерку походил на грабежи, совершенные в городе в последние тридцать-сорок дней. У дежурного уже побывали водители Петров, Арипов, Шостак, Михайлов. Они, как и Селезнев, были ограблены прямо в машинах поздним вечером или ночью.
Кто совершал эти преступления? Одни и те же люди? Одной и той же банды? Может быть, в городе действовало несколько банд? Селезнева, например, ограбили пять человек. Петрова и Арипова - трое. Шостака и Михайлова - четверо.
Среди грабителей, напавших на Арипова, была женщина- небольшого роста, брюнетка. Михайлов утверждал, что его «подвела под монастырь» крашеная блондинка. Она подошла к нему на остановке такси, с авоськой, набитой продуктами.
- Машина свободна?
- Свободна.
- Четвертый жилгородок, пожалуйста.
За мостом блондинка попросила свернуть в Аптечный переулок, плохо освещенный редкими лампочками. Когда рассчиталась и открыла дверцу, чтобы выйти, около машины, словно из-под земли, выросли четверо мужчин.
- Деньги! - потребовал первый.
- У меня ничего нет,- испуганно ответила блондинка.
- Обыскать!
Второй открыл дверцу водителя.
- Вытряхивай из карманов все, что имеешь. Пищать не советую.
Михайлов «не пищал»: отдал грабителям дневную выручку.
«Не была ли блондинка членом преступной шайки?» Этот вопрос Земмель задал капитану Бойко. Бойко ответил шутливым замечанием по поводу отсутствия у некоторых людей чувства юмора. Земмель больше не разговаривал с ним.
- Написали?
Селезнев положил ручку.
- Да.
- Можете ехать домой.
- Домой? Как же с грабителями? Неужели все так и останется?
Земмель еще находился под впечатлением собственных сопоставлений, поэтому с некоторой сухостью ответил Селезневу:
- Вас вызовет следователь, когда вы будете нужны. Пока трудитесь. Об ограблении не распространяйтесь. Директору автобазы, конечно, доложите. Прямо сейчас, если у вас имеется такая возможность. Всего хорошего.
- До свидания.
5 .
Последняя страница дела была прочитана. Сорокин откинулся на спинку дивана и встретился взглядом с Тимуром. Тимур улыбнулся так, словно грабители уже были задержаны и находились в соседнем кабинете: позови - войдут.
- Что это тебя развеселило? - поинтересовался Сорокин.
- Это дело можно раскрыть в два счета,- снова улыбнулся Тимур.- Тут даже я разобрался бы. Честное слово. Вы не верите мне?
- Разве я сказал, что не верю?
- Я по глазам вижу.
- Ты плохой психолог, Тимур. Я как раз думал, что это дело мог бы и ты раскрыть. Только при одном условии,- поднял палец Сорокин.- Запомни: только при одном.
- Каком?
- Если бы преступления совершали люди, которых ты хорошо знаешь и против которых имеешь неопровержимые улики… Шучу, шучу, не обижайся, - встал Сорокин, видя, как лицо Тимура разом залилось краской. - Это дело совсем не такое простое, как кажется на первый взгляд. Бойко - хороший оперативник, и то, видимо, попал в тупик. Нам, очевидно, тоже придется попыхтеть.
- Вы не пожалеете, что взяли меня к себе.
- Я тебя не брал. Мне дали тебя, - заметил Сорокин.
- Вы недовольны?
- Почему? Двоим легче работать. К тому же, я уверен, что ты не посрамишь флага славной армии работников уголовного розыска.
Сорокин произнес последние слова серьезно, хотя в глазах метались смешинки. Тимур заметил это, однако ответил тоже серьезно, даже немножко торжественно:
- Не посрамлю!
Где-то на улице натруженно ревела, видимо, забуксовавшая автомашина. Из дежурной комнаты доносились возбужденные мужские голоса. Кто-то плачущим голосом беспрерывно твердил: «Не имеете права, я трезвый! Не имеете права, я трезвый!»