– Не очень хорош для полетов в атмосфере, ты сказала? Но можно все-таки будет на нем опускаться в атмосферу? Ты сможешь это делать?
– Смогу. Он неуклюжий и медленный. Но, думаю, я сумею.
Хатч никогда еще так хорошо не выглядела. Пламя свечи играло в ее темных глазах и отражалось в сережках с черным ониксом. Он почувствовал глубину – измерение, которого раньше не замечал в ней, и вспомнил их первую встречу среди монолитов Оз. Тогда Хатч показалась ему слегка легкомысленной.
К ним присоединилась Жанет. Должно быть, она слишком много выпила и казалась сломленной.
Хатч посмотрела на третий конверт.
– А что в нем?
– Это с Нока. – Он открыл конверт.
ФРЭНК, Я РЕКВИЗИРОВАЛ ПОЧТОВЫЙ КОРАБЛЬ. ЛЕЧУ. ДЕРЖИТЕСЬ. ДЭВИД ЭМОРИ.
– Ну, – улыбнулась Жанет, – сколько помощников сразу. Правда, немного поздновато. Но придется поблагодарить за попытку.
Карсон засмеялся.
– Дэвид понял, что мы что-то нашли. Он заинтересовался.
Хатч уверила всех, что с ней все в порядке и долго еще не уходила из гостиной после того, как отбыли Карсон и Жанет. Ей была невыносима сама мысль оставаться одной в эту ночь.
Алкоголь не действовал. Время от времени кто-нибудь проходил мимо, садился рядом, пытался начать разговор. Но она не могла поддерживать беседу. Не могла отделаться от мысли, что Джордж может войти в комнату. Что он все еще на другом конце линии связи.
Она заставила себя думать о другом. О гипотезе Карсона, что космическая станция относительно новая. Что были темные века.
Она расчистила угол стола и достала световой блокнот.
Восьмитысячелетние циклы.
Она нарисовала сверху линию. Здесь находится Пустота. Тут Бета Пасифика-3. На краю плеча. Край света. А Куракуа? Дальше от края. Пятьдесят пять световых лет по направлению к Земле. Она нарисовала Нок, он в девяносто восьми световых годах от Куракуа и ста пятнадцати от Бета Пасифики.
Она записала даты, когда происходили события: 21000 и 5000 годы до нашей эры на Бета Пасифике; 9000 и 1000 на Куракуа; 16000 год до нашей эры и 400 год нашей эры на Ноке. Округлим последнюю цифру до нуля. Дополним до восьмитысячелетнего цикла. Предположим, что были еще события на Бета Пасифике в 13000 году до нашей эры, на Ноке в 8000 году до нашей эры и на Куракуа, когда? В 17000 году до нашей эры.
Она долго смотрела на результаты своей работы. Потом посмотрела в окно на планету Создателей Монументов.
Они что-то знали. Они построили Оз, кубические луны и еще одну Оз, здесь, большего размера.
Зачем?
Заглянув снова в блокнот, она вдруг поняла. И это было так очевидно, что она поразилась, как они сразу не догадались.
Хатч вернулась к себе в каюту, вывела на дисплей карту и проверила цифры. Все совпадало.
АДРЕСОВАНО: КОМИССАРУ, ВСЕМИРНАЯ АКАДЕМИЯ НАУК И ТЕХНОЛОГИИ
ПЛОЩАДЬ СМИТСОНА, ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ.
ОТ: ДИРЕКТОРА КОМАНДЫ БЕТА ПАСИФИКИ
ПРЕДМЕТ: СТАТУС МИССИИ
МЫ ПОТЕРЯЛИ МЭГГИ И ДЖОРДЖА ВО ВРЕМЯ АТАКИ СО СТОРОНЫ МЕСТНЫХ ФОРМ ЖИЗНИ. ПОДГОТОВЬТЕ СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ СООБЩЕНИЕ. ОБА ПОГИБЛИ, СПАСАЯ СВОИХ КОЛЛЕГ. ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЯ НАЙДЕННЫХ ОБЪЕКТОВ НЕОБХОДИМА ПОЛНОМАСШТАБНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ. ПОДРОБНЫЙ ОТЧЕТ СЛЕДУЕТ. МЫ ОСТАЕМСЯ С «ЭШЛИ ТИ» НАСКОЛЬКО ПОЗВОЛЯТ РЕСУРСЫ.
Часть четвертая.Двигатели бога
26
Звонок пробудил Карсона от тяжелого сна.
В дверь влетела возбужденная Хатч.
– Кажется, я поняла, – объявила она, размахивая блокнотом.
– Что поняла?
Она упала на стул.
– Если мы полетим в нужное место и сделаем там Оз, то все узнаем.
– Сделать Оз? Ты это серьезно? Мы не можем сделать Оз. – Интересно, сколько она выпила ночью. – Ты сегодня спала? – спросил он обвиняющим тоном.
– Забудь о сне, – ответила она. – У меня все получилось с цифрами.
Карсон поставил кофе.
– Успокойся. Какие цифры? И что ты имеешь в виду под нужным местом?
Хатч взяла пульт дистанционного управления, и на экране появилась карта звездного неба. Она провела линию на границе с Пустотой и параллельные линии через Бета Пасифику, Куракуа и Нок.
– Нам было известно о существовании восьмитысячелетнего цикла. И больше мы не видели никаких закономерностей. А эти закономерности были у нас под носом. Мы думаем, что знаем о двух событиях на Ноке и двух на Куракуа. А также у нас, возможно, есть свидетельство, по крайней, мере одного события, произошедшего здесь.
– Ну и что? – спросил Карсон. – Что из этого следует?
– Если считать, что восьмитысячелетний цикл действительно существует, и мы знаем, что событие произошло около пяти тысяч лет до нашей эры, то предыдущее событие должно было произойти около 13000 лет до нашей эры, так? И в 21000 году до нашей эры. – Она написала даты на экране.
– Если придерживаться восьмитысячелетнего цикла и отойти по времени назад, тогда очередное событие должно было произойти на Куракуа примерно в 17000 году до нашей эры. Так? – спросила она.
– Давай дальше.
– Ладно. Мы точно знаем о втором и третьем событиях на Куракуа. В обоих случаях они произошли с опозданием в четыре тысячи лет. О чем это говорит?
– Черт его знает.
– Фрэнк, то же самое происходит на Ноке.
– Каким образом?
Она заполнила последнюю колонку.
– Теперь, – заметил Карсон, – прослеживается закономерность в тысячелетний период. Но я не вижу в ней смысла.
– Это волна, Фрэнк. Чем бы это ни было, оно приходит из Пустоты. И проходит путь длиной один световой год за семьдесят четыре года. Первая волна, о которой мы знаем, – волна А – пришла сюда, на Бета Пасифику, около 21000 года до нашей эры.
– Разрази меня гром, – выругался Карсон.
– Через четыре тысячелетия она настигла Куракуа. Потом, спустя тысячелетие, появилась на Ноке.
Карсон задумался. Все это казалось простой фантазией. Но в цифрах была определенная закономерность.
– Что же это такое?
– Ступающий по росе, или что-то в этом роде.
– Что?
Она прищурила глаза.
– Помнишь куракуанскую молитву?
Она вывела ее на экран.
Мы ждем на улицах Хау-Кай.
Опустится ночь и подступит зима,
Огни мира станут холодными.
И в тот трехсотый год
Со дня пришествия Билата
Он явится – идущий по заре,
Попирающий ногами солнце,
Тот, кто судит души людей.
Он пройдет по крышам домов
И запустит двигатели Бога.
– Чем бы это ни было, – сказала Хатч, – оно так или иначе связано с сооружениями Оз.
В комнате было прохладно.
– Может быть, это талисманы? – спросил Карсон. Мысль о том, что развитая раса прибегала к сверхъестественным силам, внушала беспокойство.
– Или мишени, – продолжила Хатч. – А может, ритуальные жертвы? Или символические приношения богам. – Она повернулась лицом к Карсону. – Смотри, если я права, то волна, которая ударила по Ноку в четырехсотом году нашей эры, должна была пройти с тех пор еще тридцать пять световых лет. – Она нарисовала еще одну параллельную линию, чтобы пометить ее местонахождение. – Вдоль этой линии находится звездная система. Думаю, стоит полететь туда и взглянуть, что там происходит.
Было совсем рано, когда Карсон позвонил Траскот.
– Не можете ли вы оказать мне услугу? – спросил он. – Одолжите нам кое-какое оборудование.
Она была у себя.
– Что вам нужно, Фрэнк?
– Мощный излучатель элементарных частиц. Самый большой из тех, которые у вас имеются. Они ведь есть у вас на борту?
– Да, у нас их несколько. – Она, казалось, была озадачена. – Вы ведь не собираетесь проводить раскопки?
– Нет, – ответил Карсон. – Я не хочу делать ничего подобного. Более того, мы вообще собираемся покинуть систему.
Она удивилась.
– Я могу вам его дать. Что еще?
– Жилой блок. Что-нибудь достаточно большое, чтобы можно было использовать как командный пост.
– О’кей, – согласилась она. – Только вам придется за него расписаться.
– Спасибо, Мелани. Я ваш должник.
– Ладно. А теперь скажите, в чем дело?
Карсон не видел причин для секретности.
– Разумеется, – сказал он. – Как насчет того, чтобы позавтракать вместе?
«Эшли Ти» состоял из четырех цилиндров, вращающихся вокруг центральной оси. На нем было огромное количество чувствительных датчиков и систем связи. Хатч успела заранее связаться с экипажем.
– У них на борту знаменитость, – с улыбкой сказала она.
Знаменитость – это пилот корабля – почти легендарная Анджела Морган.
Анджела оказалась элегантной высокой женщиной с седеющими волосами и серыми глазами. Хатч не была с ней знакома, но много о ней слышала. Анджела – одна из летчиц, выполнявших первые межзвездные полеты. Она участвовала в улучшении техники перехода в гиперпространство и введении ряда мер безопасности, которые потом вошли в свод правил, действующих при осуществлении межзвездных перелетов.
Ее партнером был Терри Драфтс – африканский физик, по возрасту чуть не вдвое моложе ее, – вдумчивый, склонный к самоанализу человек с тихим голосом. Он не скрывал, что летать вместе с Анджелой – все равно что получить билет, в котором местом назначения значились великие открытия.
– Если у вас действительно что-то есть, Карсон, – сказала Анджела, – мы с удовольствием вам поможем. Так ведь, Терри? Но мне не хотелось бы даром терять время.
На всех кораблях поддерживалось время, совпадающее с гринвичским меридианом, и у пассажиров обычно не возникало никаких проблем с адаптацией. На космических кораблях всех флотов наступило позднее утро, когда Анджела показывала своим новым пассажирам их комнаты.
Она позавтракала вместе с ними. И они рассказали Анджеле о своих приключениях на Бета Пасифике. В конце беседы она прямо спросила, уверены ли они, что этот мир – родина Создателей Монументов. (Да, уверены.) Как погибли члены команды? (Они не стали вдаваться в подробности, но сказали достаточно, чтобы она поверила в них и не потеряла к ним уважения.)