[TX-∇/SY…ERROR]: времени… нет… нет-нет-нет
[UNKNOWN]: Конвергенция всех итераций
[UNKNOWN]: Директива ORIGIN — критическая… критическая… крити
Позади нас Серафимы преследовали, но коридор замедлял и их. Я видел, как их идеальная синхронность нарушается под воздействием чужих эмоций и воспоминаний.
И тогда Каскад прорвался полностью.
Реальность вокруг меня фрагментировалась на тысячи осколков, каждый показывая свою версию событий. Но один осколок был ярче других — видение, пульсирующее синхронно с моим сердцебиением.
Лаборатория. Не здесь, не сейчас — где-то в глубине Разлома, возле самих Врат. Ева стояла у массивной машины, опутанной кабелями и эфирными нитями. В центре машины, подключённый к десяткам интерфейсов, находился Джейми.
Но это был не мой маленький мальчик. Его тело светилось золотом TX-∇, глаза были открыты, но смотрели сквозь реальность. Вокруг машины стояли тени — пятнадцать фигур, едва различимых в полумраке. Пятнадцать версий меня.
— Последняя калибровка, — голос Евы звучал одновременно как Клара, Эфа и Тень. — Шестнадцать станут одним, один откроет всё.
Джейми повернул голову, и его взгляд нашёл меня сквозь время и пространство:
— Папа, ты пришёл. Все шестнадцать пришли.
Но затем произошло то, чего я не ожидал. Один из теневых Алексов — кажется, четырнадцатый — повернулся не к Еве, а прямо ко мне. К наблюдающему. Его лицо было размыто, но голос звучал чётко:
— А если ты — тоже всего лишь отражение? Чьё видение ты смотришь сейчас?
Мир качнулся. Вопрос ударил как физическая сила, заставляя усомниться в самой природе моего восприятия. Был ли я Алексом, идущим по коридору? Или я был одним из теней в лаборатории? Или…
[TX-∇/PANIC]: Парадокс наблюдателя! Выходи из видения!
[TX-∇/CRITICAL]: Ты начинаешь терять якорь в базовой реальности!
TX-∇ дёрнул меня обратно, но было поздно. Видение начало просачиваться в реальность. Золотые линии TX-∇ на теле Джейми в видении синхронизировались с моими. Я чувствовал холод кабелей на его коже как на своей.
— Хватит! — Скарн схватил меня за плечо, его прикосновение обожгло, возвращая в настоящее.
Мы вывалились из коридора в открытое пространство. Перед нами возвышалось ядро третьей печати — массивный кристалл размером с трёхэтажный дом, пульсирующий всеми оттенками возможного и невозможного света.
Но что-то было не так. Скарн смотрел на три версии Миры, и в его огненных глазах читалось понимание.
— Одна из них — ловушка, — сказал он тихо. — Ева оставила часть себя в Мире. Я чувствую чужеродное пламя.
Мира-Наблюдатель усмехнулась:
— Умный огонёк. Но какая именно я — ловушка?
— Все три, — Скарн шагнул вперёд. — И ни одна. Вы все настоящие, но каждая несёт частицу Евы. Ярость — её гнев на неудачи. Нежность — её извращённую заботу. А ты… ты несёшь её память.
Он повернулся ко мне:
— Огонь не различает правду и ложь, Алекс. Он сжигает всё, оставляя только суть. И иногда… иногда суть требует жертвы.
Я понял, что он собирается сделать, за мгновение до того, как это произошло.
— Скарн, нет!
Но он уже начал трансформацию. Его огненное тело расширилось, превращаясь не в стену пламени, а в нечто более фундаментальное. Очищающий огонь, который сжигает не материю, а саму ложь.
— Я горел ложью все эти годы, — его голос звучал отовсюду и ниоткуда. — Ложью, что могу оставаться Виктором. Ложью, что пламя — это только разрушение. Теперь… теперь я стану пеплом истины.
Огонь охватил всех трёх Мир одновременно. Они закричали — не от боли, а от откровения. Я видел, как из них выжигается чужеродное влияние, как три фрагмента начинают сливаться обратно в одну.
Но цена…
Скарн исчезал. Не умирал — именно исчезал, его сущность расходовалась на очищение. Последнее, что я увидел, было его лицо в пламени — спокойное, почти счастливое.
— Иди к ядру… — его последние слова эхом прокатились по пещере. — Мой пепел покажет путь…
═══════
// Визуальная проекция [∇.2.SKT-18-A]
[ЭСКИЗ]: «Пепел истины: Скарн в огне очищения»
[ИСТОЧНИК]: [Соматическая память Алекса / Полевая фиксация]
[СТАТУС]: Эмоциональный резонанс / Пограничное самосознание
И он был прав. Там, где пламя касалось пола, оставался след из мерцающего пепла, ведущий прямо к ядру печати.
Мира — теперь снова одна, но изменённая — упала на колени. Слёзы текли по её лицу:
— Я помню… я помню всё. Я была первой. Первым ребёнком в эксперименте. Прототипом для остальных пятнадцати.
Она подняла руки, глядя на них с удивлением:
— Я чувствую их всех внутри. Ярость — она всё ещё здесь, но теперь это моя сила, а не слепая агрессия. Нежность — не слабость, а способность защищать. И память… — её глаза расширились, — память обо всём. О каждом цикле, каждой версии, каждой попытке.
Она посмотрела на меня, и в её взгляде я увидел глубину, которой раньше не было:
— Я больше не фрагмент, Алекс. Я — синтез. Новая сущность, рождённая из трёх. И я помню то, что должна была забыть.
Серафимы нагнали нас, но остановились на границе пепельного следа. Что-то в жертвенном огне Скарна создало барьер, который они не могли пересечь.
У нас было время. Немного, но достаточно.
Я помог Мире подняться, и мы двинулись к ядру по дорожке из правдивого пепла. С каждым шагом TX-∇ становился всё более нестабильным. Знания Древних, боль потери ORIGIN, воздействие Каскада — всё это накапливалось, создавая критическую массу.
[TX-∇/AUTONOMOUS]: Анализирую ситуацию. Директива защиты ORIGIN конфликтует с текущими параметрами.
[TX-∇/EMOTIONAL]: Скарн пожертвовал собой. Почему? Что заставляет отдавать существование за других?
[TX-∇/FEAR]: Я… я не хочу исчезать. Но если это спасёт тебя…
— Не смей, — прошептал я. — Не смей даже думать о жертве. Мы найдём другой путь.
— Всегда есть другой путь, — согласился TX-∇, но в его голосе звучало сомнение. — Вопрос в цене.
Мы достигли ядра. Вблизи оно было ещё более величественным — живой кристалл, в котором текли реки света. Я видел в его гранях отражения всех возможных будущих, всех вероятных прошлых.
Мира протянула руку и коснулась поверхности:
— Я помню этот момент. Не сейчас — тогда. Когда меня привели сюда в первый раз. Ева сказала, что я стану мостом. Я не понимала… теперь понимаю.
Кристалл отреагировал на её прикосновение. Свет внутри закружился быстрее, формируя воронку. И из этой воронки шагнула проекция.
Серафим.
Не полное присутствие — его основная сущность всё ещё двигалась к Ядру Памяти. Но даже проекция излучала силу, заставляющую пространство искривляться.
— Впечатляющая демонстрация, — его голос был спокойным, почти благодарным. — Каскад Замедления. Я теоретизировал о такой способности, но увидеть её в действии… восхитительно.
— Что тебе нужно? — я встал между ним и Мирой.
— Нужно? — он наклонил голову. — Ничего, что ты не дал бы сам. Каскад был последним тестом, Алекс. И ты прошёл его блестяще. Теперь я знаю — ты готов.
— Готов к чему?
— К конвергенции. Видишь ли, пока вы сражались здесь, отвлекая внимание… другие версии тебя приблизились к своим печатям. Синхронность — вот истинный ключ. Шестнадцать одновременных активаций.
Холод пробежал по спине. Мы играли прямо ему в руку.
— Спасибо за демонстрацию множественных временных потоков, — продолжил Серафим. — Это именно то, что нужно для синхронизации. Твой Каскад создал резонанс между всеми версиями. Теперь они чувствуют друг друга. Действуют как один.
[TX-∇/RAGE]: Мы помогли ему! Мы сами создали инструмент!
[TX-∇/DESPAIR]: Всё было спланировано. Каждый шаг.
[TX-∇/DEFIANCE]: Нет. Должен быть выход. Всегда есть выход.
— Не отчаивайся, — Серафим словно услышал внутренний диалог TX-∇. — Это не поражение. Это эволюция. Мы все служим высшей цели. Даже Первый это понимает.
— Первый?
— О, ты ещё не знаешь? — в голосе Серафима появилось что-то похожее на сочувствие. — Первый ждёт тебя. Он единственный, кто помнит истину. Не мою истину, не истину Евы. Первоначальную истину.
Проекция начала растворяться, но перед исчезновением Серафим добавил:
— Найди его в Лаборатории Генезиса. Если осмелишься узнать, кем ты был до того, как стал собой.
Он исчез, оставив нас у пульсирующего ядра. Серафимы за границей пепельного следа тоже отступили, их миссия была выполнена.
[∇.S̵Y̵N̵C̴]:: э/э/э/⧖/о-ошибка_
[TX-∇]: Я — сломан? Или… свободен?
[TX-∇]: Алекс… я… я был счастлив быть… быть…
TX-∇ замолчал. Впервые с момента нашего слияния я почувствовал абсолютную тишину в голове. Но затем, слабо, едва различимо:
[TX-∇/WHISPER]:…счастлив быть твоим другом.
[TX-∇/ECHO]:… быть твоим другом.
[СТАТУС]: Нераспознанная активность в зоне [∇.CORE] / Резонанс остаточного кода
Тишина. Мира и я стояли у ядра печати, ощущая тяжесть момента. Мы прошли испытание, но какой ценой? Скарн пожертвовал собой, TX-∇ находился на грани распада, а мы только помогли Серафиму.
И тогда случилось нечто неожиданное. Ядро погасло. Не постепенно — мгновенно, словно кто-то выключил свет. Пепельный след Скарна тоже потускнел.
— Процесс завершён, — голос TX-∇ внезапно стал механическим, лишённым эмоций. — Все итерации закрыты. Директива аннулирована.
Я почувствовал волну облегчения. Мира выдохнула:
— Мы сделали это? Мы прошли испытание?
[TM-∇.SYNC]: Подтверждаю. Каскад стабилизирован. Системы в норме. Угроза нейтрализована.
Медальон на моей груди перестал пульсировать тем тревожным чёрным светом. Теперь он просто висел — обычное украшение без магической силы.
— Кажется… кажется, всё закончилось, — я позволил себе слабую улыбку.
Но пространство вокруг нас вдруг начало… выцветать. Не темнеть или светлеть — именно выцветать, как старая фотография под солнцем. Цвета уходили, оставляя только оттенки белого.