Они направились к просеке, оставленной в зарослях электрическим слизнем. Идти было удобно. Слизень проложил отличную дорогу. Ремина подумала, что, вероятно, это единственный путь к лагуне. Так что спасибо гигантской улитке…
Риф изнутри оказался еще интереснее, чем снаружи. Дендрополипы не высились здесь сплошной стеной, а образовывали причудливый рельеф с глубокими темными нишами и умопомрачительной высоты арками. Казалось, что охотники проникли во двор замка, построенного сумасшедшим архитектором или злым волшебником. Теплый ветер колыхал сине-зеленые знамена водорослей, что свешивались с искривленных аркбутанов. Мощные контрфорсы подпирали исполинские башни — порой с двойными, а то и тройными навершиями. Реми мерещились бойницы и узкие стрельчатые окна, из которых на нее пялились недобрые глаза. Поэтому она вздохнула с облегчением, когда впереди заблестела озерная вода.
— Теперь, господа и дамы, немного отдохнем, — объявил Скворцов, едва они вышли на узкий, усыпанный коралловой крошкой берег лагуны.
Озеро не впечатляло размерами. Оно было идеально круглым, отчего казалось искусственным. Как бассейн в калифорнийском дворце папа́.
— Только очень вас прошу, не прикасайтесь к этим губкам! — предупредил егерь.
Он показал на пышные, красные с синими прожилками образования, которые напомнили Ремине пуфики.
— Почему? — поинтересовалась она.
— Почему? — переспросил егерь. — А вот почему!
Он метнулся к самой кромке и, недолго думая, выхватил из воды нечто, покрытое длинными белесыми иглами. Иглы эти вяло шевелились, ничем иным пойманное существо не выразило своего отношения к происходящему.
— Прости, дружок-иглокожий, — пробормотал егерь, а затем швырнул существо на ближайший «пуфик».
Реми ахнуть не успела, как губка всосала в себя иглокожего «дружка» без остатка, только брызнули во все стороны темные струйки.
— Это губки-вампиры, — пояснил Скворцов. — Они могут обходиться без пищи годами, поджидая, пока их не зацепит какое-нибудь неосторожное животное. И вот тут-то губки, не зевая, мгновенно прокалывают покровы жертвы тысячами крохотных иголочек, высасывают кровь и другие жидкости. Благодаря этому способу питания губки-вампиры очень живучи. Они встречаются даже в приполярных пустынях.
— Вижу, вы неплохо разбираетесь в биологии Сирены, — решила польстить егерю Ремина.
— Я люблю эту планету, — откликнулся тот и добавил не без ехидства: — С вашего позволения, мисс.
— И все-таки, — вмешался папа́, — где обещанная дичь? Хотелось бы уже подстрелить что-нибудь стоящее и вернуться в город. Развлечения развлечениями, но меня ждут дела. Министры!
— Дорогой, — капризно надула губки супруга, — может, достаточно на сегодня забав? Мне не терпится поскорее убраться из этого ужасного рифа.
— Потерпи, милая, — отозвался миллионер. — Тебе известны мои принципы. Если я плачу деньги, то должен получить все, за что они заплачены.
— Еще немного выдержки, господа. А особенно дамы! — громко сказал Скворцов. — Наступает кульминационный момент. Сейчас вы увидите самого страшного хищника планеты! По крайней мере, из тех, что водятся под оранжевым солнцем…
Охотники схватились за ружья. Все, включая Ремину. Только Греза зашипела и поспешила спрятаться за спиной телохранителя. Но егерь тянул время. Он достал из кармана шорт узкий цилиндрик, вытянул из него гибкую антенну, щелкнул крохотной клавишей. На цилиндре замигали попеременно два огонька: зеленый и оранжевый. Егерь медленно двинулся вдоль берега, поводя антенной из стороны в сторону.
— Что это он делает? — поинтересовалась Реми.
— Вероятно, приманивает добычу, — отозвался О’Ливи.
Скворцов прошел еще несколько шагов и вдруг бросился обратно.
— Внимание на воду! — крикнул он на ходу.
Охотники уставились на безмятежную гладь лагуны. Точнее — уже не безмятежную.
Посреди озера вздулся водяной бугор. Греза немедленно завизжала, но остальные в немом оцепенении ждали, что будет дальше. Бугор двинулся к берегу, толкая перед собою пенный бурун.
— Это сейсмурия, — сказал егерь звонким от напряжения голосом. — Когда она встанет на дыбы, стреляйте! Цельтесь в жаберные щели, это у нее единственное уязвимое место…
Охотники защелкали затворами. Вскинули винтовки. И вовремя. Бурун достиг берега. Вода будто взорвалась. Дождь соленых брызг обрушился на охотников. Визг супруги миллионера достиг высшей точки и перешел в ультразвук. Над кромкой берега вздыбилось широкое и плоское тулово химерического создания. Создание затмило солнечный свет, нависая как скала. По краям тулова шевелились бахромчатые щупальца. Скрежетали и щелкали челюсти, несоразмерно небольшой голове огромные. Ритмично вздымались и опадали похожие на жалюзи жабры. Охотников обдало вонью гнилой рыбы. Дрожа от адреналинового прилива, Ремина нажала на спусковой крючок. В плечо садануло отдачей, и Реми едва не выронила винтовку.
«Синяк будет», — подумала она.
Выстрелы охотников слились в общую пальбу. Пули рвали жаберные перепонки сейсмурии. Летели во все стороны брызги темной крови.
— Отходите назад! — прокричал егерь.
Папа́, О’Ливи и Реми попятились. Сейсмурия пошатнулась. Челюсти ее сжались. Ремина подумала, что не хотела бы оказаться в их тисках. Ружья смолкли. Все, кроме одного. Пасадель продолжал палить в умирающую тварь. При этом он не сдвинулся с места.
— Назад, идиот! — скомандовал Скворцов.
Он схватил телохранителя за локоть и дернул на себя. За мгновение до того, как «самый опасный хищник планеты» рухнул к ногам охотников. Пасадель зашипел, затряс рукой. Правый рукав его рубашки был изъеден и дымился. Егерь помог телохранителю снять рубашку, осмотрел место ожога.
— Мисс Марвелл, — обратился он к Реми. — Помогите мне.
— Да, да, сейчас, — пробормотала она.
Ремина с трудом оторвалась от созерцания бронированной спины чудовища. Сейсмурия была не менее пяти метров в длину и трех — в ширину. Ее могучий, усеянный шипами хвост еще шевелился. Коралловая крошка вокруг потемнела от крови.
Реми подошла к егерю, он протянул ей дозатор нанопластыря.
— Сейчас я залью место ожога коллоидом, а вы сразу же заклеивайте, — сказал он.
— Как это случилось? — спросила она.
— Сейсмурия зацепила бахромой, — пояснил Скворцов. — Там у нее стрекательные клетки, как у земных медуз.
— Хотите сказать, что этот монстр — медуза?
— Не совсем, — откликнулся егерь, — но среди предков сейсмурии они вполне могли быть. К сожалению, по палеонтологии Сирены у нас маловато данных…
— У вас?! — удивилась Реми. — У егерей?
Но Скворцов не удостоил ее ответом. Он выдавил на плечо Пасаделя заживляющий коллоид и буркнул: «Заклеивайте!»
— Позвольте! — сказал вдруг папа́. — А где моя жена?
Греза пропала. Во всяком случае, на берегу ее не было. Лишь торчала из губки-вампира ручка дамской сумочки, которую миссис Марвелл купила в бутике Луна-сити перед отлетом.
«Бедная губка, — подумала Ремина, — духи Грезы ее доконают…»
— Ничего страшного не случилось, — сказал Скворцов, как показалось Реми, с нарочитой неторопливостью. — Скорее всего, миссис Марвелл вернулась к машине.
— И вы так спокойно об этом говорите! — тоном провинциального трагика воскликнул О’Ливи. — Я немедленно ее отыщу!
— Это будет весьма… э-э… благородно с вашей стороны, О’Ливи, — отозвался папа́.
О’Ливи перехватил винтовку поудобнее и кинулся в заросли. Папа́ кивнул Пасаделю, тот сейчас же двинулся следом за писателем. Нанопластырь белел на его загорелом плече, как повязка дежурного по лагерю бойскаутов.
«Правильно, — решила Реми, — незачем оставлять Грезу и писателя наедине…»
Отправленные на поиски миссис Марвелл мужчины вернулись быстро. И не одни. Кроме потерявшейся Грезы с ними пришел какой-то незнакомец. Одет он был немногим лучше забулдыг, что зарабатывали доставкой охотничьей добычи на таксидермическую фабрику. Во всяком случае, О’Ливи и Пасадель взирали на него как на подозрительного бродягу, не снимая пальцев со спусковых крючков.
Греза кинулась к мужу на шею.
— О, дорогой мой! — простонала она. — Прости, но мне стало так страшно, так страшно… Я потеряла голову! И представь, едва не заблудилась! Спасибо этому молодому человеку, он меня буквально спас!
Она простерла руку с обломанными ногтями в сторону «молодого человека».
«Дешевка, — подумала Реми. — Как была певичкой из кабаре, так и осталась…»
Ремина покосилась на егеря. Карабин висел у него на плече дулом вниз. Скворцов смотрел на высокого смуглого незнакомца в нелепом шлеме и улыбался.
— Вы знаете этого типа, мистер Скворцов? — поинтересовался папа́.
— Да, мистер Марвелл, — отозвался егерь. — Это Кристо — волонтер Юнион Гэлакси. Магистр сиренианского отделения.
Перешагивая через «пуфики» словно журавль, долговязый Кристо подошел к егерю, пожал ему руку. Посмотрел на поверженную сейсмурию. Задергал щегольскими усиками, сдерживая смех. Скворцов чуть заметно развел руками.
Кристо отвесил сдержанный поклон миллионеру, потом обратил взор на Ремину. Глаза у магистра сиренианского отделения ЮГ оказались темно-зеленые с карими крапинками. Умные. Он улыбнулся, протянул руку Реми и наконец представился:
— Доктор экзосоциологии Кристобаль Гонсалес де Ла Вега, к вашим услугам, сеньора!
— Охота, я полагаю, закончилась, а иных развлечений я не заказывал, — сказал Эдмонд Марвелл, у которого было чутье на попрошаек и грантохапов. — Возвращаемся в гостиницу. Мистер Скворцов! Заберите оружие!
— Погодите, дорогой сэр! — Кристо попытался подойти к Марвеллу, но Пасадель заступил ему дорогу. — Я только хотел подарить вам значок нашей организации — «Сердце в звездах». Знаете, что он обозначает?
— Дочке подарите, — бросил папа́. — Пасадель! Набери мне губернатора! Скворцов! Скворцов, черт вас дери! Винтовки заберите! Размялись мы как следует. Я вами доволен.
— Гребаная планета… — всплакнула Греза, прижимаясь к папа́.