— Яблоко от яблони… — шепнул мне Слай.
— Дядюшка был взрослым мужчиной, а на западе кипела война с индейцами, когда родились его сестры, — продолжила Элис. — Он почти не появлялся дома. Поэтому семью нельзя было назвать крепкой. Однако в последние пять лет дядя всеми силами пытался это изменить.
— Карлтон Уэдж, — повторил Слабак. — Не могу представить, как его отыскать. Столько лет прошло с тех пор, как он промотал усадьбу.
— До введения «сухого закона» достаточно было спросить, в каком баре самая большая выручка, — сказал Слай. — Теперь же, полагаю, придется искать его в «тихих» барах[69].
— Как мы уже сказали шерифу — отметила Элис, — Карлтон тоже водит «модел-ти».
— Как и десятки миллионов других американцев. — Слай повернулся к Андерсону. — А где Роберт Харрис? Э-э-э… я полагаю, новообретенный сын носит фамилию полковника?
— Да. Что же касается его местонахождения… он в больнице Мерси, борется за свою жизнь.
При этих словах мы с Хэнслоу раскрыли рты от изумления, но Слай просто сказал:
— Как ни занимательны семейные истории, кажется, мы слишком часто вас прерываем. Не могли бы вы рассказать нам все с самого начала?
— Разумеется. Как я уже говорил, полковник и его сын Роберт позавтракали в шесть часов утра, а затем вместе удалились в кабинет полковника. Роулс полагает, что они занимались какими-то бумагами — очевидно, полковник все глубже посвящал Роберта в свои дела. В восемь зазвонил телефон, и полковник по своему обыкновению сам снял трубку. После этого оба джентльмена поспешно покинули дом, не сообщив никому из слуг, куда направляются. Они уехали на «модел-ти» полковника. Вскоре после девяти часов экономка бросила взгляд на улицу в одно из верхних окон. Несмотря на дождь, она увидела возвращающуюся машину полковника, которая поднималась по лесной дороге. Экономка поспешила вниз и сообщила повару, что джентльмены скоро прибудут и могут захотеть перекусить. Однако до дома джентльмены не добрались.
Шериф помолчал, потом добавил:
— Лет экономке уже немало, да и видимость оставляла желать лучшего, поэтому она могла ошибиться насчет машины, поскольку вскоре прибыл мистер Симмс с сестрой. Они сказали мне, что дядя попросил их приехать для разговора о Карлтоне.
— Пьяный Карлтон позвонил ему, — объяснила Элис. — Угрожал. Сказал, что Роберт — обманщик, претендующий на чужое место. — Она посмотрела на торопливо строчившего в своем блокноте Слабака. Тот поднял голову. Элис улыбнулась ему, как акула — сардинке, затем сказала Слаю: — Спешу добавить, что дядюшка ни в коей мере не боялся Карлтона — напротив, даже любил его. Но старик решил, что пришло время отправить милого мальчика в клинику.
— Шериф Андерсон, вы спрашивали Роулса об этом звонке с угрозами? — поинтересовался Слай.
— Да. Он подтвердил, что мистер Уэдж не только вчера звонил полковнику, но и двумя днями ранее в алкогольном опьянении попытался нанести ему визит. Полковник выставил его из дома, велев проспаться на конюшне, и, по словам Роулса, добавил, чтобы тот не появлялся здесь, пока не придет в чувство. Но Роулс также утверждает, что полковник стыдился мистера Уэджа и никогда не обсуждал его с прислугой.
— Мистер Симмс, вы знали об этом пьяном визите?
Энтони Симмс посмотрел на сестру, затем покачал головой.
— Нет. Какой стыд.
— Он упоминал его в разговоре со мной, — сказала Элис. — Прости, дорогой. — Она взглянула на Энтони. — Мне следовало тебе сообщить.
— Интересно, — пробормотал Слай. — Но мы снова отвлеклись. Прошу вас, шериф, продолжайте.
Шериф сверился со своими записями.
— Вскоре после приезда Симмсов фургон из деревенской бакалейной лавки подъехал к черному ходу. Обычно посыльный приезжает рано утром, но сегодня гроза заставила его в первую очередь нанести визит клиентам, живущим в удаленной местности, пока дороги не развезло. В общем, он задержался, и это оказалось как нельзя кстати. Экономка, уверенная, что видела машину полковника, подумала, не спустило ли у него колесо или не приключилась ли какая иная поломка. Молодой человек сообщил, что видел на некотором расстоянии впереди «роллс», но не «модел-ти». Однако он пообещал экономке, что на обратном пути будет внимательно смотреть по сторонам. К тому времени гроза поутихла, и по дороге в деревню посыльный осматривал каждую боковую дорожку, мимо которой проезжал. У четвертой его ждало страшное зрелище: молодой мистер Харрис с залитым кровью лицом лежал возле машины. Юноша сразу же свернул к нему, думая, что произошла ужасная авария, однако машина выглядела целой. Но ему некогда было к ней присматриваться: выбравшись из фургона и опустившись на колени рядом с Робертом Харрисом, посыльный увидел, что в сына полковника стреляли. Должен сказать, парень не потерял самообладания. Он быстро огляделся и, не заметив следов полковника или кого-либо еще, погрузил мистера Харриса в фургон и на всех парах понесся в деревню — весьма разумный поступок, учитывая, что врач находился именно там. Врач сделал все, что мог, а потом отвез Роберта в больницу Мерси в Тарринг-тоне.
— У них отличный специалист, — заметил я. — Доктор Чарлз Смит. Мы вместе служили. Он знает, что делать с такими ранениями.
— Рад это слышать — именно он присматривает за парнем. Я также отправил туда двух моих помощников, чтобы охраняли Харриса и попробовали расспросить, когда позволит врач.
Шериф вытер рукой лоб, словно прочищая мысли.
— Так вот, пока вокруг Роберта Харриса хлопотали врачи, послали за мной, и посыльный отвез меня к той дорожке. Разумеется, я надеялся отыскать полковника. К сожалению, мы нашли только его машину.
— Могу я на нее взглянуть? — спросил Слабак.
— Да, я на это рассчитывал, поскольку, должен признаться, там кое-что… — Он взглянул на Симмсов и добавил: — Можно обсудить это по пути.
Шериф вызвал Роулса и попросил привести своих помощников с кухни, где их угощали горячим кофе и сандвичами.
— А мы, значит, здесь как под арестом? — поинтересовалась Элис.
— На данный момент вам лучше всего остаться здесь, под охраной. Мне бы очень не хотелось, чтобы с кем-либо из вашей семьи случилось несчастье.
— То есть это для нашей собственной безопасности?
— Да, а еще у меня наверняка возникнут к вам новые вопросы.
— Могу я хотя бы прогуляться в сад, раз уж выглянуло солнце?
Шериф помедлил и взглянул на Слая, но тот едва заметно покачал головой.
— Нет, мисс, — сказал шериф. — Пожалуйста, оставайтесь в этой гостиной, а в случае необходимости воспользуйтесь ванной комнатой в том конце коридора. Если вам понадобится что-то еще, например, вы проголодаетесь, просто вызовите Роулса, и он, я уверен, все организует.
Элис надулась, но поняла, что шерифа не переубедить. Энтони попытался спорить, что они имеют право хотя бы перемещаться по дядиному дому, однако я быстро понял, что шериф умеет настоять на своем.
Путешествие к дорожке, на которой по-прежнему стояла машина, оказалось коротким, но плодотворным. Слабак и слышать не желал о том, чтобы ехать по грязи на «пирсе-эрроу», поэтому мы пошли пешком. К счастью, летнее солнце выглянуло из-за туч и с неба хотя бы не лил дождь.
Помощники шерифа не теряли времени даром. Один дежурил возле машины, в то время как трое других обыскивали лес.
— Ни следа полковника, сэр, — доложил тот, что остался у машины. — Хотя мы полагаем, что несчастный молодой джентльмен выполз на дорогу после того, как его ранили. Согласно вашим указаниям до машины мы не дотрагивались. Известно, когда подъедет специалист по отпечаткам?
— Уже скоро.
Теперь, когда Хэнслоу оказался в своей среде, я видел, что он не так уж глуп. Разумеется, ничто не могло убедить его отказаться от «подхода Шерлока Холмса», с лупой, бормотанием и нахмуренными бровями. Несколько раз Слаю пришлось заметить, что можно по-разному интерпретировать отпечатки ботинок и шин, обнаруженные Слабаком в грязи. Но это он лишь готовился.
Когда Алоизиус Хэнслоу перестал играть в Великого Детектива и всерьез посмотрел на увязший в грязи автомобиль, он понял то, до чего не додумался ни один из нас, и с такой легкостью, что буквально преобразился на глазах. Какая-то часть моего сознания отметила это преображение, однако вызванный словами Хэнслоу шок вытеснил все мысли из головы.
— Боже мой, Кролик! — сказал он. — Да это же не машина полковника!
У Слая отвисла челюсть — и, полагаю, не у него одного. Потом он улыбнулся и произнес:
— Расскажи, как ты догадался.
Я не мог полностью уследить за последовавшим потоком слов, однако уловил, что некоторые различия в радиаторах и других чертах автомобиля ничего не значили по сравнению с тем, что можно узнать, внимательно посмотрев — и понюхав через приоткрытое окно — на салон.
— Кролик, этот автомобиль не может принадлежать человеку с характером полковника.
Он был прав. Машина была завалена мятой бумагой, обрывками оберточной фольги и пустыми бутылками. Она воняла дешевым джином и другими малоприятными вещами известного, но не слишком достойного происхождения. Я вспомнил аккуратный ухоженный дом, в котором только что побывал, и понял, что Слабак не ошибся.
— Карлтон? — спросил Слай.
Натягивавший перчатки Слабак удивил меня, серьезно задумавшись над вопросом.
— Полагаю, что да. Шериф, вы сказали, что скоро подъедет специалист по отпечаткам?
— Да, он уже в пути. Но, Алоизиус, ты ведь понимаешь, что отпечатки Карлтона на его собственном автомобиле, если, конечно, это его автомобиль…
— Разумеется, абсолютно бесполезны. Но если мы найдем отпечатки полковника и мистера Роберта Харриса в салоне…
— Не думаю, что в последнее время в этот автомобиль садился кто-либо, кроме водителя, — заметил Слай, вглядываясь внутрь через боковое окно. — Слишком много мусора на сиденьях. Эта скомканная бумага была бы смята и расплющена. Полагаю, если вы отважитесь дотронуться до нее, то обнаружите, что это действительно «модел-ти» Карлтона. На самом деле, я вижу на заднем сиденье несколько адресованных ему конвертов. — Он отошел от машины. — Слабак, может ли «роллс-ройс» проехать по этой дороге?