— А вы не пробовали подстегивать его антидепрессантами? Такая функция должна присутствовать в каждой медицинской капсуле...
— Пробовал. Ноль реакции, сначала думал что слабые препараты. Потом к нам попала реанимационная капсула и я детально просканировал его тело. Я не знаю когда он успел это сделать, но у него внутри установлен скрытый военный комплекс. Это что-то из разряда шпионского оборудования, но ни информации ни описания я на это оборудование не нашел. Единственное, что я обнаружил, что эта штука абсорбирует в себе любые вещества влияющие на психику. В Денисе даже алкоголь дольше трех часов в крови не держится.
— А можно как-то увидеть эти письма?
Захар упирает взгляд в собеседника, выдерживает паузу в несколько секунд, и со вздохом достает из внутреннего кармана сложенный вчетверо листок. Он протягивает его ведущему за кадром.
/Монтаж/
В кадре снизу вверх медленно появляется текст.
«Добрый вечер солнце.
Не знаю как у тебя, но у нас по-корабельному вечер.
Сегодня с Леней воротили одну турель, которая грелась. Он задел трубку системы подачи охлаждения и из сочленения выдавило немного охладителя.
Ты не поверишь, но он пах твоими духами. Помнишь? Те самые, которыми ты пользовалась, когда мы пошли на первое свидание. Я как запах того охладителя почувствовал — сразу тебя вспомнил. Прости. Что-то опять стало тоскливо.
Я уже обещал тебе не писать, но в этот раз не помогла медитация. Открытый космос тоже не помог. Не могу ничего с этой тоской поделать. Прости.
Кстати, недавно нашел отличное место для медитации. Между генератором и двигательными установками, на шлейфе. Там какие-то точки силовые сходятся и стоит постоянная вибрация вперемешку с гулом. Ощущения, что рядом с тобой рота тувинских шаманов поет своими странными голосами.
Я долго там сидел, даже какое-то видео писал про окружающую действительность. А потом мне пришла мысль и воспоминание. Когда я был еще мальчишкой, я постоянно думал, что те, кто умирают — уходят на небеса. И там, если они были хорошими у них было все, чтобы они не пожелали. А теперь я сам на небе. Тут, конечно, очень красиво, но холодно и пусто. Очень пусто.
Захар предлагал мне вчера переехать в капитанскую каюту, я тебе рассказывал, мы иногда меняемся, чтобы было не скучно и не обидно. А я как в нее захожу — тоскливо. Пусто и тоскливо.
Я очень давно не видел снов. Видимо СТИ меня выключает. Надо покапаться в настройках. А еще я давно не видел во сне тебя. Может заглянешь?
Прости.
Я опять, за старое, да? Я все помню, не сердись. Просто, если сможешь — приходи.»
/Изображение исчезает/
В кадре: Захар в том же кресле и в той же одежде.
— Мы попытались проанализировать это письмо и по нашим данным, Дениса очень сильно гнетет чувство вины. Слово «Прости» в этом коротком письме он употребляет больше пяти раз .— Слышится вопрос от ведущего.
— Ну вы прям, бюро очевидности! — с усмешкой произносит пилот.
— Это еще не все. Мы не исключаем попытки суицида. Вы не боитесь, что Денис может стать угрозой команде? Подорвать генератор, например.
— Я больше боюсь, что он может броситься в самоубийственную атаку. — со вздохом отвечает Захар.
— Вы беспокоитесь о нем больше, чем о себе. Почему?
Захар с ноткой жалости смотрит на собеседника и обреченно разводит руками:
— Он мой «друг».
/конец видеозаписи/
Конец пятой серии.
Глава 5.1
Серия 5.1 «Новый год»
Тэги: Оливье_елка_снег
Видеозапись Бонус-1
В кадре: в кресле сидит Захар.
— Скажите, а в чем весь смысл этого праздника? — послышался задумчивый голос репортера.
— Ну, это очень сложно. По началу праздновали банально календарную смену года. По началу, — обозначил голосом последнюю фразу Захар. — Однако потом на нее навешали всякого смысла, вроде как старое уходит, новое надо по новому. Ну, вы знаете, эти психологические особенности восприятия людей «Бензиновой» эпохи. Еще многие любили наобещать планов и набрать обязательств на будущий год.
— Что вы имеете ввиду, под словом обязательства?
— Ну, как же. Обязуюсь заботиться об этом щенке, доехать до могилы мамы, выплатить еще один кредит, ну и подобные несомненно важные, но не всегда выполнимые обязательства. — грустно улыбнулся Захар.
— Странно, а вот ваши напарники думают по другому...
/Монтаж/
— Новый год? — накачанный мужчина даже смутился от такого вопроса. — Новый Год — в первую очередь еда! Это целый ритуал с подготовительным забегом по магазинам и добыванием продуктов!
— Это какое-то сложное блюдо? — заинтересованно спрашивает ведущий.
— О-о-о, брат! — Денис садится на край кресла и показывает в кадр ладони с растопыренными пальцами. — Новый Год это целый ряд обязательных блюд! Считай! Оливье, Сельдь под шубой, Крабовый, Цезарь, Чесночно-морковный — это только салаты. Обязательны в этом случае — Оливье и Сельдь под шубой. Стол на котором их нет к новогоднему празднику отношения не имеет!
— «Сьелд под шупй» — пытается выговорить название собеседник.
— Так. Далее обязательно «горячее» — это мясное блюдо, которое подается горячим. Тут четких правил нет — каждый во что горазд, но лично я предпочитаю птицу. Да! — вспомнил Дэн. — Очень важное блюдо, которое не относится к горячему. Это скорее национальное блюдо, которое идет вне категорий — холодец. А ведь еще принципиальным фактом новогоднего стола является фрукт — «мандарин»!
— «Холдес» — бормочет репортер. — «Манрин»...
— А вот далее закуски — тут даже в мое время был бардак. И бутерброды, и канапе, и корзиночки с икрой, колбаса, сало, соленая или копченая рыба, помню сестра моей тещи вообще салат на чипсы мазала — задумчиво произнес артнаводчик и сглотнул слюну. — Крабовый... Но это другая история.
— Погодите, это все еда, а как же напитки?
— О-о-о! — улыбнулся здоровяк. — Это надо считать отдельно. Пиво, водка, вино по цвету белое-красное-розовое, а по разновидности сухое, полусухое, полусладкое, сладкое, десертное, крепленое сухое, крепленое полусладкое, крепленое сладкое, крепленое десертное, ликерное, ароматизированное, игристое. Отдельными русскими феноменами: портвейн 777 из крепленых вин, шампанское из игристых, а еще чистый спирт с виноградным соком! — На одном выдохе пробормотал бортстрелок и глубоко вдохнул. — Виски, коньяк, бренди, текила, ром, ликеры, абсент, вермут, настойки, коктейли! А теперь подробнее...
/Ускоренное воспроизведение, во время которого Денис много говорит в камеру и активно жестикулирует и машет руками/
— Это только общеизвестные напитки, которые можно было встретить в любом алкогольном магазине в любом крупном городе. — артнаводчик потер шею рукой и поджав губы добавил. — А ведь еще есть и «Чача», и «Самогон», и «Настойки»...
— «Са-мо-гон»! — повторил ведущий. — Я помню, Леонид угощал...
— Ага, он самый, — кивнул Денис.
— Погодите, а какой объем приготовить, или...
— Ну, оливье — однозначно тазик. Не меньше. Сельдь под шубой кто как, но не менее двух салатниц, помню видел даже специальные салатницы, в форме селедки. — принялся прикидывать Денис. — Холодец тоже пару судков, некоторые его раскладывают перед употреблением по салатницам, но помоему это извращение...
— Погодите, а сколько человек необходимо, чтобы это все съесть?
— А какая разница?
— Это же очень много! Это наверное едят несколько дней...
Денис оглядывается и со зловещей улыбкой нагибается к камере.
— Большая часть съедается за ночь, в один присест!
— Но... — попытался вставить слово собеседник.
— Без но! Умри но съешь!
/Монтаж/
В кадре: Леня за столом, на котором навален инструмент и куча обрывков обшивки и корпусов дроидов.
— Новый год? Новый год — это в первую очередь ритуал! И центральное положение в этом ритуале занимает «елка». — механик отвечает не отрываясь от своего занятия. Он подхватывает ручной сварочный плазмопистолет и прихватывает пару железок крест на крест. Затем приваривает в точку перекреста длинную железную палку. — Во! Крестовина и основа готовы...
— Что вы подразумеваете под словом «ека»?
— Как что? Дерево! А-а-а-а! Ты же деревьев не видел, — махнул рукой техник.
— Я видел дерево! — возмутился репортер. — Мы восстановили экосистему и лесной массив...
— Ну, раз видел — то вот такое же дерево, только форма немного другая и вместо листьев — иголки. Да, еще росло оно на севере в основном и не сбрасывало листья на зиму.
— Вместо листьев иголки? — скептически спросил собеседник.
— Ну, да. Хвойные все были с иголками. — пожал плечами толстячок и начал прихватывать обрывки металла на манер веток. — Мы на корабле на этот случай держали фикус. Так себе альтернатива, но тоже ничего получалось. Главное подход!
— И что нужно было делать с «екой»?
— Наряжать и всячески украшать! — гордо заявил механик, осматривая несколько приваренных веток. — Так, иголки наварит потом дроид. Мы только ветки прихватим.
— Погодите, каждый на земле держал у себя елку и каждый год, к декабрю месяцу ее наряжал? А если елка погибала?
— Во первых елки росли в лесу. Мы в основном или рубили их в лесу и несли домой, либо покупали искусственные. Либо наряжали что попадется.
— А украшали елку — это значит...
— Понимаешь, украшали все. Не только елку, но елка была центром украшения дома, значимого помещения или места. И украшали в основном цветной «мишурой», «дождиком», блестящими шарами и «гирляндами».
— «Гиданда»? Это...
— М-м-м, скажем так — это лента из цветных индикаторов.
— Лента из цветных индикаторов? — удивленно повторил ведущий.
— Так! Я могу до завтра рассказывать, но проще один раз показать, — пожал плечами Леонид и принялся варить ветки дальше.
/Монтаж/
В кадре: Захар с удивленным лицом в том же кресле.
— Ну, да. Я согласен, но это все атрибуты и замашки на ритуал. — Потирая подбородок произнес мужчина. — Новый Год, по крайней мере в нашей стране, со временем превратился в феномен. Социально-политически-экономический феномен.