— Есть из кого? Впрочем, что я спрашиваю глупости! — Сонька лукаво стрельнула маленькими, близко посаженными глазками. — Ты же у нас всегда была куколка. За тобой все мальчики бегали. Ах, я тебе так завидовала, так завидовала!
«И теперь завидуешь», — мрачно подумала Ксюша. Однако, она не была уверена в своем предположении. Возможно, настал черед Соньки вызывать у других зависть.
— А ты, я вижу, замужем, — проговорила Ксюша и кивнула на фотографию. — Супруг?
— Это? Ну что ты! Нет, это так. — Сонька сделала неопределенный жест кончиками длинных, наманикюренных пальцев.
— Любовник? — напрямик спросила Ксюша.
— Ну… можешь так считать. — Телега неловко захихикала и едва не въехала в остановившуюся перед ними на светофоре «Газель».
— Осторожно! — вскрикнула Ксюша.
— Все нормально. — Сонька откинулась на мягком сидении. — Никак не привыкну к этой машине.
— К этой? У тебя до нее другая была?
— Ну да. «Пежо». Два года на нем каталась, надоел до ужаса. Я его продала.
— Продала? Двухлетний «Пежо»? — Ксюша смотрела на Соньку, как на безумную.
— Да, а что тут такого? — Та невозмутимо похлопала ресницами. — Я люблю совсем новые машины.
— Ясно, — проговорила Ксюша. — Так ты тоже не замужем?
— Нет. Я и не хочу. Привыкла быть самостоятельной и свободной.
— В каком смысле самостоятельной? — не поняла Ксюша.
— В смысле — ни от кого не зависеть.
Ксюша открыла рот.
— То есть, ты хочешь сказать… это все… — Она обвела взглядом салон, кивнула на валяющуюся на заднем сидении сумочку и ткнула пальцем в Сонькино платье. — Это все ты купила себе сама?!
— Да, — не моргнув глазом, выпалила Сонька.
Ксюша скривила презрительную физиономию.
— Не гони. Я тебе что, дурочка?
— Ксенечка, ей Богу, я правду говорю. — Сонька обиженно поджала губы. — У меня неплохой заработок.
— Неплохой заработок?! Да ты шутишь? Чтобы все это иметь, нужно быть по меньшей мере женой банкира!
— Не преувеличивай, — миролюбиво заметила Сонька. — Кстати, мы уже приехали. Вон мой дом. — Она указала на стоящую в отдалении кирпичную башню элитной планировки.
Девушки вылезли из машины. Дождь немного поутих, но, несмотря на это, Сонька распахнула у Ксюши над головой шикарный куполообразный зонт.
— Не знаю, как ты, а я очень опасаюсь за свою прическу, — пояснила она.
Ксюша вспомнила жидкие Сонькины косички, которые та носила все школьные годы, и оценила мастерство ее нынешнего парикмахера.
Они зашли в подъезд, больше похожий на вестибюль престижного офиса. Стены были сплошь в зеркалах, возле лифта в застекленной будке сидел солидный вахтер. При виде Соньки он вежливо наклонил голову. Кабина лифта так же была отделана зеркалами. Вкусно пахло свежим лесным освежителем.
— Какой этаж? — спросила Ксюша, перебирая гладкие обтекаемые кнопки.
— Четвертый.
— Надо же, как у меня.
— Сейчас посмотришь, как у меня, — скаламбурила Сонька.
Кабина плавно остановилась. Ксюша и Сонька вышли на просторную площадку. У низкого окна стояли горшки с фикусами и металлическая урна для окурков.
— Сейчас, сейчас. — Телега подошла к одной из дверей, извлекла из своей умопомрачительной сумочки ключ, повернула на два оборота и потянула на себя блестящую, никелированную ручку.
За первой дверью оказалась вторая, обитая, видно, настоящей кожей. Сонька поколдовала над замком, толкнула ее и торжественно произнесла:
— Входи!
Ксюша ступила в огромную, прохладную прихожую. Вообще-то, слово «прихожая» сюда мало подходило. На самом деле это был невероятных размеров холл, похожий на музейный зал. Пол утопал в толстенных коврах, с зеркального потолка то здесь, то там свешивались светильники, напоминавшие космические спутники.
Сонька щелкнула выключателем, свет вспыхнул, умножая отражения в зеркалах. У Ксюши закружилась голова. Такого она не видела даже у Бориса. Да что там, его роскошная квартира казалась жалкой халупой по сравнению с этим ультрасовременным жилищем.
Сонька, довольная, наблюдала за произведенным эффектом.
— Идем, покажу дальше. — Она нетерпеливо потянула Ксюшу за собой.
По обе стороны холла располагались четыре комнаты, каждая из которых была не меньше тридцати квадратных метров. Обставлены они были по первейшему слову дизайна, в подборе цветовой гаммы интерьера чувствовался безупречный вкус мастера.
— Вот это — спальня. Это кабинет. Гостиная. А там ванная.
— Такая огромная? — поразилась Ксюша, распахивая матово остекленную дверь.
— Обыкновенная. — Сонька скромно пожала плечами.
Видно, однако, было, что она ревностно следит за тем, чтобы ее апартаменты вызвали у Ксюши должный восторг.
Они прошли в светлую, просторную гостиную. Сонька усадила Ксюшу за длинный полированный стол.
— Отдохни пока, а я сварю кофе. Включить тебе музыку?
— Включи.
Сонька нажала кнопку на музыкальном центре и удалилась. Ксюша откинулась на мягкую спинку полукресла, устроила руки на подлокотниках, прикрыла глаза. Ну и ну. Рассказать бы обо всем этом ребятам из класса. Телега — миллионерша! Да никто бы не поверил, не взглянув своими глазами. И еще врет, что сама все заработала. Нет, конечно, тут дело нечисто. Видимо, ей удалось окрутить какого-нибудь папика, и тот раскошелился и на машину, и на эти хоромы, и на шикарные шмотки. Однако, трудно понять, что им руководило — ведь у Соньки по-прежнему ни рожи, ни кожи, даром, что одета, как королева.
— Скучаешь? — Телега показалась на пороге с серебряным подносом в руках. На подносе стоял кофейник, две чашки, сахарница и блюдо с целой кучей бутербродов. — Это нам для затравки. — Сонька постелила вышитую полотняную салфетку и поставила на нее поднос. — Ты икру любишь?
— Кто ж ее не любит? — удивилась Ксюша.
— Как сказать! У меня, например, на нее аллергия. Так что я буду налегать на ростбиф. А ты не стесняйся, закусывай. Я поставила в духовку пиццу, так что скоро будет горячее.
Ксюша надкусила бутерброд. Икра была на редкость свежей и вкусной. Кофе тоже не подкачал.
— Ну, Софа, — проговорила Ксюша, блаженно смакуя лакомство. — Выкладывай начистоту: кого ты подцепила? Небось, нефтемагната? Или, чего доброго, кого-нибудь из думы?
— Смеешься надо мной, Ксенечка. — Сонька мелкими суетливыми глотками прихлебывала кофе. — Я ж тебе сказала, никого у меня нет. То есть, в плане мужчин, есть, конечно, но не они… скажем так… имеют отношение к моему материальному благополучию.
— А кто же?
— Бизнес.
— Какой у тебя может быть бизнес? — произнесла Ксюша недоверчиво.
— Обыкновенный. Как у всех. Впрочем… — Сонька вдруг хитро улыбнулась. — Впрочем, не совсем обыкновенный.
— Ты… что? — изумилась Ксюша. — Ты… путанишь, что ли?
— Боже упаси. — Телега замахала руками. — Для этого у меня здоровье слабовато. Я практикую.
— Практикуешь что?
— Магию! — Сонька слегка наклонила голову и внимательно глядела на Ксюшу.
— Что за бред? — не поняла та. — Какую еще магию?
— Белую, мой ангел, исключительно, белую. Хотя черной тоже владею.
— Подожди, — попросила оторопевшая Ксюша. — Что ты мелешь? Разве ты можешь что-то понимать в магии?
— А как же! Я три года изучала ее на высших курсах. — Сонька высокомерно вздернула подбородок.
— Неужели есть такие курсы? — не поверила Ксюша.
— Есть. Наш руководитель — одна из самых известных в Москве ворожей и ясновидящих. Матушка Иоанна. Может, слыхала?
Ксюша вспомнила, как в последнее время, проглядывая газеты, то и дело натыкалась на множество различных объявлений с предложениями колдовских услуг. Они не вызывали у нее ничего, кроме улыбки — мало ли на свете шарлатанов, охочих до чужих денежек. Возможно, среди них была и «матушка Иоанна», на которую Ксюша просто-напросто не обратила особого внимания, ничем не выделив среди прочих.
Она неопределенно пожала плечами.
— Нет, пожалуй, не слышала.
— Жаль, очень жаль, — огорчилась Сонька. — Это чудная женщина. Настоящая волшебница. Ей под силу изменить судьбу кому угодно.
— А тебе?
— Мне, конечно, не так. Но я стараюсь. Клиенты, по крайней мере, не жалуются.
— А есть клиенты?! — изумилась Ксюша.
— Есть. — Сонька гордо приосанилась и прибавила со скромным достоинством. — Как видишь. — Она обвела выразительным взглядом комнату.
— Ты хочешь сказать, что купила и обставила эту квартиру на деньги от ворожбы? — Ксюша не верила своим ушам.
Как такое возможно? Она может торчать у себя в массажном кабинете с утра до ночи, и никогда не заработает даже на комнату в коммуналке. А тут какие-то потусторонние сеансы!
— Ксенечка, солнышко, магия — очень востребованный бизнес. Ко мне приходит столько людей. У всех свои проблемы. Кого-то муж бросил, ушел к любовнице. Кого-то сглазили. У кого-то сын пьет. И так далее.
— И ты всем помогаешь?
— Ну, не всем. Но большинству.
— Да как же ты это делаешь?!
— Есть разные способы. Нужно долго учиться, чтобы их знать и понимать. Заговоры всякие. Зелья. Молитвы. Еще много чего.
— Господи, вот бред! Не верю я тебе. — Ксюша скептически поджала губы.
— Не веришь, не верь, — спокойно проговорила Сонька. — Хочешь, покажу тебе кое-что?
— Покажи.
Телега встала из-за стола и вышла. Вскоре она вернулась, неся в руках кипу каких-то бумаг.
— Вот, глянь. — Она бухнула стопку перед Ксюшей на стол.
— Что это? — Та брезгливо взяла кончиками пальцев один из листов. На нем старославянским шрифтом выведены какие-то малопонятные стихи.
— Это заговор. От головной боли. А это от зубной. Это молитва от детского диатеза.
Ксюша один за другим проглядывала листы. От них шел приятный запах ладана и воска. Буквы были красивыми и ровными, с витиеватыми росчерками. Почему-то до них хотелось дотронуться. Она погладила пальцами гладкие, прохладные страницы.
— Знаешь, какая это древность? — тихо спросила Сонька.