Я: Я рада! Только постарайся совсем не терять голову. Еще ведь так рано…
Это максимально тактичная формулировка с моей стороны. Честно говоря, я всегда считала, что с мужчиной, который хочет встречаться с девушкой намного младше себя, что-то не так. Разумеется, шесть лет – не такая большая разница, но Диана упоминала, что у Персиваля до нее были серьезные отношения с еще одной юной девушкой. Когда ему было двадцать четыре, он встречался с восемнадцатилетней. Как по мне, есть в этом что-то мерзкое. Однако они с Дианой оба взрослые, так что, пока она счастлива, я воздержусь от осуждения.
На экране меж тем появляется новое сообщение – на сей раз от моей кузины.
Алекс Такер: Что значит ты сегодня дома? ЗАПРЕЩАЮ. Приезжай на Манхэттен.
В последнем сообщении она упоминала, что появится сегодня вечером в качестве приглашенной звезды в новом ночном клубе.
Я: Вот так, в последний момент? Ни за что. Поездом уже поздно, а билет на самолет сейчас и за миллиард долларов не купишь.
Она на минуту пропадает из сети, и я уже решаю, что вопрос снят, но скоро приходит новое сообщение.
Алекс Такер: Мой друг пришлет свой самолет.
У меня вырывается смешок. И это я думала, что у меня в друзьях большие шишки. Алекс, судя по всему, проводит время в компании владельцев частных самолетов.
Я: Не могу.
Алекс Такер: Конечно, можешь. Ладно тебе, я соскучилась по тебе. И будет весело.
Некоторое время я все это обдумываю. Обычно импульсивные поступки не вписываются в мой жесткий график тренировок, и я осознаю, что, возможно, это мой последний шанс немного побеситься. Скоро мы вернемся в колледж, начнется новый семестр, возобновится хоккейный сезон, скоро начнутся игры в плей-оффе. Когда еще у меня будет шанс полететь на частном самолете в Нью-Йорк?
Я поворачиваюсь к Райдеру.
– Нас пригласили на вечеринку в Нью-Йорк. Ты за?
Он смотрит на меня поверх книги.
– Кто нас пригласил? – Он рассеянно поглаживает меня по колену.
– Моя кузина Алекс. Она будет в ночном клубе на Манхэттене. У них там такое тошнотворное мероприятие, где знаменитостям платят за то, что они явили посетителям свои смазливые мордашки.
– Это та кузина, которая супермодель?
Я киваю.
– Хочешь пойти? Она сказала, что пришлет за нами самолет.
Райдер моргает, а потом заходится смехом.
– Иди ты!
– Знаю, – вздыхаю я. – Но тут ничего не поделаешь. У нее серьезные связи. Дядя Такер считает, что это довольно круто.
Мне приходит очередное сообщение от Алекс – ссылка на страницу мероприятия.
– О, а вот и подробности. – Я читаю присланную информацию. За музыку у них отвечает какой-то крутой диджей, также прикреплен перечень знаменитостей, которые должны там появиться. Увидев первое в списке имя, я захожусь смехом. – Ты только смотри, кто там будет!
– Кто?
– Прозз Рачность.
– Тот рэпер с худшим именем на белом свете?
– Ага. О боже, если бы Мия сейчас не была на Мальте, она бы точно пошла с нами. – Я просматриваю имена дальше. – Смотри-ка. Там вроде как и твой приятель Оуэн Маккей должен появиться.
В списке несколько спортсменов, но мое внимание почему-то притягивает имя Маккея.
– Что ж, теперь мы просто обязаны пойти, – говорю я Райдеру. Он неловко ерзает.
– А можем остаться здесь. Как хочешь. – Взгляд синих глаз останавливается на моем лице. – Ты хочешь пойти?
– Вроде как да.
– Тогда поехали. – Он изгибает бровь. – Но танцевать я не буду.
– Будешь.
– А еще я притворюсь, что не знаком с тобой, когда этот Прозз Рачность будет давать тебе автограф.
– Тогда ты многое пропустишь. Я собиралась попросить его мне на сиськах расписаться.
Райдер ухмыляется.
В итоге некоторое время спустя мы садимся в самый настоящий частный самолет, готовый к полету до Манхэттена. Внутри он сплошь белый – от кожаных кресел до мягких ковров и просторного туалета. Это все настолько абсурдно, что даже шутить не хочется.
Алекс – младшая дочь дяди Такера и тети Сабрины. Ей двадцать, так что она на год младше меня. Ее сестра, наоборот, старше меня на несколько лет и работает юристом. Как по мне, с ума сойти можно: пока одна дочь работает до потери пульса, пытаясь стать в фирме партнером, вторая зарабатывает миллионы долларов и разъезжает на частных самолетах.
– Она что, слишком богата и знаменита, чтобы нас встретить? – ворчит Райдер, изображая оскорбленную добродетель, пока мы спускаемся по заснеженному трапу. Летели мы всего сорок пять минут, так что прошло все слишком быстро. Я бы с удовольствием еще полакомилась мясными закусками, которые принесла нам стюардесса.
– Совершенно неприемлемо, – соглашаюсь я.
Впрочем, Алекс прислала за нами машину – черный «Эскалейд»[55] с обтекаемыми формами, который мгновенно уносит нас к самому центру города. К счастью, нам удается объехать стороной Таймс-сквер, потому что все дороги вокруг сейчас перекрыты. Вот чего я никогда не могла понять, так это зачем такая толпа народу толкается, дрожа от холода, и ждет, когда же сбросят какой-то нелепый шар.
Мы с Райдером сидим на заднем сиденье. Он держит меня за руку, но вид у него рассеянный. Пока мы летели, он несколько раз проверил телефон, будто ждал сообщения, а когда я его спросила об этом, сказал, что просто следит за временем.
Алекс велела просто назвать парню у входа мое имя, потому что очередь растянулась на три квартала. Я прохожу сразу вперед, чувствуя себя нахалкой, – молодые любители вечеринок в бесконечной очереди провожают меня яростными взглядами.
Внутри царит настоящий хаос. Мигают огни, воздух влажный, пахнет потом и парфюмом, а электронная музыка оглушает. Пока мы пробираемся к центру зала, дорогу нам постоянно преграждают полураздетые женщины и мучимые жаждой мужчины. В некотором смысле все это кружит голову. В Гастингсе особо и ночной жизни нет, а во время сезона я слишком устаю после тренировок и игр, чтобы ездить за подобными развлечениями в Бостон.
Я отправляю Алекс сообщение, оповещая, что мы здесь, и она велит пройти к вип-зоне.
– Идем, нам сюда! – Я тяну Райдера за собой.
Он оглядывает толпу с некоторой неловкостью. Что-то с ним не так, но я все списываю на его замкнутость.
Пока мы петляем по переполненному танцполу, меня постепенно захватывает музыка, и бедра начинают двигаться сами собой. Райдер это тут же подмечает, и губы у него складываются в улыбку.
– Что? – спрашиваю я, перекрикивая грохот.
– Хорошо выглядишь.
Пальто мы оба оставили в «Эскалейде», потому что водитель сказал, что потом он же нас и заберет, так что ничто не скрывает мое откровенное платье. Оно из мерцающей серебристой ткани с бахромой на подоле. Этакий винтажный модерн. Бюстгальтера на мне нет, но вырез очень скромный – всего намек на декольте. Основной эффект платья заключается в нижней его части – оно такое короткое, что у меня почти все ноги видны.
Попасть в вип-зону можно только на лифте, у которого стоят двое вышибал с наушниками и радиотелефонами. Я уже готова снова козырнуть именем Алекс, когда двери лифта распахиваются и она сама шагает нам навстречу.
Ее красота не устает меня поражать. Помню, в детстве я вечно думала, какая она хорошенькая. Она даже в десять лет приковывала к себе взгляды. Официально она занялась модельным бизнесом в семнадцать и за три года стала одной из самых узнаваемых моделей и блогеров в мире.
Она красотка: густые темные волосы, большие карие глаза, идеальная фигура. Я замечаю, каким оценивающим взглядом окидывает ее Райдер, и даже не переживаю: я сама ее так же рассматриваю. Струящееся алое платье как влитое сидит на ее высокой стройной фигуре, подчеркивая огромную грудь, узкую талию и упругую попку. У нее такое тело, что окружающим остается только рыдать от зависти. Я никогда не смогла бы выглядеть как Алекс – я слишком мускулистая. В хоккее иначе не бывает.
– Джи! – Она заключает меня в объятия. – Они со мной, – тут же сообщает она охранникам.
Втроем мы входим в лифт. Стоящие поблизости посетители клуба, которым явно хочется хоть мельком взглянуть на обетованную землю вип-зоны, провожают нас завистливыми взглядами. Некоторые женщины пялятся на меня с такой свирепостью, что я сочувствующе пожимаю плечами, пока двери лифта еще не успевают закрыться.
– Боже мой, выглядишь потрясающе! – восторгается Алекс. – Какое платье!
– Это я-то? На себя посмотри, наряд безумный!
Я знакомлю ее с Райдером, и она тут же скользит по нему долгим оценивающим взглядом, даже не пытаясь это скрыть. Алекс ростом почти шесть футов, так что вполне может спокойно смотреть ему в глаза. Я вдруг осознаю, что они отлично смотрятся вместе, и чувствую укол ревности, какой бы иррациональной она ни была.
Вип-зона – будто другой мир. Вдоль всего помещения тянется длинное ограждение, откуда видно танцпол, оставшийся далеко внизу. Здесь танцполов несколько – правда, все они поменьше, а основное пространство занимают кабинки с мягкими диванами, обитыми черным бархатом. Освещение подчеркнуто чувственное, все напитки приносят бутылками. В углу сделано небольшое возвышение с большой кабинкой, огороженной бархатными лентами. Для самых привилегированных гостей, не иначе. Там всем заправляет высокий парень в белом худи, широких белых брюках и белых дизайнерских сникерах. Знаменитого рэпера я узнаю тут же. Почему-то думала, что он будет весь в побрякушках, а на нем, кроме украшенных бриллиантами часов, нет ни единой цацки. Ну, еще у него ирокез, причем волосы выкрашены в золотой цвет, так что, полагаю, он берет прической.
Заметив, что я пялюсь на него, он дерзко улыбается и машет рукой, как будто мы сто лет знакомы.
Алекс замечает мой взгляд.
– Тебе стоит его поблагодарить, – ухмыляясь, объявляет она.
– За что?
– Ты сюда прилетела на его самолете.