ины и окрестностей – на дальность проходимости «Циклопов» в горах – от сохранившихся представителей примитивной, но крайне плодовитой, расы – эйрарбаков. Торопиться ему было некуда, судя по прослушиванию эфира, здесь не имелось серьезных военных целей. Кроме того, «Сонный ящер» действовал только простыми танками и иногда танко-пехотой, он не собирался выдавать себя активностью гига-калибров, а тем более атомными ударами. Поэтому ОБПП – «обеспечение будущего плацдарма процветания» производилось не торопясь. Лишь несколько раз, скорее для тренировки летного состава, чем по крайней нужде, задействовался дирижабль-геликоптер, один из двух оставшихся. Но второй, и не приводили в готовность, он так и покоился, сложенный и разобранный подетально, внутри бронированного ангара от самых экваториальных островов. Его время еще не пришло, и никто не ведал, придет ли оно вообще.
Обычно дирижабль «Пустотелый удалец» использовался для сбрасывания на какую-нибудь подающую признаки жизни деревеньку напалмовых «цистерн», редко, для доставки воздушного десанта. Помимо того, в его задачу входило выявление скоплений неприятеля и разведка местности, хотя здесь «тянитолкай», как и сам «Сонный ящер», был вынужден ограничивать свои потенциально вложенные конструкторами способности. Например, летал он как можно ниже, опасаясь попасть в ракурс какого-нибудь далекого эйрарбакского радара, из-за чего сам имел ограниченное поле видимости под собой. Кроме того, он, снова в подражание своей «маме» – «боевой горе», использовал заниженную мощь подвесного модуля радиоразведки. Если добавочно учитывать теперешние природные факторы, то есть общие физические изменения в атмосфере Эйрарбии, да еще влияния гор, весь «коктейль» сокращал потенциальные возможности разведки с воздуха в десятки раз. Но в борьбе со всякой пассивно шевелящейся внизу и лишь потенциально опасной мелочью и такого преимущества хватало с лихвой.
В итоге ОБПП являлось для подвижной крепости суетным, но вполне решаемым мероприятием, несколько напоминающим травлю попрятавшихся по углам тараканов. Кстати, травля, в отношении жителей северного континента, применялась тоже – на борту гига-танка находился огромный запас химических боеприпасов.
Неужто «Ящер» тащил его через полмира для балласта?
5. Вектор
Все-таки интересно, размышлял иногда командир отряда мстителей Лумис Диностарио, что привело Мара Дечеви именно в эту долину? Что дернуло его броситься сюда за тысячи километров? Ведь не, нарезающие круги, плавники акул отряда Лумиса? Конечно, очень лестно, но не может того быть. Сейчас в расколотой тысячей молотов Империи достаточно всяческих, сводящих счеты и борющихся за место под погасшими солнцами сил, гораздо более «увесистых» чем немногочисленный отряд Лумиса. Даже если не брать в расчет армию, главной целью которой все-таки является война с брашами (ходят слухи, что в нескольких местах побережья Эйрарбии уже высадился и намертво закрепился их десант), в окружающем мире существуют очень опасные соседи, сор, а тем паче драк, с которыми следует избегать, и не оказываться на дороге, когда они движут по Гее свои тяжелые ступни, разыскивая боевого соприкосновения друг с другом.
Когда-то, не так давно, в этой смещенной временной шкале, в которой за последние месяцы искусственно вызванные катаклизмы наворочали изменения могущие встать вровень с парой-тройкой геологических периодов, ходил слух, что зажатая Горами Овальной Цепи Скупая долина хороша тем, что несущиеся из нутра континента ветра обходят ее стороной, а потому, в условиях готовящегося обрушиться на материк радиоактивного мора, это очень удобно. Воздух Скупой долины, говорили те далекие слухи, питает нечто вроде постоянно дующего муссона, который, проходя по межгорной гряде, забрасывает океанский воздух в это достаточно удаленное от моря место. А поскольку над океаном ядерных фугасов, скоре всего, взорвется гораздо меньше чем над сушей, а сам он, к тому же, значительно объемней, то несложно сделать выводы, где будет удобнее жить в насыщенном радионуклидами мире.
Однако некоторое время назад, до Лумиса Диностарио докатились другие вести, что будто бы все не так. В действительности, климат междугорья, в плане выживаемости, ничуть не лучше остальной Эйрарбии, может даже хуже. Видите ли, утверждала новая версия, основное количество нуклидов будет переноситься в стратосфере, а уже оттуда постепенно выпадать вниз. На остальной суше, спикировавшая пыль, будет неминуемо рассасываться вокруг, здесь же, в окружении гор, все произойдет совсем-совсем иначе: пыль так и останется там, куда занесется с дождем и снегом.
У обычного слушателя этих противоречивых версий, у того, в ушах и мозгу которого информация надолго не задерживается, а уж, тем более, не перемалывается тщательно, эти предположения не могли вызвать особых ассоциаций. Они ведь бубнили в его перепонки не одновременно, а потому расценивались как абсолютно не связанные между собой факты. У другой, менее распространенной категории, такие противоречия вызывали в голове неизбежное шевеление шестеренок, а может нейронных узлов, смотря у кого что наличествовало внутри. Взвесить правдивость той, либо иной версии на слух не представлялось возможным, а значит, с неизбежностью, нужно было судить о ней исходя из жизненного опыта. Обычно он подсказывал: найди, кому это выгодно?
Допустим, прикидывал Лумис исходя из такой предпосылки, что первично выданная информация правдива. Тогда, неминуемо, в ближайшее время в Скупую долину произойдет наплыв большинства сильных мира сего. Потому, дабы застраховаться от «перенаселения» (само собой понятно, что междугорье не резиновое) те, кто уже предусмотрительно находится там, решают облапошить оставшихся. В таком наклоне, понятна сущность вторичных наукообразных слухов. Однако не обязательно в противоречии содержится злой умысел. Вполне может случиться, что именно вторичная информация верна, поскольку начальная исходила только из предположений, а следующих слой из реальных наблюдений проведенных на месте.
Сейчас сам Лумис Диностарио находился здесь, в центре Гор Овальной Цепи. Он имел возможность, и даже был обязан для собственной безопасности, от случая к случаю поглядывать на входящий в подвесную амуницию дозиметр. В данный момент, на вершине скального выступа, поверху коего, растопырив ноги, улегся Лумис, дозиметр не показывал ничего особенного по нынешним, атомно-насыщенным временам. О чем это говорило? Какая из версий заражения долины верна? Вдруг из стратосферы еще не успели прилететь распыленные там республиканские приветы? Очень возможно, что так и есть.
А значит, окружающий Лумиса мир, как обычно, являлся однозначно неопределенным. Тем не менее, Лумис Диностарио очень надеялся, что, по крайней мере, в отношении судьбы Мара Дечеви, этот мир уже приобрел устоявшийся вектор.
6. Третий раунд
С внешним миром все ясно, но вот то, что творилось внутри, на борту «Сонного ящера», к моменту его прибытия в окрестности Скупой долины можно обозначить, как полностью созревший заговор. По существу, это был уже третий заговор, причем в данном случае впервые инициатива шла снизу, от младших офицеров, а не от генералов и верных друзей Меча. Кроме того, теперь в заговоре участвовали не техники-аналитики, заседающие в «куполе» и прочих отгороженных от реальности индикаторных мирах, а те, кто непосредственно топчет гусеницами ландшафты – боевые экипажи «Циклопов». Правда, не смотря на то, что заговор был третьим, на их стороне отсутствовал опыт, их не подпирали мощные плечи уже прошедших школу восстаний ветеранов. Однако случившиеся в подвижной крепости события их все-таки кое-чему научили, хотя о самих событиях никто из незадействованных непосредственно особо ничего рассказать не мог, а уж тем более проанализировать и понять, где и когда лопнули мыльные пузыри стратегических планов, наткнувшись на шпоры реальной «внутренней» жизни гига-танка. Но кое-какой опыт все же получить удалось. Например, самый важный – о том, что главным уязвимым пунктом заговора является утечка информации.
Кстати, опыт умножился и у тех, кто победил в последней схватке – у Расового Наблюдательного Комитета. Людям плетущим нити заговора теперь требовалось учитывать и это. Они и учитывали.
7. Специалисты
– И что же мы имеем на сегодня, полковник Руган? – спросил Лумис Диностарио, глядя на абсолютно бестолковое лицо своего помощника, не самого главного, но, пожалуй, перспективнейшего из трех.
– Мы почти точно знаем местонахождения нашего подопечного все последнее время, опять же, не с полной, но с большой уверенностью, можем судить, что он, пока еще, здесь, – говорил Руган без особой интонации, не входящей в противоречие с общим фоном – большим, мускулистым дядькой неопределенного возраста, с помещенной на покатые плечи небольшой головой. Что можно сказать, глядя на такого человека и не слишком внимательно отслеживая монотонную речь? Только то, что, к великому сожалению, его сильные руки прихватили частицу своей мощи за счет голубиного ума. Однако его начальник, командир отряда Лумис Диностарио, слушал его достаточно серьезно. – Мне думается, что за столь неполные сведения, цена которую мы заплатили – три не вернувшихся разведчика – чрезмерно обильна. Если же они не просто убиты, а захвачены людьми Кошелька, тогда дело совсем дрянь, – Руган тяжело вздохнул, но без особой выразительности. – Это сводит на нет все наши достижения, весь наш бросок сюда. Мне думается, командор, что лишение разведывательной команды раций оказалось чрезмерно опасным ходом. Мы явно переборщили со страховкой.
«Тут ты сгладил выражение, Руган, – подумал про себя Лумис. – Не «мы», а «вы», или «ты», вот что требовалось сказать». Идея послать разведчиков без передатчиков являлась разработкой самого Лумиса. «Но ведь начальная «пристрелка» местности не сулила особых опасностей. Но тогда, тем более, зачем понадобилась такая предосторожность?». Однако несмотря на эти параллельно мельтешащие размышления, Лумис не перебивал помощника и бесстрастно слушал дальше.