Вот тут-то и проявляются наши «слепые зоны». Когда мы сталкиваемся с неудовлетворенными потребностями и неразрешенными чувствами, мозг подсознательно затуманивает наше сознание, чтобы защитить нашу психику. Мы формируем и закрепляем представления о себе, других и мире, которые помогают привнести в наше существование большую предсказуемость и чувство безопасности вместо реальной безопасности. К примеру, «слепая зона», которую я чаще других вижу у клиентов, охраняет образ «идеального родителя»: даже будучи взрослыми, клиенты будут сопротивляться взгляду, который рассматривает несовершенство их родителей. В детстве единственное, что хуже, чем ощущение своих собственных недостатков,– это ощущение недостатков людей, которые о вас заботятся. Лучше поверить в себя как в творца своего хаоса, чем поверить, что нет надежды на порядок и нет никого, кто знает лучше, как описывает Габор Мате в своей блестящей книге «Миф о нормальности» (The Myth of Normal) [7].
Я помню момент, когда на одной из сессий клиент наконец признал, что все те разы, когда он переходил дорогу, крепко держась за руку своей матери, это было сделано не ради его безопасности, а ради ее. Она была алкоголичкой и к концу учебного дня могла находиться в зоне риска. Тем не менее он сохранил образ своей защищающей матери и убедил себя в том, что в детстве он был в безопасности и что она заботилась о нем. Он не мог примириться со скрытой тревогой, которую носил в себе всю жизнь, пока не признал реальность отсутствия матери и влияние ее рискованного и нестабильного поведения. Учет страха, который он загнал в «слепую зону», помог объяснить, почему он по-прежнему искал безопасности в самых небезопасных местах, сгорая от желания получить очередное повышение на работе и поддерживая дружеские отношения, которые приводили к ночам опасного безрассудства.
«Слепые зоны» могут быть порождены травмой, привилегиями, стилем привязанности, обусловленностью или предубеждениями и усиливаются опытом. Подобно вакууму, предположения и предубеждения втягивают в себя окружающий контекст. Подобное притягивается к подобному, и опыт, похожий на первоначальное убеждение, расплывается в постоянно расширяющуюся «слепую зону», в результате чего любые доказательства обратного исчезают. Боязнь публичных выступлений перерастает в генерализованную тревогу, а предательство в одних отношениях бросает тень недоверия на все последующие. Агорафобия [8] вырастает не из всеобъемлющей «слепой зоны», основанной на страхе выйти из дома, как это часто изображается в художественной литературе, а из подкрадывающегося страха перед всем, пока единственное безопасное место не останется за вашей собственной запертой дверью. В этой огромной «слепой зоне» скрыты все альтернативные реальности и варианты решения, она есть зона комфорта. И чем дольше «слепая зона» остается непреложной, тем более обширной и всепроникающей она становится, пока вообще не прекращает быть невидимой. Она перестает восприниматься словно отдельные особенности рельефа на участке, а становится самой почвой.
Подобно вакууму, предположения и предубеждения втягивают в себя окружающий их контекст. Подобное притягивается к подобному…
Оттенки серого
В какой степени эти «слепые зоны» укореняются, зависит от степени искажения, которое мы вносим, чтобы сохранить их. Трансакционные аналитики Эрик Шифф и Кен Меллор излагают эту идею в своей работе про «обесценивание» – термин, который используется для обозначения «внутреннего механизма, при котором люди минимизируют или игнорируют некоторые аспекты себя, других или реальности ситуации» [9].
Основываясь на этой работе, можно сказать, что информация может попасть в «слепую зону» из виду на трех уровнях:
1. Наиболее глубоким является наше осознание самого наличия ситуации.
2. Далее следует признание того, что проблема имеет значимость.
3. И наконец, признание того, что у нас есть возможности изменить ситуацию.
Таким образом, «слепые зоны» могут быть разной глубины и серьезности, и некоторые из пробелов, которые они создают в нашем осознании, будут больше похожи на пятна серого цвета, чем на бесконечную черную дыру. Терапия «слепых зон» стала одной из специализаций моей практики и, как и многие другие виды терапии, начинается со сбора информации и оценки. Я работаю со своими клиентами, чтобы составить представление о «слепых зонах», которые мешают им понять, насколько глубоко они укоренились, и разработать план лечения, который будет наиболее эффективным.
Давайте рассмотрим, как различные степени «слепой зоны» могли бы выглядеть, если бы мы имели дело с физическим симптомом. Например, если кто-то знает, что у него под кожей необычная шишка, он осознаёт, что эта проблема заслуживает внимания, и понимает, что может записаться на прием к врачу. Опишем это так: человек видит проблему на 100 процентов, без каких-либо слепых пятен, затуманивающих его рассудок. Однако ситуация будет выглядеть по-разному на каждом из трех уровней обесценивания:
1. Самой опасной будет тот уровень «слепой зоны», на котором они вообще не видят шишку и отрицают ее существование. У них есть «слепая зона», связанная с наличием этого факта. В этом случае нам придется проделать гораздо больше работы, чтобы помочь осознать реальность ситуации, ее значимость и доступные варианты проработки.
2. При менее глубоко укоренившейся «слепой зоне» они могут знать, что у них есть шишка, но не признавать важность этого факта, не говоря уже о том, чтобы обратиться за медицинской помощью. Это говорит о том, что у них есть «слепая зона» вокруг значимости, что они игнорируют важность проблемы или что они вообще пренебрегают своим благополучием. Им придется признать значимость своего состояния, прежде чем мы сможем заставить их рассмотреть варианты помощи.
3. Случается, что они знают, что у них необычная шишка, и понимают, что на это следует обратить внимание, но не верят, что такая возможность им доступна, или считают, что ничего нельзя сделать. В таком случае в «слепую зону» попадает их право на лечение или их ценность как личности.
Часть моей работы заключается в том, чтобы искать истоки «слепых зон» клиента, помогать ему увидеть веские причины, по которым он ограждает себя от ситуации, и прокладывать путь из темноты и трудностей, с которыми он там столкнулся. Чтобы раскрыть глубину «слепых зон», я часто представляю процесс оценки как поход к «психологическому окулисту», который поможет клиенту улучшить зрение, независимо от того, насколько хорошим или плохим оно было изначально. Вы тоже можете начать свой путь к большей подлинности и более счастливым отношениям с осмотра у психологического окулиста, используя мой Тест для проверки психологического зрения для оценки уровня вашей осведомленности (адаптирован из «матрицы скидок» Шиффа) [10].
Тест для проверки психологического зрения
Представьте, что у вас проблемы с глазами, – возможно, вы с трудом читаете дорожные знаки или испытываете головные боли. Вы записываетесь на проверку зрения к окулисту, который просит вас посмотреть на стену напротив и прочитать буквы. Обычно первый ряд большой и легко различимый, но по мере продвижения вниз буквы становятся более размытыми, и вы начинаете сомневаться и делать ошибки.
То же самое касается и «слепых зон» в нашем психологическом зрении. Верхний ряд читается относительно легко, поэтому большинство людей (хотя и не все) могут увидеть эту информацию – она касается наличия проблемы. Само собой разумеется, что 99 процентов клиентов, с которыми я встречаюсь, могут прочитать этот ряд, поскольку они почувствовали необходимость прийти и поговорить со мной. Но тройная природа «слепых зон» означает, что наша совместная работа обычно сосредоточена на том, чтобы помочь им увидеть значимость их проблемы и возможность ее изменения.
Рис. 1. Тест для проверки психологического зрения
Пример из практики
Дипти
Дипти пришла в терапию, потому что каждый день плакала по дороге на работу. Она осознала, что плохо спит и потеряла аппетит. Она начала отменять планы и уже несколько недель не ходила на занятия в спортзал. Она рассказала обо всем этом на нашем первом сеансе, уверенно читая буквы из верхнего ряда: она могла признать наличие симптомов.
Вторая строка немного меньше, и не все могут ее разобрать. Это значимость проблемы – признание того, что ваши переживания имеют значение и требуют вашего внимания. Если прищуриться, то Дипти могла согласиться со значимостью своих симптомов, но этот факт казался размытым.
«Ну, у всех бывает такое!» – сказала бы она, предавая свои чувства забвению. «А я, наверное, просто устала», – добавляла она, преуменьшая свои переживания. Но она могла хотя бы признать и тот факт, что она вообще пришла на терапию: пациентка подозревает, что она не просто перетрудилась.
Третий ряд – самый сложный для четкого восприятия, и его часто неправильно читают. Это возможность выбора. Даже когда Дипти могла признать, что ее чувства обоснованы и она не должна списывать их на гормональный фон, что они свидетельствуют о хронической и всепроникающей тревоге, которая влияет на ее жизнь на работе и дома, она не могла понять, как все может быть иначе и, более того, что у нее есть возможности изменить ситуацию и сделать шаги к улучшению самочувствия.
Поле зрения Дипти
В детстве Дипти рекомендовали не обращать внимания на свои эмоции, и это создало «слепую зону» вокруг ее чувств и потребностей. Она не могла понять, что ее потребности важны и что все может быть по-другому, потому что ее мать отрицала свои собственные потребности и побуждала Дипти делать то же самое. В слепой зоне Дипти была ее способность изменить ситуацию сейчас, и у нас был диагноз, поэтому мы знали, что ее «слепая зона» находится на самом нижнем уровне возможностей. Большая часть нашей работы была сосредоточена на этом ярусе, и мы вместе пытались понять, с чего началась ее «слепая зона», какие альтернативные варианты она отбросила по пути и как вернуться к другой, более счастливой жизни. В случае с Дипти это была бы реальность, в которой больше внимания она уделяла ее собственным потребностям и границам, необходимым для защиты ее интересов. Если бы я была ее настоящим окулистом, я бы в этот момент подбирала ей пустую оправу для очков и пробовала разные линзы, спрашивая «с или без», «лучше или хуже». Это нужно было, чтобы помочь ей приблизиться к рецепту, который позволил бы ей видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, и двигаться по жизни безопасно и осознанно. Метафорические линзы, которые мы опробовали, – это упражнения на размышление, которые вы встретите в последующих главах и которые дадут вам возможность обнаружить свои собственные «слепые зоны» и избавиться от них.
По мере того как Дипти проходила терапию, она собирала все больше информации о своей «слепой зоне», которая скрывала ее подлинные чувства и варианты изменений. Она увидела, что в детстве ее мать пренебрежительно относилась к жалобам и опасениям Дипти, говоря ей «просто смирись с этим» и «жизнь несправедлива». Когда Дипти была недовольна учебой в университете, ее мать отказалась слушать, придерживаясь принципа, что в их семье не принято сдаваться. Оглядываясь назад, Дипти понимает, что это не было объективной правдой; это был нарратив, который помог ее матери продолжать жить после того, как отец Дипти бросил их семью ради новых отношений. Ее родительница похоронила свои собственные чувства и переживания и смирилась с неожиданным изменением обстоятельств. Осознание того, что все может быть иначе и что она может сделать выбор, отличный от того, который сделала ее мать, помогло Дипти выявить нездоровые привычки, от которых ей нужно было отказаться. Дипти покинула терапию через несколько месяцев, вооруженная честной информацией о своей ситуации и готовая бросить не работу в целом, а те ее аспекты, которые ее не устраивали: дополнительные часы, нереальные сроки и ожидания совершенства, которое она от себя требовала. У нее появились альтернативы, и для Дипти это стало освобождением, которое было ей необходимо, чтобы оставить в прошлом самобичевание. С осознанием и возможностью выбора она взяла новый курс на более радостную, подлинную жизнь.
Глубины тьмы
Мы можем искажать нашу реальность в разной степени и поэтому нуждаемся в переосмыслении для ее исправления. Дипти смогла признать наличие своей проблемы, а значит, мы смогли выявить ее «слепую зону» и отталкиваться от нее; таким образом, работа была простой, если не сказать легкой. Но не все видят свою проблему с такой ясностью, а иногда клиенты и вовсе теряются в первых строчках таблицы. Они приходят ко мне, но не знают, в чем дело, или их отношения внезапно закончились, а они этого не ожидали. Чтобы понять, что с этим делать, им нужно помочь сначала определить и принять наличие той реальности, с которой они столкнулись.
Когда вы читаете буквы у окулиста, ваши ошибки не являются для него главной заботой – не важно, сказали ли вы «Н» или «М», ваш ответ просто показывает окулисту, как вам помочь. И с терапевтом дело обстоит так же. Меня интересует, где вы споткнулись, не потому, что вы не должны этого делать, и не потому, что я собираюсь осудить вас за это, а потому, что это показывает мне, как лучше вам помочь. Далее в книге мы будем использовать Тест для проверки психологического зрения, который покажет ваш уровень осознанности в той или иной ситуации. Кроме того, он поможет выявить, где вы можете споткнуться, и направит самоанализ в нужное русло.
Если вы задаетесь вопросом о глубине своей «слепой зоны», вы можете обратиться к фразам, с которыми вы выросли, чтобы получить подсказку. Я ходила в школу в восьмидесятые годы, когда любую травму на игровой площадке можно было устранить с помощью влажного бумажного полотенца. Чувств почти не существовало, и они, конечно, не были значимыми. Может быть, ваша семья нормализовала чувства, считая, что «это случается со всеми» или «об этом не стоит говорить дома», а может быть, смирилась с тем, что «с этим ничего не поделаешь» или «это не для таких, как мы», и разные варианты того, как реагировать на свои эмоции, были для вас недоступны. Вы можете многое узнать о своих «слепых зонах» из лексикона вашей семьи.
Язык тела
В течение многих лет Дипти умаляла свои переживания, пытаясь «просто смириться», когда ей было грустно или тревожно. Но наличие проблемы не исчезло для нее полностью, и ее тело продолжало свои попытки сообщить о чувствах и потребностях через слезы и усталость, пока она наконец не уделила этому внимание.
Дипти описала себя как тревожного человека. Когда я спросила, как тревога проявляется в ее теле, она рассказала о стеснении в груди и учащенном сердцебиении, а также о том, что ей трудно дышать, когда она лежит в постели по ночам. Психологические проблемы часто проявляются в виде физиологических реакций, и чем дольше они остаются непризнанными, тем больше эти физические симптомы усиливаются, пока в конце концов страх, который мы испытываем, не становится пугающим и мы, как Дипти, не начинаем испытывать приступы паники по дороге на работу.
Паника – это «страх перед страхом», и она указывает на «слепую зону» вокруг чувств. Психообразование и поддержка могут вернуть панику в ее первоначальную форму – чувство страха, с которым достаточно трудно справиться самостоятельно. Однако это происходит без ужаса, осложняющего наше существование, когда паника выпрыгивает на нас из «слепой зоны», в которой пряталась. Если у вас есть физические сигналы чувств – возможно, постоянная головная боль, боль в шее и плечах, слабо выраженная тошнота или постоянная усталость (и это не чисто ситуативное явление, потому что вы ударились головой или потянули мышцу), – возможно, у вас есть «слепая зона», которая держит в заложниках ваши истинные чувства. В главе 8 Что я упускаю в себе? из упражнения «Что вы упускаете? Разблокируйте петлю обратной связи своих чувств» вы узнаете, как подключиться к естественному контуру обратной связи чувств вашего тела.
Теперь, когда мы рассмотрели, как «слепые зоны» могут проявляться на разных уровнях нашего сознания, давайте переключим внимание на четыре профиля «слепых зон» и посмотрим, как они проявляются в нашем поведении.