Неизвестный художник. Портрет Сулеймана I Великолепного. 1530-е
Относительно мотивов, толкнувших Ахмеда-пашу к мятежу, существуют два мнения. Согласно первому, он замыслил его сразу же после того, как Ибрагим-паша был назначен великим визирем, и выбрал Египет как наиболее подходящее место. Согласно второму мнению, никакого мятежа Ахмед-паша не замышлял, а просто хотел получить доходную должность подальше от столицы, поскольку опасался зла от Ибрагима-паши. Негласные правила аппаратных игр предписывают избавляться от подчиненных, у которых есть основания для мести своему начальнику. Для великого визиря, которому любая оплошность может стоить головы, такие подчиненные представляли особую опасность. Итак, Ахмед-паша прибыл в Каир с наилучшими намерениями, но вскоре его намерения изменились, поскольку Ибрагим-паша и здесь попытался его уничтожить. Якобы великий визирь подобрал своего человека для управления Египтом, а Ахмеда-пашу собирался подвести под топор палача, вот и пришлось тому поднимать мятеж ради спасения своей жизни.
Но так или иначе, в январе 1524 года Ахмед-паша провозгласил себя независимым султаном Египта под именем «аль-Малик Мансур». Верные османскому престолу янычары оказались запертыми в Каирской цитадели, и скоро с ними было покончено. Египетская знать поддержала переворот. Ахмед-паша не упускал ни единой возможности для упрочения своей власти. В частности, он сумел наладить хорошие отношения и с коптами, и с бедуинскими вождями Верхнего Египта, бывшими постоянным источником беспокойства для мамлюкских султанов.
Иоганн Теодор де Бри. Великий визирь Османской империи Паргалы Ибрагим-паша. 1590-е
Необходимо заметить и то, что Ахмед-паша состоял в родстве с домом Османов через свою жену Илдыз-султан, дочь султана Баязида II, которая приходилась Сулейману I теткой. Правда, для османских султанов, которые по восшествии на престол могли хладнокровно предавать смерти родных братьев, родственные связи важного значения не имели – родственник был хорош ровно до тех пор, пока он хранил верность. А вот султана аль-Малик Мансура родство с Османами возвышало в глазах его подданных.
Сулейман поручил подавление восстания великому визирю Ибрагиму-паше, который отправил в Египет войско под командованием аги янычар Айяса Мехмеда-паши. Развязывать масштабную кампанию, которая могла затянуться надолго, османскому правительству не хотелось, поэтому одновременно с отправкой войска были приняты меры для нанесения удара изнутри.
Айяс Мехмед-паша. Гравюра. 1898
Предатели нашлись, они попытались убить Ахмеда-пашу в наиболее подходящем для этой цели месте – в хаммаме, где человек наиболее беззащитен. Однако раненому султану удалось бежать. Он попытался укрыться у вождя племени Бану Бакр, но тот выдал его османским властям. За мятеж Ахмед-паша расплатился с султаном Сулейманом своей головой, собственно, другой участи мятежникам ожидать не приходилось.
Ибрагим-паша лично занялся наведением порядка в Египте. Новым наместником он поставил Гюзельдже Касым-пашу, имевшего опыт управления санджаками и эялетами. Особо ценным было пребывание Касыма-паши (пусть и недолгое) в должности халебского санджак-бея, где ему приходилось иметь дело с мамлюкскими эмирами. Однако уже в начале 1525 года Ибрагим-паша отстранил Касыма-пашу от должности и на протяжении трех месяцев исполнял обязанности бейлербея. За это время система управления эялетом была реорганизована, а затем на прежнюю должность ненадолго вернулся Касым-паша, поскольку Ибрагим-паша никак не мог подобрать ему преемника. Но уже в июне 1525 года бейлербеем Египта был назначен Хадим Сулейман-паша, до этого занимавший аналогичную должность в Дамаске.
Станислав Хлебовский. Портрет султана Сулеймана Великолепного перед замком Будин. XIX век
Сулейман-паша показал себя решительным правителем. Он решил все конфликты с мамлюкскими эмирами и избавился от всех ненадежных бедуинских вождей. Знать была недовольна Сулейманом-пашой, хотя и не показывала этого, но простой народ при нем жил хорошо, в мире и благоденствии. С небольшим перерывом Сулейман-паша правил Египтом до 1538 года. Прославился не только как правитель, но и как флотоводец, принимавший активное участие в османском завоевании Йемена.
Правительство Османского Египта
При бейлербее имелось два дивана (совета) – большой и малый. Большой диван, осуществлявший совещательные, исполнительные, законодательные и судебные функции, собирался четыре раза в неделю, а малый, предназначенный для разбора текущих дел, заседал ежедневно.
В состав большого дивана входили бейлербей и высшие сановники эялета, начальники-аги семи военных корпусов-оджаков, расквартированных в Египте, мамлюкские беи, кадиаскер, возглавлявший всю местную судебную систему, улемы и главы четырех мазхабов. Большой диван ведал распределением должностей и финансов, принимал решения политического характера, решал важные спорные вопросы, принимал законы. Считалось, что члены дивана помогают бейлербею управлять эялетом, но диван мог обходиться и без бейлербея, а вот бейлербей без дивана обойтись не мог.
Неизвестный художник. Цитадель Каира. 1809
Членами Малого дивана были катхода, ведавший доходами бейлербея, дафтардар, ведавший финансами эялета, рузнамджи, сборщик налогов, и по одному представителю от каждого оджака.
Высшим среди оджаков считался элитный оджак ал-мутафаррика, которому была поручена охрана крепостей портовых городов. Далее кавалеристы-чауши, которых не следует путать с гeннюллю – наездниками на верблюдах, объединенными в отдельный оджак. Гарнизон Каира был представлен янычарским оджаком, и охрана Цитадели тоже возлагалась на янычар, а гарнизонную службу в других фортах эялета несли пехотинцы-азабы. Мамлюки могли служить в любом оджаке, но был конный черкесский, сформированный только из них. Седьмой составляли всадникитюфекджиййе, имевшие огнестрельное оружие.
Кризис власти
Во второй половине XVI века резко снизилась стоимость серебра, в больших количествах ввозившегося из покоренной испанцами и португальцами Америки. Это вызвало обесценивание серебряной монеты акче, служившей основным платежным средством в Османском государстве. У этой девальвации были два последствия – ухудшение общей экономической ситуации, а также положения янычар, жалованье которым теперь выплачивали с задержкой и в меньшем объеме. Султанская казна пустовала. И если в столице и центральных областях государства властям худо-бедно удавалось поддерживать порядок, то на окраинах не было даже его видимости.
Неизвестный художник. Портрет султана Ахмеда I. XVI век
Голубая мечеть, построенная в правление Ахмеда I
В Египте жертвою сложившихся обстоятельств стал бейлербей Хаджи Ибрагим-паша, получивший за свою печальную участь прозвище Мактул. В начале 1604 года османский султан Ахмед I назначил Ибрагима-пашу бейлербем Египта в надежде на то, что он сможет положительно повлиять и на местную знать, и на османских солдат, регулярно нарушавших распорядок и дисциплину. Такая сложная обстановка сложилась не только среди янычар, но и среди всадников-сипахов – мусульман (не только тюрков), служивших за земельные наделы.
Надежность сипахов традиционно не вызывала сомнений, но времена меняются, и все меняется вместе с ними. В былые времена, когда империя вела постоянные войны с соседями, значительным источником доходов наряду с земельными наделами служила военная добыча. Кроме того, по мере развития товарно-денежных отношений для успешного ведения хозяйства требовались все бо2льшие вложения. Доходы с наделов остались прежними, но цены при этом выросли втрое, а то и вчетверо. Наделы не принадлежали их держателям, считаясь султанской землей, предоставленной в пользование на время несения службы. А кто станет вкладывать средства в чужую землю, которая завтра может быть передана другому владельцу? Это существенно снизило привлекательность султанской службы. Многие держатели наделов выставляли вместо себя на службу нанятых бедняков, а сами занимались более прибыльными делами. В результате бывшие элитные подразделения, которые европейцы называли «дворянскими», превратились в сборище недовольных и разного рода сброда. Более того, Египет считался у сипахов и янычаров плохим местом для службы, поскольку здесь было гораздо меньше источников для обогащения, чем на Балканах или в Закавказье. В Египте не существовало системы служебных наделов, и местные жители, поступавшие на военную службу, могли рассчитывать только на жалование.
По сведениям из одних источников, сипахи взбунтовались после того, как Хаджи Ибрагим-паша приказал казнить сипаха-египтянина, уличенного в грабеже. Другие источники называют причиной бунта отказ паши выплатить сипахам средства, служившие своего рода налогом на вступление в должность, – командиры приходили к новоназначенному бейлербею с поздравлениями, а тот одаривал их деньгами. Согласно третьей версии, причиной стала тульба – незаконные поборы, которые сипахи получали с крестьян в качестве «платы за охрану». Таким образом, 24 сентября 1604 года, когда Ибрагим-паша выехал из Цитадели в каирскую гавань, где должно было состояться открытие новой дамбы, пятнадцать сипахов хладнокровно зарубили его на глазах у изумленной публики. Вместе с пашой были убиты и те, кто пытался его защитить. Убийство выглядело словно казнь. Головы паши и его людей пронесли по улицам Каира, а затем повесили на воротах Баб Зувейла, где обычно выставлялись на всеобщее обозрение тела казненных преступников. Несчастный паша стал первым османским наместником, которого убили собственные солдаты, первым, но далеко не последним.
Сипахи надеялись на то, что султан не станет обострять отношения со своим войском, а просто пришлет в Египет нового, «хорошего» бейлербея. Разумеется, им бы и в голову не пришло дергать за бороду такого правителя, как Сулейман I, но сидевший в то время на престоле правнук Сулеймана султан Ахмед I был юн (ему шел пятнадцатый го