Нужно бежать и спасать людей. В любом случае, даже если мы успеем вовремя, наша задача — увести из тоннелей людей живыми, а не сражаться со скелетами.
Хотя раньше мне удавалось довольно легко спастись от них. Нужно лишь выставить достаточно надежную защиту. Забавно, но это не какое-то сложное заклинание, а всего лишь светлячки.
Очень скоро мы вошли в тоннели и начали углубляться в темные коридоры. Я шел впереди, Штоллен шел рядом, остальные воины шли за мной.
Я постепенно вводил Штоллена в курс дела.
— Что вы говорите? Там скелеты? — удивлённо спросил Штоллен, — некроманты и здесь? И в этом мире это тоже есть эта напасть?
— Да, — ответил я, — поэтому держитесь за мной.
— Господин Дерек, скажите, вы умеете благословлять оружие, как ваш отец? — спросил вдруг старшина.
— Нет, не умею, — ответил я.
— Это плохо, — сказал Штоллен. — Но в любом случае мы будем стараться противостоять им. Я приложу все усилия, чтобы защитить вас.
— Главное — это моя мать и отец, — возразил я, — и остальные люди. В бой вступаем, только в крайнем случае.
Почти сразу же на пути стали попадаться следы пребывания здесь людей — брошенные в спешке вещи, другой скарб, имущество. Коридор тут же наполнился звуками и шумом. Где-то вдалеке слышалась возня. Раньше эти коридоры были совсем пустынными молчаливы, а теперь казалось, что они наполнены жизнью.
Я вдруг услышал громкий возглас:
— Прочь тварь подземелья! — и это явно был голос матушки.
Надеюсь, она догадается использовать божественные заклинания.
— Бежим скорее, — рявкнул я, и тут же сам ускорил шаг. Зачем-то принялся горланить во всё горло: — Матушка, используй заклинание света, божественное заклинание. Тебя это спасёт, — кричал я задыхаясь.
Впереди послышался женский крик и звон металла.
Звон металла? — что это еще такое? Там ведь были костяные гончие. Или появился еще какой-то враг? По мере нашего приближения звон оружия и крики становились настолько громкими, что стали резать слух.
— Скорее, Штоллен, скорее! — кричал я.
Очень скоро мы встретили первых людей, которые в панике бежали к выходу из тоннеля.
— Штоллен, распорядитесь, чтобы людей организовали. И проводите их к выходу в деревню. Ту группу глоуров мы перебили, но не факт, что другие не вернутся.
Штоллен тут же принялся отдавать приказы дальше, назначив десятника, чтобы тот распределял людей и помогал им? Делал он это на бегу.
Люди спешащие навстречу нам в панике, не сразу сообразили, что происходит. Одна женщина, завидев нас впереди, закричала:
— Глоуры! Опасность! Назад!
— Заткнись, безумная! — взревел Штоллен. — Мы свои. Давайте на выход, быстрее! — прокричал он.
Вскоре мы столкнулись с группой из тридцати мужчин и женщин, которые едва не устроили кучу-малу, буквально врезавшись в нас.
С каждым шагом людей становилось все больше. Но Штоллен быстро всех организовал и направил к выходу. Вскоре паника улеглась. Это было сразу заметно. Люди поняли, что свои вернулись, и теперь все будет хорошо. Однако впереди шел бой — мне оставалось пройти еще метров сто.
Вскоре я увидел, как изабелла, пылающая будто факел, посылала вперед сгустки огня. Десяток воинов, вооруженных мечами, которые будто светились божественным светом, с кем-то сражались. За их спинами не было видно ни одного противника.
— Матушка, отходите! — закричал я.
Я вдруг заметил, что за спинами воинов кто-то лежит. Сначала подумал это кто-то из раненных воинов, и лишь потом сообразил, что это был отец. Да уж. Воины стояли до последнего, были готовы стоять дальше. Простые люди взяли и убежали, а моего отца оставили. Всё-таки страх заставляет людей забывать о многом.
Я бежал изо всех сил. Рядом со мной пыхтел Штоллен. Казалось бы, он давно мог меня обогнать, но держался рядом.
— Господин Штоллен, — позвал я его, — надо эвакуировать тело Людвига Трувора, — указал я.
Он кивнул и тут же принялся раздавать указания солдатам набегу.
Я направился к матери. В руках я сжимал мешочек, подаренный Эрленом. Хотя я совершенно не представлял, что с ним делать. Он был размером с напёрсток. Как его использовать? Насыпать на себя? Или распылить на толпу умертвий — не хватит ведь? — Без понятия. Опять же, нужно понять, с кем там бьются матушка и гвардейцы. И что я вообще смогу противопоставить их противникам.
А битва там была жаркой. Признаться, я был под впечатлением от того, что творила Изабелла Трувор. Казалось, она вся была воплощением магии, посылая в невидимых врагов разрушительные заклинания. Я чувствовал исходящую от них энергию. Казалось, волоски на моих руках наэлектризовались от того, как много магии было разлито вокруг. Притом не только светлой, но и тёмной. Я сразу понял, что Матушка догадалась повесить светлячки. Видимо, она знала об этом побочном эффекте световой божественной магии. И светлячки теперь служили неким щитом перед тёмной магией смерти. Однако она всё равно пронзала всё вокруг и пробивалась сквозь эту незримую завесу, что защищала от тварей не хуже щита.
Изабелла Трувор атаковала раз за разом, совершенно не обращая внимания на то, что находится у неё за спиной. И, кажется, её силы были уже на исходе.
Несмотря на заклинания, которыми Изабелла осыпала врагов, она пошатывалась и, казалось, вот-вот упадёт. Штоллен подоспел вовремя. Матушка как раз начала заваливаться на спину, как старшина подхватил её на руки и поднял.
— Аргус, вы вернулись, — произнесла она слабым голосом.
— Теперь всё будет хорошо, госпожа, — ответил старшина.
В образовавшейся прорехе я увидел нечто жуткое. Весь тоннель был заполнен жуткими мёртвыми монстрами, которые тянули к живым свои костлявые берёзовые руки. Это были не только гончие, но и скелеты, а ещё кое-кто похуже. Весь пол был устлан разрозненными кусками костей. Некоторые из них шевелились, некоторые превратились в труху и пепел и лежали отдельными фрагментами.
Яркие светлячки, парящие в воздухе, сдерживали тварей, хотя мертвяки так и норовили подобраться поближе. Но под яркими лучами они плавились и отступали. Задние ряды давили на передние, и всё равно перли вперёд. Тварей становилось всё больше и больше. Они были готовы идти по трупам своих же. Но самое главное, эти светлячки, сдерживающие натиск, питались магией моей матери, которая и так уже еле стояла на ногах. Я понимал, что эта зона безопасности будет здесь недолго.
— Господин Штоллен, нужно срочно уходить, — произнёс я. — У матушки уже не осталось сил. Это значит, что скоро здесь будет не протолкнуться от скелетов. А защиты больше не будет. Уходим. Прикажите вашим воинам отступать. — могу бы и сам гаркнуть, но у старшины это получится всяко лучше.
Я же повесил небольшого светлячка в области рядом со скелетами и влил в него магию, вызвав яркую вспышку. Часть скелетов рассыпалась в прах, часть отпрянула. Это дало хоть какую-то надежду на то, что у нас есть шанс. Даже если матушка потеряет сознание, я смогу поддерживать подобие защиты и оградить нас от скелетов.
Гвардейцы приняли отступать. Штоллен, держа матушку на руках, тоже осторожно шагал держась за спинами отбивающихся гвардейцев. Изабелла не потеряла сознание, и огоньки последовали за нами. Насколько я понял, она не смогла бы поддерживать достаточный уровень света на расстоянии, поэтому держала их рядом с собой. И все её силы уходили сейчас на поддержание этого заклинания.
Осталось только понять, что мы будем делать, когда дойдем до выхода из тоннеля.
Глава 7Спасение
На то, чтобы покинуть тоннели, нам понадобилось около часа.
Штоллен, будто заведенная заводная игрушка, носился туда-сюда. Он проверял. Нужна ли помощь мне и матушке, а так же, контролировал эвакуацию людей из тоннелей. А так же, то и дело докладывал обстановку мне и матушке, пока мы совместными силами сдерживали толпу умертвий, тупо прущих на нас.
Мы рассудили, что оставаться этой ночью в шатрах было небезопасно. Опять же, как показывает практика, может хватить пары десятков лучников, чтобы накрыть всех жителей деревни. Мы так рисковать не станем.
С северянами нам повезло, но может больше и не повезти. Кто знает что у этих глоуров на уме?
Да, замок был полуразрушен и находился на отдалении от деревни. Крыши в нём не было, да и в стенах сплошь прорехи. Но, в любом случае он более надежен, чем шатры, сделанные из кожи
В итоге, к переговорам присоединились Ганимед, Сивилл, Семин и барон Кроули. Люди жались от страха из-за подступающих скелетов, но сохраняли лицо перед смертельной опасностью. Тем более, стыдно паниковать, когда стоящая рядом, слабая женщина, не только спокойно смотрит в глаза смертельной опасности, но и спасает всех не жалея сил.
Ганимед, который подал идею спрятаться в тоннелях, на этот раз помалкивал и боялся смотреть матушке в глаза, но выдавал дельные мысли.
Кузнец Сивил, переживал за пленников, и всерьёз рассматривал возможность пристроить кого-то из них к работе по устройству временного лагеря.
Семин же переживал о животинках, которые с вечера были не кормлены.
Барон Кроули, который вместе со своими людьми затесался среди мирного народа, выполнял приказы Штоллена и даже не думал перетягивать внимание на себя, и это радовало. Не хватало мне еще проблем от этого типчика. Его люди активно помогали, но в основном они перетаскивали своих же раненых.
Барон одобрил общее решение и отправился организовывать своих людей и исполнять.
Когда мы упёрлись в пропускную способность выхода из тоннеля, матушка, которая из последних сил держалась на ногах, произнесла:
— Дерек, нужно сделать как можно больше контуров на выходе из тоннеля.
Я лишь кивнули отправился делать работу. Видимо матушка пришла к той же идее, что и я в прошлое своё посещение этих тоннелей.
Несмотря на столпотворение, люди расступались передо мной. Видимо решили что я хочу покинуть тоннели один из первых, но удивились, когда я уселся на пол у самого выхода и принялся чертить таинственные узоры.