– Нормально с тобой? – спросил командир, после чего сделал затяжку и выдохнул – Теперь это так будет всегда, что нам придётся только ходить по трупам, но… – сделал ещё одну затяжку – Это долго будет длиться. Так что давай вставай и садись в танк.
Командир говорил спокойно, что немного стало спокойно, но он воспринимает это в порядке обычных вещей, отчего я не понимал, почему он так говорит. Когда встал, то не решился сразу подниматься. Я хотел немного обдумать и понять, что ждёт меня впереди. Эта война реальна стала жуткой, что приводило меня на мысль, как будут разрушаться города, если выпустить залп из сотки тысяч установок. Это привело меня в ужас, что пришлись мурашки по всему телу. Даже смотря на другие войны, в котором участвовала Федерация, то на окончании этой войны придётся заплатить многими жизнями.
Вечером мы сидели у костра, разогревая себе еду и воду. В деревне были разрушены колодцы, что пришлось брать из запасов батальона, ведь у нас уже заканчивалась. Чтобы не есть просто тушёнку, Миша стал готовить суп, использовав одну банку, что даст немного гарантии прождать немного больше времени, отбивая участок от врага. Я молчал всё это время, вспоминая этот обстрел, отчего руки дрожали, и мне сложно сейчас записывать всё это. Я пытался как-то забыть, но это теперь не забудется и буду вспоминать всю жизнь, зная, что такое может произойти со мной. Теперь вместо деревни находятся руины, но приказ всё равно будет действительным, несмотря на то, каким останется деревня после этих битв.
Когда суп сварился, Миша стал наливать на каждую тарелку равными частями, чтобы у всех было одинаково. Миша, правда, походил по домам, чтобы найти некоторые приправы и специи, что даже прихватил несколько овощей, отчего и приготовил этот суп. Он на удивление был вкусным, что можно было забыть, что ты находишься на фронте. Когда ели, командир смотрел на карту, чтобы предугадать следующие действие противника. Его сейчас волновало то, что противник не начал полноценное наступление, используя тяжёлую технику и массированный артобстрел с авиацией. Возможно у противника закончились люди, но у них жёсткий призыв, что могли отодвинуть нас вглубь страны.
Ещё вовремя тренировок, мы слушали по радио последние сводки с фронта, чтобы знать, куда нас закинут. Противник проводил массированный штурм на пограничные укрепления, что понесли большие потери, но более грозным штурмом был по территории Герцогства Хлодвинга, потому что у него была самая большая пограничная линия с Империей, что, по-видимому решили ударить по нему. А так я не знаю, почему противник продвигается именно по этой территории, не пытаясь наступать по всей ширине фронта, но нам нужно хотя бы задержать продвижение противника, чтобы он не смог дальше продвигаться.
23 июля 1740 год
Противник не решился дальше наступать. Мы ждали поставки и подкрепление, чтобы пополнить провизию и снаряды. К нам закинули один батальон этого же полка, что можно было создать более мощную оборону. После прибытия поставок мы восполнили боезапас танка и взяли дополнительные пулемётные ленты, чтобы после снарядов можно было отбиваться уже пулемётом. Мы помогали пехоте разгружать ящики, чтобы дело шло намного быстрее, но получили информацию о переброске противника в наш квадрат. Нам дали задачу остановить наступление противника, расстреливая их издалека, но сколько их будет нам неизвестно. Быстро загрузив все снаряды, мы выдвинулись в назначенную позицию, чтобы ждать противника.
Мы ждали их долго, что начался дождь. Мы сидели, выжидая противника, и он появился. Они двигались небольшой колонной, что давало им много манёвров, но они держали между собой хорошую дистанцию. Нам дали обстрелять колонну, находящийся в деревне, что стали наводить своё орудие на танк. Пока настраивал позицию орудия, Лёха зарядил снаряд, что остался только сигнал, который должен пройти. Противник стал осматривать загнивающих трупов, которых оставили в качестве приманки, чтобы выкуривать противника, когда он решил проверить местность. Когда противник стал осматривать этих трупов, то произошёл взрыв. Их было несколько, что поступил приказ. Я выстрел из пушки, что мог пробить корпус вражеского танка, но башня у него всё равно поворачивалась. Я сделал поправку, а Лёха зарядил орудие, что можно было сделать ещё выстрел, но вражеский выстрел мог поставить точку в этой борьбе. Снаряд срикошетил, что мог сделать выстрел, и она поставила точку. Вражеская техника теперь не двигается, что пехота должна начать отступать, но они не стали и отстреливались от нашей пехоты. Всю подбитую технику пехота стала использовать их, как укрытия, что могли застать противника врасплох, но они действовали более слаженно, что стали прятаться за подбитыми танками. Командир дал указание навести орудие возле танка, чтобы они не забывали, что условия ставим мы. Лёха зарядил осколочный снаряд, что мне остался только спустить курок и я спустил. Снаряд попал, что могли убить пару человек, но они рассредоточились, что держали приличную дистанцию между собой.
Мы не стали вести стрельбу, поджидая подходящего случая для выстрела, но к противнику прибыло подкрепление. Танков стало больше, а пехоты было немерено много, что стал наводить орудие на ближайший танк, по указанию командира. Лёха зарядил ещё один БОПС, но мой выстрел должен быть удачным. Услышав командира, я сделал выстрел, что снаряд попал в танк, и он остановился, что пехота стала быстро перебегать, чтобы добраться до своих. Увидев ещё один танк, я навёл орудие, что сделал ещё выстрел и устранил ещё один танк. Когда стал наводить на третьего, то командир дал указание на пехоту, что Лёха зарядил осколочный снаряд. Я навёл туда, где было больше всего пехоты, и, совершив выстрел, они рассыпались в разные стороны, что стали прятаться за танками. Я не мог стрелять по прямой наводке, что пришлось ждать, пока командир не даст цель для уничтожения.
Бой продолжался несколько часов, что последовала тишина. Дождь продолжался, несмотря на то, как происходил бой в этой разрушенной деревне. Мы ждали, что сделает противник, но они тоже не действовали. Они ждали подкрепления, чтобы продолжить штурм, но и у них, и у нашей пехоты остались по одному магазину. Это не давало никому преимущества, что они оставались у своих позиций, пока не начнётся новый штурм. Такая тишина продолжалась до самого вечера, что наша пехота смогла пополниться новыми магазинами и готова была дальше встречать противника, но противник стал отходить. Наши не стали стрелять, что дали им возможность уйти, и нам дали возможность отдохнуть.
После дождя мы пополняли боезапас танка на месте, чтобы не смог завязнуть в этой грязи, хотя гусеницы этого танка позволяли проезжать по грязи, даже тогда, когда она хреновая. Танк накрыли ветками деревьев, которые упали, и кустов, чтобы повысить маскировку. От мокрых веток и листьев, которые накрывали танк, товарищи в шутку нас назвали «Зелёным дождём», что командир запомнил это и сказал: «Теперь у нас есть псевдоним». Когда закончили с маскировкой, мы смогли взять небольшой запас провизии и находились в основном танке, чтобы быть готовым к дальнейшей обороне.
3 сентября 1740 год
Враг не решался проводить дальнейшие атаки, что по всей линии фронта было тихо, кроме Хлодвинга. Там происходили небольшие стычки, но враг не смог пробиться в глубь города. Если не будут дальнейшие битвы, то мы сможем спокойно возделывать оборону, но с другой стороны враг, возможно, накапливает силы для массированного штурма. Только как понять, что противник накапливает силы, если находимся на линии фронта? К большому сожалению у нас не было разведывательной роты или хотя бы отряда. Командир взвода пытался, чтобы нам прислали разведчиков, но ответа не поступало, что приводило к небольшому опасению. Мы возводили небольшие оборонительные сооружения, чтобы противостоять противнику, но работы ещё немерено.
К середине дня, когда работы ещё много, нам прибыло подкрепление, но поступил приказ о переброске нашего полка в другое место. Командир думал, что нас перебросят на юг герцогства, но ситуация была иная. Наш полк был направлен на южный берег реки Разгар близи Хлодвинга. Противник проводил небольшие атаки, что мост, соединяющий эти берега, становился полем битвы на долгое время. Враг пытался найти подходящий вариант, чтобы проникнуть в город, но из-за хорошей оборонительной линии враг не смог удержать позиции, что выгнали из города с южного направления, но с западного – враг смог захватить небольшой пригород, что оборудовали уже мощные фортификации, что штурм практически не возможен. Задачей командования является обезопасить город, отодвинув фронт примерно на 10-15 километров.
Прибыв к месту сбора, нам дали время отдохнуть и пополнить запасы. Командира, конечно, вызвали, но нам нужно привести машину в боевую готовность, что стали более лучше его подготавливать. Пока работали с танком, командир слушал план операции, по которому должны отодвинуть фронт на несколько километров от Хлодвинга. Командиру не понравился план, который слушал, но не оспаривали, что придавал к сомнению такой операции. На бумаге всё идеально, но на деле нужно осматривать по многим факторам, чтобы достичь желаемого результата. Когда пришёл командир, он рассказал, что нам нужно действовать по-другому, чтобы высшие офицеры думали, что ихний план действительный. От этого нам нужно полностью заправить и зарядить танк, что сделали ещё тогда, когда командир ушёл на совещание.
На утро нас построили, чтобы командир полка смог рассказать торжественную речь. Когда закончил, мы сели в свои танки и двинулись небольшой колонной на укрепления противника. Командир был обеспокоен, что Миша увёл в другое место. Командир хотел понять, как устроена оборона противника. Без данных местности и численности противника мы шли просто на убой. Когда остальные стали строиться в боевые порядки, мы ехали к вражеским укреплениям, чтобы осмотреть до начала атаки, и, когда приехали, командир стал наблюдать. Он видел, что перед нами минное поле, а дальше укрепления противника. Враг смог организовать оборону, что стали ждать нас. Командир сразу полез докладывать обо всем, но получил строгое предупреждение.