– Нужно?
– Да, Эйвери. Как совершенно беспристрастный сторонний наблюдатель, не имеющий никакой личной заинтересованности в результатах этого эксперимента, я требую, чтобы ты снова меня поцеловала. Прямо сейчас. Чисто в научных целях, конечно же.
– В научных целях?
– Да! Во имя науки!
Он бросил на меня вопросительный взгляд, и я покраснела – разумеется, но потом, к удивлению нас обоих, захихикала.
– Полагаю, я дала тебе разрешение поводить эксперимент на твое усмотрение.
Грейсон так широко улыбнулся, что его редкая ямочка проступила во всей красе.
– Поверь мне, Эйвс, это сто процентов необходимо.
Второй поцелуй кардинально отличался от первого. Я думала, тот был изумительным – идеальный первый поцелуй, – но этот сразил меня в ином ключе. В нем смешались жар, страсть и нетерпение – Грейсон явно ждал этого слишком долго.
Он подался вперед, прижимаясь ко мне всем телом, и я ощутила уже знакомый прилив жара, который охватил меня, когда мы танцевали. Грейсон положил ладонь мне на щеку, и мои руки инстинктивно обхватили его шею.
Через мгновение он отстранился и подразнивающе спросил:
– Вульгарно?
Впервые в жизни я не чувствовала стеснения.
– Определенно, – ответила я, притягивая его обратно к себе. – Очень, очень вульгарно.
Грейсон засмеялся, а затем убрал с лица мою новую челку и снова меня поцеловал. Уверена, на сей раз останавливаться он не собирался. И я не возражала.
Только его язык проник в мой рот и я решила, что французский поцелуй – это потрясающе, как голос Эйдана ворвался в пузырь, в котором мы находились. Согласно правилам дома, мы оставили дверь в спальню Грейсона открытой. Мы оба об этом забыли – кто бы мог подумать, что нам понадобится уединение? И в итоге не успели отстраниться до того, как вошел Эйден.
– Эй, Грейсон, я тут подумал, ты будешь рад узнать, что я расстался с… – ахнув, он замолк на полуслове.
Я мигом села. Вся кровь отлила от лица.
Грейсон вздохнул и тоже поднялся.
– Эйвс, ты так хорошо держалась, не паникуй теперь. – Он посмотрел на своего брата и сухо проговорил: – Очень вовремя. Не мог бы ты закрыть дверь с той стороны?
Но Эйден не ушел. Его лицо раскраснелось от гнева.
– Как ты посмел ею воспользоваться! Это же Эйвери, Грейсон! Из всех девушек на свете, как ты мог трахаться именно с ней?
– Я не спал с ней, – еле сдерживаясь, ответил Грейсон.
– Нет, – выплюнул Эйден, – ты всего лишь пытался ее трахнуть.
Я не могла поверить, что он на самом деле это сказал.
– Эйден!
При звуке моего голоса Эйден обратил всю ярость на меня.
– Как ты могла на это клюнуть, Эйвс? Ты ведь тысячу раз видела, как он проделывает это с другими?
У меня перехватило дыхание. Его разочарование и отвращение ранили меня до глубины души.
– Я считал тебя умнее, но, очевидно, ты такая же, как все. Поздравляю. Каково быть последним завоеванием Грейсона Кеннеди?
Из глаз хлынул непрекращающийся поток слез. Я встала с кровати и пробежала мимо парней за дверь. Оставалось только надеяться, что Грейсон принесет мой рюкзак завтра в школу, ибо возвращаться за ним я уж точно не собиралась.
– Эйвери! – крикнул Грейсон. Я не остановилась, но, летя вниз по лестнице, снова услышала его голос: – Идиот! Сколько раз тебе нужно разбить ей сердце?
Вся в слезах я ворвалась в кабинет и бросилась к Шерил.
– Эйвери? – ахнула она, обнимая меня.
– Можете отвезти меня домой?
– Конечно, дорогая. Что случилось?
– Я просто хочу уехать.
Не отпуская меня, Шерил потянулась за сумочкой, но Грейсон ее остановил.
– Мам, позволь мне, – тихо произнес он.
Шерил вгляделась в мое лицо в поисках одобрения, но Грейсон не дал мне и шанса на протест. Он вытащил меня из объятий своей мамы.
– Эйвс, все совсем не так. Клянусь, ты для меня не просто очередная девушка.
Весьма сомнительно, но меня расстроило вовсе не это.
– Он ненавидит меня, Грейсон! Ты видел его лицо? Я была ему отвратительна!
– Не позволяй ему разрушить то, что только что произошло. Это не было отвратительно. Это было удивительно и особенно. Черт, это было практически неизбежно с Нового года.
Я яростно замотала головой.
– Неудавшийся эксперимент, вот что это было. Ничего не перезагрузилось! Теперь я еще больше чувствую себя виноватой!
Я повернулась к Шерил, которая в шоке наблюдала за нами. Она наверняка собрала все воедино, однако ничего не сказала, когда я попросила ее отвезти меня домой. Просто взяла сумочку и повела меня мимо Грейсона к своей машине.
ГЛАВА 10
НАУЧНЫЙ МЕТОД
Грейсон
Да чтоб этому Эйдену в аду гореть! Эйвери опять оказалась на отправной точке – с разбитым сердцем, и я вместе с ней. Мы пережили такой прекрасный момент – разделили ее первый поцелуй, – но на следующее утро в школе она даже не могла мне улыбнуться.
И всю неделю кормила меня односложными ответами. Она была слишком занята, издалека наблюдая за Эйденом. Он вернулся за обеденный столик научного клуба, но было ясно, что он больше не являлся частью команды. Уверен, Эйвери винила за это себя.
А еще я знаю, что она хотела с ним поговорить, но он то и дело поглядывал в нашу сторону с такой ненавистью, что у Эйвери скручивало живот, и это ее останавливало.
Все его убийственные взгляды предназначались мне. Он сам так сказал. Братец обвинил меня в воровстве лучшего друга. Я ответил, что это не воровство, если он уже выбросил ее на обочину, как какой-то мусор. Из-за этого мы чуть не подрались. Я не врезал ему лишь потому, что это причинило бы боль Эйвери, а она и так уже достаточно страдала. Но и в этих гневных взглядах Эйвери винила себя.
В пятницу Эйден рано ушел из столовой. Я за ним не следил, поэтому не сразу понял, о чем говорит Эйвери.
– Он ничего не съел.
– Кто? – спросил я и, проследив за ее обеспокоенным взглядом, увидел, как мой братец выходит из столовой.
– Эйден, – пояснила она. – Он ничего не съел. Просто выбросил весь обед в мусорку. Он ест дома?
– Не знаю. Он всю неделю не выходил из комнаты, разве только поругаться со мной. Если у него сейчас трудные времена, скажу так: пусть страдает. Может, впредь дважды подумает, прежде чем повести себя как мудак.
Эйвери положила свое надкусанное яблоко на стол.
– Сейчас он совсем один, Грейсон. Ты на него злишься. Со мной он не хочет иметь ничего общего. Наши друзья терпят его, но ясно, что все они на моей стороне. И теперь, когда он расстался с Минди, новые друзья тоже от него отвернулись. Я вчера ненадолго пробралась на его дебаты, чтобы проверить, как он. Похоже, Минди настроила всю команду против него. У него больше нет друзей.
– Он сам в этом виноват, Эйвс.
– Знаю, но все равно за него переживаю, – со вздохом ответила она.
– А почему бы нам сегодня не пойти повеселиться? – предложил я. – Или заняться нашим экспериментом. Мы совсем его забросили.
Эйвери смерила меня взглядом.
– Именно этот эксперимент все и испортил.
Было сложно сохранить самообладание. Я так устал от всего этого. По большей части я шутил, когда тем вечером попросил ее поцеловать меня в научных целях. Ну да, я правда думал, что ей это поможет, но в основном просто хотел ее поцеловать. Мне казалось, она это поняла, но Эйвери намертво вцепилась в идею, что наш поцелуй был не чем иным, как методом проб и ошибок. Наверное, она думает, что если убедит себя, будто это ничего не значило, тогда, возможно, не будет так противна Эйдену из-за поцелуя со мной… ну, знаете, он ведь считает меня конченым отбросом вселенной.
Проблема в том, что наш поцелуй кое-что значил. Для меня. Я так сильно его желал. Ждал подходящего момента, когда не останется сомнений, что она тоже этого хочет, и с тех пор я не мог думать ни о чем другом.
– Ты жалеешь, что поцеловала меня? – неожиданно выпалил я, удивив всех присутствующих, в том числе и себя.
Эйвери вся побледнела, заметив на себе любопытные взгляды, и молча уставилась на колени. Откровенничать перед зрителями было некомфортно, но я не мог отступить на полпути.
– Знаю, ты чувствуешь себя виноватой из-за Эйдена, но ты сожалеешь? Хочешь вернуть все назад? Считаешь ли, что для меня это было игрой?
На последнем вопросе она вздрогнула и с беспокойством посмотрела на меня своими большими голубыми глазами.
– Конечно же, я не считаю, что для тебя это было игрой. Я знаю, почему ты это сделал. Ты пытался мне помочь. Если ничего не вышло, это еще не значит, что я на тебя злюсь.
– Но ты сожалеешь об этом?
Чтобы ответить, ей потребовалась целая минута. И тогда она, старательно отводя взгляд, заговорила настолько тихо, что, если бы не покачала головой, я бы, скорее всего, ее и не понял.
– Думаю, нет.
Только выдохнув, я осознал, как сильно нуждался именно в этом ответе. Мне не понравилось это ее «думаю», но она хотя бы не сказала, что сожалеет.
– Хорошо. Потому что я ни за что бы не забрал его обратно.
Она в удивлении снова посмотрела на меня, и тогда я попросил ее о том, о чем еще никогда не просил ни одну девчонку:
– Эйвери, ты будешь моей девушкой? Официально.
От моего предложения за столом ахнула не только Эйвери. Я изо всех сил старался удержать ее взгляд на себе, чтобы она не переключилась на ребят и не испугалась.
– Но… – Ее шок перешел в замешательство. – Ты же в принципе ни с кем не встречаешься. Ты всегда так говоришь. У тебя никогда не было девушки.
– Парень может и передумать, если встретит подходящую девушку, разве нет?
– Э-э…
– Знаю, у меня не самая лучшая репутация.
Кто-то фыркнул, еще несколько хихикнули, что лишь ухудшало ситуацию, но я был полон решимости.
– Меня просто никогда не интересовали отношения, Эйвс, но с тобой я хочу попробовать. Ты дашь нам шанс?
Пэм с Хлоей умиленно вздохнули, словно услышали самое романтичное признание в мире, но Эйвери не растаяла, как они. Она бросила быстрый взгляд на дверь, за которую только что вышел Эйден.