И еще один момент. Я постарался обойтись без подробного анализа эволюции божеств и их разнообразных культов. Кто-то счел бы такую информацию полезной, но она отвлекает внимание от самих богов, от «человеческих» черт, которые им придавались. Полагаю, такой подход облегчит знакомство с мифологией Древнего Египта тем, кто с ней ранее не сталкивался или кто просто интересуется темой. Я стремился в первую очередь вдохнуть жизнь в истории, а потому позволял себе делать вставки с аналитической информацией только там, где это необходимо. Читать мифы и узнавать о том, как египтяне воспринимали окружающий мир, должно быть приятно и интересно, ведь мифы служили древним людям еще и для развлечения.
Чтобы разобраться с вопросами, заданными в самом начале, я разделил книгу на три части: 1) «Время богов (или откуда взялись все мы)»; 2) «Мир живых (или как устроена наша вселенная)»; 3) «Мифология смерти (или что ждет нас в загробном мире)». Надеюсь, что во время чтения вы мысленно примерите сандалии древнего египтянина – или египтянки – и постараетесь взглянуть на жизнь его или ее глазами. Попробуйте, изучив их мифологические представления, вообразить себе, каково видеть и осмыслять мир таким вот образом. Анализ мифов помогает нам отчасти понять психологию древнего человека и воспринять мир новым – хоть и очень древним – способом.
Часть 1. Время богов (или откуда взялись мы все)
Глава 1. Хаос и творение
Изучать древнеегипетские представления о создании мира, да и вообще восстанавливать египетскую мифологию – все равно что пытаться сложить пазл, когда большинство кусочков потеряно, а коробку с рисунком кто-то выбросил.
В прошлом, сталкиваясь с разрозненными, бессистемными и откровенно противоречивыми фрагментами мифов о создании мира, египтологи сортировали их по географическому принципу – согласно тому, где, по их мнению, зародился (или обрел узнаваемые формы) тот или иной культ. Была мемфисская теология (по названию города Мемфиса), гелиопольская теология (по названию Гелиополя). Существовала даже точка зрения, что эти религиозные центры – каждый со своей версией сотворения мира – конкурировали друг с другом[2]; иными словами, что египетские жрецы с презрением поглядывали на иногородних коллег, если те, к примеру, ставили бога Амона в обличье Великого Гоготуна выше небесной коровы, породившей бога Ра.
Возможно, так оно и было, однако у различных версий мифа о происхождении Вселенной есть сходные мотивы и структуры. Похоже, что каждый региональный культ в своем варианте мифа подчеркивал значимость определенных фигур, этапов и действий и заменял одних богов другими. Таким образом жреческие сообщества Египта предоставляли скорее альтернативные, чем конфликтующие интерпретации, и риск внутренних стычек был невелик.
Бог Нун поднимает в небо солнечную ладью
Несмотря на отсутствие универсальных трактовок, в основе древнеегипетской мифологии все же лежала некая сюжетная канва – общее представление о том, с чего начался мир. В глубинах бескрайнего первозданного океана по имени Нун некое божество пробудилось или же замыслило творение. По собственной воле оно само или его отражения разделились на множество стихий и граней сущего, сотворив первых богов и первую твердь, выступившую из-под вод океана. После этого в небе воссияло солнце: по одной версии – око создателя, по другой – самостоятельное божество, вылупившееся из яйца. Его свет рассеял тьму первоначального хаоса.
Огдоада Гермополя возле солнечной ладьи, по четверо богов с каждой стороны
В период Нового царства, около 1200 года до н. э., в Фивах предпринимались попытки свести все ветви египетских религий в единый культ с богом Амоном в роли верховного творца. Источники этого периода особенно ценны для изучения древнеегипетской версии зарождения Вселенной. В них подробно изложены представления о том, как возник мир согласно версиям крупнейших религиозных центров Египта – в первую очередь, Гермополя, где чтили восьмерых изначальных божеств (Огдоаду); Мемфиса, где считалось, что Вселенная сотворена по слову бога-демиурга Птаха; и Гелиополя, где был силен культ бога Атума(-Ра), из которого вышел мир, словно из семени или яйца. В этой главе мы изучим версии мифа о сотворении всего сущего, опираясь на труды ученого-египтолога Джеймса Аллена и анализ фрагментов из гимна Амону времен Рамессидов – уникального текста с теологическими выкладками одной из самых влиятельных жреческих школ Египта.
Творцы мира
До начала творения Вселенная представляла собой бескрайний океан – темный, безжизненный и недвижный; бороздить его было бы удобнее на подводной лодке, чем на космическом корабле. Не существовало отдельных стихий, неба и земли, жизни и смерти – лишь безымянный хаос. В таком виде – в молчании и неподвижности – Вселенная пребывала целую вечность. Считалось, что человеческий разум не в силах до конца постичь ее состояние; однако древние египтяне пытались это сделать, представляя взаимосвязанные элементы безбрежного океана в виде четырех неразрывных пар – мужчин-лягушек и женщин-змей. Нун и Наунет символизировали безграничные воды хаоса, Хух и Хаухет – бесконечное пространство, Кук и Каукет – мрак, Амун и Амаунет – сокровенное. Эти четыре пары нередко называют восемью изначальными богами Гермополя, или Огдоадой (от греческого слова, означающего восьмерку).
По мнению теологов Гермополя, чтивших силы изначального хаоса, восемь богов и богинь сообща создали первый холм (или остров), а после него – яйцо, из которого родился бог солнца. В отдельных версиях мифа солнце появляется из яйца, снесенного гусем по имени Великий Гоготун или же богом Тотом (см. ниже) в обличье ибиса. В других вариантах рассказа о творении восемь богов еще в Нуне создали водяную лилию, из которой родилось солнце. Сначала оно приняло форму жука-скарабея Хепри, а затем – божественного младенца Нефертума, из чьих открытых глаз струились лучи света.
Своей формой этот пирамидион, судя по всему, символизирует первый сотворенный холм земли
До начала творения самым важным элементом Вселенной был Нун, безбрежный водный простор. Иногда его, как и богов восьмерки, изображали с головой лягушки. Однако чаще он представал в виде человекоподобного божества мужского пола в трехчастном парике или символической фигуры, обозначавшей изобилие и плодородие. Нун – недвижный, инертный, темный и беспредельный – обладал, несмотря ни на что, животворящей силой. На первый взгляд это кажется странным и нелогичным: как могут хаос и тьма порождать жизнь? Однако мировоззрение древних египтян было скорее позитивным. По их представлениям, свет рождается из тьмы; вода отступает, обнажая плодородную почву; цветы вырастают их сухих, безжизненных семян. Хаос несет в себе зачатки мироздания.
Творение началось в глубинах Нуна.
Восьмерица богов была первым проявлением Твоим,
Пока не завершил ты ее, ты, бывший единым.
Тайно было тело твое среди старейших,
И ты хранил себя сокрытым, в имени своем сокровенным – Амон,
Во главе богов.
Царь Сети I (справа) склоняет голову перед Амоном-Ра
Амон, или Амун, один из восьми изначальных богов, к 1200 году до н. э. играл столь важную роль в официальной религии Египта, что вся гермопольская Огдоада рассматривалась как первое воплощение его сокровенной божественной силы. Амон представал в виде человека с синей кожей и в высокой короне из двух перьев. Одно из его имен – Великий Гоготун – говорит об ассоциации с гусем, птицей, которая на заре времен нарушила первозданную тишину своим гоготом. Иногда Амон принимал облик овна – символа плодородия. Его божественной супругой считалась Мут (см. ниже); однако в восьмерке изначальных божеств Нуна у него есть еще и женская ипостась Амаунет (иногда она изображалась в короне Нижнего Египта и с посохом в форме папируса).
Согласно учению фиванских жрецов, супругой Амона была богиня Мут. Чаще всего ее представляли женщиной, но иногда и львицей. Мут считалась небесной повелительницей и богиней-матерью, поэтому ее нередко изображали в двойной короне Верхнего и Нижнего Египта и в головном уборе в виде грифа – атрибуте богинь и цариц. Единство Амона и Мут воплощено в их сыне Хонсу, который изображался как отрок с лунным серпом и диском на голове (см. ниже).
В период Среднего царства (2066–1780 до н. э.) в египетских Фивах культ Амона окреп; при фараонах Нового царства (1549–1069 до н. э.) он почитался как верховное божество Египта, Царь Богов. Амон символизировал все тайное и непостижимое, пребывал внутри Нуна и вне его – незримый, сопричастный всему сущему, возникший прежде богов творения и порожденный самим собой. Он «тот, кто создал сам яйцо собственное… Наибожественнейший бог, в одиночестве воссуществовавший…»[4]. Даже богам неведома была его истинная природа.
Един Амон, хранящий себя вдали от них,
Сокрытый от глаз богов так, что сутью своей неведом.
Тот, что выше небес, дальше мира загробного,
Истинным обликом своим богам неведомый,
Истинным образом своим на свитках не запечатленный.
Пожалуй, хорошо, что тайна Амона непостижима. Если верить древнеегипетским жрецам, любого, кто произнесет имя его, ожидает немедленная гибель: «вот люди – лик к лику со смертью, когда произносится имя его, в знании или в незнании…».
Пребывая одновременно внутри и вне Нуна, Амон – верховное невидимое божество – решил сотворить мир.
Начал он кричать, когда был недвижим мир,
Возносился крик его, когда не было второго подле него,
Чтобы мог он породить то, что существует, и дать ему жить…
Он, названный Татенен,
Сокровенный бог, восходящий из бездны…
Амон совершил сугубо интеллектуальный акт творения (подумал и сказал), а потому требовалось вмешательство иного божества – Птаха, бога искусств и ремесел, небесного скульптора и воплощения творческого начала. По представлениям жрецов Птаха, мир был «порожден в его сердце»; сами боги, небо, земля, искусство, изобретения – буквально все было задумано Птахом и возникло по его слову. Птах главным образом почитался в Мемфисе и изображался в виде мужчины, туго, как мумия, обернутого тканью и стоящего на пьедестале с посохом в руках, в маленьком и скромном головном уборе и с прямой бородой (что необычно – египетские боги «предпочитали» кудрявые бороды). Его супругой считалась вспыльчивая богиня-львица Сехмет, а дополнял семейную триаду их сын Нефертум, представавший в образе ребенка с цветком водяной лилии на голове.
Бог Птах
Бог Татенен
Начиная с эпохи Рамессидов, когда сложили «Великий гимн Амону», бог Татенен («поднимающаяся земля») считался одним из воплощений Птаха, поэтому божества объединились в фигуре Птаха-Татенена – божественного скульптора и первого холма, восставшего из вод Нуна.
Как воплощение творческой стихии Птах олицетворял собой ту силу, что превращает замысел в действие, а затем – в осязаемый результат; тот процесс, что берет начало в первом проблеске вдохновения, внезапно вспыхнувшем в уме мастера, и заканчивается непосредственным созданием, например, статуи – обработкой камня, приданием ему нужной формы. Это представление отражено в тексте, который мы называем «Памятником мемфисской теологии». Согласно принятым трактовкам, в нем говорится, что мир был создан сердцем и словом Птаха – бог помыслил все сущее в сердце своем и дал имя всякой твари и вещи, тем самым вызывая ее к жизни; божественное слово воплотило божественную мысль. Таким образом бытие возникло ex nihilo – из ничего. Однако не так давно египтолог Джеймс Аллен предположил, что упомянутые сердце и слово в действительности принадлежали верховному творцу Амону, а Птах всего лишь обеспечил его созидательной энергией. Вероятно, жрецы Амона признавали, что хоть он и «изрек слово в тишине», тем самым создав образ мироздания, однако без Птаха – воплощения творческой силы – его замысел не претворился бы в жизнь.
Богиня Сехмет – ее имя означает «могучая» – изображалась как женщина с головой львицы, в длинном парике и с солнечным диском на нем. В отдельных случаях ее просто представляли как львицу. Она была супругой бога Птаха и матерью Нефертума.
Сехмет играла роль как заступницы, так и разрушительницы. Она ассоциировалась с эпидемиями чумы (их приносили на землю ее посланники), войнами и насилием; однако у нее же просили защиты от недугов. Больной мог позвать к себе жрецов Сехмет, обладающих познаниями в магии, и попросить об исцелении. Кроме того, Сехмет считалась защитницей фараона – следовала за ним во время битвы, испепеляя врагов. В одной из своих ипостасей, свирепого Ока Ра, Сехмет попыталась уничтожить род человеческий, но ее усмирили хитростью (см. ниже). Центром культа Сехмет был Мемфис.
Мысленный акт созидания сделал возможными три грани, или ипостаси, творца. Ху – это «божественное изречение», Сиа – «божественное понимание», Хека – «магия». При помощи Хека создатель замыслил мир в сердце своем, а затем силой божественного изречения воплотил замысел в жизнь. Каждую из этих трех сил олицетворяло отдельное божество, причем считалось, что Ху и Сиа родились из капель крови, упавших на землю из фаллоса бога солнца.
А вот Хека появился, «прежде чем в мире возникли два начала», поэтому иногда воспринимается как бог-творец. Изображаемый в виде мужчины, а порой – в виде ребенка, Хека зачастую носит загнутую божественную бородку. Иногда над его головой изображают заднюю часть тела льва; на некоторых рисунках Хека держит в руках змей. Он входит в число избранных божеств, что оберегают бога солнца, плывущего по небу в своей дневной ладье; однако он же охраняет Осириса в Дуате – загробном царстве.
Боги Сиа (слева) и Хека (справа) охраняют овноголовую душу солнечного бога
Итак, представим Амона в роли богатого покровителя искусств, заказавшего определенную статую, а Птаха – в роли нанятого им ваятеля. Что же – или кто же – служит материалом, с которым должен работать Амон как автор замысла и Птах как исполнитель воли творца? На что – или на кого – должны быть направлены их усилия? Всякому мастеру нужен рабочий материал – субстанция, которой он придаст особую форму и таким образом превратит абстрактное художественное видение в конкретное, осязаемое произведение искусства. В египетских мифах о творении роль такой субстанции отводилась богу Атуму (или Атуму-Ра), «изваянному в формах» мира, где пребывает все сущее.
Как Атум – Завершенный – себя он [Амон] завершил,
Став одним телом с ним.
Царица Нефертари, предстоящая перед богом Атумом (слева)
Два акта созидания – замысел Амона и творческое усилие Птаха – запустили процесс физической эволюции мира и пробудили жизненную силу яйца или семени, плавающего в темных, бесконечных глубинах Нуна. Согласно гелиопольской традиции, таким семенем был бог Атум (он же Атум-Ра). В этой стадии творения он представлял собой единство всех сущностей и богов, неотделимых и неотличимых, – нечто вроде сингулярности перед Большим взрывом.
Богиня Тефнут
Бог Шу
Я был един с океаном Предвечным [Нуном] в недвижности и не мог найти себе места… изначальные [боги] еще не возникли, [но] пребывали со мною…
Атум («завершенный») был владыкой совокупности – божеством, которое олицетворяло собой и эволюцию сущего, и ее окончание. Он изображался как мангуст, скарабей, ящерица, змея, обезьяна, вооруженная луком и стрелами, священная птица Бену, но чаще всего – как человек в двойной короне Верхнего и Нижнего Египта. Иногда он предстает в виде первого холма, восставшего из вод при сотворении мира, а иногда как вечерняя ипостась бога солнца – в виде человека с головой овна.
Плавая в водах первородного хаоса, Атум (пока еще семя) обратился к бескрайнему простору Нуна:
Я качаюсь на волнах в недвижности и бездействии. Мой сын, Жизнь [здесь – бог Шу], пробудит во мне разум, оживит мое сердце…
На что Нун ответил:
Вдохни дочь свою Маат [здесь – одно из воплощений богини Тефнут] и поднеси ее к ноздрям своим, дабы пробудился твой разум. Да не будут удалены от тебя дочь твоя Маат и сын твой Шу, имя коему Жизнь… Это твой сын Шу вознесет тебя.
Их своеобразная беседа – первая от начала времен – требует пояснений. На этой стадии творения боги Шу и Тефнут, олицетворявшие собой силу жизни и вселенскую гармонию Маат (см. ниже), находятся внутри Атума как части его самого. Чтобы Атум мог отделиться от первозданных вод и начать существовать обособленно, «жизнь» берет на себя роль его разума, или сознания, и запускает его сердце, как будто возрождая Атума. Но даже с бьющимся сердцем и пробудившимся разумом Атум пребывает в забытьи, пока не вдохнет Маат / Тефнут – не вберет ее в себя как животворный воздух, который окончательно развеет его сон. Как будто перейдя из небытия в кому, а затем очнувшись, Атум обретает сознание и волю к действию, выведенный из покоя силой дыхания, разума и сердцебиения.
Маат, как самостоятельная богиня, как абстрактное понятие или даже как сущность богини Тефнут, играла ключевую роль в представлениях древних египтян о мироустройстве. В своем абстрактном значении маат символизирует равновесие хаоса и порядка, включающее в себя справедливость и правосудие. Египтяне признавали, что полностью побороть беспорядок (исефет) невозможно и делать этого не нужно, поскольку без хаоса нарушится гармония мира. Исефет была неотъемлемой частью мироздания с начала времен.
Однако же бог-творец не создавал исефет, он даже решительно отделил себя от хаоса – то есть зла, творимого людьми:
Я создал людей похожими друг на друга, я не велел им творить исефет. Это их сердца разрушают созданное мною.
Каждое живое существо, от богов до фараонов и простых смертных, должно было следить за тем, чтобы хаос (исефет) не вытеснил порядок (маат). По представлениям древних египтян, маат пронизывает все мироздание, и тех, кто нарушал его законы – пусть даже по неведению, – следовало сурово наказывать. Сами боги называли маат своим питьем и пищей. Богиня Маат изображалась с длинным пером на голове; иероглиф страусиного пера также обозначал принцип маат. Вероятно, из-за ассоциации с Тефнут богиню считали дочерью Атума(-Ра), а иногда – супругой бога Тота.
Богиня Маат
Теперь Атум властен над собственными поступками и пользуется вновь обретенной свободой, чтобы «отделить» от себя воды Нуна и сделаться «остатком» – то есть первым сгустком материи во Вселенной, который египтяне представляли в виде холма (а его, в свою очередь, олицетворял бог Татенен). Вероятно, пирамида символизирует именно этот холм. В отдельных вариантах мифа о творении священная птица Бену – воплощение Атума – садится на его вершину и издает крик – первый звук в истории мира.
Но вернемся к нашему сюжету. Бог Шу, пока заключенный внутри Атума, начинает расширяться и расти, отчего Атум раздувается, словно шар, наполненный воздухом:
В теле Атума, бога великого, породившего самого себя, зародился я… Это из стоп его вырос я, это из рук его поднялся я, это в членах его оставил я пустоту.
Теперь Атум становится всем миром и принимает любую форму, какую пожелает. Эта мощь самопорождения воспета во многих священных текстах:
Силой моей [Атума] сотворил я плоть мою. Я тот, кто породил самого себя. Волей моею, по зову сердца моего создал я себя.
Славься, Атум! Ты, создавший небо, ты, сотворивший жизнь; ты, что воздвигся холмом над водами, ты, что сотворил семя; господин всего сущего, давший жизнь богам; великий бог, породивший сам себя.
Творения
Итак, Шу и Тефнут отделились от Атума, исторгнутые из его тела в виде капель божественной влаги – слюны или семени в разных версиях мифа. Однако они оставались внутри сотворенного мира, как внутри шара, и, лишенные собственной силы, полностью зависели от своего творца. Чтобы обеспечить им подлинную свободу, Атум передал своим детям-близнецам ка, или жизненную силу, – точно так же жизнь и маат помогли ему самому отделиться от вод Нуна. Теперь они могли начать независимое существование.
Как самостоятельное божество Тефнут иногда изображается в виде женщины, но гораздо чаще предстает как львица с женским телом. Ее роль в мироздании до конца не ясна; египтологи называют ее богиней влаги или влажного воздуха, есть также версия, что она выступала верхним пределом Дуата – загробного царства. С уверенностью можно сказать одно: Тефнут считалась праматерью всех будущих поколений богов.
Шу (в центре), подняв руки, разделяет Нут и Геба – небо и землю
Описать Шу несколько легче. Обыкновенно его изображали как мужчину с пером на голове, однако иногда представляли и в виде льва, в той же манере, что и его сестру / супругу. На рисунках, где показано мироздание, он стоит с поднятыми руками – отделяет небо от земли, как и положено воздуху. Словно полость внутри горы, в сотворенном мире Атума Шу играл роль сухого и пустого пространства, ограниченного жесткими рамками бытия. Разделив небо и землю, Шу создал простор, в котором стали возможны движение и жизнь.
Пригодное для жизни пространство возникло не только потому, что Шу и Тефнут исторглись из Атума, но и потому, что появилось время. Шу олицетворял собой еще и нехех – так древние египтяне называли цикличность времени, или бесконечное повторение: восходы и закаты солнца, ежегодные разливы реки, циклы рождения и смерти, роста и увядания. Тефнут, в свою очередь, олицетворяла джет – вечность, или неподвижное время, к которому относится все долговечное и неизменное – как мумии или каменные сооружения.
Теперь, когда появились пространство и время, все было готово к первому восходу солнца и сотворению человечества.
Близнецов Шу и Тефнут вскормили воды Нуна, порождающей и питающей стихии. Росли они под присмотром Ока Атума, которое следовало за детьми по велению их отца. Око Атума (или Око Ра, как его часто называют в силу тесной связи между двумя этими божествами; см. главу 2) – значимый персонаж и символ древнеегипетской мифологии. В разных версиях мифа оно олицетворяет собой не только солнечный диск, но и луну и утреннюю звезду. Око действует независимо от самого божества и в своей «независимой» форме выступает как воплощение одной из богинь – чаще всего Хатхор, Бастет или Мут. Первый восход солнца произошел, когда Атум отправил свое Око на поиски Шу и Тефнут – что, в свою очередь, стало возможным лишь после того, как Шу создал пространство. Вот почему Шу говорит: «Я породил свет из тьмы» и «Я тот, кто озарил небо после темноты». Несмотря на то что Око воспринималось как нечто отдельное от Атума и могло быть ипостасью богини, солнечный диск оставался частью Атума. У древних египтян солнце обозначалось как «диск Атума», «Атум, идущий с востока» или, более емко, Атум-Ра – видимый символ мощи творца (именем Ра называли солнце-божество на пике силы, то есть в полдень, а именем Атум – солнце вечером, когда оно старело; см. главу 2). Итак, Атум(-Ра) начал свое ежедневное путешествие по небу, а ночью впервые заглянул в загробный мир – Дуат (см. главу 5).
Поначалу она изображалась в виде львицы, затем – кошки или женщины с кошачьей головой, и зачастую держала в руках систр (музыкальный инструмент), украшенный фигурками кошек. Бастет (что, вероятно, означает «та, что от сосуда с умащениями») выступала как божественная мать и хранительница фараона. Кроме того, она также имела отношение к женскому репродуктивному здоровью, считалась покровительницей беременных женщин и усопших. Как многих других богинь, Бастет отождествляли с Оком Ра и даже иногда называли его дочерью. Центром ее культа был город Бубастис в дельте Нила. Сын богини, Махес, представал львом или мужчиной с львиной головой.
По одной из версий мифа, когда Шу, Тефнет и Око вернулись к Атуму, Око с ужасом обнаружило, что его место заняло другое – Великолепное. Из разгневанного отвергнутого Ока пролились слезы, и из этих слез возникли первые люди. Чтобы утешить его, Атум поместил Око себе на лоб, откуда она[7] «стала править целой землей». Вероятно, со временем она превратилась в урей – кобру, опаляющую огнем врагов порядка. Стилизованное изображение такой змеи крепилось к головному убору фараона.
Существуют разные варианты древнеегипетских мифов о происхождении человечества. В одном из них утверждается, что человек – плод «слепоты, постигшей бога»; вероятно, Око плакало так горько, что в результате ослепло[8]. В «Текстах саркофагов» (изречение 80) Атум заявляет, что люди произошли из его Ока. Еще в одном варианте говорится, что сразу после рождения бог солнца опечалился, ибо был одинок и не мог найти своей матери; из пролитых им слез возникли люди. Сами же боги по этой версии возникли из смеха солнечного бога или же из его пота (что не так унизительно, как кажется, поскольку пот богов считался благовонным).
Хоть человечество появилось случайно из-за гнева, горя и отчаяния божьего Ока, творец мира все же совершил четыре поступка на благо людей. Он создал четыре ветра, которые дарят «дыхание жизни»; повелел Нилу разливаться каждый год, чтобы людям всегда хватало пищи; сделал всех равными (кроме фараона, разумеется, – тот был существом особого рода). И, наконец, открыл людским сердцам истину о «западе», загробном мире, – что после смерти человек продолжит жизнь в обществе богов. Это показывает, что создатель отнюдь не был равнодушен к своему случайному творению.
Заботься о людях, пастве бога. Сотворил он для них небо и землю по их желанию, уничтожил он мрак вод, создал он для них воздух, чтобы жили им их носы. Это подобия его, которые вышли из его тела. Восходит он на небо по их желанию. Он создал для них растения, скот, птиц, чтобы их питать… Он сотворил свет по их желанию и объезжает на ладье небо, чтобы видеть их. Воздвиг он для себя святилище позади них и слышит, когда они плачут.
Бог Атум одолевает змея хаоса Апопа
В одном из гимнов Амону даже поясняется, что бог сделал для прочих обитателей мира: «создал пастбища, коими кормится скот… сотворил рыбу жить в воде, а птицу в воздухе». Как утверждается в гимне, Амон заботится обо всякой, даже и самой ничтожной твари – ибо это он «сподобил комаров жить вместе с червями и блохами, он печется и о мыши в норе, и о жуке на дереве».
Каждый вечер со времен сотворения мира против солнечного бога восставал Апоп – чудовищный змей длиной в 120 локтей[10] (около 63 метров), олицетворявший собой силы хаоса. Он был самым злостным разрушителем во Вселенной и главным врагом порядка; свите бога Ра приходилось отгонять его от солнечной ладьи, чтобы следующим утром, как всегда, рассвело и мироздание осталось таким, как есть. Прозванный «Тем, кто сокрушает ревом», Апоп сумел завладеть Оком зла, которое повергало людей и богов в оцепенение. По этой причине фараоны проводили особый обряд – били палкой Око Апопа, рассеивая его дурные чары.
В отличие от змея Апопа, который пытался уничтожить солнце еженощно, астероид под названием Апофис угрожает Земле и Луне лишь время от времени. Как вы, наверное, уже заметили, предсказанного столкновения Апофиса с Землей в 2004 году не произошло. Однако расчеты, сделанные вскоре после этого (несостоявшегося) события, показывают, что столкновение может случиться в 2029 и 2036 годах; к счастью, вероятность его крайне мала. Интересно, что астероид назвали Апофисом вовсе не потому, что он угрожает жизни человечества. Просто открыли его горячие поклонники телесериала «Звездные врата: SG-1». Среди его персонажей есть злодей по имени Апофис.
Апоп играл важную роль в древнеегипетской мифологии, однако до сих пор неясно, откуда он появился. Его сотворение упомянуто лишь однажды, причем в относительно позднем источнике. По этой версии, змей-разрушитель родился из плевка богини Нейт. Однако в большинстве известных нам источников нет никаких упоминаний о происхождении Апопа – как будто он сотворил себя сам или же существовал до начала времен.
Шу и Тефнут породили богов нового поколения – Геба и Нут. Нут олицетворяла собой небосвод – прозрачный защитный барьер между сотворенным миром и окружающими его водами Нуна. Чаще всего ее изображали в виде обнаженной женщины, упирающейся в землю ступнями и ладонями – иногда широко расставленными, а иногда сдвинутыми так, что все ее тело превращается в узкую дорожку, по которой проходят солнце, луна и звезды. Вопреки канонам древнеегипетского искусства, Нут иногда изображали анфас, то есть с лицом, обращенным к зрителю, – словно смотришь в небо и видишь, как она глядит на тебя с высоты.
Геба – бога, превратившегося в земную твердь, – обычно представляли как мужчину с зеленой кожей (иногда украшенной цветами), который лежит на боку, чуть приподнявшись на локте. Если же его изображали стоящим, на голове у него нередко была красная корона Нижнего Египта, хотя в отдельных случаях ее заменял гусь – иероглифический символ имени Геб.
Богиня Нейт (в центре) стоит между Исидой и восседающим на троне Осирисом
В одной из версий мифа говорится, что поначалу Геб и Нут так тесно сливались в объятиях, что у Нут не получалось родить, и Шу разделил их, чтобы дети появились на свет; вот почему атмосфера отделяет небосвод от земли. В другой версии, записанной греческим историком Плутархом, Геб и Нут не могли предаться любви, потому что их разлучил Шу, вынудив встречаться украдкой. Однако бог Ра узнал об их тайных свиданиях и проклял Нут, лишив ее способности рожать на 360 дней в году – а год на этом раннем этапе творения как раз и состоял из 360 дней. Мудрый бог Тот (строго говоря, он тогда еще не родился, но мы не станем цепляться к мелочам) решил помочь и отправился играть с луной в кости. Будучи столь же искусным игроком, как и писцом (см. ниже), Тот выиграл у луны «семидесятую часть от всех ее восхождений». Из выигранного времени он составил пять дней и вставил их в календарь. Таким образом год стал длиннее, а богиня Нут смогла родить детей – по одному в каждый добавленный день.
Бог земли Геб
У Геба и Нут родились в хронологическом порядке: Осирис, Хор Великий, Сетх (вышедший из бока матери), Исида и Нефтида. В источниках негреческого происхождения Хор Великий, как правило, опущен[11]; остается традиционная египетская Эннеада – девять богов, которые «отвечают» за физическое сотворение мира (см. выше).
Творение завершено
Создана Эннеада богов из тела твоего.
Каждый бог, воссоединившийся с телом твоим, – он суть образ твой.
Ты, возникший первым, воссуществовавший с начала начал,
Сокровенный, чье имя скрыто от пространства богов.
Боги гелиопольской Эннеады (Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут и Исида с Нефтидой на двойном троне) в сопровождении Хора Великого и Хатхор. Во главе – Ра-Хорахти. Осирис и Сетх отсутствуют
Как поведали бы нам жрецы Амона, то, что началось его одиноким зовом посреди тишины, завершилось сотворением осязаемого мира. Амон – «изначальный: тот, кто зачал первых богов и породил солнце, завершив себя в Атуме, единой плотью с ним». Мир возник по воле Амона, и каждое событие, каждое изменение с тех времен есть дальнейшее преображение бога-творца. Подобным же образом любое творение и любой аспект бытия есть проявление его тайной мощи. Они могут принимать разные формы и воплощения, однако все они едины, взаимосвязаны и пронизывают собой мироздание.
Эти воплощения – нечеру, или «боги».