Эту технологию, которая через три века попадёт в русский "Судебник", залесские бояре активно используют уже нынче. Причина простая: земли много. Мужичок встал да пошёл на новое место. А так на нём должок висит - можно вернуть и похолопить.
Не уникально: в Европе постоянно сменяют друг друга две тенденции - серв-вилан. Вольного хлебопашца (вилана) закрепощают, он становится сервом. Потом освобождают - становится виланом. Что выгоднее феодалу - зависит от конкретного состояния экономики в конкретном месте-времени. Если в Раннем Средневековье закрепощение проводится часто прямо военной силой, то в Высоком Средневековье - через кредиты.
Например, во Франции к началу 14 в. практически всех крепостных освободили. Но они снова появляются во множестве к концу века - Столетняя война разоряет население. Крепостные почти исчезают в Германии к концу 15 в. И снова умножаются к первой четверти следующего, дав Крестьянскую войну.
***
Ведённая нами в Киеве отмена рабства, невозможность лишить должника свободы, уменьшает возможную сумму возврата, увеличивает риски неплатежей. Если в Киевской и Новгородской схемах такие варианты - довольно редкий неприятный исход "плохих кредитов", то в Суздальской - утрата основного смысла ростовщической деятельности. Потеря базового элемента функционирования местного боярства.
На отмену рабства накладывается отмена сбора боярских ополчений.
Ура! Свобода! "Манифест о вольности боярства"!
Да. Но умные люди понимают, что без регулярных смотров боярские дружины захиреют. Превращаясь просто в толпу кое-как вооружённых слуг. Боярин перестаёт быть "особо эффективным коллектором". Соответственно, растут риски невозврата. Для покрытия рисков надо поднимать процент, что запрещено "Русской Правдой", ужесточать критерии, точнее работать с заёмщиками... Становиться такими же, как "жиды и посаки". Заботы больше. Не хочется.
Такие, примерно, суждения крутятся у Суховерха в голове. Без всяких заумных слов, но с большой примесью чувств. Из серии про неотвратимый геморрой. Хотя, как я уже объяснил, используемый для обозначения явления термин - более народен.
И он находит неплохое, как ему кажется, решение. Раз давать в долг стало рискованнее, то нужно дать тому, кто точно вернёт - приказчику "Зверя Лютого". Понятно, что смердов от этого не прибавится, но серебро само по себе не растёт - не бурьян. А коли денег станет больше, то уж как на пользу потратить - соображу.
-- Ты, это... как тебя...
-- Басконей кличут, твоя милость.
-- Дык вот что, Басконя. Ты, я гляжу, хорошее дело задумал. И гражанам нашим покой сохранить, и князьям русским удобство и уважение исделати... Эт хорошо, эт правильно. И я, посадник города нашего Володимира, пребывая ежечасно в заботе об мире и среди людей здешних благорастворении, тебе в том помогу. Бездельников всяких, кто тебе мешает, уйму. Ты и далее заглядывай по-простому. Я велю - тебя сразу пустят. Мда.. однако же для такого строительства денег немало надобно. У тя хватит?
-- Дык... я ж про то и толкую! Я ж, господин посадник...
-- Помолчи. Не сбивай. Я твою нуждишку-то понимаю. Надо помочь. Доброму купцу в добром деле. А сходи-ка ты к вую моему. Он, конечно, старенький совсем, уже из опочивальни не выходит. Не беда - я с ним прежде сам потолкую. Да. И проси у него серебра. В долг. На стройку свою. Будет у тебя гривен вдосталь - работнички птичками летать станут. Сходи, потолкуй.
"Самая страшная борьба во мне - борьба моего чувства юмора с моим воспитанием".
Жизнь неоднократно "воспитывала" Басконю: он успел поймать рвущийся с языка приступ собственного остроумия, выдохнул и принялся уточнять мелочи.
Кто забыл: это обычное место засидки "врага рода человеческого".
Изображая глубокое уважение и безграничное доброжелательство, осмелился уточнить:
-- Э... а сколь же много гривен у вуя твоего просить следует?
Боярин подстраховывается. Прежде всего - репутация. Ростовщичество - зло, а вот мы, Сухоборовичи, сплошь добрые христиане. Ветхий брат давно почившей матушки - "не из нашего района". Часто для таких дел держат в дворне какого-нибудь иноверца или, хотя бы, инородца. Хорошо идут евреи, армяне, греки. Неплохо - аланы или грузины: христиане, умеют считать. Торки годятся. Крещёные, но "дикие люди", чуть что - зарежут.
Позже эту манеру использовать иноверца-дистрибьютора доведут до совершенства польские паны в форме жида-корчмаря, осаженного на землю в собственном панском владении. Добавив к обязанности кредитовать население монопольное спаивание и монопольный же помол хлеба. Такая многоотраслевая монополия позволяла землевладельцу-шляхтичу получать стабильный доход, не вступая в общение с быдлом - "в клювике приносили".
Однако сумма такова, что дать её в руки слугам... рискованно. А ветхий дяденька и подмахнёт не читая, и не убежит куда глаза глядят.
Другое: Суховерх - в службе. Причём, хоть бы формально - вечевой. Обсуждаемые дела затрагивают его зону служебной ответственности. Иные недоброжелатели могут найти здесь "конфликт интересов". Не "могут" - найдут обязательно. Главари посаков местных, крикуны и баламуты, обязательно обвинят его в ущемлении интересов народа православного.
Дурость, конечно: прежде с той земли городская казна ничего не имела, а теперь две гривны каждый год. Но крик будет. Народишко такой. "Глазёнки - завидущие, ручонки - загребущие, языки - по колено, а мозгами - полено".
Надо иметь основания честно сказать:
-- Не-не-не! Моего там нету! Вот те крест святой! И рядом не стоял!
Суховерх подумал сверху, почесал снизу.
Сын с Киева вернётся, хабара немало притащит. И барахла, и серебра. Покупать чего - вроде б нужды нет. Полон пригнанный... можно и так расселить.
-- А попроси-ка ты... полтыщи гривен.
Басконя так и осел.
Всё, что он наварил во время январского торгового ажиотажа стремительно рассасывалось. Если земля досталась почти даром, то каждая купленная вещь, а особенно - каждый день работников, высасывали его кису.
Напомню: цена дня работнику-строителю на "Святой Руси" в эту эпоху - 1-2 ногаты. Сотня землекопов "съедает" в день 5 гривен. А есть ещё возчики и плотники. Кроме расходов на самой площадке, есть товары, которые надо покупать. До первых "заселенцев" - месяца два. Когда проект выйдет на самоокупаемость... сказать трудно.
Дно у кисы уже вполне видно. Почему он и пришёл к посаднику: не только поплакаться на недругов и бездельников, на разные возникающие от нечестных людей владимирских убытки и ущербы, но и чтобы "изыскать дополнительные инвестиции". Он-то, по разумению купеческому, хотел предложить боярину участие в деле, товарищество, пай. В обмен на вливание.
Посадник в товарищи к купцу идти не схотел. Не боярское это дело. И, похоже, в коммерческий успех предприятия не верит. А взятый долг, коли не получится, Воевода всё равно вернёт.
Басконе представилось неудовольство Воеводы по этому поводу. Лучше сразу удавиться. Или утопиться.
Не, лучше, чтобы дело получилось, чтобы долг вернуть самому. И тогда можно будет над коллегами по Торговому приказу понасмешничать вдоволь. Обоснованно.
-- Господин посадник! Это ж такая радость! Это ж такой... благодеяние такое... безразмерное! Это ж... А позволь спросить: на какой срок да под какой рез?
-- Ты ж про полгода толковал? Шесть месяцев. Шесть рядов. С месячным резом.
Басконя едва не заорал в голос:
-- А хрена мелкотёртого тебе не надобно?!! - однако снова, уж который раз за беседу, успел поймать кончик своего языка зубами и крепко прижать.
***
" - Сара, ты слышала новость? Вчера Софочку увезли в больницу с тяжелейшим отравлением.
- Она шо, язык прикусила?".
У Баскони "ядовитость" не уменьшилась. Но появился иммунитет к подобным "самоотравлениям".
***
Покрутил в руках шапку, смущённо покачал головой:
-- Не, твоя милость. Не потяну. Бог свидетель - не осилю. Э-эх, жалость-то какая. Но - не.
И сокрушённо уставился в пол, предоставляю Суховерху, сделать следующий шаг.
Понятно, что боярин предлагает "с запросом". Сильно "с горочкой". Не цена/условия сделки - "стартовая точка" для разговора. То, что, по мнению боярина, он может... нет, не получить, но упомянуть для начала торга.
Беда в том, что посадник, привыкший к согласию с ним местного "подлого люда", неверно оценил ситуацию. Настолько, что не попал в "окно ожидания" Баскони. Для купца здесь - не о чем говорить.
Фальстарт. Попробуй-ка ещё разок.
***
Мономах тщательно прописывал свои решения по кредитным операциям. А как иначе? - Его и в Киев позвали без очереди, не по лествице, из-за беспорядков в этой части.
"50. О проценте. Если кто дает деньги под проценты, или мед с возвратом в увеличенном количестве, или зерно с возвратом с надбавкой, то следует ему представить свидетелей: как договаривались, так ему и получить".
Похоже, что в те времена в Киеве "договаривались" так хорошо для кредиторов, что должники взялись за дубьё и пошли громить боярские усадьбы на Горе.
"51. О месячном проценте. А месячный процент брать ему <кредитору>, если <договорились> о малом <сроке>; если же деньги не будут выплачены в срок, то дают ему деньги в треть, а от месячного процента отказаться".
К этому добавлено:
"53. Устав Владимира Всеволодовича. А это постановил Владимир Всеволодович после смерти Святополка, созвав свою дружину в Берестове: Ратибора, киевского тысяцкого, Прокопия, белгородского тысяцкого, Станислава, переяславского тысяцкого, Нажира, Мирослава, Иванко Чудиновича, мужа Олега, и постановили, что <долг> взимают из процента на два третий, если <должник> берет деньги в треть; если кто возьмет проценты дважды, то тогда ему взять сам долг; если он возьмет проценты трижды, то <самого> долга ему не брать.
Если кто взимает по 10 кун на гривну за год, то этого не запрещать".