Только тогда, когда он отошел от нее на несколько метров, Амалия сумела перевести дыхание и немного расслабиться.
Хотя белый топ с длинными рукавами и темно-синие легинсы Амалии выглядели совсем не по-спортивному, Талос не сказал ей об этом. Но он многозначительно уставился на ее холщовые туфли на плоской подошве.
— У вас нет кроссовок? — спросил он.
— Нет.
Он фыркнул.
— На самом деле я не занимаюсь спортом, — призналась она.
— Вы им займетесь в следующие тридцать дней.
— Я считаю спорт скучным.
— Это потому, что вы не умеете тренироваться.
Это походило на спор с деревяшкой. Но деревяшка не вызвала бы такую немедленную реакцию Амалии.
Талос был в темно-серых спортивных штанах, которые облегали его длинные, мускулистые ноги, и черной футболке, обтягивающей широкую грудь. Щетина на его подбородке была гуще.
При одном взгляде на него у Амалии участилось сердцебиение.
Он повел ее к своей спортивной черной машине, которая сверкала даже в ранних сумерках. Усевшись на сиденье, она почувствовала запах кожи. Как только Талос расположился за рулем, она почувствовала себя хрупкой, словно была сделана из фарфора, а не из плоти и крови.
Отмахнувшись от этой странной мысли, она сцепила пальцы в замок и взмолилась, чтобы их поездка была короткой.
— Как вам пьеса? — спросил он после нескольких минут молчания.
— Она красивая.
— Вы уверены, что сумеете исполнить ее через месяц?
— На разучивание пьес такой сложности у меня обычно уходят месяцы. Поэтому вам выгоднее нанять более профессионального скрипача, чем я.
Он помолчал, а потом насмешливо произнес:
— Вы никогда не сдаетесь, да?
— Я не понимаю, что вы имеете в виду.
— О, я думаю, вы меня поняли. Я напоминаю вам, дорогуша, что вы подписали контракт.
— А вы обещали мне помочь.
— Я сказал, что помогу вам, и я вам помогаю. — Он остановил машину у большого здания кремового цвета и повернулся к ней лицом. Даже в полумраке она видела угрозу в его глазах.
— Я не принимаю отговорок. Вы разучите пьесу, и вы будете играть ее на гала-вечеринке. Если вы не выполните условий контракта, я вас оштрафую.
Штрафные санкции подразумевали переделку театра в отель и роспуск оркестра.
— Однако, — продолжал он, — я человек слова. Я сказал, что помогу вам преодолеть страх перед сценой, и я это сделаю. Начинаем прямо сейчас.
Он вышел из машины, открыл багажник и вынул оттуда черную спортивную сумку.
— Следуйте за мной, — произнес он.
Не имея выбора, она пошла за ним в здание.
Ее сразу поразил запах в мужской раздевалке — в таких помещениях она никогда не бывала раньше.
Потом ее поразил шум.
И наконец, ее удивил мужчина с приплюснутым носом, который стоял за стойкой регистрации у входа. Увидев Талоса, он улыбнулся во весь рот.
Мужчины поздоровались и заговорили по-гречески. Талос по-дружески шлепнул мужчину по спине рукой, а потом кивнул Амалии, призывая ее идти за ним.
Они вошли в огромный зал.
В одном углу зала был боксерский ринг, в другом — большие синие маты. Тот там, то здесь висели мешки для боксерских тренировок.
— Это боксерский зал? — спросила она.
Талос повел здоровенным плечом:
— Я боксирую с детства.
— Я не могу боксировать!
Он посмотрел на ее руки:
— Нет, не можете. Даже легкий удар переломает вам пальцы.
Он указал на угол с синими матами. Там высокая спортивная блондинка болтала с мужчинами и женщинами.
— Это Мелина, она инструктор. Она будет тренировать вас в кикбоксинге.
Амалия вздохнула:
— Как кикбоксинг избавит меня от страха перед сценой?
Без предупреждения он положил руки ей на плечи и повернул кругом, чтобы она оказалась к нему спиной. Он потер пальцами ее спину между лопаток.
— Вы очень напряжены, — сказал он.
— Конечно. Я здесь по принуждению.
Она попыталась увернуться от его прикосновений, но его хватка была слишком сильной. Он сам был слишком сильным. Его пальцы казались огромными, пока он массировал ими ее затылок, и одновременно удивительно нежными.
— Разминка поможет вам снять напряжение. — Он рассмеялся и отпустил ее. — Вы будете пинать воздух руками и ногами. Если это поможет, притворитесь, что пинаете меня.
Она повернулась к нему лицом:
— Это действительно поможет.
Он посерьезнел:
— Вам надо избавиться от агрессии.
— Я не агрессивна! — По крайней мере она не была агрессивной прежде. Но Талос пробуждал в ней чувства, которые она всегда ассоциировала с агрессией и свирепостью.
Вероятно, тренировка все-таки поможет ей успокоиться.
— Может быть, и нет, но вы напряжены. И как только вы научитесь избавляться от напряжения, ваш ум успокоится.
— А как насчет моего тела? Я ни разу в жизни не тренировалась.
Он критично оглядел ее с головы до ног, но не высказал никакой оценки.
— Я познакомлю вас Мединой, — сказал он, шагая к инструктору.
Глаза Мелины сверкнули, когда она увидела Талоса, потом она прищурилась, посмотрев на Амалию.
Познакомив женщин, Талос отправился к рингу, где начался бой между двумя подростками. Быстро переговорив со своим тренером, Симеоном, Талос покинул главный зал и пошел в соседний тренажерный зал — начинать собственную тренировку.
Методично тренируясь, он никак не мог сосредоточиться. Через стеклянную стену он наблюдал за тренировкой Амалии. Обычно он не пользовался беговой дорожкой, но сегодня тренировался на ней дольше положенного, смотря на Амалию. Он видел, как она сосредоточена. Она повернулась на пятке левой ноги, сделала поворот, а потом прижала кулачки к лицу, перенесла вес тела на правую ногу, подняла левое колено к груди, а затем сделала удар левой ногой.
Должно быть, она почувствовала его взгляд, потому что внезапно нахмурилась. Обычно ему не нравилось, когда женщина хмурится, но хмурая Амалия напоминала ему безобидного котенка.
Но ее удары и выпады были довольно резкими и сильными. Он не сомневался, что она представляет себе, будто лупит его.
Талос потянулся за полотенцем, вытер лоб и сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. Амалия оказывала на него странное гипнотическое воздействие. Словно какие-то магические силы притягивали к ней его внимание.
Он знал бы о ее присутствии рядом с ним, даже если бы она не кашлянула. Его кожу покалывало, когда он отвернулся от боксерской груши и посмотрел на Амалию. Ее волосы были влажными, а щеки порозовели. Ему стало любопытно, как она будет выглядеть под напором страстного желания.
— Как прошла тренировка? — спросил он.
На ее губах появилось некое подобие улыбки.
— Я сосредоточилась и представила себе, что бью вас в лицо и живот. Это было здорово.
Он рассмеялся:
— И как вы себя теперь чувствуете?
Она надула губы, размышляя над его вопросом:
— Я чувствую себя… отлично.
— Все как я и предполагал.
Она закатила глаза:
— Мне надо в душ. И я проголодалась.
Он представил, как она стоит голышом под горячими струями душа.
— Здесь есть душевые кабины.
— Но мне придется снова надевать влажную от пота одежду.
— Здесь можно купить спортивный костюм и приличные кроссовки.
— У меня нет с собой денег.
— Нет проблем. — Он посмотрел над ее головой и подозвал кого-то.
Появилась девушка примерно шестнадцати лет. Талос сказал ей что-то, а потом снова обратился к Амалии:
— Это Тесса. Она отведет вас в наш магазин одежды, а затем проводит в дамскую комнату. Встретимся наверху в кафе.
Как только она ушла, он стал энергично колотить боксерскую грушу, пытаясь избавиться от образов обнаженной Амалии. При других обстоятельствах он бы не колеблясь соблазнил ее.
Но обстоятельства необычные. Он должен морально подготовить ее к выступлению на гала-вечеринке, которое станет важнейшим в ее жизни.
Врезав по груше в последний раз, он сел на скамейку и, тяжело дыша, снял бандаж с запястий. Отдыхая, он испытывал разочарование от того, что не имеет права обладать красивой женщиной, которая, безусловно, к нему неравнодушна.
Глава 5
Несмотря на поздний нас, в кафе этажом выше было полно посетителей. Амалия уселась за небольшой столик у стены и стала ждать Талоса. Чувствуя на себе любопытные взгляды, она сделала вид, что изучает меню.
Подавляющее большинство посетителей были мужчинами — все мускулистые, некоторые со сломанными носами и шрамами на лице. Но все эти мужчины показались ей карликами, как только в кафе вошел Талос.
Он сразу заметил ее и, пробираясь к ней, останавливался, чтобы пожать руки знакомым.
Она обрадовалась, что его внимание отвлекли хотя бы на несколько минут. Она прижала руку к груди, стараясь вдохнуть поглубже. Зеленые спортивные штаны и футболка такого же цвета, купленные в магазине, вдруг показались ей очень тесными.
На Талосе были облегающие черные джинсы и темно-синяя футболка, у него на плече висела спортивная сумка.
— Я думала, что подданным следует вставать на колени перед королевскими особами, — сказала она, когда он наконец присоединился к ней.
На его губах появилась ухмылка.
— Я не стану возражать, если вы захотите встать передо мной на колени, — произнес он.
Она свирепо уставилась на него.
Он уселся на стул напротив нее.
— Вы должны признать, что ваш комментарий очень похож на приглашение.
— Только для того, у кого на уме развратные мысли, — ответила она дрогнувшим голосом и густо покраснела.
Ей в нос ударил свежий запах его геля для душа и древесный мускусный аромат его одеколона. Он так и не побрился, поэтому на его лице красовалась густая щетина.
Амалия опустила глаза, чтобы он не увидел ее взгляд.
Он насмешливо спросил:
— Что вы закажете? — Он сложил руки на груди и оперся ими о стол. Ей пришлось смотреть ему прямо в лицо.
Мужчины-музыканты, с которыми она работала, были чувствительными особами, как физически, так и эмоционально. Конечно, бывали исключения из правил. Например, Филипп — тромбонист Национального оркестра Парижа. Блондин Филипп был милым и красивым и открыто флиртовал с любой женщиной, которая попадалась ему на глаза. По слухам, он переспал с половиной женщин-музыкантов в оркестре.