— Отпусти, — произнёс твёрдо, глядя прямо в глаза Василисе.
И случилось невероятное. Пальцы разжались, словно по собственной воле. Тётка отпрянула, на её лице появилось выражение изумления и замешательства. Василиса посмотрела на свои руки, будто они предали её.
Источник женщины колыхнулся, в нём появились странные завихрения, похожие на помехи. На миг мне показалось, что тёмная субстанция внутри отделилась от ядра, словно что-то чужеродное.
Я потёр горло. Новая магия? Очень интересно. Надо будет изучить подробнее, когда появится время.
— Повезло же мне, — хмыкнул, пытаясь скрыть собственное удивление. — Собственная мать хочет убить и забрать силу. Вот это у меня родственники!
Выстрелил наугад, соединяя разрозненные факты. Эффект превзошёл все ожидания. Василиса пошатнулась, словно от физического удара, захлопала глазами, и маска холодной стервы слетела, обнажив растерянность. Её губы задрожали, рот приоткрылся, лицо побледнело.
— Ч-т-о? Что ты сказал? — голос стал неуверенным, дрожащим. Источник заколебался, словно вода от брошенного камня.
— Давай-ка подумаем, — хрустнул шеей, разминая напряжённые мышцы. Боль от удара о стену всё ещё пульсировала в затылке. — Две сестры-близнеца. И два мальчика, похожих друг на друга как две капли воды.
Василиса замерла, её глаза расширились от ужаса. Она уже понимала, к чему я веду, но не могла или не хотела остановить меня.
— Первый вывод, который напрашивался: мы тоже близнецы от Виктории. Но она не знала о втором — обо мне, — мой взгляд стал тяжёлым, пронизывающим. Василиса отвела глаза, не выдержав. — Отец… Все эти тайны, почему я похож на Павла, дед, Жора. И вот ты стоишь передо мной. Твои волосы, цвет глаз…
С новым зрением я заметил, что радужка у неё в точности как у меня. А такое может передаваться только наследственно. То же самое и с формой ушей — и у меня, и у Василисы слегка заострённые кверху.
— Это же нужно было такому случиться… — хохотнул, наблюдая, как она отступает на шаг. — Чтобы папка сразу двух близняшек оприходовал! Вот только, судя по всему, меня у тебя забрали и спрятали. Второй шанс, запасной, так сказать. И вот Павел помер от попытки открыть источник, а притащили меня.
Её плечи задрожали. На мгновение показалось, что она сейчас разрыдается, но лицо исказилось гневом, смешанным с болью.
— Моё предположение, — продолжил, решив довести дело до конца. — Отец даже был не в курсе, что спал с тобой. Ты либо волосы покрасила, либо что-то ещё сделала. Он думал, это его жена. А вы, «ма-ма»… — растянул слово, наблюдая за её реакцией. — Сложно предположить. Завидовали сестре? Хотели тоже ребёнка, но вам почему-то запретили. Пошли против отца и рода. И вот у вас забрали чадо, то есть меня.
В её источнике что-то сломалось. Не физически — энергетически. Тёмная субстанция внутри отделилась полностью, застыла, а потом снова соединилась с ядром, но уже иначе.
Хлоп! — получил пощёчину. Резкую, сильную, обжигающую.
Твою ж… Вот это сила! Чуть голову не оторвали. В Василисе было всё — боль, ярость, отчаяние, смешанные в гремучий коктейль.
— Ты… ты… Как? — глаза у женщины намокли, первая слеза скатилась по щеке, оставляя влажную дорожку. — Кто?
— Логика, анализ и здравый смысл, — пожал плечами, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё кипело от осознания правды.
Моя мать не Виктория, а Василиса — близнец Виктории. Одиннадцатый ранг, полубог магии. Женщина, которую, судя по всему, лишили права иметь детей и которая пошла против этого запрета.
Василиса посмотрела на меня ещё раз, вглядываясь в черты лица, словно видя их впервые. Её глаза, такие же голубые, как у меня, наполнились непролитыми слезами. Лицо поморщилось, словно от физической боли.
Дамочка выскочила из кабинета, хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка. Я выдохнул, прислонившись к стене. Ноги дрожали, в голове шумело. Осел прямо на пол, переводя дыхание.
Ну вот я и раскрыл часть тайны Магинских. Сам… У них тут целая драма развернулась. В который раз подумал о том, что «повезло» с родственниками.
В кабинет буквально влетел Жора. Слуга уставился на меня, сидящего на полу.
— Что вы сделали? — спросил он, тяжело дыша. — Почему? Ваша тётя… Она плакала! А это было последний раз…
— Девятнадцать лет назад, — закончил я, с трудом поднимаясь. Голова кружилась. — Как раз когда меня забрали от неё.
Знал ли Жора всё это время? Конечно, знал. Кто, как не он, был рядом с родом Магинских в эти годы? Свидетель, хранитель тайн и верный исполнитель.
— Господин? — таких широких глаз у слуги я не видел. Его источник затрепетал, словно пламя свечи на ветру. — Вы поняли? Но как?
— В этом есть и твоя ответственность, мой друг, — повернулся к нему, уже не скрывая усталости. — Твои клятвы о молчании. Я думал, что они связаны с дедом. Но вот он больше не твой хозяин, а ты по-прежнему нем, как рыба. Потом старик умер, и ничего не изменилось. Значит, тот, кому ты давал эти клятвы, — кто-то другой. Но ты верный слуга. Это должен был быть кто-то из рода, а следующей в моём списке стояла Виктория. Я даже думал, что ты работаешь на Амбиверу. И вот тётка появляется тут, в всё сложилось. Ты должен был следить за мной, пока меня отправили в другой род.
На лице Жоры отразилась целая гамма эмоций — удивление, страх, восхищение и, наконец, облегчение. Он рухнул на колени, склонив голову.
— Простите меня, господин! — голос слуги дрогнул, и по щеке скатилась слеза. — Мои клятвы сняты.
— А? — повернулся, не сразу осознав смысл его слов.
— Как только вы догадаетесь или госпожа Василиса их отменит, — хмыкнул плачущий Жора, утирая слезу тыльной стороной ладони. — Случилось первое.
Я потёр виски. Ну, хоть с одним разобрались. Наконец-то я могу ему чуть больше доверять. Через новое зрение увидел, как от источника Жоры отделились тонкие нити — тёмные, похожие на спутанные волосы. Они растворились в воздухе, словно иссохший паук. Это были клятвы, которые держали его долгие годы.
— Как меня звали? — ради любопытства спросил я, помогая слуге подняться с колен.
— Павел, — ответил он, и в его голосе прозвучала странная нежность. — Вы первый появились на свет, потом ваш брат. Разница в день.
Вот как. Значит, мне даже имя не изменили. У Виктории и Василисы было одно и то же имя для первенца. Странное совпадение… Или нет? Родство близнецов порой создаёт удивительные связи, вплоть до телепатии. Возможно, это был один из таких случаев.
— Потом мне поведаешь душещипательную историю про любовный треугольник Виктории и Василисы с Александром, — щёлкнул плечом. Вот же сука, из-за неё я вывихнул сустав ещё раз.
— Конечно! — склонил голову Жора, и его источник затрепетал от эмоций. Слуга словно сбросил тяжёлый груз, который носил все эти годы. — Прошу вас об одном: будьте осторожны с вашей… матерью. Она ненавидит Магинских. Вас у неё забрали, и она… В ней очень мало чувств, ей нужна ваша кровь и сила.
— Уже понял, — кивнул, задумчиво глядя на дверь, за которой скрылась Василиса. — Больше такое не прокатит. Выгадал себе сколько-то времени. Что там с перевёртышами?
— А… — замялся слуга, и его источник колыхнулся от волнения.
Жора начал рассказывать. Он поведал о «ссоре». Близнецы пытались убить Изольду. Слуга поначалу не вмешивался, как я и приказал. Просто стоял в стороне, наблюдая, как разворачивается драма. У Елены с Вероникой даже получилось хорошенько потрепать мать. Они были быстрее, моложе, яростнее. Атаковали с двух сторон, не давая опомниться. Изольда пыталась уйти в защиту, но девочки пробивали её барьеры один за другим.
А потом она ответила. Со всей мощью опыта и ярости. Кровища, крики, стены кабинета покрылись глубокими бороздами от когтей перевёртышей. Мебель — в щепки. Картины, зеркала, шкафы — всё разнесено в пух и прах.
Изольда пощадила девочек, но это их только раззадорило. Дочери не могли простить матери предательства и мучений. Они атаковали снова — ещё яростнее, ещё отчаяннее.
Именно тогда вмешался Жора. Он пытался образумить их, напомнить о моём приказе не разносить кабинет и получил за это. Изольда ответила им, пока они схлестнулись со слугой.
В итоге Жора использовал магию холода. Перевёртыши стали ледяными скульптурами, но ненадолго — лёд треснул под напором ярости близняшек. Они вырвались, покрытые инеем, дрожащие, но не сломленные.
Проклятия всё ещё сыпались с обеих сторон. В воздухе висел смрад крови и ярости. Но силы были на исходе у всех троих.
В итоге, кажется, они получили, что хотели. Мать и дочери выпустили пар. Высказали всё, что накопилось за годы. Моральная победа осталась за Изольдой — она пощадила дочерей, когда могла убить. Но и перевёртыши показали, что не беззащитны.
Пыл точно немного остудился. Значит, моя задумка сработала. Хоть у нас и тирания в моём лице, уважать своих людей я обязан. Если бы просто пощадил Изольду и приказал сёстрам проглотить, ничего бы хорошего из этого не вышло.
Рано или поздно эта бомба бы взорвалась. А так я получил ещё одного перевёртыша себе в услужение, да и её знания — слишком мало пока взял. Отлично! Всё прошло, как я задумывал.
Перевёртыши сейчас отдыхают, зализывают раны. Изольда тоже приходит в себя. Жора сказал, что у каждой отдельная комната — от греха подальше, хотя бы в ближайшие дни они не будут пытаться убить друг друга.
С Лахтиной, Фиратой и Таримом пока не буду торопиться. Мне нужно разобраться, как вернуть им истинное обличие. Проблемы потихоньку начали решаться. Процесс пошёл. Ещё, конечно, предстоит до хрена и больше.
Вдруг услышал сигнал — три коротких гудка.
— Что это? — спросил у Жоры, почувствовав напряжение.
— Пограничная тревога. К нам гости… — слуга дёрнул щекой.
— Ещё? — хмыкнул, чувствуя, как усталость буквально наваливается на плечи. — Да у нас крайне популярное место.
Не забываем угостить комментарием и написать лайк к новой книге —