— Мой отец нас бросил. Правда, потом выяснилось, что он мне не отец и был, — я пожала плечами.
— Меня отправили в приют, — Катарина склонила голову на бок, и в глазах у нее мелькнула какая-то веселая искорка. — Оттуда меня и еще одну девочку купил старик, который любил маленьких детей.
— Врешь, — не выдержала я, понимая, что сейчас засмеюсь, — не может быть, чтобы все было так плохо!
— Это не было плохо, — вампирша чуть привстала и через мгновение оказалась почти рядом со мной, — он был добрый. И по-своему любил нас. Отправил меня в колледж. Там я познакомилась с Люциусом.
Она замолчала и то ли передернула плечами, то ли вздрогнула.
— Твой создатель? — осторожно поинтересовалась я. Насколько мне удалось узнать, у вампиров вопросы обращения очень интимны, а связь с создателями священна и нерушима практически на физическом уровне.
Катарина рассмеялась в голос — только на этот раз это были не стальные колокольчики как раньше, а скорее удар железного прута о колокол.
— Создатель! — она снова закатилась смехом, на мгновение поймав на обнажившиеся клыки отблеск света. — Нет! Они с Кармелиусом просто сожрали меня в кустах на пляже, как следует — как это у вас говорится? — запудрив мне мозги всякими высокими ценностями! Нет, у меня нет с ними связи master. Master вампир становится, если обращает человека... — она прищелкнула пальцами, пытаясь подобрать подходящее слово, — с душой? Так можно сказать? Если он вкладывает свое желание, свою... любовь?... Отдать часть себя. Это как родить ребенка. А мной просто поужинали.
Она смотрела прямо на меня, изучая мою реакцию — холодная, потусторонняя, прошедшая через смерть и возродившаяся снова. Оставившая в прошлом все, через что ей пришлось пройти. А я — я была просто в шоке.
— Я думала...
— Все так думают. Но на самом деле, все куда сложнее. Знаешь, — она ухмыльнулась, — мне еще никому не приходилось это все рассказывать и объяснять. Тебе правда интересно?
— Правда, — я кивнула, — как тебе интересно смотреть, как превращается оборотень.
Она покосилась на меня, и ее бледные губы впервые дрогнули в настоящей улыбке.
— Кажется, мы нашли друг друга, — она хмыкнула, — так вот. Работает все так: в теле вампира существует вирус. Укусив жертву, он передает его. Вирус начинает убивать тело и все органы — вот почему жертвам обычно не помогает ни переливание крови, ни что-то еще. Излечить его невозможно. Можно только закрепить и обратить в другую сторону. Я не знаю подробностей, это уже наука. Я знаю только механизм. Нам нужна кровь, чтобы перерабатывать ее. У нас появляется что-то типа... не знаю, как сказать, что-то, что вырабатывает... какую-то жидкость, которая сохраняет наше тело в порядке. И дает ему прочность.
— Формальдегид? — Вспомнила я. Катарина непонимающе на меня моргнула, и я махнула рукой.
— Чтобы перезапустить вирус, вампир должен добавить в тело той жидкости, которая у него в теле. Антидот. Отсюда и пошла легенда, что мы даем выпить своей крови. Вот, собственно, и все, — Катарина пожала плечами. — Они меня съели, частично повредив тело, как я понимаю, а потом обратили.
Какое-то время я смотрела на ее бесстрастное лицо, на то, как она спокойно рассказывала об ужасах своей жизни. Моя показалась чуть более... нет, не легкой. Просто у меня появилось чувство, что я наконец нашла существо, которое меня поймет.
— Итак, — я выдохнула и встала, упершись руками в колени, — у тебя нет обоих родителей, зато есть парочка психологических травм, и ты только что спасла мне жизнь.
Катарина дернула плечом:
— Примерно так.
— Знаешь, — я набрала воздуха в грудь, — меня тут все зовут Чирик.
Вампирша в одно мгновение оказалась на ногах, рядом со мной.
— А меня никто здесь не зовет Китти, потому что я бы свернула им голову, — с расстановкой произнесла она, протягивая мне руку, — но раньше звали, и ты можешь попробовать, потому что если что, можешь улететь.
Я улыбнулась, пожимая ее ледяные пальцы, и подумала, что это, пожалуй, самое странное предложение мира и дружбы, о каком мне доводилось слышать.
Глава 33
Мы уже почти прикончили мою пачку сигарет, когда появился капитан.
Инструкция твердо говорила, что в экстренной ситуации необходимо отдалиться на безопасное расстояние, но не уходить из самой точки — вот мы и не уходили, куря одну за другой и делясь впечатлениями о жизни нелюдя. Безопасного расстояния тут не существовало, раз уж Представить смог выбраться в центр Города.
Капитан предстал в своей звериной форме — он явно сорвался места дежурства, и забегать за одеждой ему было некогда. Наблюдать крайне встревоженное и озадаченное выражение на волчьей морде довольно забавно, скажу я вам.
Я невольно залюбовалась Чертом в волчьем образе. Это был крупный сильный зверь, достающий мне примерно до груди. Черный — ни единого белого волоска — и бесшумный, как тень. Большие и тяжелые лапы, при мысли об ударе которых становилось не по себе. Волк — самая частая форма трансформации оборотней, но в этом было что-то особенное.
Он появился буквально из ниоткуда, соткался из темноты улицы, неслышно летя вперед, едва касаясь лапами асфальта. От обычного животного, помимо размеров, его отличало выражение глаз, как это ни странно. Какой бы умной ни была собака, она все равно не поймет вашу речь. Взгляд Черта был полностью осмысленным, такого не бывает у зверей.
Капитан легко остановился перед нами, чуть приоткрыв пасть — я видела, что он запыхался, но высовывать язык перед подчиненными, видимо, не позволяла субординация.
— Представитель. Здесь. Принял форму ее матери, — по-военному коротко отчеканила Китти. Похоже, кто-то ее неплохо натаскал, прежде чем выпустить «в поле». — Я ее обезвредила.
— Да, — Черт повернулся ко мне, и я заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, — пока я психовала и кричала, чтобы она не смела ее трогать.
Волк кивнул и переступил с лапы на лапу, оглядывая нас с ног до головы и пытаясь заглянуть за спину. Мы непонимающе переглянулись.
— Погоди, кажется, поняла. Он хочет убедиться, что мы не пострадали, — я встала и повернулась, представив капитану полный обзор. Катарина сделала то же самое — как могла медленно.
Черт кивнул еще раз и развернулся, оглянувшись на нас.
— Жаль, что оборотни в звериной форме не разговаривают, — вздохнула вампирша, трогаясь за ним, — было бы куда проще их понимать.
— Если бы животные разговаривали — это был бы уже какой-то Дисней, — я оттряхнула джинсы, — а у нас тут суровая реальность.
Следуя за Чертом, мы довольно быстро вернулись на Площадь — там ждали наши люди. Вел стояла куда более напряженная, чем была, когда мы уходили. Я заметила, что губы у нее искусаны, а на лбу выступили капельки пота. Крапива тоже казалась обеспокоенной.
Когда мы подошли, Черт коротко зарычал, привлекая внимание женщин, и я почти физически ощутила, как лопнуло нависшее над площадью напряжение.
— Слава богам! — Вел открыла глаза и хотела было подойти ко мне, но ее отстранила выросшая как из-под земли Крапива.
— У них могут быть скрытые повреждения, — она сдвинула рыжие брови и оттащила меня в сторону. — Снимай куртку, надо осмотреть тебе спину и руки. Тобой, — она кивнула вампирше, — займусь чуть позже. Вас повредить куда сложнее.
Мне пришлось снять не только куртку, но даже свитер, оставшись в майке. Крапива крутила меня с неженской силой, исследуя каждый сантиметр кожи, боясь обнаружить порез. Мимоходом заметила, что шрамы у меня на спине выглядят неплохо и с течением времени исчезнут совершенно — лет через пятьдесят или семьдесят. Меня даже немного удивило, как спокойно она говорила о таких временных отрезках — обычно этот тон свойственен нелюдям, которые уже перемахнули через вековой рубеж и собираются прожить еще несколько раз по столько же.
— Ну как? — Исчезнувший на минуту Черт уже стоял рядом, накинув рубашку и застегивая ремень на джинсах. Поймав мой взгляд, он как будто смутился, — Извини...
— Да ничего, — я послушно мотнулась в сторону, пока Крапива осматривала мою шею, — ты просто не знаешь, как меня Оскар убеждал в свое время в существовании оборотней.
Черт выгнул бровь и хмыкнул. Кажется, мы друг друга поняли.
Когда целительница отпустила меня, позволив одеться, и переключилась на Катарину, Вел была уже рядом, стиснув меня в объятиях.
— Я так переволновалась, когда почувствовала всплеск в вашей стороне, и сразу же такой выброс эмоций от тебя! — она ударом выбила из пачки сигарету и закурила. Я заметила, что руки ее чуть заметно дрожали. — Вообще не знаю, чем АлеДми думал, когда тебя вниз посылал, я не знаю, у тебя же такой эмоциональный фон после всего произошедшего...
Я замерла, так и не одев второй рукав свитера. Шеферель не мог не понимать, что туман отреагирует на меня, и не надо быть Вассерманом, чтобы понять, какую именно форму он примет! Он надеялся, что я смогу убить Представителя, обретшего форму близкого мне человека?!
— Сволочь... — прошипела я и окинула взглядом небо, — Черт, долго еще конца?
Капитан удивленно на меня оглянулся. Он уже полностью оделся и снова выглядел более ли менее представительно.
— Еще час где-то... А что?
Я с остервенением одернула свитер.
— У меня есть острое желание кое-кого убить!
Катарина, к этому моменту уже полностью осмотренная Крапивой, обернулась ко мне с немым вопросом в глазах.
— Кстати, тебе тоже может захотеться это сделать!
Вампирша приподняла брови и чуть улыбнулась.
Оставшееся до Восхода время мы провели недалеко от капитана. Черт запретил нам оставаться на площади (что и понятно: появись еще один Представитель, в опасности оказались бы наши люди), но и отпускать куда-то в сторону не хотел, полагаясь на скорость Катарины и свой опыт. Он остался в состоянии средней трансформации, то что называлось «10%» — клыки, глаза, когти. Как следствие — небольшой переизбыток шерсти и проблемы с ногами, которые частично превратились в лапы. Вид был довольно странный, и если бы я не привыкла к оборотням, то сказала бы, что даже страшный. Словом, хоть в «Человеке-волке» вместо Дель Торо снимай.