Итак, что же скрывает в себе “Возвращение”? Чтобы проникнуть на другой уровень восприятия, попробуем отстраниться от всего, за что цепляется наш глаз в житейской истории, и сквозь нее увидеть совсем другое – философскую притчу о человечестве.
Сначала – интерпретация с христианско-библейской позиции. Аналогии здесь проследить нетрудно. Во‐первых, действие фильма развивается семь дней, причем начиная с воскресенья, а заканчивая субботой, так же как и семь дней творения, или же воспроизводя другие семь библейских дней – Страстную неделю. И в “Возвращении” пятница становится днем смерти отца, так же как в библейском повествовании Страстная пятница – день смерти Христа. Обе эти смерти по сути своей жертвенны, то есть служат во имя спасения других. В фильме много и других указаний на связь образов отца и Христа. Это и единственный семейный обед, представленный как “Тайная вечеря”, когда отец преломляет пищу (в данном случае рвет руками курицу) и разливает своим сыновьям вино: то же, только с хлебом и вином, делал Христос во время Тайной вечери со Своими учениками-апостолами. Кстати, сразу становится очевидным, что у сыновей в фильме апостольские имена – Андрей и Иван. Это и кадр со спящим отцом (когда сыновья впервые увидели его у себя в доме), который фактически является инсталляцией к картине Андреа Мантеньи “Мертвый Христос”: спящий в довольно неестественном положении отец повторяет своей фигурой очертания тела умершего Христа с картины, что сразу дает нам видение его дальнейшей судьбы – отец умрет, причем жертвенной смертью. Да и вся тема рыбалки, лодок указывает на христианскую тематику. Не говоря уже о воде, которая играет особую роль на протяжении всей истории (прыгающие в воду ребята, озеро, в котором тонет лодка с телом отца, водоем в начале, на дне которого уже лежит эта лодка, – философским или мистическим образом закольцованный сюжет). Так же важен и сам акт погружения в воду, иначе говоря, обряд крещения (как раз это в начале фильма не смог совершить Иван). Этого уже достаточно, чтобы понять, что отец – не просто мужчина, вернувшийся к своей семье много лет спустя. Это герой, который указывает на совсем другие образы и смыслы, вневременные и даже внепространственные. Он приходит к своим сыновьям не случайно, а с определенной целью, а выполнив свою миссию, уходит из этого мира. Причем уходит совсем, не оставляя своего материального воплощения – ни тела, погрузившегося в воду, ни изображения на фотографии, с которой он исчезает (так же, завершив свою миссию, ушел и Христос, после чего и тело Его исчезло).
Что же это за “миссия”? Говоря коротко, Христос пришел, чтобы открыть человечеству путь возвращения к Богу, от которого они в свое время отошли, то есть путь к изначальному миру, к единству с Всевышним, путь в мир духовный, что люди утратили. Обучая Своих учеников словами и собственным примером, Он готовил их к тому, чтобы они сами осознанно могли вступить на путь возвращения, когда Его не станет. Он, можно сказать, воспитывал, взращивал их для этого. То же делает и отец Андрея и Ивана. Все путешествие он обучает сыновей, чтобы те смогли самостоятельно и осознанно продолжать путь (просто ли путь взрослой жизни, или даже банально путь возвращения домой после гибели отца, или же осознанный, самостоятельный путь жизни в философском, духовном смысле, о котором говорилось выше). Фактически он испытывает и посвящает их, только в случае с Андреем это дается проще, потому что это покорный сын, принявший волю сильного и старшего, к тому же уже частично прошедший свое посвящение (он прыгнул с вышки). Иван же не смог пройти первое испытание в его жизни и, можно сказать, не был погружен в воду (не прыгнул, не прошел крещение), поэтому задача отца – подготовить его к посвящению. Это осложняется тем, что Иван – это отражение той части человечества, что не принимает авторитет отца (читай – Всевышнего) как изначальный факт. Не понимая или не будучи способным понять глобальный замысел, они видят лишь отдельные поступки и события, интерпретируют их по-своему и сомневаются в том, по чьей воле все это происходит. Как и Иван, не зная конечных целей своего отца (он их не открывает сыновьям, поскольку, возможно, они и не будут готовы понять их), начинает брыкаться, капризничать, обвинять всех в своих трудностях. И признать отца он смог только после того, как тот погиб.
Если продолжать аналогию – сыновей как далекого от изначального мира человечества, а отца как посланника из духовного мира, который учит их жить в этом мире и инициирует их к новому пути, – можно заметить еще несколько интересных моментов.
Мы знаем, что Христос существовал и до того, как пришел на землю, в духовном мире. Родившись Иисусом, Он лишь получил материальное воплощение, а после смерти вернулся в духовный мир. В фильме происходит нечто подобное. Отец приходит фактически из небытия (он не был частью того человеческого мира, что предстает перед нами, можно считать, в мире ином) и уходит в небытие в конце фильма. Причем, умерев, он уходит в воду. Вода – древний символ границы двух миров: этого, земного, и другого, подземного (иначе – мира духов), мира живого и мертвого, а также материального и духовного. Закольцованность времени, которую дает лодка на дне в самом начале фильма, показывает, что отец пришел “оттуда” и затем уйдет “туда”, в мир по ту сторону этой границы, погрузившись на дно в конце. Вообще, лодка – это средство переправы души из одного мира в другой (древнегреческие мифы, наверное, наиболее яркий и известный пример – Харон, управляющий лодкой с душами умерших, переплывающими Стикс).
Так, может, он (отец) просто был временно отпущен или послан для выполнения своей миссии? А затем бесследно ушел, исчезнув даже с фотографии. Еще одно любопытное указание на границу миров – разговор братьев о том, где же отец так наелся рыбы, что теперь ее не ест вовсе. Зная, что отец вроде как летчик, Андрей предполагает: “Может, на Севере”. Из мифологии же мы можем знать, что дверь в жилище смерти, в другой мир – с Севера.
Кстати, понимание становится еще шире, если включить в рассмотрение и попытаться интерпретировать разнообразные мифологические и архетипические символы, которыми фильм изобилует. Это позволит уйти от сугубо христианского толкования к пониманию общечеловеческому, философскому. Как же тогда предстают перед нами Андрей, Иван, их отец и вся эта история в целом?
Прежде я говорила о посвящении. Иначе, более емко, происходящее в фильме (то, что переживают два брата, то, ради чего в их жизни появляется отец) можно назвать инициацией. Что это такое по своей сути? Инициацию здесь стоит рассматривать как действие архетипическое и мифологическое. Это подготовка и посвящение человека (который еще считается ребенком – в буквальном ли или в метафизическом смысле) в новую, осознанную, взрослую жизнь, что подразумевает становление личности и занимание ею должного места в этом мире. Подготовку и посвящение осуществляют представители взрослого поколения, то есть фактически они обучают своих преемников, тех, кто должен пойти по их стопам, тех, кто после инициации должен занять их место. Почти всегда при этом представители старшего поколения должны умереть, уступив место новому, причем нередко умирают они от рук этих же “новообращенных”. Но прежде чем ребенок будет считаться “посвященным” во взрослость, он должен выдержать испытания и даже истязания, которые обучат его всему необходимому и проверят, насколько он готов. Таким образом, процесс/обряд инициации тесно связан с темой смены поколений, или замены старого вождя, жреца молодым (таким же образом в мифологии нередко происходит смена поколений богов). Эта смена часто описывается как борьба Хаоса – старшего поколения – с Космосом – младшим поколением (противостояние Хаоса и Космоса, движение от одного к другому – одна из главных основ мифа вообще) и как успешное прохождение молодым героем “посвящения” в зрелость, то есть инициации. При этом инициационные испытания сливаются с действиями вождя-отца, имеющими целью подготовить своих продолжателей и плавно переходящими в борьбу между старым и новым поколением. Инициация в мифе – акт, который можно рассматривать как своеобразную “космизацию” личности героя, покидающего аморфное сообщество женщин и детей; отсюда сближение с мифами творения, движение от изначального состояния, от Хаоса к состоянию Космоса.
Исходя из этого, историю отца и сыновей из “Возвращения” можно рассматривать как инициацию: все путешествие – испытания и подготовка, передача знаний (умение разведать в незнакомом городке источники пропитания; в ресторане сделать заказ, подозвать официантку, расплатиться; справиться с экстренной ситуацией – вернуть украденный кошелек и покарать злодеев; вытащить застрявшую машину; просмолить лодку; грести в дождь; поставить палатки; развести костер; самому сделать деревянную миску и т. д.). И даже больше – это изменение сознания, необходимое для того, чтобы стать полноценным человеком, достойным преемником отца. И финал – естественное завершение этой истории: отец подготовил и посвятил сыновей, выполнил свою роль и погибает, так как больше он здесь не нужен. И даже не просто погибает, а косвенно по вине сына-преемника. Символический ряд также это подчеркивает. Прыжки подростков с вышки в воду в начале фильма (то есть погружение в воду, как и при крещении, которое и является, в общем-то, инициацией во взрослую и осознанную “духовную жизнь”) – подобие ритуальной инициации. Ребята прыгают с вышки в воду и после этого испытания считают себя взрослыми мужчинами. Кто не прошел испытание, исключен из их сообщества: “А кто не прыгнул, тот козел и дурак”. Не прыгнул самый маленький из них – Иван. Он исключается из числа “мужчин” и еще остается в материнском мире (мать снимает его с вышки, и он так и не проходит первого экзамена). Интересно, что акт инициации подразумевает также, что во время обряда испытуемый как бы умирает, а потом снова оживает – уже другим человеком, готовым к новой жизни. Это согласуется и с трактовкой крещения: погружаясь в воду, человек умирает (здесь будет кстати вспомнить, что вода – это граница двух миров), а поднимаясь из нее, возрождается, – а также увязывается с тем, что путь отца и сыновей, возможно, приводит их к границе миров. И на границе смерти и жизни мальчики проходят инициацию, после чего им предстоит обратная дорога в жизнь, но уже без отца. Он перешел границу миров и из этого путешествия не вернется, потому что роль свою выполнил.