— Эй, — улыбнулась я.
— Шани? — с леди Каэль слетел весь налёт расслабленности. Она подобралась как перед прыжком.
Сегодня ведь не только моя судьба решается: позволит ли мне Тьма жить, позволит умереть или лишит своего благословения, и я останусь сознанием, запертым в трупе. Сегодня решается и судьба Рысёнка. Если богиня прикажет его убить… Не думать об этом!
— Леди Каэль, вы не подскажете, где ближайший храм Тьмы?
— Даже провожу. Шани, наверное, ты лучше подожди нас на улице. Мы поблагодарим леди Каэнору и лорда Санталика за гостеприимство и догоним тебя.
— Мама, в городе слишком опасно, тебе не нужно выходить.
— Кай, со мной ничего не случится, а Шани может потребоваться моя помощь, поэтому в храм идём втроём.
Только спора мне и не хватало. Сейчас как упрутся лбами.
— Кай, в храме безопасно, а до храма мы точно не дадим леди Каэль в обиду, — влезла я.
Рысёнок недовольно уточнил:
— Зачем тебе вообще в храм понадобилось?
— Если Тьма сочтёт меня достойной, то подарит вторую жизнь. Хватит мне быть нежитью. Как считаешь?
Аргумент не мог не сработать.
— Ты снова станешь человеком?! — Рысёнок позабыл про всё на свете, уставился на меня с сумасшедшей надеждой.
— Возможно.
Кай шумно выдохнул, посмотрел на меня, на мать и сдался.
Впрочем, беспокоился он напрасно. Да, в городе беспорядок, стражи стянуты ко дворцу, и чем дальше от центра, тем больше вероятность нарваться на неприятности, а то и на крупные проблемы. Но не тогда, когда с тобой идёт оживший кошмар. К нам только попытались сунуться сбившиеся в шайку мальчишки. Я неестественно быстро прыгнула к ближайшему, выразительно облизнулась, протянула руку. Мальчишки брызнули во все стороны, несколько мгновений, и шайка исчезла с нашего пути, а то и вовсе самоликвидировалась.
Урода, затащившего в подворотню девчонку лет тринадцати-четырнадцати, я без зазрения совести выпила. Слава Тьме, сделать он ничего не успел, только напугал ребёнка до одури. Пришлось сделать небольшой крюк и отвести девочку к её семье. А вот дальше проблем не было вовсе. Я просто показывала всем желающим сморщенную, ссохшуюся голову урода.
Свекровь свернула на широкий проспект, выведший нас к Храмовой площади, получившей название за то, что на ней возвышался один из самых старых храмов Света. По легенде Храм древнее Алосорского корпуса. Кай непонимающе нахмурился, а мы с леди Каэль заговорщицки переглянулись. Она изначально знала, а я догадалась…
У храма дежурили стражи. Я предусмотрительно завела мумифицировавшуюся голову за юбку и встала поближе к свекрови, вдвоём мы отлично закрывали сомнительный аксессуар.
— Храм закрыт, — пробасил бородач.
— Разве храм Света может быть закрыт? — удивилась леди Каэль. — Если храм закрыт, то это уже не храм Света. Седьмое послание Багонского корпуса, четвёртый абзац.
Страж как-то беспомощно оглянулся, словно ища у сослуживцев поддержки: — Леди…
— Пропустите, — приказал появившийся на пороге жрец.
Страж поспешно отступил.
Мы поднялись по лестнице, вошли под высокие своды древнего строения.
— Следуйте за мной, — велел жрец, и, не оглядываясь, зашагал вглубь храма.
Кай явно хотел что-то спросить, но не решился. Мы едва успевали за жрецом, проскочившем анфиладу залов и остановившемся перед последним. Я догадалась, что нас привели к Сокровищнице. Помещение не было хранилищем ценностей, своими глазами видеть не доводилось, в Сокровищницу можно войти только по личному разрешению главного жреца храма, по рассказам, Сокровищница — небольшая пустая комната, в которой находится один единственный предмет — сосуд с концентратом Света. У нас в поместье в деревенском храме Света хранилось с напёрсток. В старом храме, не удивлюсь, если будет бутыль размером с винную бочку.
— Я подожду здесь. Благослови вас…, - леди Каэль не договорила, подозрительно всхлипнула и с молчаливого разрешения жреца устроилась на скамейке в нише.
Жрец повернулся к нам.
— Скажите же, дети.
Кай покосился на меня.
— За сиянием Света не видно Тьмы, — храм в храме, Свет и Тьма вместе.
— Но она есть. Всегда есть, — подтвердил жрец. — Проходите.
Рысёнок, кажется, снова испытал потрясение, не такое сильное, привыкать начал, но всё же… Только что на его глазах жрец Света признал Тьму.
В Сокровищницу мы вошли вдвоём с Каем. Шагнули через порог, да так и застыли. Я говорила о напёрстке и бочке? Реальность превзошла самые смелые фантазии. Сосуда не было. Слепящей белизной сияла вся дальняя стена. Рысёнок зажмурился, да и я своими мёртвыми глазами смотреть на Свет не смогла.
— Идём?
— Разве мы не пришли? — удивился Рысёнок.
— За сиянием Света не видно Тьмы, — повторила я подсказку и потянула мужа за руку.
Мы подошли вплотную к стене. Свет начал обжигать.
Прими, Тьма!
Я шагнула вперёд прямо в стену, настойчиво потянула за собой Кая, и мы оказались в следующем зале, сумрачном и приятно прохладном. Глаза быстро привыкли к полумраку. Как и Сокровищница, зал был пуст. Но всё же кое-что здесь было. Возвышение, трон, и на троне сидела богиня.
Она была точно такой, как я её запомнила — миловидная девушка в лёгком, почти ничего не скрывающем платье. Богиня доброжелательно улыбнулась, качнулись белые локоны, обрамляющие идеальное лицо. Она повернула голову и уставилась на нас бездонными провалами. Второй раз вижу, а зрелище всё равно жутковатое. Рысёнок сдавленно не то охнул, не то просто выдохнул. Стиснула его ладонь чуть сильнее, и тотчас получила ответное пожатие. Ну, хорошо.
Сейчас всё решится.
Я разжала пальцы и пошла вперёд, оставив Рысёнка за спиной. Пусть будет у самой границы. Один шаг, и муж вернётся в безопасность, в Сокровищницу. Кай не позволил, решительно догнал и обнял за талию, словно защитить хотел. Хотя почему «словно»? Хранитель же, мой хранитель.
Я остановилась перед троном.
— Тьма.
Доброжелательность сменилась равнодушием.
— Шанита. Я не ждала тебя так рано. Зачем ты здесь?
Будто не знает.
— Я исполнила проклятие и пришла на твой суд.
— Так нагло мне ещё не лгали, — звонкий голос стал чуть тише, и в нём послышалась явная угроза. Рысёнок обнял меня крепче.
— Я не лгу. Кайрен тёмный хранитель. Он под твоей защитой. Какое право я имею?
Я не договорила, не смогла.
— Убить его? — подсказала богиня.
Кай едва заметно вздрогнул.
— Да. Убить.
Тьма нехорошо улыбнулась:
— Шани, тебе стоило просто спросить. Я разрешаю. Но, пожалуй, так даже лучше. Последний шаг к цели ты сделаешь в храме.
Жертвоприношение?!
У меня разжались пальцы. Голова урода, про которого я и думать забыла, покатилась по полу. Мы с Рысёнком одновременно посмотрели сначала на неё, потом друг на друга. Кай как-то криво улыбнулся. Видимо, представил себя такой же мумией… Поймал мою ладонь, поднёс к губам, поцеловал. Впервые не просто прикоснулся, а поцеловал по-настоящему. Прижал мои пальцы к своей щеке.
— Живи, Шани. Живи долго, счастливо, ни о чём не жалея, — Кай запнулся. — О маме позаботься.
То есть вместо того, чтобы бежать без оглядки, он добровольно под нож ложится?! Тра-аш.
Я отдёрнула руку, покачала головой. Решение давно принято: — Ты живи. Уходи, Кай. А я… я уже мёртвая.
— Как трогательно, — усмехнулась Тьма.
Кай не обратил на её реплику никакого внимания, на мою — тоже. Схватил меня в охапку, прижал, словно пытался заслонить собой от всего мира. Дурак.
— Что же, Шанита, — голос Тьмы вновь звучал звонко и мелодично. — Ты отказалась идти до конца. Твой выбор.
Тепло Рысёнка и его сердцебиение, наверное, последнее, что я чувствую. Я посмотрела в глаза Кая, хотела снова сказать, чтобы уходил, прожил за себя и за меня, долго и счастливо, точь-в-точь как пожелал мне. Но не успела. Тело скрутило такой болью, словно меня начало наизнанку выворачивать. Захлёбываясь криком, я попыталась крепче вцепиться в своего защитника и потеряла сознание.
Я проиграла, но хоть получила утешительный приз — смерть. Я не осталась запертой в мёртвом теле, как в самом начале, когда лежала и не могла не только пошевелиться, но даже взгляд перевести. А ещё меня грела надежда, что Кая богиня всё-таки отпустит, ведь у Тьмы нет причин его убивать. Пожалуй, если Кай выживет, то в конечном итоге я всё равно победила. Я улыбнулась.
— Шани?
Кай?
Я ведь умерла…
— Пфф, — фыркнула Тьма. — Ещё чего. Пошла против моей однозначно высказанной воли. Достойна! Мне нужна такая жрица.
Что? Жива?! Тьма…
Богиня не ответила, тихо рассмеялась и пропала, зато муж повторил настойчивее:
— Шани?
Я открыла глаза, хотела ответить, но язык не послушался.
— Проснулась, — выдохнул Рысёнок с облегчением. — Потерпи, лежи.
Зачем? Я попыталась встать, только вот тело тоже слушаться отказалось, словно из него все кости вытащили, а пустоты набили ватой. Даже моргать тяжело.
— Вот нетерпеливая, — с лёгкой укоризной хмыкнул Кай, но всерьёз он не сердился.
Куда-то пропал, почти сразу вернулся, приподнял меня за плечи, сел на кровать, чтобы я могла опереться на него. Стоп. Кровать? Я огляделась. Мы уже и не в храме, оказывается. Спальня. Причём, знакомая. Получается, боль была от того, что Тьма возвращала тело к жизни и залечивала повреждения? Кай принёс меня в особняк, уложил, остался рядом присматривать. Тьма, как мне с ним повезло!
А кто ещё в доме? Я привычно прислушалась, но услышать ничего не смогла. Слух, зрение снова стали человеческими, чутьё пропало вовсе. Разобраться, что ещё изменилось, не дал Кай, прислонил к губам стакан. В рот потекло что-то тёплое. Не вода. Привкус травяной. Целебный отвар?
— Богиня сказала, что тебе нужно много пить.
Я послушно сделала глоток, и только после этого осознала, насколько острую жажду испытываю. Жадно выхлебала всё, что было. Почему так мало?!
— Ещё, — прошептала я.