Один, второй, третий… Десантники быстро рассаживались вдоль стен. Джим и Тони, как руководители, заняли место ближе к дверям, а инструктор остался стоять, ухватившись за скобу.
Двери закрылись, кабина дернулась и стала набирать скорость. Первый раз она проскочила по кольцу, чтобы напарники привыкли к движению, на втором кольце поступила команда готовиться к высадке, и начался отсчет. Ухнув с горки в яму, кабина начала тормозить, имитируя перегрузки. Двери распахнулись, последовала команда «пошел!», десантники один за другим стали вываливаться за борт.
Джиму предстояло прыгать раньше Тони, он шагнул в едва разбавленную прицельной подсветкой темноту и приготовился к долгому полету, но до грунта оказалось не более метра. Последовал удар, и он сбежал по невысокой насыпи к остальной группе десантников. Вскоре рядом оказался и Тони. Отряд снова двинулся к посадочной платформе, где уже ждал учебный транспорт.
И снова, круг за кругом, разгон, потом отсчет и высадка. На малых высотах не падал никто, с максимальной высоты устоять было невозможно – лязгали амортизаторы, в трансформаторах вскипало масло, однако даже после такой встряски Джим и Тони чувствовали себя способными немедленно вступить в бой.
Последняя высадка – двадцатая или двадцать пятая, напарники уже сбились со счета, – была объявлена при повышенной гравитации. У Джима и Тони сразу потяжелели руки и ноги, заскрипели в костях титановые струны. Когда распахнулась дверь, стало ясно, что высота небольшая, однако даже подняться с места было не так легко.
Впрочем, бета-блоки вели себя невозмутимо, нормально отпрыгали, спустились к месту сбора, только живые десантники почувствовали перемены, но, когда присоединились к остальным, гравитация в ангаре стала возвращаться к привычной.
– Очень хорошо, – сказал полковник Фарковский, выходя вперед. – Теперь мы можем приступить к подбору первого боевого задания. Кстати, разговариваете вы действительно на другом языке, поскольку наш язык более информативен. Однако сразу хочу вас успокоить: если вам когда-либо доведется встретиться со своими соотечественниками, вам не составит труда перейти на их речь. Еще вопросы есть?
Напарники помолчали, затем Джим поднял забрало и спросил:
– Сэр, а мы могли бы пообщаться с этими солдатами? Если нам предстоит вместе идти в бой, хотелось бы узнать о них больше.
– Но… – Полковник покосился на молчаливую шеренгу бета-блоков. – Но ведь они абсолютно одинаковы, а инструкции по работе с ними вы, конечно, получите.
– А они играют в шахматы? Могут отзываться на имена? – спросил Тони, тоже поднимая забрало.
– Кажется, я начинаю вас понимать, – кивнул полковник. – Вы хотите, чтобы у них появилось социальное поведение, верно?
– Наверное.
– Хорошо, уже завтра у них это поведение будет. Необходимые программные пакеты для этого у нас имеются. Это все?
– Все.
– Тогда идите на разгрузку, и пора отправляться к себе на станцию. Кстати, лейтенант Делия сегодня вечером опять свободна. Хотите встретиться, Тони Тайлер?
– Да, если она не против, – ответил Тони.
58
На «отбой» Тони опоздал примерно на полчаса. Джим сидел у окна, за которым гас закат, а вдоль линии розоватого прибоя сновали летучие мыши. Джим держал в руках бумажную копию автомобильного журнала – у полковника Фарковского их были тысячи.
Тони прошел к своей кровати и, сев на нее, вздохнул.
– Все в порядке? – спросил напарник, закрывая журнал. Он уже знал, что в прошлое свидание Тони и Делия ограничились долгими беседами о разнице их миров.
– Нормально, – ответил Тони, пожав плечами.
– Что-то не вижу радости на твоем лице. Нормально свидание с такой красоткой должно…
– Она дура, Джим, – перебил Тони. – Рассказала мне, как переспала с каким-то пилотом.
– Ах, вот как… До рассказала или после?
– После. Если бы до, у меня бы ничего не вышло.
– Не расстраивайся, ты должен понимать, что в некотором роде она даже не совсем женщина. Откуда ей знать о всяких тонкостях, о чем можно говорить в таких ситуациях, а о чем – нет?
– Я это понимаю, но все равно неприятно.
– Ложись, завтра пойдем смотреть на наших камрадов в домашних условиях, – сказал Джим и сам удивился сказанному. Что он ожидал увидеть?
Ночь прошла спокойно, не мешали даже крики ночных животных за окном и короткий шторм, разыгравшийся под утро в миллионах или миллиардах километров от станции.
С первыми лучами далекого солнца напарники проснулись и начали очередной учебный день. Завтрак, загрузка амуниции, стрельбы, обед и «социальное общение», как назвал новое занятие полковник Фарковский. Десять бета-блоков были собраны в одну из штабных комнат, где Джим и Тони могли с ними пообщаться вдоволь, а заодно обсудить с полковником намечавшееся задание. Он уже заготовил несколько однообразных вариантов высадки на слабоохраняемые объекты противника.
– Сначала пообщайтесь, – предложил полковник и с отвлеченной миной принялся расхаживать между бета-блоками, которые стояли парами и имитировали беседу.
– Ну хорошо, – сказал Тони и, подойдя к одной из пар, спросил: – Тебя как зовут, парень?
– Пока никак, сэр, – басом ответил бета-блок, словно танк увешанный броневыми пластинами, но без вооружения – оно осталось в арсенальной.
– Теперь я буду звать тебя Уилл. Ты не против?
– Нет, сэр. Мне очень нравится это имя.
– Отлично. А ты будешь Джошуа или коротко – Джо.
– Спасибо, сэр. Теперь я буду – Джо.
– А как мы их будем различать? – усмехнулся Джим. – У них у обоих капральские нашивки.
– По маркировке. – Тони указал на тонкую дорожку цифр на предплечье боевого робота. – Маркировку мы не спутаем.
– Хорошо. Идем называть других, – согласился Джим. – Только теперь моя очередь.
– Не возражаю.
В конце концов они переименовали всех десантников подразделения и выяснили, что все они имеют не только разные звания, но и разные голоса, а также манеру разговаривать. Практически все неплохо играли в различные карточные игры, а также в шашки и шахматы, немного неуклюже переставляя их двупалыми манипуляторами. Бета-блоки прекрасно ориентировались в субординации, рядовые скромнее вели себя в присутствии капралов, а те, в свою очередь, не высовывались в присутствии сержантов. При приближении Тони или Джима они вытягивались в струнку, а вот полковника Фарковского не замечали вовсе, как будто его в штабном помещении не было.
– Ну как, вам понравилось? – спросил он через полтора часа «социального общения».
– Да, мы как будто узнали их лучше, – ответил Тони.
– Нормальные ребята, хоть и из железа, – подтвердил Джим.
– Вот и отлично. Через пять дней вы с этими нормальными ребятами отправитесь на первое задание.
– Вот как?
– Именно. Или вы не считаете себя готовыми?
– Нет, сэр, дело не в этом. Просто вы продвигали нас так неспешно – и вдруг сразу высадка. Но мы готовы, давно готовы, – за двоих ответил Джим.
– Если можно, сэр, дайте нам какие-нибудь материалы уже сейчас, – попросил Тони.
– Ну, если вы не устали, то конечно. Сегодня вам занесут небольшой демонстратор, там будет все – перечень планет, углы входа в атмосферу, боевые системы, которыми располагает противник. А сейчас…
Полковник повернулся к стоявшим по стойке «смирно» бета-блокам.
– До свидания, господа. Можете быть свободны.
На этот раз полковника услышали. Сержант вслух отдал команду, и остальные бета-блоки промаршировали за ним в коридор, а оттуда в арсенальное хранилище. Время быть похожими на людей для них окончилось.
Джим и Тони вернулись к себе, получили ужин и демонстратор – небольшой прибор размером с шахматную доску, на плоскости которого разворачивались электронные карты, а над ее поверхностью воспроизводились различные объемные формы.
– Занятная штуковина, – сказал Тони, немного побаловавшись с демонстратором, затем оставил его на кровати и сел за стол рядом с Джимом. Сегодня на ужин была овсяная каша, дыня и кофе с молоком. По вкусу они мало чем отличались от оригинальных продуктов, но из чего делались, Джим и Тони договорились не выяснять. Иногда полезно было находиться в неведении, тем более что их местные друзья понятия не имели о закрытых темах и выкладывали все, как оно есть.
После того как опустевшие тарелки забрал служитель – дежуривший в коридоре бета-блок, напарники взялись за демонстратор.
Сначала прошлись по предлагаемым планетам, представленным участком ландшафта тех районов, где предполагалась высадка. Однако все варианты напарники рассматривать не стали, остановившись на двух, которые Фарковский выбрал как наиболее вероятные. В обоих случаях гравитация была близка к привычной, местность для высадки предлагалась холмистая. В обоих случаях противник располагал только зенитными установками и подразделениями легких пехотинцев – бета-блоков при поддержке тяжелых гамма-блоков.
Бета-блоки дифтонгов выглядели не страшнее канкуртских бета-блоков, разве что чуть иначе было навешано вооружение, а вот гамма-блоки смотрелись довольно устрашающе с их броневыми наплывами и гладкоствольными крупнокалиберными орудиями, способными стрелять даже зенитными ракетами.
И в одном и в другом случае силы дифтонгов значительно превышали количество канкуртских десантников, поэтому втягиваться в настоящее сражение смысла не было. Требовалось лишь поточнее определить местоположение подземных галерей, в которых, по мнению фронтовых разведчиков, располагались военные заводы.
– Давай посмотрим, какая у нас будет поддержка, – предложил Джим, и Тони принялся открывать все папки подряд. – Ага, вот!
Оказалось, что поддержка обещалась минимальная, всего два легких штурмовика «агат», поскольку собирать большой конвой ради учебно-боевой акции было нецелесообразно – это могло привлечь внимание крупных сил противника.
– Итак, Силка или Абан? – спросил Джим, предлагая напарнику угадать, на какую планету им придется высаживаться.