у озадачивает многих людей. Подавляющее большинство населения до сих пор не очень хорошо понимает, что и зачем делают центральные банки; оно недооценивает степень, в которой центральные банки определяют развитие экономики и финансов, и, таким образом, слабо представляет себе, что ждет нас впереди и как это повлияет на них лично и на всех вместе.
Решившись на столь глубокое использование экспериментальных мер по стимулированию роста и занятости, центральные банки сделали выбор в пользу некоторого сиюминутного облегчения против растущего риска финансовой нестабильности и значительного подрыва доверия к ним и их политической автономии. Это компромисс, в результате которого длительное использование "нетрадиционной политики" - а оно уже продолжается гораздо дольше, чем предполагали сами центральные банкиры, - приводит к беспрецедентному вмешательству центральных банков в функционирование рынков, насильственному подавлению волатильности, искусственному повышению цен на финансовые активы, влиянию на то, как инвесторы распределяют свой капитал, и на распределение доходов и богатства.
Из всех этих эффектов именно доминирующее влияние на ценообразование акций и облигаций по всему миру привлекает наибольшее внимание. Отвечая в августе 2014 года на мой вопрос о том, как они оценивают состояние финансовых рынков, многие читатели моих колонок в Bloomberg View делали акцент на роли ФРС в стимулировании роста цен на активы, будь то напрямую за счет масштабных покупок или косвенно, поощряя инвесторов брать на себя больше портфельных рисков. Они характеризовали ФРС как "800-фунтовую гориллу в комнате, и похоже, что она не спешит уходить". В процессе работы центральный банк меняет "законы физики", превращает "солому в золото" и рассыпает "сказочную пыль" - все это убаюкивает инвесторов до "состояния самоуспокоенности", которое ввергает их "в маниакальную фазу", тем самым превращая "непредсказуемые" давно устоявшиеся отношения между классами активов. 10
В таком мире центральные банки подвергаются политическим обвинениям в том, что они являются "квазифискальными" агентствами, поскольку, по мнению некоторых, они рискуют деньгами налогоплательщиков, покупают государственные облигации, финансирующие бюджетный дефицит, и решают, кто получит поддержку налогоплательщиков, причем делают все это без одобрения парламента или по указу исполнительной власти. И это одна из причин, по которой некоторые парламентарии стремятся ужесточить контроль над центральными банками.
Центральным банкирам нелегко иметь дело с позерствующими политиками, которые зачастую недостаточно глубоко разбираются в экономической и монетарной политике, не говоря уже о хитросплетениях национальных и международных валютных систем. И даже самые спокойные и невозмутимые центральные банкиры, в данном случае Марио Драги, президент ЕЦБ, как известно, хоть и нечасто, но впадают в видимое состояние раздражения.
Комментируя тон, которым президент Драги "обрушился на испанского члена Европейского парламента", репортеры New York Times Джек Юинг и Биньямин Аппельбаум напомнили нам о весьма необычном случае не только для ЕЦБ, но и для подавляющего большинства центральных банкиров : Марио Драги "повысил голос и пренебрежительно взмахнул рукой во время выступления в парламенте", причем сделал это "с раздражением, необычным для в остальном безупречно сдержанного центрального банкира" 11.
Историческая ставка на политику центральных банков, которую западное общество коллективно сделало в эти дни и которой, как следствие, подвергается весь остальной мир, будет полностью успешной только в том случае, если трио США, Европы и Японии смогут решительно выйти из своего недуга низкого роста/высокой безработицы и сделать это, не способствуя чрезмерному неравенству и не подпитывая нестабильность финансового рынка. (Обратите внимание, что, в отличие от других, я меньше беспокоюсь об угрозе инфляции в будущем, что станет ясно позже в этой книге; я также не беспокоюсь о том, что центральные банки будут вынуждены выбросить на рынки триллионы долларов ценных бумаг, которые они приобрели. Но я очень беспокоюсь о будущей финансовой нестабильности и о том, как это отразится на экономическом и социальном благополучии. Я согласен с замечанием председателя ФРС Йеллен о том, что "нормально функционирующая финансовая система способствует эффективному распределению сбережений и инвестиций, способствуя экономическому росту и занятости" 12.)
Это беспрецедентная политическая конфигурация, и результаты ее пока неоднозначны.
ГЛАВА 4
. КАК И ЗАЧЕМ ОРГАНИЗОВАНА ЭТА КНИГА
"Сегодня картина роста более туманна. Мы опасаемся светской стагнации и в то же время радуемся светским инновациям. Технологические "попутные ветры" роста сильны, но и социологические "встречные ветры" тоже. Подгоняемый этими встречными ветрами, будущий рост рискует зависнуть между обыденным и чудесным." 1
-ЭНДИ ХАЛДЭЙН
"Я описываю наиболее вероятные перспективы, но, основываясь на многолетнем опыте составления экономических прогнозов, могу заверить вас, что любой конкретный прогноз, который я напишу, окажется неверным, возможно, даже очень".
-ДЖАНЕТ ЙЕЛЛЕН
В этой книге мы обсудим, как и почему мы оказались на таком ключевом этапе нашей экономической жизни. По сути, цель книги - пролить свет на то, как далеко мы находимся от горловины "Т-образного перекрестка", где мы можем оказаться впоследствии и как мы можем повысить вероятность удачного поворота. Для этого книга состоит из четырех основных аналитических частей, которые следуют за вводной частью.
В части II мы попытаемся представить исторический контекст и сделать это в сжатой форме, отражающей суть того, что уже было написано (включая мою собственную книгу о подготовке к глобальному финансовому кризису 2008 года, в которой изложены его эволюционирующие причины и потенциальные последствия).2 Для этого мы совершим путешествие в недавнее прошлое, рассматривая события через призму диких колебаний репутации центральных банков - от середины 1990-х годов, когда они считались неспособными сделать ничего плохого (и прославлялись тем, что положили начало периоду большого экономического процветания и финансовой стабильности), когда их обвинили в наивном потворстве огромным злоупотреблениям банков и других лиц, поставившим мир на колени, и реабилитации в качестве единственных эффективных ответных мер политики, причем смелых и изобретательных.
В части III с точки зрения центрального банка подробно рассматриваются десять основных проблем, стоящих сегодня перед обществом. Эти проблемы были усилены, часто непреднамеренно, немыслимой ранее ролью центральных банков как "единственной игры в городе", когда дело доходит до разработки политики реагирования. При этом обсуждение подчеркивает степень, в которой политики вольно или невольно делегировали центральным банкам чрезмерную ответственность - ситуацию, аналогичную тому, как крайне безответственные родители оставляют своего ребенка у дверей пожарной части, поскольку не хотят или не могут выполнить свои родительские обязанности.
Часть IV посвящена перспективам и тому, что необходимо сделать для повышения вероятности и достижения хороших результатов.
Объясняя, что и почему нас ждет впереди, я бы предпочел сделать это, утверждая единый базовый уровень высокой вероятности. Такой подход обеспечивает ясность, напористость и уверенность в результатах. Кроме того, он позволяет избежать опасностей и обвинений в том, что вы покажетесь "желающим" и нерешительным. Однако, как бы ни был привлекателен такой подход, в нынешних реалиях он просто не осуществим. Более того, в наше время это было бы аналитически безответственно.
Просто слишком велика изменчивость каждого из четырех основных факторов, которые в настоящее время влияют на большую часть нашего коллективного благосостояния (экономические, политические/геополитические, рыночные и политические вопросы), а пересечение этих четырех факторов - то есть реальный мир - еще более изменчив. Поэтому важно, если не сказать первостепенно, мыслить более широко, в том числе вырваться из привычных рамок хорошо выверенных колоколообразных распределений, которые обладают такими успокаивающими характеристиками, как очень высокие ожидаемые результаты и тонкие хвосты. Мы должны быть способны принять возможность бимодального распределения - то есть таких вероятностных исходов, в которых ранее наиболее распространенный исход (так называемое "брюхо кривой") имеет меньшие шансы на реализацию по сравнению с более экстремальными исходами, как хорошими, так и плохими.
Соответственно, вместо того чтобы делать вид, что мы можем с уверенностью предсказать один-единственный исход с высокой вероятностью, хотя мне бы очень хотелось, чтобы мы могли это сделать, в этой книге мы делаем выбор в пользу сценарного анализа, который не просто подчеркивает то, что председатель правления Бернанке однажды назвал "необычайно неопределенным прогнозом" (то есть не просто неопределенным, а необычайно неопределенным). Используя концепцию бимодальных распределений и междисциплинарные знания из области поведенческих наук и нейронаук, я объясняю, почему мир, который нас ожидает, скорее всего, бросит серьезный вызов нам как лицам, принимающим решения, независимо от того, работаем ли мы в компаниях, правительствах, домохозяйствах или инвестиционных компаниях.
Выводя нас из зоны комфорта и удерживая там некоторое время, этот мир способен привести нас к принятию неверных решений и последовательным ошибкам, которые могут накапливаться, а не быстро исправляться. Однако все это не предопределено и не происходит автоматически. Мы можем улучшить наши перспективы, и поэтому в части V обсуждаются инструменты, позволяющие лучше ориентироваться в этой "необычайно неопределенной перспективе".
В то время как государственные экономические меры будут играть наиболее важную роль в определении того, какой путь выберет мировая экономика с Т-образного перекрестка - а именно, будут ли эти меры успешно сочетаться с центральными банками в решении необычного сочетания циклических, светских и структурных проблем, или нет, - остальные из нас отнюдь не беспомощны. Есть вещи, которые мы можем и должны сделать, чтобы улучшить перспективы не только этого поколения, но и будущих.