— Слишком мало, к сожалению… И мало кто может ими пользоваться, — ответил жрец. — Зато мы вполне можем предположить, что у людей первой терранской цивилизации они были.
— А как выбрать вес? — уточнил я.
— Его надо ощутить, представить!.. — Кесан задумался. — Как бы тебе объяснить… Впрочем, ты и сам всё поймёшь, если будешь учиться. Ничего там особо сложного нет. Во всяком случае, с небольшими предметами.
В общем и целом, пока мне всё было понятно. Оставался ещё один, зато крайне важный вопрос:
— Кесан, а это дорого — стать пневматиком?
— До уровня моего или Кесана — вовсе нет, — вместо жреца ответила Араэле. — Но чем дальше, тем сложнее и дороже. Если хочешь этим заниматься, надо сначала изучить основные логосы, которые будут тебе необходимы, а уже потом пытаться составлять последовательности и искать логосы под них. Если ты знаком с логикой, которую использовали во второй терранской цивилизации, то особых проблем не возникнет.
Девушка подошла совершенно бесшумно и, видимо, давно слушала наш разговор.
— Так, я изучила всё!.. — снова вернулась Араэле к теме руин. — Постройка странная, и я не понимаю, как вскрыть ворота… Если не сможем этого сделать, то придётся ломать. В общем, как я и думала, раз первая терранская — то будем долбить!..
— Давай-ка я попробую, — предложил я. — Не ломать, в смысле, а вскрыть…
— Я поняла! — Араэле улыбнулась. — Хорошо, попробуй… День-два я тебе дам, а пока давайте-ка попробуем разобраться, стоит ли тратить на всё это время. Однако я уже почти уверена, что стоит. Нетронутые руины первой терранской цивилизации — это вообще-то отличная находка!.. Пойдёмте! Кесан, пора приступать к работе.
Радуясь, что мне в этот раз не придётся ходить с пневмовидцем, я подошёл к воротам и принялся их рассматривать. Сначала попробовал просто подёргать, но никакого чуда не случилось — створки, конечно же, не раскрылись. Затем внимательно осмотрел места стыков — там, где рукой доставал. Щели между стеной и между створками всё же были. Я подобрал тонкую веточку, поджёг её — и пока огонь ещё горел и освещал всё вокруг, просунул в щель. Веточка вошла на полторы ладони и уткнулась в препятствие — было заметно, что щель изгибалась. Нечего было и думать запросто разобраться с запорами.
Мне бы тогда плюнуть и сдаться, но грёбаное самолюбие настоятельно требовало хотя бы попытаться. Я внимательно осмотрел стену вокруг ворот, пытаясь найти хоть что-нибудь, что напоминало бы запорный механизм или замочную скважину. Однако ничего такого, естественно, возле ворот не нашлось. Вспомнив одну сказку из моего родного мира, я попробовал воздействовать пневмой на ворота и стены вокруг — но ничего. Вообще ничего. Напоследок я даже тихонько — чтобы за психа не приняли — попросил двери открыться, но и тут ничего не вышло. Наверное, стоило попробовать на языке первой терранской цивилизации…
Пришлось обходить постройку вдоль стены — в надежде найти хоть что-нибудь, что поможет её вскрыть без актов необоснованного вандализма. Однако так ничего и не нашёл. Каменные стены были сложены из огромных блоков, между которыми и нож не просунуть — здесь вообще никаких щелей видно не было. Гладкие, ровные, без следа окон или дверей. Из горы постройка выходила почти на триста метров. Сторона с воротами составляла в длину сотню метров. Точнее я не измерял — мерил просто-напросто шагами. Полукруглая крыша составляла единое целое с каменными стенами. И никаких отверстий в ней мы с воздуха не заметили.
В скалу здание практически врастало. То есть, оно не было засыпано — оно вообще изначально было встроено в горные склоны. Странностей здесь было много, и я, немного смирив свою гордость, решил посоветоваться с профессионалом.
— Как успехи? — поинтересовалась Араэле, когда я подошёл к ней.
— Пока что — тупик! — признался я. — И такой тупик, что я застрял намертво… Как ты думаешь, что это вообще такое?
— Это здание, — удивлённо посмотрев на меня, ответила девушка.
— Да нет, я не об этом… Какое у него назначение было? — поинтересовался я.
— А, теперь поняла… — девушка вернулась к прерванной работе над одним из своих устройств, но всё-таки ответила. — Понимаешь, поскольку это постройка первой терранской цивилизации, то её назначение снаружи определить весьма сложно… Только изнутри. Они вообще редко помечали свои строения. Но это точно не убежище, в котором они прятались от чудовищ — иначе вокруг были бы руины города. И это точно не огромная жилая постройка — они всё-таки предпочитали делать в домах окна. И всё-таки это что-то важное, потому что на постройку такого огромного здания они, как видишь, не пожалели сил и времени. Сам видишь — и как всё подогнано, и как надёжно сделано. Вот и всё, что я могу сказать…
— А могли её запереть изнутри? — поинтересовался я.
— Большинство зданий первой терранской цивилизации заперты изнутри, Фант! — улыбнувшись, ответила Араэле. — Обычно приходится просто-напросто долбить проход.
— Ясно, спасибо… — кивнул я под насмешливым взглядом девушки.
Араэле явно посмеивалась над моими усилиями, считая всё это просто блажью подобрыша. Такое отношение должно было бы меня расстраивать, но я ни капли не расстроился. Всё больше и больше мне хотелось понять, что же случилось с Террой — землёй, где исполняются все мечты. Во всяком случае, именно так мне писали, когда я в первый раз сюда попал. И ведь исполнялись же — вон стоит самое что ни на есть прямое мраморное доказательство…
Я пока и сам не мог понять, почему мне так важно было открыть ворота, а не проламывать их. Если бы в тот момент у меня уточнили причину, я бы, скорее всего, ответил что-нибудь в духе, что если уж вход надёжно запечатан, то явно не просто так — вспомнить хотя бы тот же Город Молний. И лучше иметь возможность закрыть ворота снова, если оттуда полезет что-нибудь особенно неприятное…
Однако, помимо этой причины, была и ещё одна: меня тянуло понять, как всё-таки работает всё, что делали древние. Их знания и умения восхищали. Ну а их могущество наводило на мысль, что гибель цивилизации случилась вовсе не потому, что пришли чудовища. Если честно, мне вообще слабо верилось в официальные и народные трактовки тех древних событий. А, значит, если был хоть какой-то способ понять, как попасть внутрь, то я должен был его найти — а не долбить стену, потому что так проще.
Пока Араэле и Кесан ходили вокруг и пытались что-то изучить, я сходил на дирижабль и попросил Веру высадить меня прямо на крыше. Первоначальное моё предположение о том, что крыша полукруглая — не оправдалось. На самой вершине была длинная плоская площадка примерно в пару метров шириной. Она так ловко и незаметно переходила в покатую часть, что мы сразу и не заметили.
Свод делали из больших блоков, опиравшихся друг на друга и на монолит стен. Именно так в моих яслях делали своды из блоков. Вся сложность была в том, чтобы совместить громоздкие блоки одновременно, но ведь древние как-то умудрились это сделать… И потому особенно подозрительной выглядела ровная площадка на вершине свода. Зачем она? Покатый свод без ровной площадки был бы куда надёжнее и долговечнее.
Это никак не давало мне покоя. Я прямо вот спинным мозгом чувствовал, что это сделали не просто так. Достаточно было посмотреть на то, как отличаются камни покатой части и площадки, чтобы понять, что площадке доставалось от стихий значительно сильнее. И зачем строители тогда заложили этот явно деструктивный элемент конструкции?
Я деловито прошёлся по крыше в одну сторону, а потом в другую — но на первый взгляд везде видел одно и то же. Я посчитал количество рядов блоков — ровно двести. Я попытался найти какие-то отличия между блоками — но особо ничего не нашёл. После чего призвал дирижабль, раздосадованно взошёл на борт и полетел назад. До самого вечера я облазил всё, что только было можно: стены, крышу — и никаких зацепок. Я уже готов был сдаться, но помог случай. Стоя на земле, я опять внимательно смотрел на здание. Чтобы хоть как-то «перезагрузить» мозг, я принялся снова считать ряды блоков в своде. И неожиданно понял — что-то не сходится. Их было сто девяносто девять. Хотя пока ходил по крыше — насчитал ровно двести.
Когда мы на ночь вернулись на дирижабль, я сразу кинулся в рубку, взял бинокль и вышел на палубу. Пока ещё солнечного света было достаточно, я принялся снова считать блоки — и снова получилось, что в своде их было сто девяносто девять на покатой части, но двести на плоском срезе. До последнего луча солнца и до рези в глазах я снова и снова вглядывался в крышу, пытаясь понять, откуда взялся лишний блок. Но так и не понял.
Всю ночь под дирижаблем ревели, орали и визжали чудовища, мешая спать. И только утром, когда я, невыспавшийся и с чашкой кофе, снова изучал в утренних лучах цель наших исследований, то, наконец, обнаружил тот самый лишний блок… Ближе к воротам один из швов был ложным. И увидеть его можно было только сверху, а снизу он почти не просматривался. У самого края, прямо у скалы. Поэтому, когда я ходил по верху, то видел ровно двести плит и двести рядов. А снизу — только сто девяносто девять. Три плиты у самого склона гор опирались лишь на два ряда блоков.
И для чего в такой конструкции было делать лишнюю плиту? Да чтобы она, не отличаясь внешне от других таких же, тем не менее, несла в себе конструктивную нагрузку. Одна из трёх последних плит и была дверью! Об заклад я бы биться ещё не стал, но уверенность в этой версии продолжала крепнуть внутри.
Чтобы не терять время зря, я попросил сразу высадить меня на крышу. Араэле и Кесан, заинтересовавшись тем, что же меня туда влечёт, тоже последовали за мной. Я сразу направился к трём последним плитам и принялся внимательно их осматривать. Однако это мне ничего не дало, потому что плиты были плотно подогнаны друг к другу. И я воспользовался старым земным методом поиска тайников: притащил увесистую колотушку и принялся долбить. Гулким звуком отозвалась только последняя плита.
— Вот! На скале! — Араэле догадалась, что я ищу, и через пневмовидец обнаружила то, что могло помочь. — Вот этот камень выделяется, Фант!..