LE PANSIONAT DISPARU
Глава 1Конец мирного послеполуденного времени
Достопочтенный мистер Хьюли Мелл, мэр Коуперхилла, кокетливого городка в долине Темзы, с видимым удовольствием принюхался к запахам, несущимся из кухни, и подошел ближе к очагу. В этот ледяной январский день дождь и ветер соревновались в играх с колючим снегом, сыпавшим с неба.
— Если верить моему обонянию, Джабсон в настоящий момент готовит пудинг с говяжьим филе, — произнес мистер Мелл вполголоса. — Надо сказать, что она готовит восхитительное блюдо. — Его ноздри трепетали, как у охотничьего пса, учуявшего дичь. — От вчерашнего обеда остался еще добрый кус тюрбо, — продолжил он, — уверен, она изготовит из него сочный паштет. — В этот момент ветер подул с такой яростью, что из печки вылетели облачка золы. — Идеальная погода, чтобы отведать рыбный паштет и жареное мясо с корочкой, — улыбнулся бравый бургомистр, — и запить все это стаканом горячего пунша для улучшения аппетита… А зачем явились сюда эти типы? — Мистер Мелл слегка приподнял уголок шторы в гостиной и выглянул наружу. Стайка ребят пятнадцати-шестнадцати лет в сопровождении молодого человека в безупречной одежде пересекала площадь, направляясь в сторону городских ворот. Мистер Мелл дернул шнур служебного звонка. На зов тут же явился слуга.
— Пикеринг, — раздраженным тоном сказал мэр, — я не желаю, чтобы пансионеры мистера Джиллса разгуливали по городу.
Пикеринг пожал плечами:
— Ни один закон не может им это запретить.
— Неужели на такой случай ничего нет? — недовольно спросил мистер Мелл.
— Совершенно ничего, сэр. — Тон слуги звучал категорично.
— Господи, — вздохнул мэр, — терпеть не могу этого Джиллса. Но скажите мне, Пикеринг, разве я, будучи бургомистром, не имею права иметь свой взгляд на школьные строения на территории Коуперхилла, будь они частными или нет?
— Действительно, сэр, закон дает вам это право… но только с административной точки зрения. Иными словами, вы можете только проверить, соблюдаются ли законные регламенты, касающиеся частного образования.
Это была суровая отповедь для бравого мистера Мелла, который заработал хорошее состояние, продавая корм для голубей и домашних птиц, Но он никогда не занимался образованием.
— Пикеринг!
— Слушаю, сэр.
— Вы должны отыскать мне что-то не очень законное, вернее, законное, что позволило бы мне учинить трудности Джиллсу, директору этой ужасной школы.
Пикеринг кивнул и заявил, что ничего невозможного в подобной инициативе не видит.
— Это подстегнет мой аппетит, — весело заявил мистер Хьюли Мелл. — Сколько времени еще ждать ужина, Пикеринг?
— Пуддинг с говяжьим филе уже начал румяниться, сэр, а горячее блюдо с соте из яблок можно подавать.
— Прекрасно, — сказал мэр, — я могу вскоре поужинать, ибо Филд, Багфлай и Фортескью не замедлят явиться на партию в карты.
Вечер обещал быть приятным для мистера Мелла, а поскольку школьники Джиллса скрылись из поля зрения, его лицо подобрело, и на нем появилась улыбка.
— Зажигать, сэр? — осведомился слуга.
Мистер Мелл отклонил его предложение, поскольку очень любил сумеречные часы.
— Я еще помечтаю в полутьме, Пикеринг, погляжу на игру пламени и подумаю о способе, с помощью которого вы сможете испортить настроение Джиллсу.
Пикеринг слегка поклонился и отправился накрывать на стол, ибо, даже сидя в одиночестве за столом, мистер Мелл любил безупречное обслуживание. Погода с наступлением ночи разбушевалась. Припустил ливень. Изредка доносился грохот сорванных черепиц, которые разбивались на мостовой. Накрыв стол, Пикеринг вернулся в кухню, где кухарка Джабсон последними штрихами доводила вечернее блюдо до совершенства. В этот момент раздался звонок в дверь. Пикеринг бросил взгляд на ходики и заметил, что было только шесть часов. Значит, это не могли быть игроки в карты, которых ждали только после ужина, о чем он сообщил Джабсон, медленно направившись к двери. Джабсон была слишком занята, чтобы слушать слугу, хотя обычно она это делала. И только в момент, когда мясо с корочкой уже чуть дымилось на конфорке плиты, она вспомнила, что Пикеринг отправился открывать дверь, и удивилась, что тот еще не вернулся. Она вышла из кухни, но, едва войдя в коридор, ощутила, как ей в лицо ударил ледяной ветер. Она также слышала, как водопадом хлестал дождь.
— Пикеринг! — крикнула она, но, не услышав ответа, повернула за угол коридора и недоуменно уставилась на распахнутую дверь, через которую в дом врывались дождь и ветер. — Пикеринг! — вновь закричала она.
Из мрака донесся стон боли. Джабсон сначала вернулась в кухню за свечой. По возвращении в коридор она увидела темный силуэт, который с трудом поднялся и опирался на стену. Это был слуга, но в каком виде! Бледное лицо, залитое кровью, хлеставшей из огромной раны. Он шатался, как пьяница, и, казалось, вот-вот рухнет без сознания. Только после того, как она влила в него добрый глоток рома, слуга чуть-чуть пришел в себя.
— Что случилось, Пикеринг? — умоляюще спросила кухарка.
Слуга медленно покачал головой, словно сам не понимал, что случилось.
Едва он открыл дверь, как получил сильнейший удар по голове, и упал, потеряв сознание. Только сейчас кухарка вспомнила о хозяине дома.
— А мистер Мелл ничего не слышал?
— Мистер Мелл… — пробормотал Пикеринг, словно очнувшись от сна, — я не подумал о нем… Разве он еще не звонил, чтобы зажечь свет?
Слегка вскрикнув, Джабсон поспешила в гостиную и постучала в дверь. Никакого ответа. Она стучала и стучала, но безрезультатно. Но не осмеливалась открыть дверь, пока Пикеринг не окажется рядом. Тот наконец доковылял до кухарки, держа в руке лампу.
— Ой, как бы с ним чего не случилось, — с дрожью выговорила Джабсон.
Комната была пуста и безмолвна. Только весело потрескивал огонь в камине. Пикеринг поставил лампу на стол и зажег газовый рожок.
— Где хозяин? — жалобно спросила кухарка.
— Хозяин, да, где хозяин, — пролепетал слуга.
Ни малейшего следа мистера Мелла ни в гостиной, ни где-либо. Неужели он покинул дом? Нелепая мысль! В этом случае он ушел с непокрытой головой, в домашних туфлях и домашнем велюровом пиджаке, ибо прислуга видела, что шляпа, пальто и ботинки находятся на привычном месте. Нападение на Пикеринга не оставляло ни грана сомнений, речь шла о криминальном акте.
Через четверть часа констебль Шип, сидя в кресле исчезнувшего мэра, пытался добиться от двух слуг каких-либо сведений, необходимых для расследования. Пустое дело. Джабсон ничего не видела и не слышала, как и Пикеринг, хотя ему крепко досталось.
— Когда дверь открылась… — начал Шип.
— Было темным-темно… я ничего не увидел, но получил удар тяжелым предметом, — со стоном продолжил Пикеринг.
Именно в этот момент послышался стук колес по мостовой, и перед дверью остановилась коляска. Мощный звонок в дверь заставил вздрогнуть констебля Шипа, который из предосторожности положил руку на кобуру револьвера. Джабсон приоткрыла дверь, и в щель просочился крепкий мужчина.
— Здравствуйте, констебль Шип, — сказал вошедший. — Боюсь, что нуждаюсь в ваших услугах. В ратуше мне сказали, что вы находитесь здесь.
Пикеринг, разинув рот, уставился в широкое и грубоватое лицо гостя с роскошными усами, бородкой и черными сверкающими глазами.
— Мистер Джиллс, — воскликнул он, — почему вы здесь?
Мужчина воинственно вскинул голову.
— Почему бы мне не быть здесь, если таково мое право? — зло огрызнулся он.
Шип смерил директора пансионата подозрительным взглядом.
— Всему свое время, мистер Джиллс. В этом доме было покушение на убийство мистера Пикеринга, присутствующего здесь, а наш достойный мэр Мелл исчез.
— Исчез! — удивился Джиллс, вытаращив глаза.
— Я уверен, его похитили…
Толстяк в черном нагло расхохотался:
— Похищен! Кто может интересоваться подобным кретином?
Констебль Шип сурово хлопнул его по плечу:
— Если еще раз позволите подобные слова, я буду вынужден передать вас полицейскому судье за оскорбление законной власти, понятно? Запомните это. А теперь, мистер Джиллс, коротко сообщите о том, что привело вас сюда.
Глава 2Немыслимый вечер
— Меня зовут Эбенезер Джиллс, — начал визитер, — и я управляю пансионатом, который носит мое имя Джиллс-Хауз. Мое заведение пользуется широкой известностью и ценится в высших классах общества, ибо я принимаю к себе только сыновей порядочных семей в качестве учеников и пансионеров. Кстати, у меня ограниченное число постояльцев. В данный момент их пятнадцать, ни одним больше, ни одним меньше. Поскольку все они примерно одного возраста, у меня всего два класса, что облегчает мою задачу и позволяет работать с ограниченным учительским персоналом. Осмеливаюсь считать себя хорошим преподавателем, столь же строгим, как и добрым. Я особенно щепетилен в области пунктуальности. Так, в прошлом году я без колебаний уволил лучшего преподавателя, доктора Соклетта, за его приход в школу с трехминутным опозданием. Сегодня, в четверг, у нас по расписанию прогулка моих учеников. Они покинули Джиллс-Хауз, чтобы обойти городок. Они должны были вернуться ровно в четыре тридцать… и ни минутой позже, вы слышите. Они еще никогда не возвращались с минутным опозданием. А теперь слушайте, констебль Шип. Они не вернулись и в пять часов тридцать минут!
— Как?! — воскликнул Пикеринг. — Я видел, как они пересекали площадь в четыре с четвертью! По их скорости они должны были прийти в Джиллс-Хауз до четырех тридцати!
Мистер Джиллс уставился на слугу.
— Я проехал в коляске по пути, по которому они должны были пройти от торговой площади до пансионата, и нигде не обнаружил следа моих учеников, — задумчиво выговорил он.
— Пятнадцать парней… — начал Шип.
— И надзиратель, — добавил мистер Джиллс, — ибо учитель Чисбурн сопровождал группу.
— Пятнадцать мальчиков и один учитель исчезают, как кролики в песке, — заявил Шип, довольный своим столь образным высказыванием.
— Как и наш мэр, — подхватил Пикеринг, — ибо не забывайте, констебль, что мистер Мелл также исчез.
— Это никак не связано с моим делом! — огрызнулся мистер Джиллс.
— Помолчите! — приказал строгим тоном полицейский. — Если я услышу из ваших уст еще одно неподобающее выражение, я отведу вас в коммунальную тюрьму. Вы меня поняли?
— Джентльмены! — вскричал оскорбленный педант. — У меня могущественные друзья в Лондоне…
— У вас их нет в Коуперхилле, — сухо возразил Пикеринг.
Шип предостерегающе поднял руку:
— Никаких личных намеков, прошу вас. Я призову на помощь дополнительных полицейских. Мистер Пикеринг, вы являетесь таким временным чиновником и будете полезны. Рана не помешает вам нести службу?
Пикеринг энергично закивал забинтованной головой.
— Я хочу отыскать хозяина, — твердо заявил он.
— А мои ученики? — с сарказмом спросил мистер Джиллс.
— Вашими учениками тоже займутся. Но, прежде всего, позвольте вам заявить, Джиллс, что я вам не верю!
Глаза директора полыхнули яростным пламенем.
— Что вы имеете в виду, каналья? — заорал он. — И по какому праву вы называете меня Джиллс, а не мистер Джиллс?
Шип вмешался:
— С этого момента мистер Пикеринг исполняет функции помощника констебля, а потому принадлежит к полиции. Вы только что оскорбили его, так называемый Джиллс, а следовательно, вы присуждаетесь к штрафу в пять фунтов.
— Ну это мы еще посмотрим! — завопил мистер Джиллс, угрожающе размахивая руками.
Внезапно Шип слегка присвистнул, уставившись на пальто директора школы.
— Вы ранены, мистер Джиллс? — вежливо спросил он.
— Я? Вовсе нет!
Констебль уперся мощными руками в бока и поглядел прямо в глаза мистеру Джиллсу.
— В таком случае мне хотелось бы знать, почему ваше пальто запачкано кровью, и кровью свежей? — угрожающе спросил он.
Джиллс удивленно вскрикнул и с неверием стал разглядывать желтое пальто, на котором виднелось несколько капель крови.
— Я не могу объяснить… — пролепетал он.
Шип снова присвистнул, но теперь на его широком лице появилось выражение удовлетворения.
— Сожалею, мистер Джиллс, но вынужден вас предупредить, что с этого момента все, что вы скажете…
— …может быть использовано против вас! — завопил мистер Джиллс. — Должен ли я понимать, что вы арестуете меня?
Шип живо кивнул:
— Мне нравятся люди, которые быстро понимают, ибо мне необходимо выиграть время. Я отведу вашу коляску в Джиллс-Хауз, где немедленно приступлю к расследованию.
— А я? — прошипел мистер Джиллс, прочистив горло.
Ни Шип, ни Пикеринг не ответили, но директор школы увидел блеск наручников в руках констебля.
— Никогда, никогда в жизни! — закричал он, утратив контроль над собой. — В чем вы осмеливаетесь меня обвинять?
— Для начала в покушении на убийство мистера Пикеринга.
Мистер Джиллс расхохотался:
— Я покинул Джиллс-Хауз в коляске всего полчаса назад, а по пути опросил не менее полудюжины персон. Я могу назвать их имена, и они дадут показания.
Шип с огорчением сунул наручники в карман.
— И все же откуда пятна крови на вашем пальто? — неприязненно спросил он.
Мистер Джиллс пожал плечами.
— Я не знаю, правда, я первый удивлен этому, — пробормотал он.
— Ладно. Оставляю вас на свободе, — нехотя заявил Шип, — но буду приглядывать за вами, Джиллс. Я вас предупредил.
Понимая, что чудом избежал ареста, мистер Джиллс стал не таким воинственным и угрюмым. Задумчиво пощипывая бородку, он сдержанным тоном спросил, собираются ли полицейские начать расследование по поводу исчезнувших учеников.
Шип, с сожалением отпустивший его, усмехнулся:
— Не буду удивлен, если эти молодые люди вместе с учителем Чисбурном наелись вашей школой и вашей строгостью, мистер Джиллс, и просто купили билеты на поезд до Лондона.
Мистер Джиллс закусил губы, но сдержал гнев.
— Не забывайте, что мистер Пикеринг заметил их в четыре часа с четвертью и что они не шли в сторону вокзала. Кстати, поезд на Лондон есть в три часа пополудни, и они могли спокойно сесть на него, если собирались покинуть пансионат, — объяснил он унылым тоном.
Никто не мог возразить.
— Возвращайтесь в Джиллс-Хауз, — коротко сказал Шип, — через полчаса я буду у вас вместе с помощниками констебля.
Мистер Джиллс поклонился, а через минуту послышался стук колес отъехавшей коляски.
— Повторяю, Пикеринг, думаю, эти ребята задумали что-то, что заставляет их не возвращаться в Джиллс-Хауз.
— Но что? — возразил слуга. — И что могло заставить мистера Мелла покинуть натопленную комнату, не сказав ни слова, и выйти на холодную и дождливую улицу в фетровых домашних туфлях в момент, когда его говяжье филе покрывалось золотистой корочкой!
Шип почесал подбородок, что было признаком сильного волнения бравого констебля.
— И кто и почему ударил меня по голове? — не унимался Пикеринг.
В этот момент послышался звонок: дринг! Дринг!
— Что еще случилось? — взревел Шип. — Берегите голову, Пикеринг… я следую за вами!
Оба, однако, облегченно вздохнули, увидев в свете лампы лицо помощника констебля Виггинса.
— Какие новости, Виггинс? — спросил Шип.
Виггинс выглядел весьма смущенным и указал на кое-что на улице.
— Э-э-э, это же коляска мистера Джиллса, — сказал Шип. — Она отъехала отсюда совсем недавно. Что-то случилось с педантом?
— Вот именно, шеф, — ответил Виггинс. — Я стоял в укрытии на той стороне площади и видел, как коляска отъехала отсюда. Едва она выехала в центр площади, как стала описывать странные круги, словно возчик потерял голову. Я подумал, пьян, и подошел. Мистер Джиллс держал вожжи, но его голова тяжело свесилась на грудь. «Эй, проснитесь!» — крикнул я, но он не ответил. Я взял лошадь под уздцы и привел сюда.
Шип выскочил на улицу, чтобы увидеть раненого Джиллса, скорчившегося и неподвижно сидящего на облучке коляски.
— Посветите мне, Пикеринг! — крикнул он.
Лампа осветила лицо директора школы.
— Господи, — испуганно закричал констебль, — это совсем подозрительно! Помогите мне вынуть его из коляски, Виггинс.
Мистер Джиллс не шелохнулся, когда полицейские внесли его в дом и уложили на скамью в холле.
— Он умер! — в ужасе вскричал Пикеринг.
— Удар кинжалом в грудь… — пролепетал Шип, едва дыша.
— Но я видел, как он отъехал… и остановился посреди торговой площади, — закричал Виггинс в свою очередь, — и кроме меня, никто к коляске не подходил.
Шип яростно тряхнул головой.
— Это выше моего понимания, — проворчал он, — звоню в Лондон. Это дело для Скотленд-Ярда, а не для простого констебля Коуперхилла.
Глава 3Тайны следующего утра
Пятнадцать школьников, один учитель и один бургомистр не исчезают, как иголки в стоге сена, и не убивают ударом кинжала человека посреди пустой торговой площади под взглядом полицейского так, чтобы никто ничего не заметил.
Констебль Шип твердил одни и те же слова, а обливающийся потом толстяк Виггинс вторил ему, как эхо:
— …под взглядом полицейского!
Виггинс повторял свой рассказ в шестой или седьмой раз:
— Я не отрывал взгляда от коляски ни на мгновение, а потом вышел Джиллс из дома мэра, и я видел вас, старший констебль Шип, когда вы прощались с ним на пороге… На торговой площади никого не было в этот момент, поскольку было холодно и влажно… Огней аптеки и коммунального дома хватало, чтобы следить за коляской. Никто, кроме Джиллса, не залезал в коляску и не вылезал из нее.
Этот разговор происходил в кабинете Шипа, просторной, но уродливой комнате с выбеленными известкой стенами, где стоял черный стол и неудобные стулья.
Сидя рядом с высокой урчащей печкой, молодой человек в темном макинтоше курил короткую коричневую трубку. Часы на стене показывали десять часов утра.
— Конечно, вчера вечером я посетил Джиллс-Хауз, — сообщил Шип. — И нашел там только кухарку и туповатого слугу. Есть лишь один учитель, кроме Чисбурна и Джиллса, который, похоже, давал уроки по всем дисциплинам, чтобы сократить число преподавателей. Этот учитель — старый молчаливый человек по имени Порлок. Он только качал головой, а когда начал понимать, что происходит, горько заявил:
«А кому я буду давать уроки, если больше нет учеников? Кто мне скажет? Быть может, вы?»
Молодой человек на мгновение отложил трубку.
— Итак, Пикеринг и мистер Мелл видели учеников Джиллс-Хауз пересекающими площадь примерно в четыре с четвертью в направлении школы. С тех пор кто-нибудь их видел?
Шип внезапно смутился.
— Весьма колючий вопрос, мистер Белл, — с колебанием ответил он, — я бы даже сказал, непонятный. Никто их не видел. Более того, никто не видел, как они пересекали площадь, кроме мистера мэра и Пикеринга, если не считать Сэма Рокки.
— Кто таков?
— Бакалейщик, ближайший сосед бургомистра, сэр… На всякий случай я пригласил его сюда. Он ждет рядом, в маленьком чайном салоне.
— Приведите его.
Виггинс вышел и почти тут же вернулся в сопровождении маленького старика, который по такому случаю надел праздничную одежду. Как только он занял место за столом констебля, как заговорил блеющим голосом, хотя ему еще не задали вопроса:
— Я невиновен, клянусь вам!
Шип рассмеялся:
— Вас никто не обвиняет, Сэмюель. Вас просят только откровенно рассказать этому джентльмену из Лондона, когда и как вы видели мальчиков из Джиллс-Хауз.
Маленький бакалейщик кивнул:
— Это было после четырех часов пополудни. Я это могу утверждать в полной уверенности, ибо каждый день в четыре часа пополудни я выпиваю чашку чая с глотком рома. Я только что выпил свою чашку, а поскольку клиентов в лавочке не было, встал перед витриной, но радоваться было нечему.
— Почему? — спросил Эдмонд Белл.
— Потому что день кончался, и вскоре надо было зажигать свет, но вы знаете, что светильный газ стоит дорого. Поднимался туман. И тогда я увидел учеников мистера Джиллса.
— Откуда они шли?
— Э-э-э, как?
— С какой стороны они шли?
Сэм Рокки ошарашенно уставился на Эдмонда Белла, потом с силой ударил себя по ляжке.
— Обождите, обождите, сэр, это странный вопрос, поскольку я не могу на него ответить. Я увидел их вдруг… они шли вдоль забора коммунального сада и тогда… да, тогда… я не знаю, что сказать… — Старик выглядел озадаченным. — Был туман, начинался вечер… я зажег газовый рожок и чувствовал себя подавленным, потому что газ стоит очень дорого, как вы знаете!
Сэма Рокки отпустили к его несказанному удовольствию. Он ушел, то и дело почтительно кланяясь.
— Хм, все это ничего не дает, — заметил Шип.
— У вас есть список учеников, констебль? — спросил молодой сыщик.
Шип имел список при себе и вручил его Беллу. Едва сыщик бросил взгляд на него, как присвистнул.
— Дьявол, все сыновья из хороших семей и даже весьма зажиточных семей, — пробормотал он. — Думаю, у нас скоро появятся новости!
— Что за новости? — поспешил спросить Шип.
Вместо ответа Белл указал на телефонный аппарат.
— Обзвоните все полицейские отделения региона и спросите, в каком направлении двигался автобус вчера во второй половине дня.
Шип подчинился и через полчаса с разочарованием положил на место акустический рожок.
— Коуперхилл расположен относительно далеко от окрестных деревень, с которыми он связан сетью хороших дорог. Нигде не было замечено ни одного автобуса.
Эдмонд Белл встал, чтобы уйти.
— Я увижусь с вами в течение дня, джентльмены, — сказал он. — В настоящий момент я направляюсь в дом мистера Мелла. Виггинс, вы можете проводить меня.
Дверь открыла кухарка Джабсон.
— Пикеринг сегодня утром не встал, — сообщила она, — у него распухла голова. И очень болит.
Белл велел проводить себя в гостиную мэра и попросил Джабсон оставить его наедине с Виггинсом. Если помощник констебля ожидал подробного и тщательного осмотра места происшествия, то был разочарован. Молодой сыщик поставил кресло между очагом и окном, достал из кармана трубку, а Виггинсу предложил сигару.
— Немного покурим, — сказал он через некоторое время и окутал себя облаком густого ароматного дыма. Наконец он докурил трубку и вздохнул. — Весьма печальное дело, Виггинс. — В его голосе слышалось волнение.
— Совершенно верно, сэр!
— Бедняга мэр, — задумчиво продолжил Белл, словно говорил с самим собой, — у него, быть может, было слабое зрение, но он задумался, и это стало для него роковым.
— Роковым, сэр? — пролепетал Виггинс. — Значит, он умер?
Эдмонд Белл выждал некоторое время, прежде чем ответить, а помощник констебля не сводил с него тоскливого взгляда.
— Да, — наконец сказал сыщик, словно в сожалении, — невозможно, чтобы мистер Мелл остался в живых!
— Бога ради, не говорите этого, сэр, — простонал Виггинс. Его лицо было залито потом.
Белл печально покачал головой.
— Мертв… убит… — жалобно пролепетал Виггинс, — когда и как? Скажите что-нибудь, мистер Белл, если вы не хотите, чтобы я сошел с ума!
— Именно на этом месте, где я сижу, — заявил Белл.
Это было выше понимания глуповатого толстяка-констебля.
— Почему вы так считаете, сэр?
— Спросите лучше, почему я в этом уверен, мой дорогой. Потому что пальто мистера Джиллса было испачкано кровью.
— Значит, этот мерзавец убил мистера Мелла! — закричал Виггинс.
— Вовсе нет, мистер Джиллс совершенно невиновен в этом преступлении. Он никогда не тронул и волоса на голове мистера Мелла.
Внезапно молодой сыщик вскочил.
— Быстро, Виггинс… бежим к некоему Сэму Рокки, пока не окажется слишком поздно! — в волнении вскричал он. — Я здесь спокойно рассуждаю, а бедняга, быть может…
Снаружи донесся глухой треск.
— Слишком поздно! — завопил Эдмонд Белл, бросаясь на улицу, за ним по пятам бежал Виггинс. До маленькой бакалейной лавочки Сэма Рокки было всего несколько шагов. Белл с размаху распахнул дверь, вызвав яростное бренчание колокольчика. Сэм Рокки не появился, и причина тому была… Человечек лежал на полу рядом с небольшой печкой в заднем помещении лавочки. В воздухе еще пахло порохом.
— В него выстрелили через открытое окно! — воскликнул Виггинс, бросаясь в маленький садик позади дома. Там было тихо и спокойно. Кусты калины трепетали под утренним ветром, а с зеленых иголок сосен тихо стекали дождевые капли. Эдмонд Белл едва бросил взгляд на калитку, через которую убежал убийца.
— Это следовало предвидеть, — мрачно пробормотал он, глядя на тело. — Быть может, он даже не размышлял, хотя мог это сделать.
— Но зачем убивать беднягу? — простонал Виггинс, ломая руки.
— Потому что утром он посетил полицейское отделение!
Глава 4Лицо в окне
Джиллс-Хауз выглядел еще более серым и мрачным под облачным небом. Только тонкий столб дыма из трубы выдавал присутствие людей в большом здании. Белл с каким-то презрением оценил псевдотюдорский стиль здания, позволив Виггинсу звонить в дверь. Худая старушенция с близорукими глазами открыла безобразную резную дверь.
— Наконец, — воскликнула она, узнав помощника констебля, — полиция решила заняться нами!
— Миссис Буз… — начал толстяк Виггинс.
Но домоправительница Джиллс-Хауз не слушала его.
— Что с нами станет? Хозяин умер… ученики ушли. Этот тупица Крэггс тоже собирается уйти, и, по правде говоря, я не сожалею об этом.
— Где мистер Порлок? — спросил Виггинс. — Нам хотелось бы поговорить с ним.
Миссис Буз пожала плечами:
— Ну и вопрос! Эта библиотечная крыса рядом со своими дорогими книгами. Иначе и быть не может!
Виггинс собирался пойти в библиотеку, но Эдмонд Белл придержал его:
— Пусть мистер Порлок побудет среди своих книг, у нас к нему почти нет вопросов.
— Тем лучше, — усмехнулась старуха, — поскольку вы ничего не вытяните из клюва этого селезня!
— Клюв селезня?
Виггинс рассмеялся:
— Мистер Порлок был однажды жертвой несчастного случая, кажется, взбрыкнула лошадь. У него был деформирован рот, что не мешает ему преподавать и быть эрудитом.
— Мы сначала пройдемся по саду, — сказал Эдмонд, поворачиваясь к домоправительнице.
— Делайте все, что вам нравится, потом можете войти в дом через веранду, чтобы вновь не звонить в дверь.
Она коротко кивнула и хлопнула дверью. Эдмонд медленно прошел по усыпанной гравием узкой дорожке, которая змеилась по саду вдоль дома.
— Виггинс, — прошептал он, — доставьте мне удовольствие повернуться спиной к дому и показать мне кое-что в противоположном направлении… Так, хорошо… Теперь рассказывайте мне что угодно, сказку про Белоснежку, к примеру, если еще помните ее, или какие-либо воспоминания о молодости… хорошо… очень хорошо!
Оба повернулись спиной к фасаду Джиллс-Хауз, и Эдмонд Белл, казалось, очень внимательно разглядывал далекую мельницу, хотя на самом деле внимательно следил за домом с помощью маленького зеркальца, вшитого в перчатку. Прошло немного времени, и штору на окне второго этажа слегка отодвинули. На мгновение в окне появилось бледное худое лицо. Эдмонд увидел, как два глаза испуганно выглянули на улицу. Штора тут же вернулась на место.
Белл опустил руку и, потеряв интерес к мельнице, быстро направился к веранде. Лицо, выглянувшее из окна, не было деформировано и не выглядело старческим. В коридоре они столкнулись с миссис Буз, которая пронзительным и возмущенным голосом прощалась с маленьким человечком, который с пакетами в охапку едва волочил ноги, направляясь к двери. Он выглядел полным идиотом.
— Это Крэггс, мистер констебль! — выкрикнула она. — Он уходит. Быть может, совесть у него не совсем чиста!
Крэггс с силой потряс головой.
— Если мистер Джиллс умер, его дух вернется сюда, — глухо выговорил он, — а если ребята тоже мертвы, их призраки поступят так же. Кто может вынести такое? Только не я!
— В таком случае вы бросаете миссис Буз и мистера Порлока в одиночестве, — с упреком сказал Эдмонд Белл.
— В одиночестве! — усмехнулся бедняга. — Да… да… в одиночестве, совсем в одиночестве, ха-ха-ха!
Он залился пронзительным смехом.
— Куда вы направляетесь, Крэггс? — спросил сыщик.
Слуга направился к двери, резко открыл ее. Туманный день уже размывал окружающие дома.
— Вы видите вон ту ветряную мельницу, сэр?
Эдмонд улыбнулся. Именно в эту точку смотрели они с Виггинсом, чтобы наблюдать за домом через крохотное зеркальце в перчатке.
— Там живет мой брат Тоби, к нему я и иду! — триумфально воскликнул карлик.
Миссис Буз презрительно сморщилась.
— У него будет хорошая компания среди крыс и мышей, — издевательски хмыкнула она, — ибо эта мельница Грин-Милл давно стала руинами, где только такой сумасшедший, как Тобиаш Крэггс, еще может жить. По мне, там найдется место и для его братца.
Слуга ударил себя в грудь и угрожающе глянул на старуху.
— Мой брат Тобиаш богат, мельница принадлежит ему, как карьер и замок.
— Крысиный замок, — скривилась миссис Буз. — А теперь уматывай!
— Отведите нас к мистеру Порлоку, миссис, — приказал Эдмонд.
Домоправительница не преувеличивала, давая прозвище «клюв селезня» старому профессору. Порлок, действительно, выглядел уродом. Губы походили на утиный клюв, а недовольное выражение лица усугубляло его уродство. Эдмонд Белл тихо уселся на стул и уставился на профессора, не произнося ни слова. Порлок некоторое время рассматривал его без всякой реакции, потом недовольно захлопнул толстый том, который читал, квакающим и суровым голосом спросил:
— Теперь вы уверены, что узнаете меня, если встретите где-нибудь?
Эдмонд медленно кивнул:
— Конечно, конечно, профессор… Порлок. На самом деле это необязательно.
— Нет? — с иронией осведомился профессор.
— Я вас раньше никогда не видел, но вы удивительным образом походите на ваши фотографии.
Виггинс вытаращил глаза, когда Порлок с издевкой рассмеялся и возразил:
— Эти фотографии довольно давние, мистер из Скотленд-Ярда, а вы были еще сосунком, когда их сделали.
— Совершенно верно, — кивнул Эдмонд, — но старые фотографии меня всегда интересовали. Скажите, мне кажется, вы нашли хорошее тепленькое место.
— Плохое, архиплохое, напротив, но мне этого достаточно. Когда я покинул пентовилльскую тюрьму, я не мог достать и корки хлеба и принял бы предложение дьявола, если бы он мне его сделал. Человек, который сделал мне предложение, был не лучше лукавого… Конечно, это был Джиллс.
Виггинс откашлялся.
— Вы говорите о тюрьме, мистер Порлок, — пробормотал он.
Порлок внезапно развернулся на стуле и глянул на помощника констебля яростным взглядом:
— Действительно! Мое имя Вестлок, оно не изменилось… доктор Вестлок. Мне вкатили двенадцать лет каторжных работ за конкуренцию с Банком Англии в деле печатания банкнот. Поэтому я должен казаться вам подозрительным в деле исчезновения школьников и убийстве Джиллса.
Виггинс сунул руку в карман и зазвенел наручниками.
Порлок расхохотался:
— Хорошо, забирайте меня, если вам нравится. Тюремная камера меня не пугает, и я сомневаюсь, что миссис Буз согласится кормить меня сегодня и завтра.
— Нет никаких причин обвинять вас, доктор, — категорично заявил Эдмонд Белл, — напротив, я готов стать гарантом вашей невиновности во всем этом.
Уродливое лицо профессора стало благожелательным.
— Если Джиллс не умер так, как об этом говорят, я был бы склонен верить, что он сыграл роль в этом деле, ибо это был абсолютно плохой человек.
— Доктор, — внезапно спросил его Белл, — кто, кроме домоправительницы, живет в настоящий момент в доме?
Порлок выглядел удивленным.
— Здесь, в доме? Нет никого, кроме мышей, как я думаю!
Белл задумался.
— Кому принадлежит комната с третьим окном слева от вашего?
— Это комната Чисбурна. Неплохой парень. Я не сожалею о пятнадцати исчезнувших мальчишках, но мне жаль Боба Чисбурна. Что с его комнатой?
Белл уже не слушал его, он бросился в коридор и попытался открыть нужную дверь. Она была заперта. Сыщик обратил внимание, что в замочной скважине изнутри торчал ключ.
— Надо взломать дверь, сэр?
Виггинс, как разъяренный бык, бросился на тонкую деревянную створку, которая разлетелась в щепы. Все трое завопили от ужаса: молодой человек лежал на ковре. Его одежда была залита кровью.
— Мертв, убит! — закричал Виггинс.
— Нет! — воскликнул Порлок. — Он еще жив, но очень плох… Боб… Бобби!
Раненый открыл глаза и огляделся.
— Вон они! — воскликнул он и снова потерял сознание.
— Опять стреляли через окно, — заявил Виггинс, — а мы ничего не слышали.
Эдмонд Белл молчал, он вспоминал о полных тоски глазах, которые увидел в этом окне. Эти глаза смотрели не на двух полицейских, а на далекий пейзаж. Они смотрели в сторону мельницы.
Глава 5Живой мертвец
В направлении мельницы!
Эдмонд Белл закусил губу, ибо истина немедленно стала ему ясной. Если бы он смотрел в том направлении, а не в карманное зеркальце, он, несомненно, увидел бы причину ужаса Чисбурна. И это не мог быть не кто иной, как убийца, направлявший оружие на учителя. Молодой сыщик встал у окна и стал смотреть на Грин-Милл. Между мельницей и пансионатом росли густые заросли сосен. Выстрел последовал именно оттуда. Но драгоценные минуты потеряны, что позволило преступнику покинуть рощицу и исчезнуть, уходя по тропинкам. Пока Белл в нерешительности стоял и раздумывал, что делать, Порлок склонился над коллегой, потом выпрямился, облегченно ворча:
— Чисбурн выживет, но пройдет несколько дней, пока его можно будет допросить.
— Несколько дней, — недовольно проворчал Эдмонд. — Так, как за дело берется таинственный преступник, в эти дни прольется еще немало крови, а я хочу это прекратить. Вы можете нам помочь, доктор Вестлок?
— Порлок, — поправил его старик твердым голосом.
— Хорошо, доктор Порлок, у вас есть какие-нибудь мысли по поводу того, что здесь произошло?
Порлок сделал несколько шагов вперед, словно хотел что-то схватить, а в его светлых и ясных глазах загорелись зеленые огоньки.
— Чисбурн вернулся сюда незамеченным. Почему? — Доктор Порлок продолжал смотреть на Белла, ожидая ответа, но, поскольку сыщик молчал, продолжил: — Он исчез одновременно с пятнадцатью учениками… Поскольку он вернулся, можно предположить, что они целы и невредимы, хотя где-то их держат. Почему он не отправился прямо в комиссариат Коуперхилла? Почему тайно вернулся сюда? Несомненно, чтобы взять кое-что, что могло служить доказательством, чтобы поймать негодяев, организовавших похищение.
— Господи! — воскликнул Виггинс. — Перевернем эту комнату сверху донизу, поскольку то, что он искал, должно находиться здесь.
Порлок подошел к окну и протянул руку в сторону мельницы.
— Смотрите, вот Крэггс… он всегда был лентяем, а сейчас улепетывает, как кролик!
Эдмонд хрипло рассмеялся:
— Спасибо, доктор Порлок… Это что-то унес Крэггс, он украл это!
— Брошусь за ним! — решил Виггинс.
Порлок усмехнулся, ловко укладывая влажный компресс на голову Чисбурна:
— Ладно, констебль, вы сможете арестовать Крэггса, когда захотите, поскольку он не может убежать дальше Грин-Хилла. Я даже легко представляю, как все происходило. Крэггс собирается покинуть пансионат и замечает на опушке рощи кого-то с ружьем в руках и стреляющего в сторону дома. Крэггс, законченный браконьер, определяет направление выстрела: окно комнаты Чисбурна. Он тут же бросается в его комнату и входит.
— Но она была закрыта на ключ, — возразил Виггинс.
— В тот момент она еще не была заперта… Крэггс находит раненого Чисбурна с предметом в руке. Он берет его… потому что Чисбурн умоляет его передать в полицию. Из последних сил Чисбурн доползает до двери и запирает ее. Потом теряет сознание.
— Я хочу взять Крэггса за шкирку! — прошипел Виггинс.
— Чтобы негодяй, который все это задумал и успешно сотворил, смог совершать другие преступления? — усмехнулся Порлок. — Кстати, я в состоянии вам сказать, о каком предмете идет речь. — Он глянул на сжатую руку Чисбурна и снял с кожи несколько блестящих чешуек. — Желатин, — проворчал он, — прекрасно, речь идет о фотографии!
Он в упор глянул на Эдмонда Белла. Тот улыбнулся:
— Фото или только негатив?
— Конечно, негатив, — ответил Порлок.
— Почему конечно? — тут же задал вопрос Эдмонд Белл.
Лицо доктора Порлока просветлело.
— Я думаю, мы понимаем друг друга, сэр, — весело сказал он.
— Да, — кивнул Белл, крепко сжимая ему руку. — Я вами восхищаюсь, доктор. Пока мы прочесывали местность, вы, запершись в библиотеке, практически решили всю проблему.
— Быть может, но я не знаю человека, который убил, и, кстати, мне все равно.
Виггинс, который, разинув рот, слушал их разговор, решил, что пора сказать свое слово:
— Скажите мне, профессор, как Джиллса могли убить на моих глазах, а я так и не увидел убийцу?
— Ба, констебль, это не так уж сложно, ибо в реальности на ваших глазах ничего не произошло по той простой причине, что Джиллс был уже мертв.
— Я, что ли, сошел с ума? — завопил Виггинс. — Я видел, как Джиллс вышел из дома. И он уже был мертв! Это выше моего понимания, — простонал Виггинс, — если я еще раз услышу подобные вещи, меня можно будет сажать в приют для умалишенных!
Эдмонд с серьезным видом покачал головой:
— Это неправдоподобный случай, Виггинс, я охотно признаю это, но доктор Порлок прав. Иначе и быть не могло. Когда Джиллс расстался с Шипом и Пикерингом, он уже был мертв!
— Живой мертвец, как в это поверить!
— Однако это именно так, ибо иначе и быть не могло, повторяю это.
Наступали сумерки, и дальний пейзаж растворялся в тумане. Силуэт Крэггса исчез в туманном мраке.
— Доктор Порлок, я вверяю вам Чисбурна, — сказал Эдмонд Белл.
— Согласен. Гарантирую его выздоровление. Перед тем как уйти, не будете ли любезны попросить миссис Буз приготовить хороший ужин для наших пятнадцати учеников? Они явно будут голодны.
— Как?! — воскликнул Виггинс. — Они возвращаются?
— Конечно, — улыбнулся Эдмонд Белл. — Они вернутся не позднее сегодняшнего вечера, хотя не могу точно указать час. Полагаю, довольно поздно. А перед этим нам надо сделать одно небольшое дельце, в котором мы должны проявить крайнюю осторожность.
— Крайнюю осторожность, — подтвердил Порлок, — поскольку человек владеет множеством опасного оружия и умело орудует им.
— Идем арестовывать преступника? — обрадовался Виггинс.
— Конечно… До свидания, доктор!
Сидя рядом с очагом, Шип мучился в темноте, не понимая, что происходит. По распоряжению Эдмонда Белла он еще не предупредил родителей учеников. Он считал это серьезной ошибкой. Кроме того, он ничего не понимал в методах молодого сыщика. Если совершено преступление, надо произвести арест. Таков был принцип констебля. А сейчас, сидя у огня, он словно ждал, что лицо преступника возникнет в пламени, тем более что ордер на арест, который оставалось только заполнить, уже лежал на столе.
— Я его найду, — бормотал он, — даже если придется обыскать Коуперхилл сверху донизу.
Конечно, он уже принял все меры для этого. Четыре помощника констебля ждали его приказа в прихожей. Среди них был и бедняга Пикеринг. Несчастный слуга, бледный и с повязкой на голове, не казался способным оказать настоящую помощь полиции. Но закон есть закон. И когда требовалось, Пикеринг подчинялся. Было уже поздно, а Белл и Виггинс не возвращались. Шип, который плохо переносил одиночество, позвонил и позвал Пикеринга. Слуга мэра выглядел мрачным.
— Я всего лишь слуга, мистер Шип, а в особых обстоятельствах, как эти, являюсь вспомогательным агентом. Пока еще никто не спросил моего мнения, хотя я пережил это дело с самого начала.
— Господи, — застонал Шип, — вы хотите высказать свое мнение?
— Быть может, оно ни на чем не основано, шеф, — сказал Пикеринг, — но почему еще никто не подумал о трех джентльменах, которые должны были прийти, чтобы играть с мэром? Так вот! Эти люди, джентльмены Филд, Багфлай и Фортескью, уехали сегодня вечером из Машэма в Лондон в наемном экипаже.
— На что вы намекаете, Пикеринг?
— Я многого не знаю, хотя это лучше, чем ничего, но никто не допросил меня. Эти люди должны много денег мистеру Меллу. Кроме того, эта троица те еще шулера. Я видел их работу и уверен в своих словах.
Шип был в сомнении. Быть может, это был лучик света в темноте, хотя он не понимал, куда это может привести.
— Что бы вы сделали на моем месте? — спросил он.
— Я бы, не теряя времени, отправил бы за ними погоню, — энергично сообщил Пикеринг.
— Действительно… действительно… — пробормотал Шип, и его лицо просветлело.
— Как вы себя чувствуете, Пикеринг?
— Хорошо, если надо…
— Берите мотоцикл и постарайтесь догнать наемный экипаж.
Пикеринг заколебался.
— Они опережают нас на полчаса, но экипаж этот старый и быстро ехать не может. Кроме того, поднялся туман. Сделаю как можно лучше, шеф.
Глава 6Человек, который вернулся
Эдмонд Белл появился в кабинете через четверть часа. Шип не позволил ему сказать и слова. Он с триумфом поведал о последнем открытии, не преминув указать на свои заслуги.
— Значит, эти джентльмены едут в Лондон, — сказал Эдмонд Белл. — Это почти ничего не меняет в деле, но намного упрощает нашу задачу.
— Как? — удивился Шип.
Белл достал полный портсигар.
— Распорядитесь дать помощникам агентов в прихожей горячий пунш и скажите, что надо еще немного подождать. Мы выпьем по стаканчику и выкурим по сигаре, ожидая возвращения этих трех человек.
— А… что они будут делать здесь? — спросил констебль.
— Вернутся они без особой радости, но это неважно. На дороге в Лондон стоит несколько полицейских застав, а также ждут скоростные автомобили Скотленд-Ярда. Их задача: всех, кто едет из Коуперхилла в Лондон, останавливать и немедленно возвращать сюда под хорошим эскортом.
— Это облегчит работу Пикеринга. Бедняга плохо выглядел, — сказал Шип, откусывая кончик сигары.
Белл глянул на часы.
— Сколько помощников констебля у вас под рукой?
— Четыре, сэр, если понадобится, будет шесть!
— Через полчаса они должны будут отправиться в Грин-Хилл под командованием Виггинса. Старый Тобиаш Крэггс будет спокойным и покорным теперь, когда его хозяина-тирана нет. Не будьте с ним жестким, Виггинс, и скажите ему, что он отделается всего несколькими месяцами в тюрьме.
— Что это еще за чушь?! — воскликнул Шип. — При чем этот бедный идиот Тобиаш Крэггс?
— Пока он охраняет пятнадцать учеников Джиллс-Хауз, но он крайне обеспокоен, поскольку не знает, сколько у него провианта.
— Господи! — таково было единственное слово Шипа.
— Можете арестовать Тобиаша, но не его брата, хотя не думаю, что ему можно что-то предъявить. Агенты отведут учеников в пансионат, где они пробудут до окончательного отъезда домой. А теперь насладимся сигарами в полной тишине. Нам еще предстоит довольно много говорить.
Едва помощники констебля под началом Виггинса отправились в путь, как перед дверью остановился большой экипаж.
Через мгновение в кабинет вошел полицейский офицер из Лондона.
— Можно ввести этих людей? — спросил он.
По знаку Эдмонда Белла он вышел и вскоре ввел четырех дрожащих от холода мужчин.
— Мистер Филд… Мистер Багфлай… — начал Шип и вдруг, вытаращив глаза, замолчал. — Мистер Мелл! — закричал он, узнав человека, который пытался спрятаться за здоровяком Фортескью.
Бургомистр кивнул, с трудом улыбнулся, но силы оставили его, и он разрыдался.
Эдмонд Белл подошел к нему и потрепал по плечу.
— Ваша голгофа завершилась, мистер Мелл, — сказал он, — вам больше не стоит бояться разделить судьбу Джиллса или несчастного Сэма Рокки.
Шип откашлялся. Последние события его ошеломили.
— Вы не встретили моего помощника Пикеринга? — спросил он инспектора.
— Человека, который преследовал их на мотоцикле? Хотите его увидеть?
— Конечно, он должен дать отчет, ибо…
Он не окончил фразу, поскольку два лондонских полицейских ввели Пикеринга.
— Что это значит?! — воскликнул главный констебль.
— Представляю вам убийцу Джиллса, Рокки и Чисбурна, — сказал Белл, — а также сообщника похищения школьников Джиллс-Хауз!
Пикеринг осклабился, нагло глядя на Шипа:
— Увы, я проиграл… Дело должно было принести мне несколько миллионов, но заработал только веревку. Ба… Кто ничем не рискует, ничего не получает. Не переживайте, джентльмены, я признаюсь во всем!
— Да, — подтвердил Белл, — план был хорошо разработан. Джиллс задумал его. Он послал своих учеников во главе с Чисбурном на мельницу Грин-Милл и велел Тобиашу Крэггсу спрятать их в старом, заброшенном карьере, похожем на подземный замок. Его целью было потребовать выкуп у родителей. Но ему нужен был сообщник, чтобы все поверили, что ученики пересекли торговую площадь в четыре часа. И этим сообщником был сам мистер Мелл. Не стоит обвинять мистера мэра! Все, что требовалось от этого славного человека, это засвидетельствовать, что он видел процессию мальчиков. Кто мог сомневаться в его словах, зная, что он враг мистера Джиллса? На самом деле главным сообщником был Пикеринг. Погода была туманной, и опускались сумерки, когда группа пересекла площадь, пройдя вдоль ограды коммунального сада. На самом деле никто в этот час не проходил по площади. Маленький киноаппарат, автоматически работающий на втором этаже дома мэра, показывал фильм о проходе группы, фильм, который большой любитель фотографии Чисбурн снял незадолго до этих событий.
Что происходит? В дверь мистера Мелла стучат. Пикеринг открывает и позволяет незнакомцу якобы оглушить себя. Конечно, комедия… Джиллс пришел известить, что все идет по плану и что он вскоре вернется, чтобы требовать расследования по поводу исчезнувших учеников. Пикеринг закрывает дверь и идет к хозяину, чтобы сообщить ему, что звонок в дверь был проделкой мальчишек. Он его не находит, начинает беспокоиться и поднимается на второй этаж. Там он видит, что кто-то касался проекционного аппарата. Мистер Мелл неизвестно где… Пикеринг начинает что-то подозревать. Он наносит себе рану на голове. Если что-то будет подозрительным, он всегда может сказать, что на него напали неизвестные бандиты.
Появляется Шип и начинает расследование, но приезжает и Джиллс. Он видит, что что-то пошло не по плану… Пикеринг читает в мрачных глазах негодяя угрозу. У него острый нож, которым он ранил себя. Пикеринг не дурак, что выяснится во время расследования. Он хотел себя ранить, но перестарался. Поэтому он обмакивает нож в опиумную настойку. Действие этого препарата хорошо известно: свежая рана в таком случае несколько минут не болит. Пикеринг, зная это, в момент, когда Джиллс собирается уходить, ударяет Джиллса ножом в область сердца. Тот ничего не чувствует… напротив, удивляется, когда Шип указывает на кровь на его макинтоше. Странная случайность сыграла на руку Пикерингу. Он смертельно ранил Джиллса, но тот еще продолжает жить некоторое время, словно ничего не произошло, ибо он не чувствует боли. Так, по сути говоря, мертвый, он расстается с Шипом и садится в коляску. Позже Пикеринг узнает о смерти своего сообщника, что придает ему уверенности в себе. Он считает, что теперь сам доведет дело до конца и получит весь доход.
Теперь о свидетельстве Сэма Рокки. Бакалейщик, ближайший сосед мистера Мелла, выглянул в окно около четырех часов и тоже видел короткую проекцию фильма. Это нежданная удача для Пикеринга, ибо теперь он уверен, что, кроме него, есть еще кто-то, кто может свидетельствовать о проходе учеников через площадь. Но это свидетельство очень хрупкое, ибо, уходя к себе, Рокки сказал Джабсон, что видел группу, но так мимолетно, что ему надо еще подумать… Джабсон тут же донесла до Пикеринга слова Рокки, и тот из сада убивает бакалейщика из револьвера с глушителем. Тот же Пикеринг, извещенный Тобиашем, что Чисбурн сбежал, выслеживает его и стреляет в него из сосновой рощи.
Что касается мистера Мелла, я думаю, не погрешу против истины, утверждая, что, обнаружив автоматический проектор, он испугался и заподозрил криминальную подоплеку дела. Он тайно покидает дом и сбегает к своим друзьям Филду, Багфлаю и Фортескью, которые живут вместе, чтобы спросить у них совета. Те, узнав о трагических событиях, соглашаются приютить мистера Мелла, который не без причины опасается за свою жизнь. Эти джентльмены собирались доставить мистера Мелла в Лондон и спрятать в надежном месте. Пикеринг узнал об этом и понял, как будет опасно для него, если им удастся убежать. Он рассказывает Шипу басню про шулеров. Констебль поручает ему преследовать беглецов. На самом деле он бросился в бегство на мотоцикле полиции Коуперхилла.
На этом, друзья, я прощаюсь с вами и, пользуясь автомобилем Скотленд-Ярда, отправляюсь в Лондон сегодня вечером.