нения осмотрела незнакомца с ног до головы.
Молодой господин был высоким, почти два метра ростом, и мог похвастаться стройным телосложением. Это можно было понять по тому, как ветер трепал полы его одежды, заставляя те льнуть к подтянутой фигуре. Из его традиционного головного убора выбилось несколько черных прядей. Те упали на лицо ряженого и доставали до скул, очевидно, его волосы были длиннее обычного. Господин действительно выглядел величественно и был непристойно красив. Он говорил неторопливо и не расщедривался на длинные речи – обычно такой стиль общения и поведения себе позволяли состоявшиеся бизнесмены, ушедшие на покой, а не среднестатистические парни.
– Когда мы столкнулись, ты подобрал несколько страниц, – глазами ощупав молодого человека с ног до головы несколько раз, Мирэ осмотрела даже рукава и полы его одежды, затем подняла взгляд к лицу. – Бумаги остались у тебя. Я хочу их вернуть.
– У меня их нет, – бесхитростно ответил тот.
– Ты их выбросил? Спрятал? – Не зная, что и думать, Мирэ начала грешить на госпожу Чин, подозревая, что она могла специально нанять ряженого, чтобы он подстроил столкновение. Так у конкурентки появился бы шанс украсть дело на господина Ким Ханьюла.
– Спрятал? – Впервые лицо незнакомца пересекла усмешка, и пусть сдержанной скромности в ней было ничуть не меньше, чем чего-то демонического, Мирэ обезоруженно промолчала, не зная, чем ответить на его вопрос.
Приподняв рукава традиционной накидки, парень с вызовом посмотрел на нее сверху-вниз:
– Можешь проверить, – бросил он. – У меня нет этих бумаг.
Меньше всего Мирэ хотелось обыскивать незнакомого безумца под камерами слежения фонда Инджи. Хоть косплеер и выглядел как настоящий актер, Вон покачала головой. Минутное смущение быстро уступило привычной злости.
– Где документы? – прямо спросила она, не испытывая ни малейшего желания и дальше вести диалог.
– Сразу после твоего ухода ко мне подошел господин и попросил отдать бумаги ему, – так же прямо ответил парень.
– И ты их отдал!? – вспылила Мирэ, искренне не понимая, кто мог подойти к косплееру. Теперь вопрос о проверке записей с камер наружного видеонаблюдения стал острее.
Проклятье! Если дело клиента перехватил человек Чин Минджи, то для Мирэ риск упустить заветную должность стал еще больше. Неужели у этой мерзавки, госпожи Чин, и правда такой интерес к повышению, что она готова нанять целую труппу артистов, чтобы те путались у Вон под ногами? И кем был тот мужнина, который вышел из здания сразу же после нее и забрал бумаги? По крайней мере, теперь стало понятно, что исчезновение данных клиента из базы фонда – не сбой системы, а намеренное вмешательство.
«Надеюсь, охрана не сочтет меня чокнутой и впустит в здание», – подумала Мирэ, разворачиваясь на месте. Крепко держась за мысль проверить видеоматериал, она уже почти сделала шаг в сторону главного входа, как ее поймали за руку.
– Постой.
По спине побежали мурашки, но вовсе не от холода, а из-за дурного предчувствия. Медленно повернувшись, Мирэ опустила взгляд на свою кисть, которую легко перехватил незнакомец в ханбоке.
Вон нервно сглотнула вязкую слюну, понимая, что нужно было дождаться Сон-Хо и не идти сюда в одиночку…
– Я помогу вернуть бумаги, – убедительно произнес господин в ханбоке, не выпуская руку Мирэ. Что-то в его голосе выдавало двоякость намерений.
Кончики пальцев начало покалывать. Повертев кистью, Мирэ вырвала руку из чужих пальцев и отступила на шаг от парня. Кажется, с первого раза он не понял приказ не приближаться к ней.
– Мне не нужна помощь, – грубо ответила Мирэ и повернулась к молодому господину спиной, но тот в пару широких шагов догнал ее и снова возник на пути.
– Это единственная возможность добиться прощения, – примирительно сказал он. – Мне нужна помощь, но я не знаю, к кому еще обратиться.
Первой мыслью Мирэ было послать его куда подальше в самой нелестной форме, но в одном она была согласна с молодым господином – ему нужна была помощь, скорее всего, психиатрического характера. В этом она не помощник, потому что единственным местом, куда Мирэ и правда могла сдать господина, был полицейский участок.
– Босс! – громкий оклик заставил Вон подпрыгнуть на месте, сердце подскочило к горлу. Мирэ закрыла глаза, не понимая до конца, готова ли она крепко обнять Сон-Хо или же дать ему подзатыльник за то, что он так запропастился…
– Босс! – Ассистент, громко топая, примчался с парковки. – Застудишься ведь! – запричитал Пак. За ним, как порванный парус, развевался клетчатый плед, который Мирэ всегда держала в машине на случай, если придется прикрыть ноги из-за длины юбки. Благо сегодня она была в брюках.
Сон-Хо подбежал ближе и накинул клетчатый плед на плечи Мирэ. Из-за бега его прическа теперь напоминала сахарную вату, топорщащуюся в разные стороны. Быстро пригладив волосы и вернув им аккуратный вид, ассистент затараторил какую-то околесицу чуть ли не на высокочастотных волнах, но вдруг заметил незнакомца и поперхнулся словами.
– Здравствуйте! – машинально сказал Сон-Хо и поклонился.
К удивлению, господин в ханбоке ответил на приветствие как подобает. Он поклонился, и украшение-катккын[12] на его головном уборе отозвалось тихим перестуком бусин. Присмотревшись, Мирэ заметила, что к его мангону[13] крепились кольца из золота, которые традиционно носили люди высокого ранга. Но больше всего Мирэ поразило не это, а понимание того, что все элементы одежды молодого господина выглядят не просто качественно, они были оригинальными, не бутафорскими.
– Господин, ваш образ… – Сон-Хо поправил на носу очки и с любопытством шагнул к незнакомцу, осмотрев его наряд с близкого расстояния. – Образ шикарный! Вы что, готовитесь к Seoul POPCON[14]?
Выглядел незнакомец так, будто не понял ни слова из того, что сказал ему Сон-Хо. Мирэ начала подозревать, что он и правда не знал о фестивале. В любом случае, рассказывать ему о ежегодной выставке поп-культуры она не собиралась, поэтому дернула ассистента за воротник и потянула за собой, пока тот не придумал, что еще ляпнуть.
– Тот мужчина… – Голос незнакомца догнал уходящих Мирэ и Сон-Хо. Помедлив, она обернулась к господину в ханбоке. – Тот мужчина, который забрал бумаги, сказал, что сейчас двадцать первый век.
Остановившись, Мирэ переглянулась с ассистентом и почувствовала, как по телу побежали мурашки. Почему-то из уст незнакомца констатация факта прозвучала как приговор.
– Угу, сейчас две тысячи двадцать пятый год, – вставил Сон-Хо.
– Это странно… – нахмурился незнакомец. – Потому что утром для меня был одна тысяча восемьсот двадцать четвертый.
Казалось, назойливые звуки города стихли на фоне его слов. У Мирэ подгибались ноги от усталости, за день произошло слишком много событий, и сейчас мозг отказывался функционировать здраво.
– Девятнадцатый век… – тихо проговорила она, все еще слыша, как звучит дата из уст незнакомца.
Молодой человек был явно не в себе, если считал, что его реальность – другой век. Более того, весь образ безумца кричал, что он либо слишком погряз в своих фантазиях, либо был одним из тех, кто мнит себя Наполеоном.
Подняв ладони в примирительном жесте, парень продолжил:
– Со мной что-то произошло… Я не помню, как здесь оказался.
Только теперь, сменив гнев на милость, Мирэ взглянула на незнакомца иначе и увидела синяки у него под глазами, а вкупе с красными пятнами на рукавах ханбока – длинный и кривой порез на левой ладони. Кровь высохла и покрыла кожу парня коркой, но рана выглядела достаточно свежо, чтобы от увиденного сделалось дурно.
– Его надо отвезти в больницу… – резонно заметил Сон-Хо, глядя на незнакомца широко раскрытыми глазами. Мирэ не знала, что действительно надо делать: бежать прочь, смеяться или же следовать совету ассистента.
Вместо этого Мирэ решительно покачала головой и сложила руки на груди, защищаясь от ветра.
– Ты сказал, тебе нужна помощь. Какого характера? – сурово спросила она незнакомца.
Задумчиво приложив руку ко лбу, парень опустил глаза, словно пытался вспомнить что-то важное, и принялся рассуждать вслух:
– По какой причине я оказался не в своем веке и как мне вернуться обратно. Должно быть, виной всему моя работа…
– Перемещения во времени возможны только в фантастике, – припечатала Мирэ. – Скорее всего, ты ударился головой или просто хорошо притворяешься. Давай начистоту: тебя послала госпожа Чин?
– Босс… – почти с укоризной в голосе протянул Сон-Хо.
– Отвечай на вопрос, – холодно проговорила Мирэ, вернув все свое внимание парню в ханбоке.
– Женщина тут вовсе ни при чем, – уверенно заявил тот, но спустя мгновение морщинка меж его бровей разгладилась. – Но все началось именно с женщины…
Вот и ответ! Мирэ готова была поклясться, что просияла от торжества. Минджи попалась. И поплатится за это… Когда уверенность Вон почти вскружила ей голову, незнакомец в ханбоке продолжил:
– Она умерла… – Мирэ услышала, как разбиваются вдребезги все ее надежды. Госпожа Чин была живее всех живых. Выходит, незнакомец говорил о другой женщине. Но зачем он делился этой информацией? Вдруг он маньяк-убийца и сейчас решит избавиться от Мирэ и Сон-Хо как от свидетелей?
Опустив глаза на циферблат часов, Мирэ обнаружила, что убила на общение с господином почти полчаса! Что за глупость… Он и десяти минут не стоил. Вон пришла вернуть свои документы, но их у вора не оказалось, так в чем был смысл дальнейшей беседы? Мирэ не была альтруистом, в отличие от Сон-Хо, поэтому собиралась было уйти и утянуть ассистента за собой, но молодой человек продолжил говорить, словно в пьяном угаре.
– Кара хранителей? – рассуждал он вслух.
Не выдержав, Сон-Хо с любопытством шагнул вперед.
– Хранителей?
Вспомнив, что он не один, незнакомец поднял глаза на ассистента и решительно кивнул: