– Человек за бортом! – гаркает Николай и закладывает головокружительный вираж.
Диски сходятся под гондолой, образуя наклонный пандус. Человек в скафандре вскарабкивается на пандус, жидкость с его ног стекает на поверхность дисков, застывая блестящими лужицами. На рукаве у него «Юнион Джек». Сергей помогает ему забраться в гондолу.
– Коля, двигаем отсюда, – кричит Сергей, и диски снова расходятся, приобретая форму колес. Одна из огромных бомб падает совсем близко. Гондолу трясет.
– Там еще один! – отчаянно кричит мичман Андреев, и аппарат снова набирает ход.
… Коля и Сергей бегут прочь от вулкана среди взрывающихся камней. Ноги увязают в тягучей жидкости, и еще их припекает, как когда идешь босиком по раскаленному солнцем полуденному пляжу.
– Смотри!
Вдалеке от них несется сверкающая гондола меж двух стремительных колес.
– Эй! Эге-гей!
Люди в гондоле, кажется, не обращают на них внимания. Они двигаются по широкой дуге, подальше обходя район падения вулканических бомб.
– Мы здесь!
Аппарат быстро удаляется.
Один из смертоносных камней со скоростью паровоза бьет Колю в спину. Последняя его мысль – это то, что на рукавах скафов людей в гондоле наверняка красуется «Юнион Джек». Он падает ничком в расплавленное стекло.
– Каждый раз вы не знаете, что это сон, верно? – Соломон Израилевич смотрит в сторону, там на маленьком экране он видит срез эмоциональных реакций пациента. Маленькая камера за его плечом ведет запись беседы.
– Да, не знаю. Все очень реалистично. – Коля немного сердится. «Тебе же самому такие сны снятся!», думает он.
– И в каждом сне вы должны кого-то выручить, или действовать командой, или сотрудничать еще каким-то образом?
– Да. Пожалуй, да.
– Понятно.
– Соломон Израилевич, а почему им просто не выйти с нами на связь? Зачем такие сложности? Они что, нас проверяют?
– Я бы сказал – не доверяют, мичман. Да и как нам доверять, когда мы сами себе не доверяем, тех же британцев возьмите, а? – и доктор качает курчавой головой. Маленькие круглые очки печально висят на кончике его крупного носа.
… Скала осыпается и крошится под ногами. Коля упорно ползет вверх. В кромешной тьме внизу бурлит раскаленная лава, а на вершине скалы сияет свет. Там – спасение.
По узкому карнизу он пробирается влево. Еще несколько уступов, и он спасен, юноша уже ясно видит безопасный путь. В скафе на скале тесно, еле хватает места, чтобы повернуться.
Собираясь поставить ногу на камень, Николай замечает пальцы. Пальцы! Кто-то висит на уступе, сорвался, вот-вот упадет!
Он осторожно опускается на колено, упирается рукой, заглядывает за край. Так и есть, человек неловко загребает ногами по гладкой скале, руки его постепенно сползают с уступа. Без помощи ему не выбраться.
Коля осторожно стучит по макушке шлема незнакомца. Тот вскидывает голову, видит Колю. Мичман Андреев протягивает ему руку.
После недолгой возни, обливаясь потом, оба оказываются на карнизе. Стоят, распластавшись по стене, тяжело дыша. Николай поворачивается к спасенному им человеку, и в тот же миг человек снимает поляризацию визора шлема. Мичман Андреев видит торжествующее лицо рыжего лейтенант-коммодора с «Кинг Майкла». Верзила бьет Колю в колено, толкает рукой, рискуя сам сорваться с карниза. Николай летит вниз.
– Ты проиграл! – кричит британец.
Соломон Израилевич просматривает записи бесед с членами экипажа «Петра Великого».
– Довольно много они должны были о нас узнать, – бормочет он.
– Думаете, этого достаточно? – Вахтанг Иосифович крутит в пальцах карандаш.
– Кто знает. Может, они хотят, чтобы мы показали им что-то конкретное. Это сложный экзамен, в котором мы, к тому же, не знаем ответов. А как вы сами, коллега? Много вы спасли сыновей туманного Альбиона?
– Будь моя воля, я бы этих бриттов вообще не спасал. Слишком уж неприглядно они себя ведут. Хотелось бы думать, что это лишь издержки «снов», но и жизнь меня научила тому же. Мы для них, несмотря ни на что, всего лишь грязные аборигены.
– Издержки, знаете ли, островного менталитета. Кстати, наши юные офицеры, в отличие от нас с вами, считают по-другому. – Доктор Зильберштейн похлопывает по толстой пачке распечаток. – Они их спасают почем зря. Не выветрился еще юношеский идеализм, что ли.
– А я вот тут подумал, коллега. Может, наши гости, они хотят что-то показать нам? Что-то о нас самих?
… Раум-крейсер погибал. Что-то гибельное, бесцветное, наползало со стороны силовой установки. Сначала пропадало напряжение в сети, отключалась электроника, а потом воздух в отсеках становился тягучим, затхлым. Ничего не помогало. Бедствие терпели уже четвертый час, и больше половины «Петра Великого» вышло из строя.
– Ваше сиятельство! – начальник инженерной службы обращался к капитану. – Взгляните!
Автономные камеры из хвостовых отсеков предавали картинку: переборки растворяются. Будто их разъедает мгновенная ржавчина. За ними – только равнодушные звезды и холод пространства. Одна из камер мигнула. И погасла, за ней – другая.
Вице-адмирал взялся за капитанский микрофон.
– Слушать в отсеках! – прогремел его голос. – Объявляю экстренную эвакуацию!
При трехстах шестидесяти членах экипажа спасательных капсул оставалось едва на двести.
– Начальникам служб – обеспечить! Первыми грузятся офицеры в возрасте до двадцати лет!
Вице-адмирал князь Всеволод Максимович Зайков смотрит на своего старшего помощника, контр-адмирала Великого князя Андрея Владимировича. Старпом одобрительно кивает. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя». Первыми нужно спасть детей, пусть они и считают себя бравыми офицерами.
– Следующими грузятся офицеры в возрасте до двадцати пяти лет, в обратном порядке старшинства! Это приказ! Выполнять!
Капитан прищуривается, представляя, как упираются мальчишки, не желая грузиться в спасательные шлюпы без старших офицеров. Ну ничего, командиры справятся.
– По удалении от крейсера приказываю старшим по званию на борту шлюпа включить сигнал бедствия, и погрузить экипаж в стазис.
«Год они продержатся, – думает капитан, а к тому времени их уже найдут. А капитан погибает со своим кораблем».
Князь Зайков поворачивается к офицеру связи.
– Никифор Афанасьевич, голубчик, поставьте на трансляцию гимн Империи, будьте добры. – И, в микрофон:
– С нами Бог и Андреевский флаг!
Если бы князь Зайков видел, что в тот момент творилось на «Кинг Майкле», он, возможно, и устоял бы на ногах, но точно бы покачнулся.
Часть команды британского «спейскиллера» ворвалась в оружейную и пробилась к спасательным капсулам, куда под охраной морской пехоты грузились старшие офицеры корабля под водительством принца Эндрю.
Завязалась перестрелка, в которой массово полегли спейсмарины и с той, и с другой стороны.
«Кинг Майкл» еще пожирала неведомая напасть, а спасать было уже практически некого.
7
Капитан «Петра Великого» открыл глаза.
– Надеюсь, этот последний, – буркнул он себе под нос. – Они нас изведут своими снами, прости Господи.
– Ваше сиятельство! – посыльный начал стучаться в люк каюты, когда капитан уже дочищал зубы. – Получен сигнал от объекта!
Содержание послания двусмысленности не допускало.
Дверь, лишь приоткрывавшаяся в первом послании, теперь широко распахивалась. За ней сияли звезды, какие-то туманности. Человеческая фигура шагала в проем.
– Все ж таки достучались мы до них, а? – капитал довольно пригладил усы.
– Дай-то Бог, – старпом осенил себя крестным знамением. – Интересно, а британцы тоже такое послание получили?
– Сигнал шел широким фронтом? – спросил капитан начальника связи.
– Осмелюсь доложить, нет. Направленным лучом шел, Ваше сиятельство. Только для нас.
– О как!– и капитан схватил микрофон:
– Боевая тревога!
Опасения князя Зайкова стали понятны почти сразу.
– «Кинг Майкл» просит связь, господин вице-адмирал!
– Соединяй!
Эндрю, принц Уэльский, впервые на памяти командования «Петра Великого» выглядел растерянным. Даже каким-то взъерошенным.
– Хэллоу, джентльмены! – приветствовал он своих визави. – Получили сигнал?
– Получили, – спокойно ответил капитан. – Вы, Ваше Высочество, значит, тоже?
– Ну да, ну да, – ответил принц и неопределенно поводил в воздухе рукой. – Раз такое дело, значит будем собираться?
– Куда собираться? – поинтересовался князь Зайков.
– Домой, куда же еще? – заулыбался Эндрю. – Контакт не состоялся, всем пора домой… Или подождите, – он насторожился. – А что содержит ваше послание, если не секрет?
– Я вижу, мы получили разные послания, – с расстановкой произнес капитан «Петра Великого». Сожалею, Ваше Высочество, но это конфиденциальная информация. Если вам угодно собираться домой – что ж, доброго пути. А мы собираемся еще немного здесь задержаться.
– Э, нет, джентльмены, так не пойдет. – Лицо принца начало наливаться краской, стоящие за его спиной офицеры «Кинг Майкла» задвигались. – Если уж на то пошло, то я выиграл это соревнование, и отдавать вам свою победу я не намерен.
– Какое соревнование? – натурально удивился князь. «Ишь ты, уже и соревнование какое-то придумал», подумал он. Ему явственно представилось послание, полученное на «Кинг Майкле» – захлопывающаяся перед носом принца дверь к звездам. «А судя по реакции Эндрю, то перед тем, как захлопнуть, гости еще и пинка ему отвесили».
– А такое! – срываясь на визг, крикнул Эндрю. – Или вы хотите сказать, что не видели дурацких снов? А моя команда обставила вашу по очкам с разгромным счетом! Вы проиграли, вы, милейший!
– Простите принц, но ни в каком соревновании мы не участвовали, – вздохнул князь. – Если вам угодно…
– Мне угодно, чтобы вы убрались отсюда, – зашипел Эндрю, приблизив лицо к экрану так, что стали видны поры на угреватом носу. – Полетите впереди, а я за вами присмотрю! А если не уберетесь, то пеняйте на себя!..