В отсутствие Г. я подружился с двумя итальянскими мальчиками, но предпочитал проводить время с преподавателями, которые тоже были итальянского происхождения. Вы уже знаете, что я всегда любил теплоту и конкретность, а в учителях моей школы я находил доступность этого, терпение и честность. Я восхищался ими, и, думаю, это восхищение было взаимным. Я чувствовал признательность и дружбу настолько, что в некоторые вечера мы даже ходили вместе ужинать. Наличие стипендии вызывало у меня чувство гордости, я мог учиться в престижном учебном заведении благодаря своей преданности учебе, но при этом чувствовал себя очень неловко и ограниченно.
Помню неприятный случай на перемене: какой-то школьный хулиган сорвал на мне злость и начал осыпать меня оскорблениями, нависая надо мной и крича прямо в ухо, что я никакой не отличник, а просто неудачник. В тот момент все как бы промелькнуло в сознании, и я уже видел последствия… Меня тут же выгонят из школы, а я не мог себе этого позволить, поэтому я оставил все как есть, не отвечая на грубость. Однако этот эпизод оставил горький привкус, я злился на отца за то, что он все потерял, я думал, что если бы он заплатил за обучение, то мне не пришлось бы бояться лишения стипендии. Я злился на себя, чувствовал себя трусом и обещал себе, что больше никогда не допущу подобного.
Я чувствовал себя измученным. К счастью, я не отреагировал; более того, в конце третьего курса мне как самому достойному студенту школы выделили крупную сумму для планирования поездки и посещения итальянских факультетов. Это был своеобразный стимул для студентов после окончания школы продолжить обучение в Италии. Я поехал в гости к своему первому итальянскому преподавателю в его дом в Римини. Во время этой поездки я посетил все наиболее значимые юридические факультеты: от Болоньи до Тренто, от Вероны до Сиены, вплоть до Милана. Мы с моим турецким другом путешествовали на поезде, ночевали в хостелах. Я был настолько очарован эстетикой и качеством жизни в этих городах, что задумался о переезде туда. Помню, как в Тренто, когда я восхвалял его чистоту и красивые пейзажи, мой спутник бросил в чистый парк маленькую бутылку. Я разозлился, может быть, даже слишком, и перелез через забор, чтобы достать ее. Моя мама гордилась бы мной.
Поездка удалась: эта страна покорила меня, я уже давно решил, что буду учиться на юриста, и этот опыт подтвердил мой выбор. В мире не было ничего, чего бы я хотел больше, чем справедливости. Для себя и для отца сделал я этот выбор.
Глава третьяВ мире взрослых
Гражданин мира
В конце четвертого класса средней школы в Турции был объявлен национальный конкурс по культурному обмену с США, который назывался YES (Youth Exchange Study Programme): тридцать шесть студентов должны были целый учебный год учиться в американской средней школе, не только изучая и совершенствуя английский язык, но и налаживать общение, провоцировать слияние культур. Три тысячи претендентов со всей страны подали заявки, и среди них был я, единственный из итальянской школы. Процесс отбора включал в себя несколько экзаменов, в том числе один по английскому языку, один по общей культуре и устный вопрос. Английский был простым, по общей культуре я был подготовлен. А вот устный вопрос заставил меня ужаснуться. Потом, в день экзамена, я думаю, комиссия была впечатлена моей историей и теми результатами, которых мне удалось добиться за последние два года. Если я ставил перед собой цель, то не останавливался, пока не достигал ее. И это, пожалуй, было моим главным козырем.
В конце концов я добился успеха – меня выбрали в число тридцати шести самых достойных студентов Турции. Вы все знаете, что в Соединенных Штатах Америки есть пятьдесят штатов, многие из которых прекрасны. Угадайте, куда меня отправили? В Огайо!
Помню, что в то лето я никуда не поехал, так как хотел как можно лучше подготовиться к поездке в США. Мы с другими тридцатью пятью студентами должны были пройти месячный курс подготовки, где нам предстояло познакомиться с обычаями, взглядами и манерами, с которыми мы столкнемся за границей. Я знал, что турецкая и американская культуры сильно отличаются друг от друга, но мне не терпелось расширить свой кругозор. Я выбрал Liceo Italiano, чтобы стать гражданином мира, и теперь мне предстояло сделать еще один шаг: открыть для себя не только Европу, но и Америку.
С мамой и папой на вручении школьной награды
За этот месяц подготовки я подружился с другими студентами. Мы были родственными душами, с общими целями и одинаковой жаждой опыта. Кроме всего прочего, в программу подготовки входили три дня в Вашингтоне, где я познакомился с другими достойными студентами из других мусульманских стран, лучшими представителями каждой нации. В конце концов, целью программы было также восстановление отношений между США и исламским населением после ужасных событий 11 сентября. На нас лежала большая ответственность. Я хочу рассказать вам одну историю, которая до сих пор меня очень трогает. Представьте себе столовую, полную молодых людей, только что прилетевших в Америку из Малайзии, Филиппин, Боснии и многих других стран. Мы обедали, когда один из студентов, мой турецкий друг, огляделся вокруг и сказал: «Ребята, я заметил, что все здесь принадлежат к разным национальностям. Единственный, кто может быть из любой точки мира, – это Джан!»
Я знал, что турецкая и американская культуры сильно отличаются друг от друга, но мне не терпелось расширить свой кругозор.
Эта фраза заставила меня почувствовать себя гражданином мира, именно тем, кем я хотел стать. Через несколько часов тьютор, который должен был направить меня к семье в Огайо, повел меня в типичный американский ресторан, но эта фраза моего друга не выходила у меня из головы, и я спросил официантку: «Как вы думаете, откуда я родом?» И она, не задумываясь, ответила: «Вы из Рима». Я не мог поверить! Она даже не сказала «Италия», она сказала «Рим».
В тот момент я понял, что моя судьба уже написана. Моя жизнь почему-то всегда была связана с Италией, как будто это был знак провидения. Перед отъездом в США я бросил баскетбол и очень жалел об этом, потому что у меня неплохо получалось. Я играл с ребятами, которые были старше меня, и обычно был в роли плеймейкера. Когда я приехал в США, то обнаружил, что на студентов, занимающихся спортом, руководство колледжа смотрит с уважением. Те, кто попадал в школьные команды, имели больше шансов быть принятыми в крупные университеты и получить экономическую поддержку. Кроме того, в Америке все работало иначе, чем в Турции и Европе: там не было клубных команд, и единственным способом играть было вступление в команду своей школы. Мне нравилась эта система, потому что перед спортом и другими талантами даже учебная работа отходила на второй план: казалось, что есть только позитив. Однако когда я приехал в Огайо и обнаружил, что могу вернуться в спорт, я выбрал футбол. В Турции я играл чуть меньше, но у нас все любят футбол, как в Бразилии или в Италии.
В тот момент я понял, что моя судьба уже написана. Моя жизнь почему-то всегда была связана с Италией, как будто это был знак провидения.
Возникли некоторые проблемы с семьей, которая должна была меня принять: когда я прилетел, мне все еще некуда было идти, но я уже был так взволнован, что это не казалось чем-то серьезным. Я знал, что могу доверять своему наставнику: что бы ни случилось, он найдет мне ночлег.
В день встречи с тренером футбольной команды я представился Джоном, решив, что это имя легко подойдет и будет к месту. Когда я вышел на поле, он собрал команду. «У нас есть турецкий студент по обмену. Давай сыграем, посмотрим, как ты справишься», – сказал он. Когда тренер спросил, на какой позиции я играю, я ответил: «Нападающий». Игра закончилась со счетом 3:0, и я забил все голы. Вскоре ко мне подошел капитан команды, который был на год младше меня, и спросил, не хочу ли я поехать жить к нему и его семье, так как меня все равно некому было приютить. Он сразу внушил мне доверие, и я согласился. Как только я переступил порог красивого двухэтажного дома этого мальчика, я был приятно удивлен. Его семья встретила меня с большим радушием. Его мама была такой милой, а младший брат – просто душкой (благодаря ему я впервые сыграл в PlayStation).
Вскоре я понял, насколько важна в Америке светская жизнь, и с головой окунулся в нее. Я посещал десятки школьных и частных вечеринок, каждый день знакомился с мальчиками и девочками, часто ходил на встречи со своими новыми друзьями и как можно больше разговаривал, стараясь улучшить свое произношение. До отъезда из Турции я был уверен, что знаю английский язык очень хорошо, но, живя в Америке, я понял, что не знаю ни черта. К концу первого месяца я освоился. Я учился, писал, делал домашние задания. Через два месяца мой английский стал очень хорош.
До отъезда из Турции я был уверен, что знаю английский язык очень хорошо, но, живя в Америке, я понял, что не знаю ни черта.
Некоторые мелочи американской культуры открываются со временем. Например, в Штатах, особенно в провинции, царит атмосфера взаимопомощи; в школьных спортивных лигах каждый ученик поддерживает не только свой основной вид спорта, но и все те, которыми здесь занимаются, посещая как можно больше игр. Это также способ поддержать общество и лучше узнать друг друга. Однажды после футбольной тренировки я заметил, что все мальчишки идут к волейбольной площадке. И я сказал одному из своих товарищей по команде: «Ты что, издеваешься? Зачем мы идем смотреть волейбольный матч, который нас совершенно не интересует?»
И он объяснил мне, что это своего рода договор: они придут к нам, а мы к ним. «Не обязательно смотреть игру, можно просто завести друзей, выпить, поесть, посмеяться. Главное – быть там», – заключил он. В тот день я узнал кое-что новое об Америке. То есть сначала все казалось прекрасным. Я адаптировался к этому миру, освоился. Может, в Турции сказали бы, что я бездельничал, но я так не думал. Для меня это был ценнейший жизненный опыт.