– Здравствуйте, – поздоровалась девушка, с интересом оглядывая интерьер библиотеки, из чего я сделала вывод, что раньше она тут не бывала.
– Добрый день, – с вежливой улыбкой ответила я, с интересом рассматривая посетительницу. Память говорила, что когда-то я с ней уже пересекалась, но кто это такая, я так и не вспомнила. – Вы проголосовать? Или взять что-нибудь почитать?
– О нет, – она аккуратно поставила на стол возле коробки элегантную сумочку. – Мне нужна мисс Мэгги Стюарт. Это, видимо, вы?
– Совершенно верно, – я с откровенным удивлением смотрела на девушку, – я могу вам чем-то помочь?
– Я Лили Флеминг, – представилась она и замолчала, явно ожидая моей реакции.
– Очень приятно, мисс Флеминг, – абсолютно спокойно и в меру доброжелательно ответила я. Мэгги, может, и смутилась бы, но я, закалённая общением с судебными приставами, различными чиновниками и уставшими до одури следователями, даже не дрогнула.
– Мне тоже, – в прищуренных карих глазах был искренний интерес, – скажите, мисс Стюарт, что вас связывает с мистером Гилмером?
– А вы с какой целью интересуетесь?
– Видите ли, мы с Алексом состоим в определённых отношениях, ну, вы понимаете, о чём я?
– Поздравляю вас с этим, мисс Флеминг, – я собрала в стопку книги, которые принесли сегодня читатели, – прекрасный выбор.
Девушка слегка растерялась, так как явно ожидала от меня совершенно иного ответа. Наверное, по её замыслу, я должна была смутиться или расстроиться, в любом случае, отреагировать как-то более эмоционально.
– Это всё, что вы хотите мне сказать?
– Эмм… – я сделала вид, что глубоко задумалась, – ну, наверное, могу добавить, что желаю вам всяческого счастья в труде и личной жизни. Этого будет достаточно? Или нужно напрячься и придумать что-нибудь ещё?
– Вас видели с Алексом в кафе! – обвиняюще сообщила Лили. – Вы разговаривали и смеялись!
– Не исключено, – согласилась я, – наверное, было бы странно, если бы мы молчали и плакали, правда? Обычно это не способствует решению рабочих вопросов.
– Какие у вас могут быть с Алексом рабочие вопросы?
В голосе девушки скользнуло искреннее непонимание: действительно, где мистер Гилмер, а где какая-то библиотекарша?
– Мистер Гилмер любезно согласился проспонсировать часть конкурсов в рамках литературного карнавала, – по-прежнему спокойно сортируя книги, ответила я, – и нам нужно было обсудить ряд рабочих моментов.
– Но почему это нужно было делать в кафе?!
– А почему нет?
После этого вопроса мисс Флеминг на какое-то время зависла, пытаясь подобрать достойный ответ.
– Но он к вам сюда заходил! – наконец-то отыскала криминал неутомимая дочь мэра.
– Библиотека – место общественное, сюда кто только не заходит, – с лёгким намёком проговорила я, – порой даже те, кому тут и делать, в общем-то, нечего.
– Алекс мой, – так и не придумав достаточно язвительного ответа, заявила Лили, – так что даже не вздумайте вставать у меня на пути, ясно?
– А он сам-то в курсе? – не удержалась я. – Или его мнение не учитывается?
– Не ваше дело! – выпалила девица и, схватив сумочку, выскочила из библиотеки.
– Детский сад какой-то, – глядя ей вслед, негромко сказала я, – если это действительно так, мистер Гилмер может претендовать на звание «разочарование месяца».
Глава 20
«– Щас объясню, где тут хунд беграбен,
то есть собака зарыта!"
© «Покровские ворота»
Как ни странно, но до конца рабочего дня ничего не случилось, если не считать того, что я таки нашла телефонный аппарат. Обнаружился он в шкафу в том закутке, где стояли маленькая плитка и чайничек. Я, правда, пока не пользовалась ни тем, ни другим, так как предпочитала перекусывать или дома, или в кафе. А сейчас полезла посмотреть, что там, в шкафу, интересненького, и между коробкой с печеньем и банкой с чаем нашла телефон с аккуратно обмотанным вокруг корпуса проводом. Интересно, а почему я сюда его спрятала? Память Мэгги ответа на это вопрос не давала никакого, вот то есть вообще.
Отыскав розетку, я подключила аппарат, убедилась, что он работает, и, посмотрев на изрядно обшарпанный корпус, решила купить новый: пусть за свои деньги, но это же моё рабочее место, значит, на нём всё будет красиво. Вообще удивительно: в библиотеке было много всего, но вот уюта не ощущалось. Странно, вроде ведь Мэгги свою работу любила, так почему тут так уныло и… казённо, что ли? Или она чётко разделяла работу и дом? А впрочем, какая разница, ведь теперь это моя и только моя жизнь.
Оглядев рабочую зону библиотеки, я решила, что принесу из дома вазу и буду по возможности держать на столе живые цветы, тем более что мимо маленького цветочного магазинчика миссис Лоуренс я каждое утро иду на работу. И вообще – надо вспомнить, что интересного было в библиотеках того, прошлого мира. Я, правда, не так чтобы часто их посещала, но и в школе, и в университете они были очень достойные. Там всё время проводились всякие выставки, презентации и прочее.
Так что карнавал карнавалом, но можно параллельно сделать и что-то стационарное. Мне вдруг ужасно захотелось действительно сделать нашу библиотеку самой лучшей не только в округе, но и вообще. Может быть, это произошло потому что в прошлой жизни, которая не то что с каждым днём, а с каждым часом становилась всё более далёкой и призрачной, мне так и не удалось ничего добиться в карьерном плане. Да, в общем-то, если честно, то не очень-то и хотелось. А тут вдруг…
Ладно, сначала просто наведу порядок и добавлю помещению уюта, а там посмотрим, что можно сделать без ущерба для подготовки к карнавалу.
Я критически оглядела скучные однотонные занавески и решительно взялась за лестницу. Дома в одном из шкафов я совершенно точно видела очень симпатичные шторки в классическом шотландском стиле: в красно-зелёную клеточку. Они идеально вписались бы задуманный мной интерьер.
К счастью, и окна, и подоконники были чистыми, поэтому я спокойно сняла занавески и совсем уже собралась спуститься, но наступила на подол длинной юбки и упала бы, непременно что-нибудь себе сломав, если бы меня не поймали чьи-то сильные руки.
– Ну и зачем ты туда полезла, скажи на милость?
Голос Джастина Холмса показался мне лучшим, что можно было себе представить: ясно же, что кто-нибудь менее сильный мог бы и не удержать такое счастье, как я. То ли дело тренированный представитель полиции!
– Занавесочки снять, – чувствуя себя на удивление комфортно в столь неоднозначной ситуации, ответила я.
– Зачем?
– Чтобы другие повесить, – чистосердечно призналась я, – эти скучные.
– Да?
По голосу было слышно, что Джастин с трудом сдерживает смех, но при этом опускать меня на пол он почему-то не торопился.
– Поставь меня, – попросила я, представив, что сейчас кто-нибудь войдёт и увидит эту двусмысленную картину: устанешь объяснять.
– Ну, если ты настаиваешь…
Мне помогли принять вертикальное положение, и я дала себе слово, что на работу буду ходить исключительно в брюках. Потому что в следующий раз сержанта рядом может и не оказаться.
– Спасибо, – оправив коварную юбку, сказала я, – ты очень вовремя появился, но всё же спрошу: ты что тут забыл в это время?
– Констебль Генри Огден рассказал мне о том, что с тобой случилось утром, – строго глядя на меня, начал сержант Холмс, – и у меня вопрос, Маргарет. Почему ты не обратилась в полицию?
– Так ничего же не случилось, Джастин, – прикинувшись наивной простушкой, воскликнула я, – это наверняка был какой-то хулиган, скорее всего, даже не местный.
– Тем не менее ты могла пострадать, – не сдавался мистер Холмс, – отец Генри Огдена сказал, что тебя спасло настоящее чудо.
– Камешек в туфле меня спас, – проворчала я, – уж не знаю, насколько он может претендовать на звание чуда.
– Вполне может, – подумав, определился сержант, – и в свете этого я хочу пригласить тебя на выходных в кино, Мэгги. Как тебе такое предложение?
– В кино? – зачем-то переспросила я.
– Ну да, а что тут такого? Говорят, что будут показывать какой-то новый фильм про супер-агента, называется «Доктор Ноу».
Ух ты! А ведь здесь ещё не знают, что это первый фильм великой бондианы, в которой в итоге стало не то двадцать шесть, не то двадцать семь картин. В первой серии, если я правильно помнила, снимался изумительный Шон Коннери.
– С удовольствием, Джастин, спасибо, – легко согласилась я, кажется, слегка удивив сержанта тем, что меня не пришлось уговаривать, – я слышала об этом фильме в Хоуптоне от однокурсников.
– Отлично! Тогда на субботу ничего не планируй, хорошо?
– Договорились, Джастин, – кивнула я, – а теперь давай сначала выйдешь ты, а потом уже я. А то меня скоро обвинят в том, что я после Хоуптона стала совершенно безнравственной особой.
– А ты стала?
Вопрос прозвучал насмешливо, но глаза сержанта были очень серьёзными, словно от моего ответа зависело что-то важное.
– Это не тот вопрос, который воспитанный молодой человек может задать девушке, тебе не кажется?
– Кажется, – не стал спорить Джастин, – но я полицейский, так что мне можно даже то, чего другим нельзя.
– Нет, Хоуптон меня не испортил, если тебя так уж беспокоит вопрос моей нравственности, – чуть менее тепло, чем раньше, проговорила я, – я всё та же Маргарет Стюарт, библиотекарь. Ещё вопросы будут, мистер Холмс, помощник старшего констебля?
– Не обижайся, Мэгги, – попросил Джастин, поморщившись, но объяснить ничего не удосужился. – Тогда до субботы? Я загляну к тебе в пятницу и напомню, ладно?
– Хорошо, – по-прежнему подчёркнуто сдержанно ответила я, – а сейчас иди, Джастин, мне действительно ни к чему лишние сплетни.
– Доброго вечера, Мэгги, – виновато улыбнулся сержант и вышел из библиотеки.
– Дурдом какой-то… И чего им всем от меня надо?
Понимаю, что разговаривать вслух с собой – это не самая лучшая идея, но что делать, если больше пока не с кем?