— Сила, — оскалилась шакалья морда, — теперь у тебя есть собственная сила.
Палец ткнул меня в грудь напротив сердца. И я ощутил, что где-то внутри течёт тоненький ручеёк эфира. Сам по себе, уроборос без начала и конца. Совсем-совсем крохотный, которого не хватило бы даже на всполох.
— Он с тобой, что бы ни случилось, — строго зыркнул Анубис. — Спасёт, если будешь один.
Шакальи зубы щёлкнули, и Анубис пропал так же внезапно, как и появился. А я расхохотался, сбрасывая напряжение. Да как же, останусь я в одиночестве! Ни Хозяйка, ни Анубис не отпустят меня, даже если я этого захочу. Да и без силы уже никак — не представляю, что стану простым деланным магом без Таланта.
Глава 6Медведь
Шумный, солнечный и ветреный. Пропитанный запахами морской соли, водорослей и рыбы. Многоголосый и страстный, скорый на любовь и ненависть. Неаполь!
Ах, какие блюда здесь подают в тратториях с видом на Везувий! Сколько видов сыров и разной рыбы. Кальмары, каракатицы и осьминоги, приготовленные тысячью и одним способом. А мясо? Все эти колбасы, рулетики с начинкой, запечённая ягнятина, тушёные кролики и генуэзский соус. Стоит только увлечься — и не заметишь, как взял к ним ещё и местного вина, и оно из ручейка превращается в реку. Особенно если с тобой за столом сидят Киж с Диего и соревнуются, кто лучше разбирается в местных виноградниках.
На радость моим спутникам, мы проводили вечера подобным образом уже вторую неделю. А вот я начинал злиться: путешествие в Египет накрывалось блестящим медным тазом. Как сказал один из капитанов корабля, с которым я беседовал на днях: «Это как непогода, синьор. С ней ничего нельзя поделать, только смириться. До зимы буря не утихнет». И имя этой буре было — берберские пираты.
Север Африки, от Египта до Атлантического океана, называют Магрибом, страной Заката. Когда-то там правили арабы, потом Османская империя, но затем власть оказалась в руках мелких беев и султанчиков, племенных вождей и прочего сброда. И вся эта вольница жила за счёт работорговли и грабежа.
Берберские пираты Алжира, Туниса и Триполи бесчинствовали по всему Средиземному морю. Захватывали корабли, совершали налёты на побережья итальянских княжеств, Франции и Испании, воруя людей для рабовладельческих рынков Африки и Османской империи. Страдали и авалонские купцы, отчего эльфы приходили в бешенство и устраивали карательные экспедиции. Но силой проблему решить практически не удавалось, и в ход шли деньги. Алжирский султан, как самая крупная жаба в магрибском болоте, получал откуп и на время утихомиривал пиратскую вольницу. А через некоторое время всё начиналось заново.
В этом году пираты свирепствовали особенно сильно. То ли не получили обычных «подарков» от авалонцев, то ли французы разозлили их внезапным рейдом. Торговля практически встала, корабли стояли в портах, и купцы жаловались на страшные убытки. Лишь самые ушлые, имеющие особые отношения с пиратами, рисковали плавать в Османскую империю и Египет, получая баснословные барыши. Я, кстати, начал подозревать, что за всем этим стоят османы, стригущие сверхприбыли от торговли из-за дефицита и ограничений.
Увы, в этой ситуации найти корабль для поездки в Египет было невозможно. Никто не хотел даже слышать о таком плавании ни за какие деньги. Но у меня оставался ещё один вариант — контакты, что дал Джурьефф. Хоть они и выглядели мутными и подозрительными, но особого выбора не оставалось. Что же, пусть будут контрабандисты! В крайнем случае, я всегда могу убить их, поднять и поплыть на корабле с командой из мертвецов.
Из списка Джурьеффа я вычёркивал одного человека за другим. Кого-то не было в городе, кто-то умер, некоторые «отдыхали» на каторге. Единственное знатное семейство, указанное в бумагах, оказалось в опале у монарха Неаполитанского королевства и покинуло город. Парочка купцов, которых удалось найти, при упоминании некроманта бледнели, готовы были дать денег, но помочь с кораблём в Египет не могли.
Последним контактом оставался некий Орсо Рыжий Медведь Роспильози. Напротив его имени Джурьефф сделал пометку: сложный человек, легко выходит из себя, последний раз возникло недопонимание. Что за «недопонимание» он не указал, но я всё же решил посмотреть на этого Медведя.
Те самые «сложности» начались с самого начала. Во-первых, связаться с Рыжим Медведем оказалось не так просто. Требовалось передать условный знак хозяину таверны на въезде в Неаполь. Во-вторых, пришлось ждать три дня, пока он соизволит ответить и согласиться на встречу. В-третьих, «свидание» было назначено на закате в оливковой роще за городом. Куда этот синьор явился в сопровождении головорезов — целой банды вооружённых моряков.
— Кажется, будет весело, Константин Платонович, — заявил Киж, оглядывая приближающуюся толпу и радостно скалясь. — Давненько не доводилось хорошо подраться. Как думаете, сколько они против меня продержатся?
— Спокойно, Дмитрий Иванович, не заводись. Мы собираемся договариваться, а не устраивать побоище.
— А они об этом знают? Судя по рожам, которые они корчат, нас с вами рассматривают в качестве дичи. Я хоть итальянского не знаю, но орут они что-то не сильно любезное.
Из толпы моряков появился колоритный синьор и направился ко мне. Прозвище Рыжий Медведь ему подходило как нельзя лучше. Высокий, широкоплечий, с густой копной рыжих волос, выпирающей челюстью и красным шрамом на правом виске. Медведь и есть, самый настоящий.
— Кто из вас Урусофф? — выкрикнул он, останавливаясь шагов за пять и указывая на меня пальцем. — Ты⁈
— А ты — Орсо Роспильози. Приятно познакомиться, синьор Рыжий Медведь!
В ответ он скорчил жуткую рожу и глухо пророкотал:
— Мне — нет! Кто тебе сказал тайное слово, хлыщ? Не припомню, чтобы у нас были общие знакомые.
— Тем не менее, они у нас есть. Как тебя найти, мне сказал Джурьефф. Знаешь такого?
Лицо Роспильози стало мрачным, глаза прищурились, а губы сжались в ниточку.
— Знаю. Очень хорошо знаю. Говоришь, он тебя прислал? Синьор некромант раскаялся и хочет вернуть должок?
Роспильози ухмыльнулся и положил ладонь на эфес тяжёлой шпаги, будто намекая, какой именно долг хочет получить.
— Ваши дела с Джурьеффом меня не касаются, синьор Роспильози. У меня к вам…
— Касаются! — перебил меня Медведь. — Самым прямым образом, синьор! Если ваш покровитель…
— Он не мой покровитель.
— Без разницы! Ты! — он побагровел. — Ты ответишь за его обман! Не будь я Рыжий Медведь, если не засолю и не отправлю твоё ухо Джурьеффу! То-то жулик порадуется такому подарку!
Клинок Роспильози покинул ножны и со свистом рассёк воздух. Я рассмеялся, перехватив взгляд драчуна, и сложил руки на груди.
— Синьор! Где ваши манеры? Вы не слишком торопитесь начать дуэль?
— Никакой дуэли, синьор! Я же сказал, что просто отрежу ваше ухо и отпущу на все четыре стороны. Если вы, конечно, извинитесь, что отвлекли меня от дел.
— Если это не дуэль, — я усмехнулся, — то вами, синьор Неотёсанный Медведь, займётся мой друг Киж. Познакомьтесь, Дмитрий Иванович обожает драться и учить хорошим манерам. Сейчас он преподаст вам первый урок вежливости.
Киж будто засветился от счастья.
— Спасибо, Константин Платонович! Ай, спасибо! Вот это сюрприз! Умеете вы делать настоящие княжеские подарки!
Он шагнул вперёд и церемонно поклонился. Обнажил оружие, расхохотался и указал на Рыжего Медведя. И сделал оскорбительный жест, понятный каждому мужчине, вне зависимости от того, на каком языке тот говорит.
Роспильози побагровел, выпучил глаза и зарычал, оправдывая своё прозвище. А затем кинулся на Кижа, размахивая тяжёлым клинком, будто зубочисткой.
Начало потасовки Роспильози воспринял с восторгом и радостной удалью. Но после первых обменов ударами на его лице появилось лёгкое удивление. Киж, почти в полтора раза меньше его, оказался сильнее, гораздо гибче и подвижнее. Словно охотничий пёс, он наскакивал на Медведя, атакуя с разных сторон. Как жидкий металл, постоянно в движении, он не давал ни секунды на передышку.
— Р-р-р-р!
Медведь рычал, размашисто отбивая удары и не уступая Кижу в ярости. Там, где не мог взять в ловкости, он брал силой. Иногда чуть не сбивая мертвеца с ног неимоверной мощью.
Впрочем, насладиться зрелищем эпической схватки в полной мере не удалось. Моряки, видя, что предводитель завяз в драке, решили коллективно разобраться со мной. Люди они были простые, не обременённые заморочками чести и действовали как привыкли. То есть безусловно поддерживали своего патрона, как и положено хорошим слугам и товарищам по морскому ремеслу.
Толпа моряков обтекла дерущихся Кижа и Роспильози с двух сторон, беря меня в клещи. Тесаки в руках драчунов блестели рыбинами, всплывшими из глубины, бандитские рожи лыбились, предчувствуя лёгкую добычу, а голоса напоминали завывание своры, идущей на охоту.
— Вынужден разочаровать вас, синьоры. Сегодня я не в настроении.
— Не беспокойся, красавчик! — шедший впереди моряк осклабился, показав порченые зубы. — Тебе сейчас будет очень весело!
— Возможно.
Устраивать маленькую «жатву» я не собирался. Зачем? Я же не Джурьефф, в конце концов, чтобы делать из мёртвых моряков многорукого кадавра. Да и слухи о моей кровожадности сильно преувеличены. Так что я просто швырнул в этих остолопов чистым эфиром, даже не «разогревая» его до всполоха. Так, будто птичка крылышком махнула, отгоняя назойливых букашек.
Бумс!
Вся толпа полетела на землю, кувыркаясь, словно кегли.
— А-а-а-а!
Кто-то заорал, приложившись об острые камни лицом. Другие отплёвывались и вскакивали на ноги. А самые умные, или хитрые, начали отползать в сторону.
— Синьоры, вы не поняли с первого раза?
Я зажёг на пальцах синий огонь и посмотрел на моряков через пламя.
— Stregone!
— Strega!
— Спасайся!
— Бей колдуна!