Коул усмехнулся.
— Что примешь мой подарок, каким бы он ни был. При условии, что он не будет опасен для тебя.
— А-а-а!
Вспомнила. Ну, это ещё куда ни шло.
Ленточка была развязана и с тихим шелестом скользнула на пол. Следом я сняла крышку с коробки и… клянусь, я спокойно положила бы её на пол, если бы до дрожи не изумилась содержимым. Но я так удивилась, что и крышка тоже полетела вниз.
— Что… это? — выдохнула я, боясь дотронуться.
— Платье, — ответил Коул очень гордым голосом. — Это наш темноэльфийский материал, называется лиарис. В нём никогда не бывает жарко или холодно, а ещё он садится идеально по фигуре.
Кажется, у меня непроизвольно открылся рот.
— Это же… Коул, это же страшно дорого… Я…
— Шани! — отрезал он, почти всучивая мне коробку. — Ты обещала! Принять подарок, если он не будет опасен для тебя. Лиарис не опасен, в него нельзя влить никакую магию. И потом… — Эльф усмехнулся. — У тебя будет отличный повод пойти на бал.
Я не стала говорить, что не собираюсь на бал даже ради платья. Ещё не хватает спорить с Коулом всё утро! Особенно когда так хочется позавтракать.
— Спасибо, — выдохнула я. — Пойду, отнесу коробку…
— Зачем относить? — удивился Коул. — Академия, прошу доставить эту вещь в комнату Шайны Тарс.
Секундное молчание, затем спокойный голос, так поразивший меня в прошлый раз:
— Подтверждение Шайны Тарс.
— Подтверждаю, — поспешно сказала я, и коробка исчезла. Вместе с крышкой и ленточкой. — Вот это сервис…
И тут Коул испортил всё во второй раз.
— Ну, — он шагнул вперёд и начал наклоняться ко мне, — может, отблагодаришь меня… нормально?
— Нормально — это как? — фыркнула я, отступая назад. Шаг, другой… стена. Кхаррт! Ну не шарахать же его магией? А может, позвать на помощь академию?!
— Ты знаешь, — прошептал эльф, положил ладони мне на плечи и начал их поглаживать. — Знаешь, Шани… Ну, пожалуйста… Будь милосердна!
Я, нахмурившись, подпрыгнула и быстро чмокнула Коула в щёку. Он дёрнулся, кажется, пытаясь перевести поцелуй в нечто большее, но я уже нырнула ему под руку… и вынырнула за спиной.
— Вот. Я была милосердна, а теперь пойдём завтракать. Иначе я начну поедать местные артефакты. Вон то яблочко, например, очень симпатично выглядит.
— Это вечно красное яблоко, вообще-то, — буркнул Коул, поворачиваясь ко мне лицом. — Никогда не вянет. И ядовитое настолько, что только зубы запусти в него — сразу копыта отбросишь.
— «Копыта отбросишь», — передразнила я его. — Как ты разговариваешь, сияющий?
— Шани! Не «сияющий», а «сиятельный»! Это традиционное обращение к эльфам, ты же знаешь.
— Знаю. Но периодически забываю, — усмехнулась я, разворачиваясь и покидая зал памяти.
Платье наверняка замечательное — вечером надо будет померить — но не вышел бы мне боком такой подарок?..
.
В столовой у меня чуть испортилось настроение, когда другие однокурсники тоже начали поздравлять с днём рождения. Не люблю всеобщее внимание. Дамир и Дин понимающе улыбались, Коул хмыкал, а Данита просто сияла. Вот уж кто любит внимание. И на неё его обращали ещё больше, чем на меня.
Принцесса, кстати, тоже меня поздравила. Подарила красивый и тёплый платок на осень-зиму. Серый, с орнаментом из листочков — к глазам, как она сказала. И как я не сердилась на Даниту, не смогла остаться равнодушной.
Даже Эван отличился. Хотя я была для него не более чем подружкой бывшей — да уж, теперь окончательно бывшей — девушки и соседкой по обеденному столу. Третьекурсник подарил мне симпатичную деревянную заколку для волос, и тоже в виде листочка, как и орнамент на платке. Заколка явно была недорогой, но всё равно мне понравилась.
Но чем сильнее меня задаривали, тем больше мрачнел Коул. Он с явным неодобрением поглядывал и на платок принцессы, и на заколку Эвана, и на них самих. Да и Дамир тоже почему-то выглядел не особенно довольным, хотя и старался этого не показывать.
Я быстро затолкала в себя завтрак — чем быстрее поем, тем меньше меня будут поздравлять, — и выскочила из-за стола.
— Всё. Я побежала к матушке Розе.
— Не забудь! Встречаемся в пять возле бара «Коллапс», — тут же напомнила мне Данита, сурово сведя брови.
Я с трудом удержалась от того, чтобы не скривиться. До сих пор не понимаю, как они умудрились уговорить меня на это безобразие…
.
Только выйдя из столовой, я вдруг обнаружила, что за мной следом идёт Коул. С совершенно невозмутимым лицом. Будто так и надо.
— Я сейчас к матушке Розе, — сказала я осторожно, и он кивнул.
— Угу.
— Что значит «угу»? — нахмурилась я. — Я в бордель, ты не понял, что ли? Прям сейчас, не заходя в комнату, и пойду.
— Хорошо.
— Что значит «хорошо»?!
Я не выдержала и остановилась посреди коридора, сложив руки на груди.
— Только не говори, что ты со мной собираешься.
— А почему бы и нет, Шани?
И ухмыляется.
— Я тебя не приглашала!
— Так пригласи.
— Коул! — почти взвыла я. — Ну перестань!
— Это ты перестань, — фыркнула эта наглая сволочь. — Я тебя просто провожу, и всё. Тебе жалко, что ли?
— Да!
Я задохнулась от неожиданности: Коул вдруг оттеснил меня к стене, прижал всем телом к холодному камню, взял лицо в ладони и зашептал:
— Шани, ну перестань. Нравишься ты мне, понимаешь? Сильно. Позволь за тобой поухаживать. Вот Эван за Рональдин ухаживал, теперь за принцессой… А мне за тобой почему нельзя?
Я так растерялась, что сдуру брякнула:
— Я другого люблю.
Коул закаменел, почти как стена за моей спиной. И зачем сказала?.. У него само бы прошло через некоторое время, а так теперь будет… переживать.
— Кого? — наклонился ниже и практически зашипел мне в губы. — Кого ты любишь, Шайна?!
Я дёрнулась, пытаясь освободиться. И почему я не оборотень?! Вот Дин на моём месте отшвырнула бы этого озабоченного в противоположный конец коридора!
— Какая разница? Это не твоё дело вообще, Коул! Отойди от меня!
Удивительно, но он послушался. Отступил на два шага назад, сверкая тёмными глазами — сейчас они полнились злостью — и процедил:
— Я не собираюсь принуждать тебя. Просто позволь… проводить.
Я вздохнула. И что с ним делать?..
— Позволю, если обещаешь больше не хватать.
— Обещаю, — ответил Коул, склонив голову.
И почему я ему не верю?
.
На улице я хотела обернуть платок вокруг шеи — сегодня было уже довольно холодно, и ветер дул совсем осенний, да ещё и дождь собирался, — но Коул меня остановил.
— Не надо, — сказал тихо, практически отнимая платок. — И вообще не надевай его. И заколку эту… Никогда.
— Это ещё почему? — удивилась я, и эльф слегка поморщился.
— Вот ты вроде полуэльфийка, а ничего про нас не знаешь… А Данита… Хитрая. Эван, конечно, не в курсе…
— Ты о чём вообще? — спросила я растерянно. — Конечно, я о вас ничего не знаю! Я человек и жила с людьми. А что такое-то?
Коул поморщился сильнее.
— Это изображение… Листик… У тёмных эльфов есть традиция: когда эльфийка вырастает и из девочки становится девушкой, к её платью прикрепляют вот такой листочек. Обычно брошку. У нас это называют символом девственности и готовности кому-то её отдать.
Я кашлянула и почувствовала, что краснею.
— Сам же листок — графическое изображение листа растения, которое называется торлеаин — дословно «невеста». Оно цветёт только раз в жизни. У эльфов брошь-торлеаин — красивый символ, традиция, в нём нет ничего пошлого. Люди так вообще об этом ничего не знают толком — увидели где-то, понаделали платков и украшений…
Я промолчала, только глаза отвела. Мне было понятно и без Коула: Данита не могла не знать о том, что такое этот листочек, изображённый на платке и заколке. Она сделала это специально. Причём как изящно сделала! Мне даже упрекнуть её не в чем. Для эльфов подобное «украшение» — не оскорбление, а знак, что… девочка созрела. Для людей — всего лишь картинка. Я живу среди людей, я сама человек, никто не ткнёт в меня пальцем, даже эльф.
Но неужели Данита думала, что Коул мне не скажет? Хотя… да, наверное, думала. С учётом его интереса ко мне… Он ведь почти всегда рядом, и тут я с этим… листочком. Как он вообще работает?
— И что дальше? — поинтересовалась я, доставая из кармана тёплой вязаной кофты, которую я нацепила поверх платья, заколку Эвана. — Ну, надевает девушка эту ерунду. Как ей распоряжаются?
Коул усмехнулся.
— У нас эльфийка всегда сама решает, кому отдать свою девственность. И дарит брошку понравившемуся эльфу.
— Одному? Или у неё в карманах ещё штук пять этих брошек?
— Нет, Шани. Одному.
— А… в течение какого времени это должно случиться? Неделя, месяц, год?..
— Да какого угодно, — пожал плечами Коул. — Вот Мина, моя сестра, до сих пор никому свою торлеаин не отдала. Хотя… с учётом того, что она уже довольно давно находится в Арронтаре, я уже не могу быть в этом уверен.
— В смысле?
— Когда я видел Мину последний раз, она смотрела на дартхари Нарро, выпучив глаза и открыв рот. Так что…
Коул сделал многозначительную паузу.
— Да ну тебя, — я чуть ногой не топнула. — Можно подумать, дартхари будет…
— Шани, — эльф закатил глаза, — ты иногда бываешь до ужаса наивна. Будет, почему нет? С учётом того, что Эмирин от него ушла… Ему же надо как-то спускать пар.
Мне стало мерзко, даже захотелось сплюнуть. Я отчего-то была уверена, что дартхари не станет изменять жене. Да, Эмирин сейчас живёт с Дрейком, но не по своей же воле!
По моей…
Платок со злости улетел в урну, туда же я хотела запульнуть и заколку, но вовремя остановилась. Пусть будет. Заколка — не платок… а Норд наверняка знает, что такое торлеаин. Хранитель библиотеки не может этого не знать, как и принцесса.
И всё-таки Данита… Сучка, как сказала бы матушка Роза.
Да, кстати о матушке Розе. Надо поспешить.
.
Возле борделя я вновь попыталась избавиться от Коула, но мне это не удалось. Он заявил, что хочет пойти со мной, и выглядел при этом настолько решительно, что я решила сэкономить себе нервы и не сопротивляться.