Мерседес» пропал из зеркала заднего вида. И…. Бабах! Дальнобоец ощутил удар в заднюю часть машины. Наверно потому, что болела голова и даже легкая вибрация доставляла ему мучительную боль, он и ощутил этот удар, а может «Гелик» ехал километров сто двадцать – сто пятьдесят в час! Пришлось жать тормоз. Остановившись, Дальнобоец вышел из машины, не забыв свой «терминатор».
– Не, ну лётчики, вы теперь со мной не расплатитесь! Я только вчера новое ведро туда повесил, перепонки ушастые, и так башка болит, настроение пасмурное, да вы еще? Ты, лунатик, в каком ларьке права покупал? – Дальнобоец кричал это на всю тассу злобно размахивая своей монтировкой-«терминатором» – Или тебе их в автосалоне к джипу в подарок выдали? Вы чукотские юноши, вы что сделали! Шумахер хренов, открывай давай! Права купил, а на ездить купить денег не хватило?
В джипе происходило только странное шевеление, но вылезти никто не пытался. Семёныч задумался и опять почесал свой геморрой, его мозг переваривал всю полученную информацию, но с похмелья получалось как-то не очень. Но вариант что делать искать надо было быстро. Да и ГАИ вызвать не хотелось. Водила походил взад вперед и решил: раз уж сами не выходят, то надо вывести и поговорить по-мужски! Он стремительно развернулся, подошел к своей тарантайке, снял помятое ведро с нарисованным знаком «Ограничение скорости – сто километров в час», и как с вещдоком двинулся с ним к «Гелику». Подойдя к юберджиппу, Конрад резко дернул водительскую дверь и выпавший из-за руля на асфальт модный такой, мажорного вида и непонятного пола человек, получил ведром по выступающей части черепа.
– Вставай-на! Я видел, вы там с друзьями копошились! Хорош шлангом прикидываться! – Дальнобойщик аккуратно осматривал выпавшее тело. Вроде бы тело не было травмировано, и вдруг медленно начало вставать. – Слава тебе яйца, живой. Иди сюда, ситцевый, будем разговор говорить.
Тело непонятного полу встало и посмотрело на дальнобойщика. Что-то в данном персонаже показалось Семёнычу странным. Все лицо было в крови, но видимых повреждений на нем небыло.
– Всмотреться в телевизор, вы чего там употребляете, сволочи невменяемые! – Дальнобоец ошарашенно смотрел на мажорика, который тянул руки в его сторону и что-то невнятно мычал. – Ацетон, что ли нюхаете за рулем, торчки вафельные?
Дальнобоец со злости одел телу на голову ведро, и еще добавил монтировкой сверху. Тело постояло несколько секунд и рухнуло, как мешок с дерьмом, на асфальт.
– Идиоты! Э-эй, пассажиры-на! Вызывайте ГАИ сами, и «скорую»-на! А я поехал! Времени нет на вас тратить. – Он развернулся и пошел к своему агрегату. «Не ну! Ваще! Вот уроды уже а рулем растворитель нюхают,а! Наркоманы южнорусские!». Семёныч открыл дверь, встал на подножку, еще раз посмотрел в сторону «Мерса», тело как лежало в виде мешка с картофелем, когда он отходил, так и продолжало пребывать в том же почти естественном состоянии. Забравшись в кабину, он хлопнул дверью и закрыл её на щеколду.
В который раз за сегодня завел свой агрегат и прибавил громкости радио, по которому вдруг включили Сектор Газа «Рассказ услышаный в АТП». Погодка, конечно, не радовала, но дорога была почти сухой. Проехав еще километров пятьдесят, он заметил стоящий на обочине «Валдай» и голосующего возле него жителя одной южной страны. Южанин голосовал так яростно, что дальнобойщику даже стало интересно, что же случилось с гостем столицы. То, что гражданин ехал именно туда, вопросов не возникало. По этой трассе в это время дня только в Москву и гнали свои фуры наёмные владельцы железных коней. Конрад притормозил рядом с «Валдаем» и голосующий быстро подбежал к его стороне машины.
– Слющай, дарагой! Я тут ехаль из Тула, но салярка кончился! Парадай мине литров диваццать, слющай, да?
Понять господина из «Газели»-переростка оказалось достаточно проблематично. «И чего на родине не сидится, независимые ведь уже?», подумал дальнобоец
– Э! Возьми помидоры, по пятнадцать писят нормально? – Не унимался южанин. – Паслющай, у мина теплица, памидора визу! Дэнег нет савсэм, шашлык дорогой был, увлёкся я! Вазми кольцо золтой! Печатка! Золото дивицот дивиносто дивятой пробы! Семейный реликвий! – Водитель «Валдая» начал снимать с пальца печатку и совать её через окно Дальнобойцу.
– Ага, разумеется, нашел влюбленного, 999ая проба. Знаем, проходили. – Конрад зыркнул на нерусского и рявкнул– Вали тогда, срочный груз у меня. Государственной! Важности! Стрелять буду на поражение! – После чего неторопливо закрыл окно и с достоинством тронулся. «Ну что за день, и похмелье, и рейс. То бомжи на складе, то дебилы на джипах. А теперь вот этот. Так сколько нынче времени?», – шофер глянул на часы, ударил по собаке на панели, та еще сильнее завращала головой и подумал «Надо бы позвонить менеджеру, сказать, что припозднюсь, а то есть охота, а сейчас шашлычка будет». Мечтательно прикрыв глаза, Семёныч чуть не упустил момент и чудом не слетел с трассы, делавшей плавный поворот. Вовремя спохватившись, Конрад крепче взялся за руль и услышал по радио пародию на знаменитую песню: «Крепче за шоферку держись баран». Дождавшись окончания, убавил громкость радио, и, пока ведущий нёс очередную чепуху, достал свой телефон. Покопался в телефонной книжке и нашел телефон менеджера, подписанный как «менеЖЫр»: «Ага, вот он, теперь зеленую, да куда ж ты под колеса лезешь, о, соединенилось». В трубке с начала раздавались гудки, потом услышал женский голос: «Абонент не может ответить, оставьте сообщение».
– «А… Алё, девушка… Игорь Борисычу скажите я, то есть Семеныч, задержусь немного. Спасибо». Он положил телефон в карман и еще крепче ухватился за руль. По радио заиграла его любимая песня: «Московский тракт проложен до Херсона и как-то раз по этому пути Машина ЗиС груженая бензином Хотела 130ый обойти…»
До «своей» шашлычки оставалось еще километров 80. Ехать было совсем не интересно, да и надоел один и тоже маршрут за 10 лет, но душу грела радостная мысль о шашлычке и Надьке-продавщице. Такая плотная и мягкая одновременно, есть за что подержаться и не только, причем без проблем. Своей жены у Семёныча не было – ушла 15 лет назад, детей тоже нет. А вот Надька – была. И плевать, что она младше на 16 лет, с такими-то достоинствами. Мечты о предстоящей встрече скрадывали время и расстояние. Так он проехал километров двадцать, но перед поворотом на трассу зачем-то решил притормозить. И, как оказалось, правильно сделал: машина скорой помощи, шедшая впереди, уже было начала выезжать на трассу М2, как её со всей скорости ударил в передний правый бок новый красный Freightliner.
– Ё-олки моталки! Они че там, все поголовно обдолбались чем, а? Ну что за день?! – Объезжая место столкновения, думая выйти помочь, он посмотрел на все происходящее. – Да, похоже, там помогать уже некому, всё в смятку! Надо валить, не хочу свидетелем быть! По судам сука затаскают, пробовали, знаем. Ну её на субботник!
Уже отъезжая от этого месива он заметил, как что-то шевелится в этой груде металлолома. «Мабуть кто и живой, но всё равно, ну его на горный маршрут, я свой долг перед дорогой закрыл!»
Переключил передачу, поддал газа и двинул вперёд. Он ехал и старался забыть об этом случае со «Скорой», внезапно из-за прицепа «ЗИЛа» выскочил мотоцикл с люлькой, протарахтел мимо, обгоняя, и умчался дальше. Мотоциклист улыбался во весь рот, в люльке сидела собака в мотоциклетной каске и с повязанным на шею красным шарфом. «Вот идиётов развелось, собак катают на мотоциклах, да и ему самому не холодно? Байкер, блин, доморощенный!»
Час спустя он подъехал к «своей» шашлычке «Золотой Орел». Выйдя из агрегата и тщательно заперев двери, Конрад направился к кафе.
– Здорова, Севак! А Надька где, и ты здесь что делаешь? – Поздоровался водитель с хозяином, тот кивнул в ответ:
– О приуэт, Коняра! Надка? А, Надка. балээт. Пазванила с утра и гаврит «'Сева дарагой, не магу прити какой-то бомж сука напал и укусил, дома, гаварит, лэжу пилохо мне э» Вот и вышел я, рэшиль – не закрываться же, день такой тёплый, – армянин протер прилавок и облокотился на него. – Чего заказыуать будищь?
Дальнобойщик, осознавая, что половина мечты лежит где-то у себя дома, в Туле, грустно сказал: – Ну, давай тогда шашлык там, супец какой-нить, и чай….. Да, чай зелёный, самый зелёный неси, а то почки с утра болят и голова.
– Харашо, дарагой! Да! Сейчас, не далэко, байкир с сабакой разбилис, видил таких на трассе? Сегодня вообще аварий много да? И луди из э-э-э… Москвы едут, да? Гаварят биспарятки какие-та, да?.
Хозяин развернулся и, отдав бумажку с заказом на кухню, вопросительно посмотрел на шофера.
– Не знаю, приеду в Москву, посмотрю, я пойду сяду за стол, хорошо?
– Канешна, дарагой! Сиди, жди. Сейчась усё сделаю и пыринису.
Дальнобоец сел за стол и стал грустно смотреть в окно, без Надьки в шашлычке было совсем скучно…..да…. Скрипнула дверь, голова автоматически повернулась в том направлении и водила увидел, как заходит ОНА!….. Он сидел и любовался на неё. Такая невысокая, с округлыми формами и довольно таки зрелая, а она что-то спрашивала у посетителей, но он не слышал. Тут Севак показал на шофера и окликнул его:
– Слюшай, Семёныч, ты говориль в Москву едешь?
– А? Кто? Я? Да? А чё? – Дальнобоец умудрился не закрывая рта задать пять вопросов.
– Мужчина, будьте джентельменом, помогите даме.
Конрад встал, не осознавая себя поклонился зачем-то и загадочно произнёс – Мадам, я весь к вам! Чем могу помочь?
– Подвезите до Москвы, пожалуйста, к подруге спешу. – С улыбкой на лице произнесла женщина. – А то машина моя поломалась, вот, подбросили люди добрые
Семёныч, недолго думая, согласился, но предупредил, что машина у него совершенно не мерседес, и даже не легковая, но дама даже не поморщилась, очень уж торопилась. «А теперь надо попробовать с ней, раз с Надькой не получилось.» Размышляя так, водитель поднялся с места и пошел к выходу.
– Мадам, я вас жду у большой синей машины! Дама кивнула и поспешила в уборную.