Он долго меня изучает – настолько, что я начинаю переминаться с ноги на ногу, а потом вздыхает.
– Райдер, вот там, – он указывает на переднюю дверь, но подразумевает женщину, которая только что через нее вышла, – я видел девушку из тех, что заводят парней. А ты у нас ни с кем не встречаешься.
Приходит моя пора вздыхать.
– Просто не говори никому, хорошо? Как ты сказал, есть множество причин помалкивать об этом. Но главная в том, что она об этом попросила.
Он снова пялится на меня, но потом кивает.
– Ладно, будет сделано.
– Спасибо, брат.
На следующее утро Шейн доказывает, что он человек слова.
Беккетт, войдя в кухню и заметив меня у стойки, тут же вскидывает брови.
– Не знал, что вчера был вечер секс-марафона.
Тут у него пиликает телефон, и он отвлекается на сообщение. Посмеиваясь себе под нос, что-то долго печатает в ответ.
Шейн наблюдает за ним с другого конца кухни, где он режет овощи нам на омлет.
– Кому, черт возьми, ты пишешь в такую рань?
Бек опускает телефон в карман.
– Никому.
– И такой ответ, конечно, не вызывает никаких подозрений, – намекает Шейн.
– Одной девчонке, расслабься. И не думай, что я не заметил, как ты ушел от вопроса, Райдер. – Он открывает холодильник. – Так что насчет секс-марафона? Я бы тоже кого-нибудь пригласил, знай я, что у нас такие планы.
– Никого у меня не было, – вру я.
– Врешь. Кого-то прошлой ночью отлично трахнули. Во сколько мы домой вернулись? – спрашивает он Шейна, но, не дождавшись ответа, продолжает. – Где-то в десять тридцать? Вот примерно тогда и начались звуки секса.
Господи боже. Они были дома почти четыре часа, а я не замечал? Мне становится не по себе. Кажется, мне еще не доводилось так терять голову из-за женщины.
Никогда. Я вытаскиваю хлеб, тяну время.
– Чувак, – встревает вдруг Шейн. – Это я был.
– Правда? Я думал, тебе та девчонка на концерте минет сделала. Или ты кому-то позвонил, когда мы домой вернулись?
– Нет. Порно, чувак. – Он так закатывает глаза, будто это очевидно.
– Так эти звуки длились часа четыре. – Беккетт таращится на него. – Ты столько дрочил? И у тебя член не отвалился?
– Я пробовал это, как его… управление оргазмом. Об этом сейчас все говорят.
– Точно. Я слышал, что в порноиндустрии сейчас такое популярно, – с серьезным видом кивает Бекк.
Шейн показывает ему средний палец.
– Да ну тебя. Я молод и могу творить со своим членом что захочу. Не твое дело.
– Тогда в следующий раз убавляй звук. А еще есть такая штука – наушники называется. Прикупи себе.
Посмеиваясь, Беккетт подходит к духовке и хватает сковородку.
Шейн подмигивает мне и, когда я прохожу мимо, слегка дает кулаком по руке.
– Ты мой должник, – бормочет он.
Глава двадцать пятаяРайдерТрудности с коммуникацией
Первая игра сезона проходит у нас, так что вечером я вместе с Беккеттом и Шейном еду в Центр Грэхема. Сидя на заднем сиденье «мерседеса» Шейна, я, как обычно, отправляю сообщение в иствудский чат – в прошлом году нас всех постигло суеверие, и с тех пор мы все пишем в чат одно и то же перед игрой. Пока я еду, телефон взрывается дюжиной уведомлений о сообщениях от других парней.
Беккетт вчера вечером заставил Шейна посмотреть какой-то фильм и теперь в раздевалке горячо отстаивает его ценность.
– Ты не понимаешь. Герой и его брат находились в разном времени…
– Я тебе уже сказал вчера вечером, что в этом нет никакого смысла; я даже обсуждать ничего не хочу.
– А я тебе сказал, что надо посмотреть его хотя бы раза три, чтобы все стало понятно…
– У меня, по-твоему, что, куча времени? – перебивает Шейн. – У меня едва хватает времени, чтобы смотреть кино по одному разу, не то что один и тот же сраный фильм – трижды.
– Забавно, что об этом говорит пацан, который в прошлые выходные четыре часа смотрел порно. На громком звуке. – Беккетт поворачивается к нашим парням из Иствуда. – Без шуток, четыре часа. Хотя должен признать: он выбрал качественное. Тут я отдам тебе должное, Линдли. Не уверен, что одна и та же телка стонала во всех клипах, но звук потрясающий. И тон, и регистр. Очень горячо.
Так и было. Она была как огонь во плоти, и я до сих пор помню жар ее тела.
А я, будучи полным придурком, ни разу не позвонил ей с того вечера. Просто… не могу.
В тот вечер случилось нечто необыкновенное. Я, как и все парни, люблю секс, но Джиджи пришла до заката солнца, а ушла перед рассветом. Ради бога, мы даже не поели. Поглощали воду и друг друга. Такого долгого секса у меня никогда не было. Она ушла, а мне было мало. А ведь еще мы разговаривали – просто лежали и разговаривали. Ну, большей частью она. Но я хотел ее выслушать. Я задавал вопросы. И даже первым начинал разговор.
Не стоит и говорить, что повторяться подобное не должно.
Я сразу четко сказал Джиджи, что хотел только секса. И тем не менее каким-то образом сам же об этом забыл.
Пока я не осмыслю, что же, черт возьми, случилось, нельзя рисковать и встречаться с ней снова.
– Я тебе не пацан, – ворчит Шейн. Он склонился вперед, разминая спину. – У нас тут, дружок, не Австралия.
Я замечаю, что Уилл Ларсен посмеивается, слушая их разговор, но, увидев, как хмурится в его сторону Колсон, тут же тушуется.
Когда все готовы, входит тренер Дженсен с первым внушением этого сезона.
– Идите и сделайте, что дóлжно, – кивает он и разворачивается к двери.
– Погодите, и это все? – выпаливает Патрик.
Дженсен поворачивается.
– А что? Чего еще вы хотите? Чтобы я вам тут сплясал?
– Лично я бы не отказался, – откликается Тристан Ю. Пара человек фыркает.
– Я не люблю речи, – твердо объявляет тренер. – И достаточно говорю на тренировках. – Он обводит взглядом раздевалку. – По отдельности каждый из вас талантлив. Но вот как команда?.. Скоро узнаем.
Узнаем мы очень быстро. Игра с первого вбрасывания шайбы идет в быстром темпе, что удивительно, поскольку обычно Северо-Восточный университет отстает и от Брайара, и от Иствуда. Более того, судя по записи, которую я смотрел, их новый вратарь-второкурсник – самая настоящая дырка.
И все же пока он не пропустил ни одного броска.
Я на первой линии вместе с Колсоном и Ларсеном, на защите Демейн и Беккетт. Мы – сильнейшие игроки в команде, и нас должно быть невозможно остановить.
Но нет.
На следующей смене флангов мы пытаемся хоть что-то предпринять. На катке так холодно, что лицо горит. Я резко пролетаю мимо синей линии: мы нападаем.
– Сзади! – кричу я Кейсу. У него за спиной начинает прессинг защитник наших соперников.
Колсон благополучно игнорирует предупреждение и врезается в бортик катка. К счастью, ему удается выиграть схватку и завладеть шайбой.
Беккетт кричит:
– Сюда, сюда, – показывая, что открыт к передаче. Колсон, игнорируя защитника, принимается играть в сраного героя. Он бьет в ворота, шайбу перехватывает противник, и Северо-Восточный выходит к воротам.
– Это что за чертовщина была? – орет на Колсона Беккетт. Он просто в ярости, а это большая редкость: Беккетт никогда не теряет хладнокровия. Так или иначе, но идет еще только первый период, а он успел дважды огрызнуться на моего сокапитана. На моего отважного сокапитана, который, судя по всему, считает, что один играет за всю команду. Я вспоминаю, как Рэнд Хоули в начале года предупреждал, что я не смогу доверять Колсону: он никогда не сможет поделиться славой с «Иствудом».
Вот и доказательство.
Пока команда соперников производит перегруппировку за воротами, тренер кричит, что у нас замена. Я мигом отправляюсь на скамейку, а Шейн, Остин и остальные ребята со второй линии выходят на лед. Они все в равной мере хороши – и у всех в равной мере хватает проблем.
Наблюдая за происходящим со скамьи запасных, я четко вижу, в чем дело.
Коммуникации между ними никакой. По крайней мере, между ребятами из «Брайара» и теми, кто пришел из «Иствуда». И это колоссальная проблема, потому что, выходя на арену, ты должен иметь возможность положиться на товарищей по команде. Они как запасная пара глаз. Нельзя самому быть везде и сразу, во время игры постоянно возникают небольшие сражения. Твои сокомандники видят, что происходит там, где не видишь ты. И должны тебе сообщать об этом, черт побери.
– Золотые мальчики! – кричит Дженсен. – Ваш выход.
Полагаю, теперь наша линия будет называться так.
Мы возвращаемся на лед, я завладеваю шайбой после вбрасывания и быстро передаю Колсону. Этот парень изумительно обращается с шайбой: он умеет обмануть защитников, с легкостью сбивает их с толку. Он мастер своего дела. Петляет между соперниками, подрезает их, делает вид, что готов ударить по шайбе, а потом перестраивается и уводит ее прочь, а там снова притворяется, что бьет. У него терпение сверхчеловека. Однако даже с такими навыками нам никак не забить.
Мне удается проникнуть в зону противника, и я оказываюсь за воротами. Приходится отбиваться от двух нападающих Северо-Восточного. Я использую все движения, которым учил Джиджи: резко поворачиваюсь, запутываю их, пока не раздается крик Демейна: «Слот открыт!»[37], и быстро пасую ему.
Он бьет с лета – в одно касание. Гол отклонен.
– Да что за хрень, – ворчит Демейн, пока мы готовимся к повторному броску.
Внезапно воздух прорезает резкий свисток судьи.
У меня вырывается стон: оказывается, Беккеттт получил пенальти за удар клюшкой[38]. Фанаты «Брайара» визжат в гневе, а нашу линию тут же снимают с катка. На смену выходит второй состав, Трагер и Рэнд. Им предстоит отбиться в меньшинстве, и они в этом деле лучшие во всем студенческом хоккее. Вот только никакой синхронности между ними нет. Вообще. Они так заняты тем, как бы залезть на территорию друг друга, что полностью выпускают шайбу из вида.