— Хорошо, — соглашаюсь я, опускаясь на четвереньки.
Проползаю через узкий проход. Темно и тесно, едва хватает места, чтобы протиснуть плечи. За спиной слышу, как «Скарн» начинает следовать за мной.
В этот момент база содрогается. Сильный толчок, затем — оглушительный грохот. Туннель трясется, с потолка сыплется пыль и мелкие обломки.
Проползаю через проход и оказываюсь в более широком пространстве. Оборачиваюсь — и вижу, как секция туннеля за мной обрушивается, погребая «Скарна» под завалом.
— Скарн! — кричу инстинктивно.
Из-под завала доносится движение. Рука пробивается сквозь обломки, но что-то с ней не так. Она… меняет форму. Пальцы удлиняются, становятся текучими, пытаясь дотянуться до меня.
Отступаю.
Рука «Скарна» полностью трансформируется, теряя человеческую форму. Теперь это щупальце с переливающейся поверхностью, которое извивается, пытаясь нащупать путь.
Разделение произошло случайно, но, возможно, к лучшему. Мимик вел меня в ловушку, я уверен. Но куда?
Оглядываюсь.
Повсюду трубы, вентильная паутина, ржавчина и пыль. Несколько дверей ведут в разных направлениях. На стене — покрытая пылью схема этого сектора.
Самоуничтожение через: 19 минут 42 секунды
Сообщает система.
Времени мало. Изучаю схему, пытаясь понять, где я нахожусь. Согласно ей, я в секторе «Техническая поддержка C-5». Ближайший выход отмечен в восточном направлении, но что-то привлекает мое внимание — символ «Δ» рядом с отметкой «Экспериментальный сектор B-9» на западе.
Медальон на груди слегка нагревается, словно реагируя на мои мысли. Он указывает… туда?
[ИМПЛ/TM-7]: ЭВАКУАЦИОННЫЙ МАРШРУТ: ВОСТОЧНЫЙ ВЫХОД
[ИМПЛ/TM-7]: АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ МАРШРУТ ОБНАРУЖЕН
[ИМПЛ/TM-7]: [неуверенно] Медальон… ведет куда-то еще.
Иду на запад, следуя указанию медальона. Коридор петляет, разветвляется, словно нервная система гигантского организма. Пространство вокруг начинает искажаться, архитектурные элементы наслаиваются друг на друга, создавая оптические иллюзии.
ПространствоИскажаетсяСтеныПлавятсяПолСтановитсяПотолкомКоридорыВедутВНикуда.
Медальон пульсирует сильнее, когда я приближаюсь к тупику. Стена выглядит сплошной, но медальон указывает именно сюда. Прикладываю его к поверхности — ничего. Но стоит прижать медальон к стене и произнести слова, которые сами приходят на ум:
— Помни не то, что видишь, а то, что чувствуешь.
Стена… исчезает. Не растворяется, не отъезжает в сторону — она просто перестает существовать, как если бы ее никогда и не было. За ней — широкий коридор с высоким потолком, уходящий вниз под крутым углом.
М е д а л ь о н в е д ё т м е н я. К а ж д ы й ш а г о т д а ё т с я э х о м в п р о ш л о м и б у д у щ е м. Я в и ж у с в о и с л е д ы д о т о г о, к а к с д е л а л и х.
Спускаюсь по коридору. Он выглядит древнее остальной части базы — стены из иного материала, освещение другое, более мягкое, золотистое. На стенах — странные символы, похожие на те, что я видел в «Δ» на медальоне, но более сложные, словно части какого-то уравнения.
Коридор заканчивается огромным круглым залом с куполообразным потолком. В центре зала — двое. Один из них — Скарн, сражающийся с существом, которое постоянно меняет форму. Сейчас оно выглядит как седой ученый в лабораторном халате, но его движения нечеловеческие, слишком быстрые, слишком плавные.
Мимик.
Скарн атакует его потоками эфирного пламени, но существо уклоняется с невероятной скоростью. Иногда оно на мгновение принимает форму самого Скарна, дезориентируя его.
Выхватываю пистолет и выстреливаю в Мимика. Пуля проходит сквозь него, не причиняя видимого вреда, но отвлекает. Существо поворачивается ко мне, и его лицо… меняется. Черты лица ученого растекаются, реформируются, становясь моими собственными.
— Алекс, — произносит оно моим голосом. — Мы ждали тебя.
Скарн использует этот момент, чтобы ударить Мимика концентрированным потоком эфирного пламени. Существо искажается, его форма дестабилизируется, и оно растекается лужей по полу, быстро уползая в тень.
— Северов! — Скарн тяжело дышит, эфирное пламя вокруг его рук пульсирует нестабильно. — Как ты меня нашел?
— Медальон, — отвечаю, указывая на символ «Δ» на груди. — Он… вел меня.
Скарн внимательно смотрит на меня, его глаза сужаются.
— Тебе встретился еще один я, да? — спрашивает он.
— Да. Мимик. Он пытался увести меня… куда-то.
— К ложному выходу, — Скарн кивает. — Это была ловушка. Он хотел разделить нас, чтобы получить доступ к TX-Δ. Один Мимик вел тебя, другой атаковал меня.
— Их несколько?
— Они размножаются, — Скарн приближается, вглядываясь в мое лицо. — А как я узнаю, что ты — настоящий Алекс?
Напряженный момент.
Его вопрос справедлив — если Мимик может принимать мою форму, как ему доверять мне?
Медальон на моей груди слегка пульсирует. Я не думаю, просто чувствую — прикасаюсь к нему и произношу:
— Ева.
Медальон вспыхивает, реагируя на имя. Скарн расслабляется.
— Хорошо, — кивает он. — Настоящая пульсация. Мимик не может воспроизвести реакцию медальона на это имя.
Самоуничтожение через: 12 минут 17 секунд
Напоминает система.
— Нам нужно выбираться, — говорю я.
— Следуй за мной, — Скарн направляется к небольшому проходу в дальней стене зала. — Здесь есть технический проход, о котором знал только персонал с высшим допуском. Он ведет напрямую к шлюзам эвакуации.
Проход узкий, освещенный редкими аварийными лампами. Мы быстро продвигаемся вперед, пока база вокруг нас содрогается от взрывов. Система автоматического уничтожения уже начала работу.
— Что случилось с TX-Δ? — спрашиваю я.
— Даже если всё развалится, он останется, — отвечает Скарн, не оборачиваясь. — Это было главное.
Что-то в его голосе заставляет меня насторожиться. Слишком… уверенный?
— Кто такая Ева? — спрашиваю я внезапно.
Скарн не останавливается, но его шаг сбивается на долю секунды.
— Ты знаешь, — отвечает он. — Она была сердцем проекта. Твоей… коллегой. И больше, чем коллегой.
Его ответ звучит правильно, но что-то в интонации не так. Формулировки слишком общие, безличные. Настоящий Скарн знает больше деталей.
[ИМПЛ/TM-7]: [тихо] Это не Скарн.
Мы выходим к развилке. «Скарн» поворачивает налево.
— Сюда, — говорит он. — Шлюзы уже близко.
Я останавливаюсь.
— Нет.
«Скарн» замирает, медленно оборачивается.
— Что? — спрашивает он.
— Ты не Скарн, — произношу я, медленно вытаскивая пистолет.
Его лицо на мгновение застывает, потом искажается в нечеловеческой улыбке.
— Что меня выдало? — спрашивает он, и голос уже не совсем принадлежит Скарну — в нем слышны эхо других голосов, наложенных друг на друга.
— Скарн никогда не называл ее просто «коллегой», — отвечаю я. — Даже когда злился на нее.
Существо издает странный звук — не смех, а скорее имитацию смеха.
— Ты хорошо его знаешь, — говорит оно. — Интересно, знаешь ли ты себя так же хорошо?
И прежде чем я успеваю среагировать, его форма меняется. Теперь передо мной стою я сам. Идеальная копия, вплоть до шрама на щеке и усталого взгляда.
— Узнаешь? — спрашивает мой двойник.
— Где он? — спрашиваю — и голос звучит, как у него. Холоднее, чем ожидал.
— Сражается с другим мной, — отвечает Мимик с моим лицом. — Или, может быть, с другим тобой. Кто знает, кто из вас настоящий?
Он делает шаг ко мне, и я стреляю. Пуля проходит сквозь его плечо, оставляя рваную дыру, которая тут же затягивается. Никакой крови — только странная полупрозрачная субстанция.
— Нельзя убить то, что уже умирало много раз, — произносит Мимик, продолжая приближаться.
Отступаю, продолжая стрелять. Пули замедляют его, но не останавливают. Удары словно проходят сквозь густой гель.
В последний момент, когда магазин пустеет, активирую «Замедление». Мир растягивается, движения Мимика становятся медленными, предсказуемыми. Уклоняюсь от его атаки и бью в ответ — кулаком прямо в лицо.
Я бью Мимика по лицу. Но не по его — по своему. Его кожа мягче, чем должна быть. Под ней — жидкость, не кровь. Рука проходит, как через гель. Он улыбается — моей улыбкой.
— У тебя слабый удар, Алекс, — говорит он. — Или это я просто прочувствовал его раньше.
«Замедление» заканчивается, время возвращается к нормальному потоку. Мимик атакует с нечеловеческой скоростью. Уклоняюсь, но не полностью — его рука цепляет мою. Хватка железная, нечеловеческая. Что-то хрустит внутри — и только потом приходит боль.
Меня отбрасывает к стене. Левая рука висит безжизненно, каждое движение отдаётся вспышкой агонии. Скарн (настоящий?) кидается на защиту, его эфирное пламя оставляет в воздухе светящиеся дуги.
Кровь стекает по моим пальцам, капая на пол. Каким-то образом боль проясняет разум, заземляет в реальности. Здесь и сейчас. В этом искажённом мире физическая боль — единственное, в чём я уверен.
Отступаю к распределительному щиту. Металлические панели с предупреждающими знаками «Высокое напряжение». Мимик надвигается, его форма становится нестабильной от ярости.
— Смотри под ноги, — шепчу я.
Сломанной рукой дотягиваюсь до рычага аварийного сброса охлаждающей жидкости. Пол мгновенно заливает голубоватая жидкость, которая соприкасается с оголёнными проводами из разбитой панели.
Скарн успевает оттолкнуть меня в последний момент. Разряд проходит через жидкость, ударяя в Мимика. Его форма начинает колебаться, распадаться на составляющие.
Медальон пульсирует сильнее. Ткань плавится. Жар выжигает «Δ» на коже. Боль пронзительная, концентрированная, но его жар уже не просто ощущается — он овладевает каждым нервом, подключая сознание к чему-то большему.
Кровь из разбитой брови заливает глаза. Вытираю её рукавом, размазывая по лицу. Каждое движение отдаётся вспышками боли, но эта физическая реальность — единственная опора в мире, где всё остальное может быть иллюзией.