— Добро пожаловать в рай, — мрачно усмехнулся Гарри.
Лок открыл рот, чтобы что-то сказать, потом быстро его закрыл. Блондин побледнел, прижал ладонь к носу.
— Ты бы закрыл рот, а то какую заразу подхватишь, — хмыкнул я.
— Я не могу носом дышать! — простонал Лок. — Тут же воздуха нет, одна вонь!
— Ничего, скоро привыкнете, — подбодрил Дик. — Первую неделю все блюют, потом норма.
— Нет! — помотал головой блондин. — Давайте как-то без меня!
Мы тащили Ульриха по тому, что здесь называли улицей. Узкие проходы между бараками, сколоченными из металлолома, досок и мусора. Никакой планировки — строили где попало и как попало.
Люди валялись прямо на земле. Кто мёртвый, кто живой — не всегда можно было различить. Изможденные лица, грязная одежда, пустые глаза. Человеческие обломки.
Проститутки стояли в дверных проёмах. Но к таким страшно было подходить. Костлявые, больные, с язвами на лице. Они предлагали свои услуги хриплыми голосами. И желающие находилось.
Дети бегали между бараков. Грязные, оборванные, с умными недетскими глазами. Они не играли — искали что-то полезное в мусоре.
В железных бочках что-то жгли. Дым поднимался к потолку, скапливался под сводами. Мутные фигуры грелись у огня, протягивали к пламени грязные руки.
— А мы тут вообще не привлекаем внимания, — заметил Лок, когда мимо прошёл мужик без ноги.
— Почему? — спросил Гарри.
— Потому что тащим тело за руки и ноги, — пояснил блондин. — Нормальная тут картина?
— Самая обычная, — кивнул Дик. — Вчера вон там двоих убили из-за куска хлеба. Сегодня утром нашли девочку изнасилованную. Такая жизнь.
Мы миновали участок, где торговали наркотиками. Торговцы сидели прямо на земле, разложив товар на тряпках. Разноцветные таблетки, порошки, странные курительные смеси.
— Отведать не желаете? — гнусавым голосом предложил один из них. — Свежий товар! Прямо с верхних уровней!
— Проходим мимо, — отмахнулся Дик.
Дальше были бордели. Точнее, то, что ими называли. Грязные бараки с матрасами на полу. У большинства отсутствовали двери. Их заменяли потрепанные занавески.
Звуки были соответствующие. Кто-то блевал, кто-то кричал от боли или удовольствия. Плач детей смешивался со стонами. Колоритное местечко.
По дороге к квартире парней я застал раза пять, как пробовали местных «красоток» прямо на улице. Зрители стояли кольцом, кто-то подбадривал, кто-то ждал очереди.
Лок шёл с открытым ртом. Блондин явно не ожидал увидеть такое дно человеческого существования.
— Закрой пасть, — посоветовал я. — А то мух наглотаешься.
— Это же… это же люди, — прошептал он.
— Были когда-то, — пожал плечами Гарри. — Теперь — нет.
Местные жители на нас не реагировали. Все были заняты своими проблемами — выживанием, поиском еды, наркотиков или развлечений. Четверо мужиков с телом в руках — обычная картина.
Мы прошли мимо группы детей, копавшихся в куче мусора. Искали металлолом для сдачи. Или что-то съедобное. Одному из них было лет пять, не больше. Ребёнок рылся в отходах голыми руками.
— А где их родители? — спросил Лок.
— Какие родители? — усмехнулся Дик. — Тут каждый сам за себя. Выживет — значит сильный. Не выживет — значит слабый.
Социал-дарвинизм в чистом виде. Выживают сильнейшие, остальные становятся удобрением.
Наконец мы добрались до места назначения. «Квартира» Дика и Гарри находилась в полуразрушенном здании. Вход «охранял» кусок фанеры, приставленный к дверному проёму.
— Входите, — Гарри отодвинул фанеру. — Добро пожаловать в наш дворец.
Я заглянул внутрь и поморщился. Мебель? Глупости. Ванная или туалет? Роскошь. Просто голые стены и несколько тряпок на полу вместо кроватей.
— Располагайтесь, — широким жестом указал Дик на пустое пространство.
Мы положили Ульриха на одну из тряпок. Мужик продолжал спать.
Все уставились на меня с немым вопросом: «А что дальше?»
Хороший вопрос. Основ нет, Торс и Альбина исчезли, завтра аукцион. План летит к чёртям с весьма подрой музыкой.
Я огляделся в их «дворце». Потолок протекал в трёх местах — на полу стояли ржавые вёдра, ловящие капли. Стены покрывала плесень всех цветов радуги. Окон не было вообще — их заложили кирпичами и досками.
— Уютно, — констатировал я.
— Зато дёшево, — с гордостью ответил Гарри. — Всего десять основ в месяц за аренду.
— А что делаете с нуждой? — поинтересовался Лок, оглядывая отсутствие санузла.
— Общий сортир во дворе, — пояснил Дик. — Очередь занимать с утра надо.
Блондин поёжился. Видимо, представил масштабы антисанитарии.
Ульрих застонал, попытался повернуться на бок. Сознание возвращалось по частям. Глаза открылись, но взгляд был мутным.
— Где… где я? — прохрипел он.
— В безопасности, — ответил я. — Пока что.
Мужик попытался сесть и тут же вырубился.
Помассировал виски. Голова раскалывалась от напряжения и усталости. Слишком много магии потратил на спасение Ульриха.
— Значит, завтра идём на аукцион, — решил я. — И пытаемся там что-то выяснить.
— У вас проверят основы, — тут же вмешался Гарри. — Пустых не пустят.
— Ещё веселее становится, — улыбнулся Лок. — Какие у нас ещё варианты?
— Хреновые и очень хреновые, — пожал плечами я. — Какой выбираешь?
— Тогда первый, — подошёл к Ульриху блондин. — Как этот засранец умудрился выжить? Ему же печень проткнули.
— Везучий, — коротко ответил я.
На самом деле везение тут было ни при чём. Если бы мы вернулись на полчаса позже, Ульрих стал бы трупом. Кто-то или что-то нас торопило.
— Где можно достать основы монстров? — повернулся я к Дику.
— Арена, — начал перечислять он. — Но после того, как вы завалили Вялого, вас там кончат. Ещё можно попробовать игру «Вышибала».
— Игра? Вышибала? — переспросил я.
— Ну, тут есть одно место, — кивнул Дик. — Закрытое помещение с монстром. В полной темноте. Заходят десять человек. Кто выживет, забирает пять тысяч основ. Но вход косарь.
Пять тысяч за игру? Неплохо. Если играть двадцать раз подряд, можно заработать сто тысяч. Как раз столько, сколько нам нужно для аукциона.
— Я иду! — тут же сказал.
— А деньги? — спросил Лок.
— Ребята одолжат, — улыбнулся я, глядя на парней. — Ведь так?
— Ага… — Гарри начал пятиться к выходу.
— Стойте, стойте! — Дик поднял руки, останавливая попытку Гарри сбежать. — Какие деньги? Откуда у нас косарь?
— Найдёте, — заверил я. — Мотивация — великая вещь.
— Какая мотивация? — нервно спросил Гарри.
— Жить хочется? — уточнил Лок, потирая кулаки.
Парни переглянулись. В их глазах боролись страх и расчёт. С одной стороны — угроза физической расправы. С другой — шанс поднять большие деньги.
— Слушайте, — начал я переговоры в более мирном тоне. — Вы мне даёте тысячу основ в долг. Я играю в эту «Вышибалу» двадцать раз подряд. Если план сработает, заработаю сто тысяч. Беру вас с собой на аукцион.
— А если не сработает? — осторожно спросил Дик.
— Тогда вы потеряете тысячу основ и получите мой труп в нагрузку.
— Не очень выгодная сделка, — поморщился Гарри.
— Зато честная, — улыбнулся я. — Или у вас есть варианты получше?
Парни снова переглянулись. Потом Дик тяжело вздохнул.
— У нас есть заначка. Тысяча двести основ. Последние деньги.
— Отлично! — потёр руки. — Значит, договорились?
— Подождите, — вмешался Гарри. — А если вы проиграете первую же игру? Останемся без штанов.
— Не проиграю, — уверенно заявил я.
— Откуда такая уверенность?
— Профессиональная тайна.
На самом деле, уверенности не было никакой. Эфир — мощная магия, но не всесильная. А в темноте против неизвестного монстра… Всякое может случиться.
Но выбора не было. Завтра аукцион, а значит, последний шанс добраться до Алирика и выяснить, что случилось с Торсом и Альбиной.
— Только рожу тебе нужно изменить, — сказал Дик. — Приметная она. Игра для отщепенцев. Банд почти нет. Вот стоит тебе поднять большой куш, они появятся. И тогда будет сложно уйти с выигрышем.
— Какая банда? — поинтересовался Лок.
— Которая игру организует, — пояснил Гарри. — Формально всё честно. Фактически — если кто-то выигрывает слишком много, его могут «попросить» поделиться.
— Или просто убить и забрать всё, — добавил Дик.
Прекрасно. Значит, помимо монстров в темноте, нужно опасаться и организаторов. Сплошные радости.
— Потом, — махнул рукой. — Сейчас сначала туда попасть нужно. Лок, ты остаёшься с Диком тут. Следишь за Ульрихом.
— Понял, — кивнул блондин. — А если этот засранец попытается смыться?
— Сломай ему ноги, — посоветовал я. — Но аккуратно. Живой он нам нужнее мёртвого.
Ульрих поморщился, но возражать не стал. Понимал — в его положении лучше не испытывать судьбу.
Дик порылся в своих пожитках, достал потрёпанный мешочек. Высыпал содержимое на пол. Тусклые кристаллики основ монстров. Слабенькие, но для входной платы хватит.
— Вот ваша тысяча, — сказал он.
— Хватит, — забрал мешочек.
— Сейчас дам маску. — продолжил паренёк.
Гарри достал из угла чёрную тряпичную маску с прорезями для глаз. Выглядела убого, но своё дело делала.
— Её часто надевают мужики, когда берут псевдонимы, — объяснил он. — Чтобы банды, жёны, кредиторы не узнали, кто поднял деньги.
— Псевдоним нужен? — спросил я, примеряя маску.
— Обязательно. Для регистрации.
— Тогда… — я задумался над подходящим именем. — Призрак.
— Банально, — поморщился Гарри. — Каждый второй себя Призраком называет.
— Тогда Мясник.
— Тоже заезжено.
— Твою мать, — выругался я. — Тогда придумай сам!
— А как насчёт… — парень замялся. — Баба Яга?
— Что? — не поверил я. — Из сказки?
— Ну да. Зато оригинально. Таких точно не было.
Я представил, как меня будут представлять толпе: «А вот идёт Баба Яга!» Идиотизм полный. Но оригинально, это точно.