принадлежала ему. Но тогда…
— Что вы тут делаете? — резко спросил Иван.
Человек встал с кресла.
— Закройте, пожалуйста, дверь.
Иван рванул на себя дверную ручку и вызывающе уставился на непрошеного гостя.
— Руперт. — Это был застольный сосед дамы-истерички. На этот раз выражение его лица было не таким постным, как во время обеда, но скепсис на нем проступал явно.
— Что?
— Руперт, — уныло повторил скептик. — Приблизительно так звучит мое имя по-русски. Себя можете не называть. Я вас знаю.
— Что вы тут делаете? — повторил Иван.
— Жду вас.
— Зачем?
— Чтобы ответить на ваши вопросы.
— Та-ак, — Иван растерянно потер подбородок. — Давайте присядем, что ли. Чаю хотите?
— Чаю… — бесстрастно повторил Руперт. — Это обязательно?
— Что обязательно? — переспросил Иван.
— Хотеть чаю.
«Чокнутый, — подумал Иван. — Или прикидывается», — Ни то, ни другое, — гость был невозмутим, — Просто у нас это не принято.
— У вас — это где? — До Ивана только теперь дошло, что унылый читает его мысли. Это было страшновато, но любопытно.
— Не имеет значения. — Гость опустился в кресло, — Задавайте вопросы.
«А ты нахал, братец, — мысленно усмехнулся Иван, — Можно подумать, я пришел к тебе, а не наоборот».
— И это неважно. — Гость вскинул на него блеклые, неживые глаза. — Вас интересует, куда вы попали и зачем?
«Почти слово в слово», — отметил Иван.
— Верно, — кивнул Руперт. — Почти слово в слово. Итак, куда вы попали… Экспресс «Надежда», — он помолчал, видимо, подбирая нужные слова, — это лаборатория, испытательный полигон, музей и… зверинец. К сожалению, в вашем языке нет слова, которое объединяло бы все эти понятия.
— А в вашем? — не выдержал Иван. Гость дернул щекой.
— В нашем есть. Но об этом позднее. Вопрос второй: зачем вы здесь.
— Можете не отвечать. — Иван сел в кресло и вытянул ноги. — На этот вопрос вы уже ответили. Музейный экспонат, обитатель зверинца, подопытное животное. Так?
— Приблизительно. — На лице Руперта промелькнуло что-то похожее на сочувствие. — У вас ведь тоже есть лаборатории и ведутся эксперименты над живыми существами. Примерно то же и здесь. Другие масштабы, методология, задачи и цели. Суть та же.
— Понятно, — буркнул Иван. Не нравился ему этот добровольный консультант. То ли внешностью, то ли фактом непрошеного вторжения. Так и подмывало взять за шиворот и выставить в коридор. — Вы сказали «приблизительно». Самолюбие мое щадите?
— Самолюбие, самолюбие… — В голосе собеседника проклюнулось беспокойство. — Извините, не понимаю.
— И не надо. — Иван почувствовал себя увереннее. — Продолжайте.
— Я, собственно, закончил. — Руперт поерзал в кресле, поправил узелок галстука. — Если вас интересует что-то еще…
— Интересует. — Иван облокотился на стол, не сводя глаз с собеседника. Теперь лицо Руперта уже не казалось отталкивающим. И постная мина, если вглядеться, была результатом неуловимого смещения пропорций: не то нос длинноват, не то щеки слишком опущены. И что самое странное — лицо это действительно было знакомо Ивану. — Многое интересует. Но сначала вопрос приват кого, если хотите, порядка. Вы-то сами как здесь очутились?
— Я здесь работаю.
— Даже так?
— Не верите?
— Отчего же, верю. Свой человек здесь, стало быть?
Руперт неопределенно повел плечом.
— По пути сюда, — Иван кивнул в сторону коридора, — я вспомнил, что забыл спички на столе. Вернулся в столовую, а там ни души. Эго как прикажете понимать?
— Проще простого. — Выражение лица Руперта в эту минуту можно было назвать улыбкой. — Кто-то из ваших мудрецов, не помню, кто именно, сказал: в одну и ту же реку нельзя войти дважды…
— А попроще нельзя?
— Нет. Проще уже некуда.
— Знаете, что я сейчас подумал?
— Конечно. Чего ом приперся? Какого черта ему от меня надо?
«Стоп! — приказал себе Иван. — Ни о чем не думать. Забить мозги какой-нибудь чепухой». И он мысленно замурлыкал первое, что пришло на ум:
В чахлой чаще чапарраля
Два ковбоя загорали
И судачили о том,
Как состряпать суп с котом.
— А вы молодец! — Руперт одобрительно хмыкнул. — Ловко сознание заблокировали. Неужели сами додумались?
— Неважно, — буркнул Иван, продолжая мурлыкать:
Только песня не о том,
Как состряпать суп с котом.
— Верно, — кивнул Руперт, — Песня не о том. А пришел я к вам потому, что попали вы сюда из-за меня. Это ведь я вас тогда из горящего самолета вытянул.
«Вот где я его видел! — вепомнил Иван и тут же спохватился. — В чахлой чаще чапарраля…»
— Перестаньте! — попросил Руперт. — Неужели вам делать больше нечего? Не хотите разговаривать — так прямо и скажите. Я уйду.
«А ведь и правда — уйдет!» — весело подумал Иван.
— Минутку! — ом вскочил и прислонился спиной к двери. — Только через мой труп!
— Младенец вы, Иван! — усмехнулся гость. — Смотрите.
Он поднял перед собой согнутую в локте руку, звонко щелкнул пальцами и… растаял в воздухе.
— Вот тебе и раз! — Иван растерянно огляделся по сторонам. Дверь мягко толкнула его в спину. Он шагнул на середину комнаты и оглянулся. На пороге стоял Руперт.
— Лихо! — восхитился Иван, — Черная магия или как?
Руперт усмехнулся и притворил дверь.
— Глядите. — Он сделал шаг вперед, опустил руки и на глазах у Ивана вдруг начал погружаться в пол: по колени, по пояс, по грудь. Кивнул и исчез, словно в воду окунулся. И в то же мгновение ногами вперед проклюнулся сквозь потолок и плавно опустился на пол. Шагнул к иллюминатору, оттолкнулся ногами и, вытянув перед собой руки, скользнул сквозь толстенное стекло наружу, прямо в клубящиеся, подсвеченные багряными отблесками тучи. Развернулся, словно рыба в воде, приветственно помахал рукой и вдруг очутился в кресле возле стола, где сидел в самом начале разговора. Сочувственно покивал Ивану.
— Садитесь, продолжим беседу.
— Ну и ну! — Ивам сел, стараясь сохранить независимый вид.
— Нравится?
— Гипноз, — презрительно отмахнулся Иван, — Знаем мы эти штучки.
— Конечно, знаете, — охотно согласился Руперт. — Волхвы, маги, экстрасенсы, хилеры — все в одну кучу. И все это детский лепет, дорогой мой. Хотите знать, чем сейчас ваш друг Миклош занят?
— Не хочу.
— Со мной беседует. Не верите?
Ивам молча пожал плечами.
— Правильно делаете. — Руперт поднялся и сделал ручкой, как минуту назад из-за иллюминатора. — До завтра, Иван Зарудный.
И вышел из комнаты. Через дверь. Как нормальные люди.
Визит Руперта основательно выбил Ивана из колеи. Кое-что, правда, прояснилось, но зато все остальное было настолько ошеломляющим, что Иван отказывался верить собственным глазам и ушам. Невольно проскользнула мысль: а что, если прав поп Мефодий со своим вариантом царствия небесного? Рай не рай, а чудес с избытком. Иван усмехнулся и отбросил мысль прочь.
В сообщении Руперта было что-то обидное и унизительное. Как он выразился? Зоопарк? Нет, зверинец. Лаборатория. Испытательный полигон. Музей. Ну, музей еще куда ни шло. Лаборатория, допустим, тоже. Но при чем тут зверинец? Хотя… Он перебрал в памяти завсегдатаев столовой и раздосадованно крякнул. Зверинец не зверинец, а паноптикум налицо.
Иван стиснул зубы и изо всех сил уперся затылком в стену поверх спинки кресла. Кресло бесшумно скользнуло почти на середину комнаты. Иван ругнулся сквозь зубы встал и затопал в ванную.
Если по совести, комфорт на экспрессе «Надежда» был отлажен на все сто. И ванная комната не являла собой исключения. Иван разделся, повесил одежду в шкаф, захлопнул массивную, как у холодильника, дверцу, крутнул похожее на диск телефонного аппарата реле. К тому времени, когда он выкупается, одежда будет выстирана, просушена и отутюжена.
По шероховатым, отливающим матовой белизной ступеням Иван спустился в бассейн и лег на спину, заложив за голову руки. Вода была теплая, прозрачная, с чуть голубоватым оттенком, пузырилась, словно газировка в стакане. Пахло озоном. Пузырьки оседали на теле, приятно Щекоча кожу.
Медленно перебирая ногами и покачиваясь, Иван закрыл глаза, смакуя состояние расслабленности и блаженной истомы.
«Руперт, — лениво подумал он. — Странное имя… Странный визит… Странные фокусы… Чего он добивается? Хочет запугать? Непохоже. Сбить с толку? Зачем? И почему заявился именно теперь?»
Он мысленно перебрал в памяти все, что предшествовало появлению Руперта: встречи с комманданте и отцом Мефодием, застольный диалог с Миклошем, дурацкий обмен фразами с толстяком, появление итальянца…
Миклош отпадает сразу: встречи с ним — величина постоянная. Толстяк тоже: когда ни приди, в столовой ошивается. Визгливая истерика его соседки по столу? Тоже не симптом. Такие инциденты возникают в столовой почти ежедневно.
Иван поморщился и переменил положение. Вроде бы что-то забрезжило. Сегодня он впервые был у комманданте и потребовал объяснений. Потом был довольно резкий разговор с отцом Мефодием и были заданы те же вопросы. И после этого в столовой впервые появился Руперт. Впрочем, и итальянец тоже. Как Миклош выразился? В отместку за отца Мефодия? Да, именно так. И все-таки итальянец тут скорее всего ни при чем. Остается Руперт…
Иван окунулся с головой, отжал волосы, провел ладонями по лицу и удобно устроился на ступеньке по грудь в воде.
Итак, Руперт… Ну что ж, попробуем разобраться. Умеет читать мысли. Остальной персонал «Надежды», надо полагать, тоже. Если до сих пор в отношении ко мне не было никаких перемен, значит, мой образ мыслей их устраивал. И вот сегодня во время разговора с комманданте я впервые высказался о побеге с экспресса. А потом еще и повторил это отцу Мефодию. Взял, как говорится, быка за рога. И сразу же на сцене объявился Руперт. Новый пастырь вместо оскандалившегося попа.