— На тебе совсем по-другому будет смотреться, — сказала Агнес, взяв пальто и протягивая его Джастину.
«Хорошо бы оно смотрелось совсем по-другому», — подумал Джастин, повернулся, растопырил руки и позволил Агнес надеть его.
Он покраснел. Он думал, что выглядит как псих, но при этом пальто сидело на нем как влитое. Оно было гораздо легче и мягче, чем казалось на вид, а его меховое тепло ласково обволакивало. Он повернулся к Агнес, и она подпихнула его к огромному золоченому зеркалу. Мимо прошла одна из моделей, пощупала его рукав и что-то одобрительно пробормотала.
Джастин посмотрел на себя. Потом на Агнес. На ее лице промелькнула улыбка.
— Хорошо.
«И увидел Бог, что это хорошо», — подумал Джастин.
— Айван, — крикнула Агнес. — Идеально подходит.
Джастин почувствовал, как кровь прилила к лицу. Он ни за что не мог позволить себе такую вещь, даже если бы захотел. Он в ярости отвернулся, но Агнес схватила его за руку и тихо прошептала на ухо:
— Брось, Джастин. Тебе не надо платить. Тут бартерная экономика. Мои снимки с тобой стоят куда дороже любого пальто. Просто возьми его, ладно?
— Не нужно оно мне. — Джастин стащил пальто и швырнул Агнес: — Забирай.
Она посмотрела на него снисходительно:
— Ты же слышал Айвана, ни один богач в него не влезет. Так почему бы тебе его не взять.
Она отнесла пальто Айвану, и тот аккуратно завернул его в черную ткань, положил в бумажный пакет цвета топленого молока и с безразличным видом протянул Джастину. Он даже слегка поклонился, и у Джастина возникло ощущение, что над ним издеваются.
Агнес взяла пакет:
— Спасибо, Айван.
Спокойное лицо Айвана оставалось безразличным.
— Когда-нибудь он мне отплатит.
Она посмотрела на него:
— Что ты имеешь в виду?
— Что сказал. — Айван пожал плечами. Правильный овал его лица отвернулся от них и повернулся снова, как труба перископа.
Джастин отошел в другой конец комнаты, скрестил на груди руки, словно обороняясь, и принялся напевать под нос, чтобы перекрыть их голоса.
Через минуту-другую он заметил, что в комнате наступила тишина. Агнес и Айван смотрели на него в упор. У Агнес было очень серьезное лицо.
— Надеюсь, ты не против, Джастин. Я рассказала Айвану про твою историю с судьбой.
Похоже, теперь Айван им заинтересовался. Чем дольше он смотрел, тем больше Джастину становилось не по себе. У него задергался глаз.
Наконец Айван заговорил, так тихо, что Джастину пришлось подойти поближе, чтобы расслышать.
— Мне доводилось наблюдать судьбу, — сказал Айван.
Сердце Джастина тревожно заколотилось. Они теперь стояли на расстоянии вытянутой руки, так что Джастин чувствовал исходивший от его кожи запах дорогого парфюма.
— И могу тебе сказать наверняка, — нараспев протянул Айван, в то время как Агнес не сводила с него глаз. — Ты точно обречен.
У Джастина перехватило дыхание.
— За свою жизнь, — сказал Айван тихо, — ты понесешь невосполнимые потери. А потом и сам умрешь, причинив невыносимую боль близким. И все это с тобой произойдет, вопрос только когда, а не если.
Джастин слегка пошатнулся.
— Вот все, что тебе нужно знать о судьбе.
Джастину захотелось вырваться из объятий этого вкрадчивого голоса.
— Уходим, — сказал он Агнес.
— Но…
— СЕЙЧАС ЖЕ.
Он схватил ее за руку, но она вырвалась, так что он вышел один, с грохотом захлопнув за собой железную дверь.
— Прощай, Джастин Кейс, — крикнул ему вслед Айван, и его лицо осветила недобрая улыбка. — Удачи тебе.
Джастин спустился по лестнице, замешкался из-за задвижки на двери и наконец вывалился в узкий проулок. Сердце бешено колотилось у него в груди. Когда Агнес догнала его, он обернулся с видом загнанного зверя и вцепился ей в плечи.
— Он чудовище.
— Знаю. Но у него классные вещи. И он бывает очень щедр, когда захочет. — Она высвободилась и стала рыться в слоях оберточной бумаги.
— Давай, надень и скажи, как ощущения.
Она протянула ему пальто. Ее лицо смягчилось.
— Пожалуйста, Джастин. Пожалуйста.
Он не мог ее переспорить, да, впрочем, и не хотел, поэтому взял и надел пальто. Боб обнюхал его и зарычал, учуяв козу, а Агнес отщелкала несколько кадров подряд: «Джастин смущен». «Джастин напуган». «Джастин сердит».
Джастин отвернулся от вспышки.
— Превосходно, — пробормотала Агнес. Она взяла его за руку и повела назад на большую улицу к захудалому индийскому ресторанчику с разноцветными фонариками в окне. — Теперь отпразднуем.
Он почувствовал прикосновение ее пальцев сквозь гладкую кожу рукава и вздрогнул.
16
Джастин не вылезал из своего нового пальто. Оно и защищало его, и согревало, и притом выглядело достаточно вызывающе, чтобы соответствовать его новому облику. В нем он чувствовал себя в безопасности и снимал его, только когда спал или бегал, а эти два занятия поглощали все больше и больше его времени.
Питер оказался прав насчет бега. Очень скоро удовольствие превысило боль. Джастин никогда не считал себя сильным, но теперь, когда он стал давать работу своим легким и мышцам, они начали расти, как титаны на поле битвы.
«Мое тело! — думал он с благодарностью. — Оно работает!»
Часто во время бега он забывал, что его физические способности ограниченны, и начинал парить, подстраивая ритм сердца под удары ног о покрытие. Почему он раньше не знал, что это возможно?
Он не особо стремился к победе. Ему нравился спокойный размеренный темп, который сдерживал приступы паники в его мозгу. Тик-так, тик-так. Его тело билось в ритме старомодного будильника.
Чем больше он бегал, тем меньше Дэвида оставалось в Джастине.
Эта сторона бега совершенно не интересовала Тренера. С приближением соревнований он стал орать на своих подопечных со все большим отчаянием.
В последний вторник хмурого октября толпа дрожащих мальчиков из шести школ ежилась под моросящим дождем в ожидании сигнала на старт. Джастин пригласил Агнес, причем ясно дал ей понять, что ему совершенно все равно, придет она или нет, и что он вообще ничего от нее не ждет.
Когда он подошел к стартовой линии, что-то заставило его обернуться. Следуя за взглядом сотни пар глаз, он увидел, что по стадиону идет Агнес с огромным лиловым зонтом в горошек. Ее ноги в зеленых резиновых сапогах до колен уверенно вышагивали по дорожке, на плече болтался чехол фотоаппарата. В довершение она замотала себя во что-то наподобие целлофана. Она выглядела возмутительно. Грандиозно.
Все замерли, пока Агнес шествовала через поле к временным деревянным трибунам для зрителей. Сложив зонт, она уселась на место под звук непроизвольных аплодисментов. Она улыбнулась Джастину и достала из чехла свой «никон», а за ним одинокую белую перчатку. Перчаткой она помахала его команде.
Питер радостно замахал руками в ответ. Джастин отвернулся, чтобы спрятать лицо.
Все опомнились, и соревнование продолжилось.
Джастин не слышал выстрела стартового пистолета. Когда он снова вернулся к действительности, он уже бежал, вернее, его тело бежало. С удивлением он обнаружил, что в его ноги встроен автопилот. Ему не надо было задумываться над тем, что делать, просто выбираешь режим «максимальная скорость», и они бегут.
Боб радостно ускакал вперед. Время от времени он останавливался и с некоторой жалостью смотрел на взмыленную толпу запыхавшихся мальчиков.
«Не лучше ли вам, ребята, заниматься тем, чем умеете», — говорил этот взгляд.
И он снова уносился вскачь. Большую часть времени его тело парило в воздухе. Он весело нарезал круги вокруг лидеров, ускорялся со страшной силой исключительно ради удовольствия, пересекал финишную линию под аплодисменты, крутился на месте и возвращался к Джастину, переходя на более спокойную рысь. Несмотря на аристократическую заносчивость своей породы, он был добродушен.
Слева, на несколько метров впереди бежал Питер Принс. Он обернулся и глянул на Джастина, слегка сбавив темп. Джастин едва это заметил. На серединной отметке он думал об Агнес. На все его протесты она только махала рукой, как будто подарить едва знакомому парню дорогущую дубленку — пара пустяков. Он твердо решил держаться холодно, но, когда она позвонила в следующий раз, ее вкрадчивый мурлыкающий голос не оставил от этой решимости и следа.
Уж наверное, это все не просто так. Не просто «а ты ничего, хоть и мелкий». Он догадывался, что существует некий код, тайный язык посвященных, с помощью которого можно распознавать любые нюансы сексуальных намерений. Ее постоянное присутствие в его жизни уж точно что-то говорит о ее намерениях. Но что?
Где-то рядом, совсем над ухом раздался чей-то шепот. Он не расслышал слов, но резким толчком воссоединился со своим телом. Как же больно бежать. Он обернулся посмотреть, кто шептал. На ухе осталось мерзкое ощущение липкого дыхания, как от порхания пыльного мотылька. Он попытался отмахнуться, но ничего там не было.
И снова этот голос, этот назойливый шепот:
— Беги!
Джастин рванул. Задыхаясь, он обогнал Питера, с недоумением смотревшего на своего друга.
— Беги во всю прыть!
Боб ускорился и теперь держался поближе к хозяину. Джастин не замечал его и в ужасе несся вперед.
Сотня метров до финиша. Остальные участники добегали из последних сил. Джастин их не видел и не слышал, забыл об их существовании. Он слышал только голос и бежал изо всех сил.
БЕГИ!
Он первым пересек финишную линию и все продолжал бежать. Боб аккуратно повел его на поворот, всем весом давя на бедро Джастина, чтобы затормозить.
Тренер довольно улыбался.
Это был настоящий момент славы. Впервые в жизни Джастина. Но его мутило. Его будто избили. Его мозг все еще накачивало адреналином, живот сводило от страха, пульс зашкаливал.
Беги, беги во всю прыть.