Эта организация дала же мне бланк для страховой. Чтобы я сходил и обследовал свою рану. И… это будет слишком подозрительно, если я не приду, или наоборот… если я приду, а раны не будет.
Чёрт! Это провал. И как выкрутиться из этого положения — я не знал.
Не знаю, правда, насколько это было естественно, но я вяло протянул руку, сощурившись и шипя себе под нос, что не осталось незамеченным со стороны зеленоглазой. Нужно вживаться в роль… но с раной-то что делать? Попросить Кактуса укусить меня и отправиться в клинику⁈ Так он с радостью отгрызёт всё, что посчитает лишним.
Как же я мог так поспешить с лечением⁉ И главное — ради чего? Знал же, что буду под пристальным вниманием. А следующее занятие как раз физкультура. Всё же видно будет, что никакой раны нет. Надо было отказаться от помощи Лены, всё-таки мой организм гораздо дольше заращивал бы эту рану.
— Ударился сильно, — вынужденно соврал я сестре. — А в страховую обратился через приложение. Вот, видимо, и пришли сверять информацию, а то вдруг я какой-нибудь мошенник.
— Ну, мы так и подумали, — весело отозвалась Катя. — Кстати, Ярослав, а ты когда домой-то зайдёшь⁈
— Скоро, Катенька, — заверил её я. — Очень скоро.
Проблема с физкультурой была решена очень быстро. Учителю было достаточно сказать только то, что я себя неважно чувствую и что плечо болит. Он даже проверять не стал, потому что верил мне на слово, тем более до этого я никогда этот предмет не прогуливал. А вот проблему с плечом это никак не решило.
Мне срочно нужно было связаться с Кактусом, который, очевидно, мог бы мне помочь. Но вот не мог же я бежать домой, сломя голову? Верно⁈
Решение пришло самостоятельно. Я набрал в телефоне контакт Елены, а та, в свою очередь, включила громкую связь. Когда я услышал Кактуса, то был не особо рад. Сугубо из-за некоторых причин…
— Во-первых, Ярослав, — зевая, начал говорить мой пушистый сосед, — сам себе ты такую рану не нанесёшь. Тем более что на тебе всё заживает втрое быстрее, чем на собаке. Во-вторых, Ярослав, — он как-то странно растягивал моё имя, словно насмехался, — чтобы рана не затягивалась, тебе нужен укус дикого. Они… паразиты, как ты любишь называть носителей симбионтов. И их слюна препятствует твоей ускоренной регенерации. Ну и в-третьих… боюсь, выхода из ситуации попросту нет. Я не думаю, что целесообразно искать дикого в окрестностях и умолять его укусить тебя. Поэтому стоит придумать легенду, почему ты не пошёл по страховке, которую так сердечно предоставили наши общие враги.
На этом, собственно говоря, разговор и закончился.
Глава 17
Вечерние посиделки дома были несколько подпорчены Кактусом. Смену на сегодня отменили, и Виктор разослал сообщение по телефону всему персоналу, что по нашей территории ходят те самые люди.
Мы с Леной, конечно, обсуждали это сообщение. Точнее, чем это всё закончится, но пришли к единому умозаключению, что Эдвард Тойвович был прав. Работа для этой общины, считай, закончилась. А значит, это обычная проверка перед тем, как уйти дальше.
По крайней мере, мы на это надеялись. Ну, как мы… маги. Да и наёмники тоже.
За несколько дней подобного карантина и запрета на производство, запасы питания для магов и мутантов были изрядно опустошены. Подобное многих нервировало, особенно когда привык уже не скрываться.
— Я думаю, — продолжила Елена, — что кто-то из лидеров попытается выкрасть человека их организации, чтобы выяснить подробности. Я бы точно так сделала.
— Поддерживаю, — мякнул Кактус, заходя на кухню. — Это полноценный язык, обладающий ценными сведениями. Но, если они настолько ценят живую человеческую силу, то подобная выходка со стороны носителей симбионтов не останется незамеченной. Поэтому лидеры пропустят такой шанс, получить полноценного информатора.
— А если запугать его? — предложил я. — Если маги настолько разносортные, неужели у кого-то из магических дворян нет телепата, способного взять человека под свой контроль.
Мои слова заставили девушку и кота посмотреть на меня с некоторым удивлением на лице и… кошачьей моськи.
— Магические дворяне! — захохотал кот. — И это сказал тот, кто симбионтов называл паразитами? Вот умора!
Лена на удивление высоко оценила уровень интеллектуального юмора бывшего наёмника. Хохотала весьма звонко, отчего мне стало крайне неуютно на собственной же кухне.
Но вернулись мы к иному разговору. Уже без Лены.
«Миша, — мысленно начал я. — Что с моими магическими способностями?»
«Ты про ту самую дымку, о которой говорил? — кот запрыгнул на мои колени и довольный своим грациозным прыжком, начал вылизываться прямо на мне. Да, пришлось ему рассказывать и об этом, так как никто кроме него не мог мне про это рассказать без неудобных вопросов. — Так это не магия. Это вообще никак к ней не может относиться. У тебя не могут быть способности нюхача или пси-мага, чтобы понимать, что за человек рядом с тобой. Понимаешь?»
«Почему не могут быть? Я же девиант, верно? А значит, мои возможности по определению могут сочетать то, что не может проявиться у обычных носителей».
«Верно-то верно, однако… — кот перестал вылизывать и уткнулся носом мне в руки, словно зазывая начать его вычёсывать. — Пси-маги — это отдельная каста. Сложная и противоречивая. И симбионты у этих носителей достаточно специфичны. Поверь моему опыту, больше шансов, что пси-симбионт попросту бы сожрал симбионта-мутанта в организме, чем они бы начали друг с другом дружить, создав сильного девианта. Утрированно, конечно, но тем не менее. Смекаешь, к чему я?»
«Понимаю. Но, что это было?» — продолжил упорствовать я.
«Телекинез… скорее всего, и то, ты неправильно понял свою способность. У меня есть пару заметок… но проверить это, будет сложно», — не особо понятно для меня ответил Кактус.
Кот свернулся клубком на моих коленях, не переставая думать.
«Когда ты увидел шлейф за оболочкой человека, в которой узнал Аню, что ты испытал?»
Не переставая чесать наглую животинку, я сначала посмотрел на Лену, которая упивалась новостями по телевизору, а затем… отнимая руку от недовольного кота, который всем своим видом требовал продолжить «массаж», ответил:
«Как будто у меня появилось внутреннее чутьё на подобное и оно знает её. Чувствует и тянется, как к носителю симбионта».
«Бред. Полный. Фактически это чем-то напоминает моё зарождение телекинеза… когда я был в полном боевом комплекте, скажем так, — хмыкнул кот, намекая на своё прошлое человеческое тело. — И, скорее всего, ты пойдёшь теми же тропами по верхушке пищевой цепи».
«Как это? Ты владел телекинезом?» — с интересом посмотрел я на пушистого толстяка.
«По большей части, — кот зарыл морду в лапы и принялся урчать. — У магов свой путь развития способностей, у девиантов он иной. Поверь, девиантов я на своём веку повидал много и до опытов над моим телом — тоже. Первоначально я научился определять среди людей носителей симбионта. На манер того, что видел ты. У них была аура, такая… полупрозрачная, как лёгкий дымок или пар. Затем я научился распознавать ложь. Как в человеке, так и в носителе. С последними всё гораздо сложнее».
Он замолк. Прекращая урчать. На миг мне показалось, что кот просто уснул, но нет, он пытался, как оказалось, более правильно преподнести информацию.
Его способности, как по мне, были весьма полезными в обществе. Хотя он утверждал, что это тяжело было воспринимать. Тем более, когда дар развивается, ты теряешь его начало, а порой и вовсе сильно отходя от изначальных способностей… а маги же, наоборот. Развиваясь, они не могли утратить свои первоначальные возможности, просто переходят на более качественный уровень.
Так скажем, лёгкий камушек в огород девианта. Кактус вёл к тому, что когда мои навыки станут более полезными в плане боя, всё то, что будет проявляться во мне, бесследно исчезнет, уступая чему-то более развитому варианту, который не факт, что не будет содержать свои минусы. Но это не относилось только к одной способности. Их могло было быть много.
«На данный момент, если верить твоим словам, ты можешь уже различать носителя, — Кактус стрельнул взглядом в сторону моей временной соседки и продолжил: — Внимательно присмотрись к Лене. Подумай… может, сосредоточь внимание на ней и скажи мне, что ты видишь. У тебя всё это может проявляться несколько иначе, чем у меня, так что более конкретные подсказки могут даже навредить».
Мой эксперимент завершился очень удачно. На этом сказывался опыт видеоигр, фантазия и желание. Мне стоило только представить, что передо мной может быть и не человек, точнее, не представить, а подумать, как где-то над макушкой мага появился лёгкая дымка, которая, словно из волос, выходила и улетучивалась в десяти сантиметрах над головой. Самое сложное — сконцентрироваться на этих едва уловимых ощущениях, да и концентрацию потерять было очень легко.
Кот оценил мой шаг, как успех. Был почти искренне рад, как мне показалось. Но на этом он не умолкал.
«Видимо, ты идёшь моим путём. В целом, неудивительно. Но смотри вот на что, Ярослав, — кот потянулся и свалился с моих коленей. Звук падающего тела заставил дёрнуться Лену от неожиданности. Но затем она схватила его и принялась жалеть. Такой результат устраивал кота. — Ты получаешь силу только после определённого скачка собственной энергии, как мага».
«Это как? Мне нужно питаться артефактами, как это делают маги? Или сжирать эмоции людей?» — с любопытством посмотрел я на кота.
Кактус зевнул с каким-то странным, утробным звуком, словно насмехался надо мной. В целом, так оно и было.
Для того чтобы я мог питаться эмоциями людей, мне нужно быть сильным магом. Но таким я никогда не стану только потому, что девиант априори уступает магу в чистой силе способностей. Но, разумеется, это не соотносится с боевыми способностями, тем более что девиант может в той или иной мере совмещать несколько условных путей развития, создавая что-то новое, что недоступно другим. В этом наша сила.