и.
ГЕРЦОГОРСИНО12: должно быть крутая работа
ГЕРЦОГОРСИНО12: намного круче, чем то, что делает мой физиотерапевт
Не понимаю, как наблюдение за тем, как кто-то медленно идет по беговой дорожке, может быть таким же крутым, как создание чего-то из ничего — из каких-то нулей и единиц. Дикость.
Ц354Р10: ну
Ц354Р10: на заметку
Ц354Р10: есть в мире и другие профессии, помимо физиотерапевта и футболиста
Ц354Р10: или так мне говорили
ГЕРЦОГОРСИНО12: моя очередь закатывать глаза
Ц354Р10: ну, если ты планируешь говорить глупости, то не знаю, чего ты от меня ждешь
ГЕРЦОГОРСИНО12: справедливо
ГЕРЦОГОРСИНО12: а какой у тебя план
Он что-то пишет, потом удаляет. Потом снова пишет.
Ц354Р10: обязательно иметь план? У меня есть интересы, хобби, увлечения. Разве этого мало?
Ц354Р10: если честно, это выглядит как обман
Ц354Р10: у нас впереди лет пятьдесят, чтобы просто зарабатывать деньги, так что не вижу смысла уже сейчас решать, какую работу я хочу выполнять до конца жизни
ГЕРЦОГОРСИНО12: мне нравится, как ты можешь омрачить все за секунду
Ц354Р10: спасибо, это талант
Но, если честно, я не могу перестать об этом думать. Интересы? Хобби? Увлечения? Раньше я считал, что футбол — это моя страсть, но с тех пор как начал играть в «Двенадцатого рыцаря», я понял, что дело совсем не в этом. Конечно, я люблю этот вид спорта, но мне нравится в нем не то, как я двигаюсь. Не механика и не физика.
Мне нравится игра.
И я не знаю, что делать с этим новым пониманием.
не думаю, что смогу пойти на танцы в субботу. прости, Джек, — пишет мне Оливия на следующий день.
Не буду врать — это немного меня огорчает, хотя винить ее в этом я не могу. Чтобы отвлечься, я сосредотачиваюсь на отупляющих задачах, чтобы занять день: помогаю Маккензи достать что-то с полки, подписываю документы, рисую, передвигаю вещи. Когда Кайла жалуется, что не хватает людей, чтобы разносить закуски или принимать билеты, я предлагаю свою помощь.
— Серьезно? — раздается голос за спиной, и, обернувшись, я вижу Ви Рейес.
Мы не говорили после той встречи в спортзале. Я бы не прочь пообщаться с ней сейчас — как бы странно это ни звучало, — но, кажется, наша новая дружеская динамика еще не готова к проверке в публичной обстановке.
Я снова поворачиваюсь к Кайле:
— Вряд ли я буду отрываться на танцполе, — шучу, намекая на свое колено, и вписываю свое имя под именем Ви. — Просто дай знать, что нужно делать, и я помогу.
— Спасибо, Джек, — Кайла одаряет меня редкой в последнее время улыбкой и начинает отдавать распоряжения другим (что-то насчет того, как важно не терять «грандиозность» темы мероприятия).
За моей спиной Ви все еще стоит неподвижно.
— Ты, оказывается, тоже бываешь на школьных мероприятиях, — замечаю я вслух.
— Похоже, мы увидимся там, — отвечает она.
Если она пыталась сказать это холодно, то у нее не получилось. Хотя какой-то эффект это все равно произвело. Где-то глубоко внутри.
— Похоже, — выдыхаю я, прочищаю горло, и мы оба быстро отворачиваемся друг от друга.
Ви
В пятницу днем я оказываюсь перед дверью самого большого дома, в котором когда-либо бывала. И хотя в Мессалин-Хиллз полно огромных домов, c живущими в них людьми я лично не знакома.
— Привет, — говорит Оливия, открывая дверь. На ней накинут плед, как плащ, а волосы собраны в высокий пучок. — Спасибо, что пришла.
— Без проблем. Мне стоит…? — я показываю на свою обувь, но она качает головой.
— Как тебе удобнее. Можешь снять, если так комфортнее.
Мне сложно представить, что я когда-нибудь буду чувствовать себя здесь комфортно, в этом доме, где все блестит и переливается от множества дорогих вещиц, которые я, скорее всего, случайно сломаю. Но поскольку Оливия босиком, и я боюсь испачкать пол, я стягиваю кроссовки и оставляю их у двери.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, когда она жестом приглашает меня следовать за ней.
— Лучше, спасибо. Я больше не заразна, но давай посидим снаружи, на всякий случай.
— На улице хорошая погода, — соглашаюсь я, глядя на семейные портреты на стене. Оливия и ее сестры выглядят как клан аккуратно подстриженных принцесс рядом с их величественными родителями.
— Кстати, моя семья уехала, — говорит Оливия, поймав мой взгляд. Мы идем через коридор, который ведет в просторную гостиную. В ее задней части виднеется проход на задний двор с огромным газоном, бассейном, джакузи и очаровательной беседкой. — Так что можешь не беспокоиться о том, что мы с кем-то столкнемся.
Я иду за ней на носочках, пока она босиком выходит наружу. Мы оказываемся у углубления с очагом в центре двора, которого я не заметила из гостиной.
— Это… — начинаю я, но «красиво» явно не подходит.
Оливия смеется:
— Знаю.
— Я не ожидала…
— Никто не ожидает. Но чем внушительнее дом, тем больше люди склонны считать нас «хорошими соседями», а не… ну, не знаю, террористами. — Она говорит это совершенно спокойно.
— Это когда-нибудь… было проблемой?
Она сдержанно улыбается:
— Иногда. Но мой папа очень хороший онколог, и ты удивишься, насколько любезными становятся люди, когда боятся долгой, мучительной смерти.
Ох, могу себе представить.
— А твоя мама?
— Ну, она вроде светской львицы с Ближнего Востока.
— Правда?
— Да, бывшая королева красоты и все такое. Она и мои тетушки проводят большую часть времени в спа.
— Твои кузены, наверное, в основном с ее стороны? — Я чувствую, как великолепие этого места начинает давить на меня, и пытаюсь завести поверхностный разговор.
— У обеих сторон семьи большие кланы, но да, я предпочитаю родственников со стороны мамы. Кузины папы более консервативны, менее… космополитичны. У меня даже есть отдельный гардероб для встреч с ними. — Она садится, завернувшись в плед. — Много водолазок, — поясняет она, — и длинных юбок.
— Понимаю. — Я устраиваюсь на противоположной стороне очага и вытаскиваю из рюкзака блокнот. — У меня с бабушкой так же.
Которую, по совпадению, я только что видела, поскольку время от времени Лола боится за наши грешные души и тянет нас на церковные мероприятия. Обычно в этих собраниях нет ничего примечательного, поскольку, как мне ни жаль сообщать, никаких пятидесятнических огненных языков85 я пока не наблюдала. Однако на этот раз Лола решила, что у меня появился тайный парень, потому что застала меня с улыбкой, когда я листала блог MagiCon на телефоне. (Она, видимо, решила, что я теряю голову от каких-то сентиментальных сообщений, хотя на самом деле я просто вспоминала… ну, неважно.)
— Не то чтобы мой гардероб был очень интересным, — добавляю я, прочищая горло и надеясь сменить тему.
Оливия поднимает бровь и указывает на мою футболку. Это один из тех ретро-дизайнов с мультяшными детьми, которые держат кинжалы, и надписью: «ДАВАЙТЕ ПРИНЕСЁМ В ЖЕРТВУ ТОБИ!».
— Ладно, это — интересная вещь, — признаю я, — но моя обычная «ботанская» одежда была в стирке. — И для протокола: я не имею никаких мстительных намерений против какого-либо Тоби. Баш купил мне эту футболку, потому что, цитирую, «она такая рандомная».
— Да. Но мне нравится. — Оливия улыбается мне и обращает внимание на мои заметки. — Еще раз спасибо за все это.
— Все в порядке. Можешь оставить себе, — добавляю я, протягивая ей листы. — Я сделала копии.
— Ух ты, они такие подробные. — Она перелистывает страницы. — Я имею в виду, я знала, что ты делаешь хорошие записи, но это… это аннотированные планы? Для каждого урока?
Я пожимаю плечами:
— Так легче готовиться к экзаменам.
— Да уж, это точно. — Она поднимает взгляд, все еще улыбаясь. — Спасибо.
— Не за что. Я еще кое-что принесла, — добавляю я, вытаскивая страницу из своего блокнота. — Правда, предупреждаю — это ерунда.
— Идеально. — Она лучезарно улыбается. — Я люблю ерунду.
— Это ты сейчас так говоришь…
— Ну же, покажи!
Я достаю страницу и подвигаюсь чуть ближе.
— Я подумала, пока смотрела живую игру ConQuest на MagiCon, что могла бы упростить процесс создания персонажа для тебя, — говорю я, передавая ей анкету. — По сути, я превратила его в анкету.
— Для моего персонажа? — в ее голосе слышится волнение. — Какие там вопросы?
— Ну, базовые. Сколько ему лет, кто его воспитывал, есть ли у него братья и сестры…
— Какая музыка ему нравится? — удивленно читает она.
— Я имею в виду… — Я чувствую, как мои щеки краснеют. — Это имеет отношение ко всему процессу развития персонажа, поэтому…
— Подожди, мы можем сделать это сейчас? — Оливия смотрит на меня с надеждой.
— Да, конечно. — На самом деле, я сказала маме, что вернусь сразу после школы, но думаю, она не станет возражать, если я немного задержусь. Сейчас мы с ней на разных волнах. — Думала, ты захочешь сделать это сама, но вообще-то я обожаю этот процесс, — признаюсь я.
— Понимаю. — Она смотрит на лист. — Это определенно будет интереснее, чем делать прическу для танцев, — небрежно комментирует она.
— Так ты правда не пойдешь на встречу выпускников? — Я так и думала, учитывая, что вместо того, чтобы сиять на вечере, словно золотой бог, Джек вызвался добровольцем.
(Ладно, может, это немного несправедливо с моей стороны — продолжать так говорить, но я и представить себе не могла, что существует другая сторона Джека Орсино. Признаюсь, пока еще не привыкла к мысли, что, возможно, он вовсе не тот, кем я его считала, и мне странно даже думать о том, чтобы доверять этому новому ощущению.)
(Ну, это касается всех, в общем. Не конкретно его.)
(Хотя, ладно, да, это касается его.)
— Все это кажется таким бессмысленным, понимаешь? Да и к тому же я болею, — добавляет Оливия, хотя это звучит… подозрительно удобно.