— Вы, как подлые трусы, напали нас последние ночи, — потрясал кулаком барон из-за спин своих воинов. — Так не поступают даже варвары!
Не обращая на Трувора внимания, окинул взглядом своих бойцов. Раненых среди них не заметил. Все, кажется, были целы. Трупов я тоже не видел. По крайней мере, со стороны наших.
Зарево от костра освещало пространство, позволяя хорошо просмотреть лица северян. Их гвардейцы были собраны и суровы. Кажется, они готовы были умирать. Люди за их спинами были напуганы и жались к стене. Только барон и пыжился продолжая кричать.
Встав перед своими людьми, я громко произнёс.
— Да варвары так не поступают. Зато, так поступают только северяне. А мы решили взять у вас ценный урок, — спокойно ответил я. — Знаете ли, нападая на союзников ночью, вы тем самым приглашаете их поступить с вами точно так же.
— Я вас всех повешу! — заорал барон брызжа слюной. — Сюда придут паладины короля, вас вздёрнут!
Старшина Штоллен, поймав мой взгляд, приободряюще кивнул.
Я громко обратился ко всем.
— Когда-то вы били северянами, а мы южанами. Но те времена давно ушли. Мы теперь в новом мире. Между нами не так много различий, если сравнивать нас с местными тварями. Но главное, мы с вами не враги, — произнес я. — Мы все пришли из одного мира. Мы бежали от тварей инферно. Этих тварей.
Я откинул плащ, и продемонстрировал всем отрубленную голову беса.
От людей не укрылось, что бес был убит недавно. Люди зароптали.
Я бросил на землю отрубленную голову, чтобы её лучше было видно.
— Мы должны быть одной силой. Держаться друг за друга. А вы первым делом напали на своих. Я считаю, что вы совершили преступление против рода человеческого. Но действовали вы по указке своего барона. После того как мы договорились, барон Тарлин замыслил новое злодеяние. И решил пожертвовать вами. Он, как аристократ, несет ответственность за все.
— Это ложь! — воскликнул Тарлин.
— Молчать! — рявкнул я.
Тарлин осёкся, не ожидая от меня такого рева.
— Вы окружены. И как только старшина Штоллен даст приказ, наши лучники быстро изрешетят вас. И ваши гвардейцы вам не помогут, — я резко снизил голос. — Но смысла в этих жертвах нет. Я сюда пришел лишь за одним человеком. За бароном Тарлином. Если вы истинный аристократ, выйдите вперед ради своих людей. И это все закончится сразу же. Мы поможем потушить пожар и отправимся домой.
— Вы подлые крысы! Вы пришли договариваться о мире, а сами напали, — ответил барон.
— Я напал после того, как вы приняли решение истребить всех нас, — спокойно ответил я спокойно. — Я жду, барон. А пока, расскажите что это было за зелье, которым вы хотели напоить своих людей.
— Это ложь! Ты мелкий крысёныш! Мы жители севера бьёмся до конца и умираем с честью.
— Считаю до трех. Если по истечении трех секунд, вы не примете решение, или ваши люди не примут решение за вас, наши гвардейцы отправятся вперед.
Я помолчал, дав людям осознать сказанное:
— Итак, три.
Я поднял руку вверх. Старшина Штоллен, кивнув мне, тоже потянулся ладонью к небу.
— Два.
— Стойте! — воскликнула вдруг какая-то женщина и бросилась на спину барона.
Я узнал ее — это была его супруга. Она вдруг обхватила его за шею, в ее руке блеснул кинжал.
Все будто замерли. Никто даже не дернулся. Несмотря на то что на барона Таллина было совершено нападение, его гвардейцы стояли и смотрели. Люде не решались вмешаться.
— Стойте! — продолжала кричать женщина, затем обратилась к мужу. — А ты, давай-ка, иди вперед!
Барон от такого поворота изрядно растерялся. Он хватал ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба.
— Этот граф всё верно говорит! Он всех погубить хотел. И даже родную дочь!
— Вы что… Вы что стоите? — начал было граф, но женщина сдавила его горло и до меня донёсся только хрип.
Мы со Штолленом переглянулись. Я качнул головой, мол, не вмешиваемся — пускай сами решают. По рядам наших воинов пронеслось волнение, но все дисциплинированно стояли ожидая приказа.
— Люди, что вы стоите? — обратилась она к толпе. — Помогите сдать его! Мы должны жить, а не погибать из-за решений самовлюбленных ублюдков.
Двое гвардейцев северян, обменявшись взглядами, словно получив сигнал, вдруг развернулись, опустили щиты и направились к женщине. Оба наставили мечи на Тарлина.
— Господин Тарлин, боюсь… — начал один из них.
— Моя служба вам окончена, — закончил другой.
— Предатели! Трусы! — зашипел барон, пытаясь вырваться из хватки женщины.
В его руках вдруг вспыхнуло пламя.
— Я вас всех спалю! — прочитал я по его губам.
В этот момент женщина, которая удерживала его со спины, вонзила кинжал в его шею и дёрнула на себя. Брызнула кровь и барон захрипел, а затем его всего объяло пламя, да такое яркое, что люди расступились.
Женщина, которая не успела отпрянуть, загорелась вместе с ним. Но мне показалось, что она и не собиралась никуда отступать, решив разделить судьбу мужа. Она только крепче его обхватила. И, закричав, вспыхнула вместе с мужем.
Сцена не самая приятная. Хотя ничем не хуже повешения. Вполне действенная демонстрация, что бывает с нашими врагами.
Гвардейцы молча смотрели на догорающее тело. Люди в ужасе бросали взгляды то на нас, то на своего бывшего господина. Бойцы северян, тоже застыли в нерешительности, не понимая, что им делать, а тем временем, потрескивало пламя пожара, пожирая бывшую избу Тарлина.
Вперед выступила девушка. Люди и гвардейцы расступались перед ней и молча глядели ей вслед. Она прошла очень близко к объятой пламенем паре людей, даже не поморщившись. Я узнал ее. Это была дочка Тарлина. На ней было то же самое красное платье. Она посмотрела на меня своими льдисто-серыми глазами.
— И что же дальше будет с нами? — холодно спросила она. — Мы теперь будем вам служить? Или вы нас всех убьете?
— После ее слов все как по команде пришли в себя. Отвернув взгляды от догорающего барона, уставились на меня. Гвардейцы будто снова собрались. Стиснув зубы, они вдруг сомкнули ряды. И даже те двое, что грозили барону мечами, развернулись и вновь наставили их на нас.
— С вашим бароном я договаривался о вассалитете и повинностях, — произнес я. — Но это было наказание за те поступки, которые он совершил. Ваши гвардейцы выполняли приказания, но они ответственность не несут. Они лишь исполнители, и по сути, у меня к вам претензий больше нет.
Северяне будто выдохнули. Казалось, уровень напряжения мгновенно спал.
Но я не закончил.
— Однако сохранять угрозу для себя я не намерен. Я даю вам три дня, чтобы восстановиться и выбрать того, кто будет вас представлять. После этого жду вашего представителя у себя в деревне, и мы будем решать, как дальше будем соседствовать.
— Мы придем к вам, — заявила девушка. — А сейчас, если вы не намерены продолжать боевые действия, я была бы признательна, если бы вы убрались с наших земель. Нам нужно спасти дома от пламени.
Грубовато, ничего не скажешь. Но её моно понять. Девчонка. Да и день у неё был не самый приятный. Она ведь слышала решение отца, а потом и вовсе лишилась обоих родителей, какими бы они ни были…
Я сделал паузу, немного подумав, затем произнес:
— Прикажите вашим гвардейцам сложить оружие. После этого наши ребята помогут вам потушить пожар. Не будем терять времени.
— Нам не нужна ваша помощь, — заявила девушка.
— Не обманывайте себя, — ответил я. — Она вам нужна. Гордыня здесь больше ни к чему. Мы вам поможем. Как минимум в знак того, что с нашей стороны к вам претензий нет. Что касается вашей стороны, вам будет время подумать после. Сейчас же не теряйте время.
Гвардейцы дрогнули. То и дело бросали взгляды то на меня, то на девушку.
— Госпожа Сивойя, — произнес один из гвардейцев.
Госпожа Тарлин поморщилась, затем сказала:
— Сложить оружие! И давайте уже за дело!
— Ребята, давайте поможем, — тут же взял на себя командование Штоллен. — Давайте, давайте. Надо потушить огонь.
Признаться, горел всего-то только дом барона. Тот барак, который я поджег первым, был уже потушен. Баронский дом пострадал сильно. Но проблема была в том, что пламя все больше и больше разгоралась и рисковало переброситься на соседние дома.
Благо, жар от него опалял кожу, заставлял волосы потрескивать.
— Нужно рушить дом, — заявил кто-то.
— Нет смысла его спасать.
— Да, давайте, навались.
Пока гвардейцы вместе с мирными пытались разобрать бывшую избу барона, девушка сидела в позе лотоса перед своими родителями. Они сейчас представляли два обугленных тела, сплетенных руками. Будто любовники, если, конечно, не знать о предыстории.
Штоллен, раздав указания, подошел ко мне.
— Вы как, господин Дерек? — спросил он, взглянув на голову беса, которая по-прежнему валялась в грязи. Рядом переминался с ноги на ногу конь.
— Нормально, — ответил я. — Среди наших потери есть?
Штоллен качнул головой.
— Нас будто сама богиня удачи ведет, — произнёс он. — Пара раненых ребят, но это из тех, что доложились. Убитых не видел. Даже северяне почти все уцелели. Так, трое тяжелораненых. Убитых двое. По крайней мере тех, кого знаю.
— Это хорошо, — выдохнул я.
— Но все равно у них гвардейцев много. Они могут представлять немалую угрозу, — покосился на меня старшина.
— Нет, хватит смертей, в этих землях слишком мало людей и слишком много глоуров. Нечего нам друг друга резать. Что касаемо будущего, если они что-то замыслят, я об этом сразу узнаю, — пообещал я.
— Какие у вас интересные способности, господин Дерек. Все-то вы знаете, — усмехнулся Штоллен.
Ответить я не успел.
В этот момент двое гвардейцев подбежали к Старшине.
— Господин Штоллен, господин Штоллен! — закричали они.
— Чего горланите? — спросил старшина.
— Там к деревне кто-то приближается.
— Кто? — тут же напрягся я.
— Кажется, наши. Думаю, это разведчик, — заикаясь от моего тона пояснил один из них. Второй и вовсе дар речи потерял.