– Обожаю, – промурлыкал он. – Когда приходят и чем-то интересуются, когда есть чем удовлетворить этот интерес… а в особенности, когда удастся разозлить хорошенькую женщину!
– И всё же, Мануэль Габриэлевич, – сказал Кратов благодушно. – Об истории человечества давайте в другой раз. И предупреждаю: гневить конкретно эту женщину очень опасно. Может изурочить.
– Могу, – подтвердила Рашида, стряхивая пепел в хрустальный кубок.
– Ну извольте, – вздохнул Спирин. – Вот вам факты. Корабль назывался «Азмасфох-Вэлвиабэтха», что можно перевести на земные языки примерно как «Пронизывающий все пространства». Он принадлежал империи Тахамаук и следовал с их планеты Птэриш на их же планету Окхшеоб.
– Хм! – вырвалось у Кратова.
– Самое время рассказать об империи Тахамаук, – сказала Рашида, с неудовольствием покосившись на него.
– Тахамауки – это, барышня, очень древняя гуманоидная раса, – промолвил Спирин. – Пожалуй, древнейшая среди человекоподобных. Их чрезвычайно высоко чтут в Галактическом Братстве за колоссальный вклад в науку и культуру вселенского содружества. Когда-то они были фантастически пассионарны. За несколько тысяч лет космической экспансии они освоили – а на заре своей истории попросту завоевали! – обширные обитаемые пространства. Без всяких, заметьте, экзометральных переходов, единственно с применением субсветовых флотов! Оттого-то их кораблям и даровались столь претенциозные имена. К упомянутому же периоду времени тахамауки уже в значительной степени утратили прежнюю мобильность и не без труда управлялись с неоглядной империей. Между прочим, некоторые их колонии сейчас обрели суверенный статус и порой непросвещёнными исследователями почитаются за самостоятельные цивилизации. Например, Доуген, Згунна, Гледрофидд, да и упомянутая Окхшеоб, впрочем…
– Ну, мы-то, верно, происходим не от этих ваших… томагавков, – сказала Рашида.
– Что не делает нам большой чести, – хмыкнул Спирин. – Забавно, но в моей молодости был период, когда я и мои сверстники имели несказанную дерзость именно так и называть эту великую расу. Но, поверьте, топор войны эти существа зарыли ещё до того, как на Земле произошло Разделение, то есть очень давно.
– Но это же была империя! – заметила Рашида.
– Это и сейчас империя, – кивнул Спирин. – Пускай и утратившая – довольно безболезненно! – некоторую часть своих колоний. И во главе её пребывает весьма просвещённый и талантливый монарх.
– Как это может сочетаться с их древностью и, как вы говорите, мудростью? – пожала плечами Рашида. – Монархия – это варваризм…
– Ну, не знаю, – возразил Спирин. – Кому как нравится. Для кого-то административные функции – тяжкое бремя ответственности. А для кого-то, как для тахамауков – объект эстетического совершенствования. Монархия – это, чёрт дери, красиво… И как вы себе представляете выгоду от военных действий, в ходе которых объект раздора полностью уничтожается? – Он развернулся к видеалу. – Не желаете ли изучить «Отчёт о полномасштабных испытаниях тяжёлого орбитального дефлагратора»? Или «Отчёт о применении гравитационного дисруптора в планетарных масштабах»?
– Что это такое? – спросила Рашида.
– Это некоторые системы космического вооружения, которые были разработаны тахамауками примерно в ту эпоху, когда люди воевали кремнёвыми ножами и дубинами. Разработаны, испытаны и навечно запрещены к употреблению. Орбитальный дефлагратор вызывал цепную пирогенную реакцию в кислородосодержащих атмосферах, в результате чего на какое-то время планета превращалась в огненный ад – пока не выгорало всё, что могло гореть. А гравитационный дисруптор разрывал силы сцепления между корой и мантией в теле планеты, и та превращалась в очень большой и совершенно голый камень неправильной формы…
– Помнишь уншоршара с планеты Оунзуш? – негромко спросил Кратов.
Несмотря на жару, проникавшую даже в заповедные недра Тауматеки, Рашида поёжилась.
– Вопреки звучному имени, «Пронизывающий все пространства» был простым грузовиком, – сказал Спирин (Кратов и Рашида переглянулись). – Как это и было принято, вели его автоматы, но за грузом посменно присматривали двое… э-э… суперкарго. Да-да, я знаю, что на транспортниках полагается один суперкарго, но это же тахамауки… Путь лежал неблизкий, с одного края Галактики на другой, и когда один бодрствовал, второй находился в гибернации. Хотя весь курс пролегал в экзометрии, такой полёт отнимал несколько недель, а тахамауки – рачительные хозяева личного времени… «Азмасфох» даже по их меркам был весьма велик: пятнадцать тысяч метров в длину и полторы тысячи в максимальном диаметре.
– Это что, раса гигантов? – поразилась Рашида.
– Рост среднего тахамаука – три метра, – с наслаждением объявил Спирин. Видеал за его спиной немедля изобразил портрет очень худого и нескладного на вид существа, в просторном сером наряде, похожем на комбинезон на пару размеров больше, чем следовало, длиннорукого и сутулого. Измождённое лицо с высоким морщинистым лбом украшено было огромным печальным носом и запавшими карими глазами без зрачков. Кратову доводилось по долгу службы встречаться с тахамауками визави: в жизни они выглядели гораздо бодрее. – Гравитация в их мирах дозволяет им роскошь быть гигантами… по нашим меркам. Ну, для тахамауков судёнышко было серийным, а между тем в те славные времена их корабли были самыми крупными искусственными объектами, проникавшими в экзометрию. Поэтому нет ничего удивительного, что жертвой нападения стал именно грузовик тахамауков.
Всё развивалось по сценарию, вам обоим прекрасно известному. Резкое торможение, потеря ориентации, частичные разрушения и неуправляемый полёт к чёрту на кулички. Один из суперкарго, тот, что был в гибернации, сразу погиб. Второй попытался бороться за сохранность груза, свою жизнь и свою честь – а он действительно рисковал ею по обычаям империи: там считалось дурным тоном пропасть без вести, не завершив дел по передаче наследства и титулов! Автоматы пострадали не так сильно, как можно было ожидать, и совсем уж по счастью невредим оказался бортовой компьютер.
– Компьютер? – переспросил Кратов рассеянно. – Какая-то счётная машина?
– Не совсем. Это архаичное название электронно-механических прототипов наших когитров. То, что было на «Азмасфохе», имело более прогрессивную элементную базу, но не являлось когитром, поэтому я лишь использую термин… Вот упрощённая схема грузовика, – Спирин эффектно размашистыми движениями выстучал на сенсорной панели код, и на экране видеала возникли очертания экзотического овоща, не то огурца, не то баклажана, самых совершенных форм. – Гравигенная секция расположена в центре… грузовые отсеки позади, впереди и частично снизу… а вот это центральный пост, – в унисон с его словами овощ вскрывался, демонстрируя своё содержимое. – Удар был один, и пришёлся он вот сюда… то есть накрыл жилые помещения, большую часть груза и вскользь – генераторы. Хотя есть основания полагать, что главной целью его был всё же источник экзометральных возмущений. Сиречь генераторы.
– Почему? – быстро спросил Кратов.
– Всему причиной конструктивные особенности кораблей тахамауков. Сами генераторы упрятаны в сердцевине корабля, между тем как их эмиттеры выведены далеко наружу и шлейфом охватывают грузовые отсеки в передней части корпуса. Вот это вздутие – главная гроздь эмиттеров. ЭМ-зверь польстился именно на них.
– ЭМ-зверь? – удивилась Рашида.
– Абсолютно условное обозначение той твари, что атаковала корабль тахамауков. Согласитесь, что как-то её нужно было обозначить!
– Почему же зверь? – не отставала женщина.
– Потому что известно, что экзометрия обитаема. Доказано очень давно.
– Кем? – выжидательно осведомился Кратов.
– Что значит – кем?! – растерялся Спирин. – Я не знаю – кем… Это, если хотите, аксиома. Просто все знают, что экзометрия обитаема.
– Давайте на мгновение допустим, что я этого не знаю, – сказал Кратов. – То есть, трудно допустить, что я не подозреваю об обитаемости экзометрии: всё же, у меня есть корабль-биотехн. Я просто хочу получить историческую справку.
– Хорошо, давайте таковую справку наведём, – промямлил Спирин и развернулся к видеалу всем корпусом. За его спиной Рашида строила Кратову презрительные гримасы и совершала жесты самого уничижительного свойства. – Гм-м… Э-э… Вот! – встрепенулся наконец Спирин. – «Бюллетень экзометрической физики», издание Института физики пространства-времени и сопространств при Сфазианском Экспонаториуме за 105 год – по нашему летоисчислению, разумеется. «Детальными исследованиями, проведёнными с помощью вышеуказанной модели ЭМ-сканера, было установлено существование в экзометрическом сопространстве мобильных объектов конечной массы и устойчивой формы, что выразилось, во-первых, в равномерных, неволновой природы, искажениях структуры сопространства, а во-вторых, в торможении и рассеянии сканирующего импульса, каковое явление впоследствии было обозначено как „экзометрическое отражение“. Таким образом, математическая теория неоднородности экзометрического сопространства, предложенная Атмиагутидом и Инхаомтом ещё в 55 году, нашла своё неожиданное практическое подтверждение…»
– Кто сии? – справился Кратов, успокаивающе поглаживая приунывшую Рашиду по плечу.
– Атмиагутид, Иэхи-ккап Ам-ваа, – прочитал Спирин. – Родился в 40 708 году по нкианхскому летоисчислению, покинул материальный мир, иначе говоря – умер, в 43 005 году, что соответствует нашему 97 году. Выдающийся учёный в области полиметрической математики и физики сопространств, один из создателей теории неоднородности экзометрического сопространства, а также нескольких теоретически непротиворечивых моделей ретротемпорального прокалывания.
– Это что, машина времени? – усмехнулся Кратов.
– Что-то вроде того… Инхаомт, Асвиш-фуор Ивда-лудх. Родился в 40 750 году, покинул материальный мир в 43 050 году, то есть приблизительно в нашем 102 году. Тоже выдающийся, и в тех же областях познания, как представляется – ближайший ученик, соратник и сподвижник Атмиагутида. Вы удовлетворены?