Александр ШавкуновЭхо мёртвого серебра 3
Глава 1
Тёплый весенний дождь шуршит по черепичной крыше постоялого двора на отшибе королевства. Шелестит по листве раскидистых тополей и одинокой ивы у пруда. Вдали ворчит гром, но гроза обойдёт стороной и обрушится первородной яростью на Хребет Мира. Мика пригубил кружку пива, густого, как сметана, и вновь оглядел помещение.
В сумрачном свете посетители теряют идентичность и выделяются, как группы. Вот местные гуляки отдыхают после работы в поле, пьют дешёвое пиво и разбавленное вино. Закусывают солониной или чёрствым сыром. Вот путники или паломники в Святые Земли. Теснятся у окон, ловя последние крупицы света. Угощаются водой и белым хлебом с мёдом. А вот наёмники, молчаливые, с жадными глазами, живое воплощение позора для рода, что породил их. Пьют пиво, закусывая жареным мясом. Многие одеты в причудливо-пёстрые одежды с раздутыми рукавами и шапки, похожие на упавшие на голову стопки блинов, но кричаще-яркие.
Кровавые деньги легко тратить, и простые наёмники не склонны откладывать на старость. Если кому из них и удастся дотянуть до седин, то сразу заберут в Святые Земли, как пример божественного чуда. Здесь, в Старых Королевствах, мелкая грызня между лордами пусть и редко, но выливается в ожесточённые сражения. Славный король-герой Геор смотрит на это сквозь пальцы. Молодая кровь, как пар из чайника, требует выхода.
Впрочем, Мика, как и любой наёмник, не слишком любит сражаться. Золото, вот что его притягивает, как огонь мошку. Ну или навоз муху. Ему просто нравится чувствовать в кошеле тяжесть толстых монет. Нравится рассыпать их щедрой горстью и видеть алчный блеск в глазах торгашей и женщин. Что, в сущности тоже торгаши, только торгуют собой.
Да, ради этих моментов стоит жить.
Правда, сейчас с работой немного туго. Король-герой объявил общий сбор для похода на новые королевства, где обосновался призрак прошлого. Элдриан Кровавый, Жнец, как его называют суеверные наймиты. Лорды отослали войска, а в «Святую» армию наёмников берут неохотно. Геор требует абсолютного повиновения и дисциплины, а наёмник, как плохо дрессированный пёс, выполняет команды, только видя «угощение,». Король же тратит деньги на снаряжение армии, а наёмникам обещает пусть и много, но недостаточно, учитывая, кто их враг.
Что-что, а положить голову за правое дело Мика не хочет. Впрочем, и за неправое или какое угодно. Лучше жить и убивать других, чем быть убитым. Вот и вся житейская мудрость.
Мика вновь отхлебнул пива и вздохнул. Жизнь на широкую ногу скоро закончится. Возможно, если потерпеть, война в Старых Королевствах устаканится или закончится. Тогда можно податься туда и сгребать сливки в бесконечной череде пограничных стычек меж новоявленными господарями.
Мысли прервала тень, настолько чёрная, что, кажется, впитывает сам свет. Некто опустился за столик Мики, стряхивая воду с плотного плаща. Незнакомец даже сидя возвышается над наёмником на добрые две головы, в плечах широк, а чёрные волосы опускаются ниже плеч. Лицо утончённое, так и просит кулака. Вот только глаза, голубые с прожилками, как в драгоценном камне, смотрят с холодным предупреждением: только дай повод, убью.
Мика достаточно встречал людей с такими глазами, чтобы понять, они действительно могут убить. Для них жизнь человека дешевле грязи под ногтями. Хорошие люди, честные.
— Тут занято. — Буркнул Мика, пусть незнакомец и опасен, но и сам наёмник далеко не зайчик.
— Знаю, — ответил чужак, глядя в глаза наймита, — я по делу.
— Вот как? Какое же дело у бродяги? Хочешь отомстить или предъявить права на землю соседа?
— Скажем так, — Незнакомец наклонился, и на бледных губах расцвела хищная улыбка. — Я хочу вернуть украденное и, попутно, перебить воров, их родителей, детей и соседей. Возможно даже их собак. Нет, точно, их собак тоже.
Мика ощутил в голосе плохо скрываемую ярость, звенящую, как мечи в дуэли. На них оглядываются другие наёмники, некоторых из них Мика помнит по старым кампаниям. В дальнем углу группа местных затянул пьяную песню, про дикого парня и сговорчивую жену кузнеца.
— Ну, не самая плохая цель. — Кивнул Мика, работа обещает быть богатой, но… только если у нанимателя есть деньги. — Вопрос цены?
Черноволосый провёл ладонью над столом, и на потрескавшиеся доски, почти бесшумно, упал сверкающий камень. Размером с голубиное яйцо, тусклый свет отразился на тысяче граней, сгустился в глубине, как точка истинного Света. А затем камень скрылся в ладони Мики, согревая кожу, будто лежал у костра. Солнечный Алмаз! За самый малый камень можно купить… проклятье! Камень упал ПОЧТИ бесшумно, и многие взгляды обращаются к столику Мики. Кто-то наверняка увидел сказочное сияние, вон даже паломники осеняют себя святыми символами.
Незнакомец только что подписал себе и заодно Мике смертный приговор. А теперь беззаботно улыбается, наблюдая, как лицо наймита вытягивается и бледнеет.
— Если я скажу, что ты получишь кратно больше за работу, согласишься?
— Я соглашусь, — Прорычал Мика, поднимаясь, — если мы уберёмся отсюда, прежде чем нас порубят на лоскуты.
— Тогда чего мы ждём?
Он поднялся, и на мгновение под плащом стала видна рукоять меча из резного дерева. Мика с неудовольствием смерил «нанимателя» взглядом, мужчины не любят, даже ненавидят, встречать тех, кто выше. В этом основная причина, по которой истребили великанов. Только женщины млеют, чувствуя себя крошечными, рядом с гигантом.
За столами в противоположной части зала поднимаются бывшие коллеги и приятели. Хватаются за мечи. Мика поспешил за «нанимателем», мыслено проклиная всё. Даже если вогнать меч в спину, его всё равно убьют, а заодно устроят резню.
Дверь распахнулась от толчка, и в лицо полетели мелкие капли дождя, а нос защекотали ароматы зелени и размокшей земли. Мокрое крыльцо протяжно скрипнуло под сапогом. Незнакомец спокойно шагает в сторону конюшни, сволочь, даже насвистывает под нос! Да за такую беспечность его стоит зарезать и бросить под куст!
Солнечный Алмаз греет через карман, шепчет о богатстве и загуле. Мика даже слышит женский смех и плеск дорого вина. Можно будет заплести бороду в золотые косички и украсить их кольцами с драгоценными камнями!
Он нагнал нанимателя, когда следом на крыльцо, мешая друг другу, вывалилось десять человек. Один вырвался вперёд, стискивая стальную рукоять боевого топора. Замахнулся с воплем:
— А ну, стоять гни…
Мика схватился за меч, щерясь и горбясь для рывка. Наниматель же плавно развернулся, плащ взметнулся вороновым крылом. На миг наймит потерял из вида правую руку, а следом голова напавшего полетела в сторону. Тело пронеслось мимо Мики, хлеща фонтаном крови. Брызги попали на лицо, и их тут же смыло дождём. Незнакомец крутанул абсурдно тонким мечом и светлого дерева, стряхивая кровь с лезвия из блестящих, чёрных пластин. Улыбнулся и поманил пальцем оставшихся.
Те не заставили себя ждать. Возможно, слишком поверили в себя из-за пива, а может, всегда были идиотами. Мика же нервно сглотнул. Отрубить человеку голову вот так, небрежным взмахом руки, возможно, только в сказках. Толстые жилы, позвонки и мышцы остановят слабый удар. Потому оружие палача всегда чудовищно тяжёлое.
Наниматель шагнул навстречу нападающим.
Честно говоря, я закостенел и обозлился за время бесплодной погони. Тьма, указывающая путь совсем, не разговорчива, как и конь. Весенний дождь окончательно испортил настроение. Так что я шагнул навстречу смертникам, стремясь опробовать эльфийский деревянный меч. Настолько острый, что кажется способен разрезать душу.
Он проходит через тела, как сквозь туман. Лишь слегка тормозя на кольчугах и кожаных доспехах. Почти как мёртвая сталь, но до омерзения лёгкий. Ощущение, что размахиваю прутиком. Что со свистом разрубает людей пополам.
Мне не нравится. Слишком просто, легко расслабится, и тогда враг поймает на ошибке. А тогда даже чудесный меч не спасёт. Впрочем, эти на ошибке и слепого не подловят.
Я остановился посреди двора, окружённый красной грязью и частями тел. Двое наёмников отползают, завывая, как умирающие псины, что недалеко от истины. Один уткнулся в лужу лицом и затих, второй добрался до крыльца и вцепился в перила.
— Какого х… — Выдохнул за спиной, человек, что станет хорошим подспорьем в плане мести.
Я потратил прилично времени, чтобы узнать, кто якшался с пиратами, но сохранил подобие репутации. Мика Лурч. Наёмник, бандит и пират, прославившийся умом и жадностью. Оба этих качества играют мне на руку. Так что я спрятал меч в ножны и кивнул на конюшню.
— Уезжаем или будем ждать новых?
Гнаться за эльфа в лесу бесполезно, всё равно что плыть наперегонки с рыбой. Расстояние между нами неумолимо увеличивается, хоть тьма и указывает мне направление, но я вынужден покинуть лес и двигаться по тракту. До самых Старых Королевств. Здесь передо мной встала большая проблема. Земли эльфов раскинулись за Святыми Землями, а через них я так просто не проеду. Даже без клочка Тьмы, слишком много людей знают в лицо.
Так что остаётся один путь, до эльфийских владений, морем. Я не могу нанять обычный корабль, но… сыграть на жадности наёмников и пиратов, легко!
Мика выслушал обманный план, стискивая алмаз, как мать ребёнка. Жадность затмевает разум, не даёт мыслить логически и критически. Мы расположились в лесной пещере и греемся у чахлого костра. По грязным стенам пляшут угловатые тени. Снаружи шелестит дождь, пусть и весенний, но выпивающий остатки тепла из воздуха. Наконец, Мика кивнул и сказал:
— Так значит, ты готов заплатить целый мешочек солнечных алмазов, если мы нападём на Эльфланд? Зачем тебе это?
Похоже, я его недооценил… Ладно, ладно.
— У них есть то, что нужно мне. — Признался я. — Нечто, что дороже денег, для меня.
— А… магические штучки-дрючки. — Наёмник закивал с видом умника, разгадавшего величайшую загадку. — А я сразу понял, что ты маг, вон как ребят палкой порубил. Хотя впервые вижу такую магию.