Ночь прошла беспокойно, меня будили вопли, периодически раздававшиеся со всех сторон, жёсткая кровать, корябающееся бельё, которое вчера, похоже, отметило тысячный юбилей стирки. Да, разбаловался я.
А утром меня, наконец, повели на допрос. На этот раз, помимо известного мне по вчерашним событиям менталиста, при допросе присутствовал пожилой ментатор и ещё один менталист — молодой парень с очень одухотворённым выражением лица. Короткий белобрысый ежик волос, такие же светлые ресницы и брови делали его похожим на альбиноса.
— Доброе утро, Андрей! — жизнерадостно поздоровался со мной Львович. — Обязан тебя предупредить, что сегодня будет проводиться допрос высшей категории. На нём присутствуют ментатор и два менталиста, а так же сейчас подойдёт секретарь, который будет конспектировать всё происходящее. Ты понял меня? Есть возражения?
— Да, нет, — равнодушно пожал я плечами. — Я готов.
В этот момент дверь открылась и вошла полная тётка с огромной родинкой на крючковатом носу. Вообще, весь её вид напоминал мне бабу Ягу в исполнении Георгия Милляра в старом великолепном советском фильме-сказке. Вот только размеров на десять крупнее. Впрочем, мне с ней детей не крестить, да и не бывает в нашем мире крещений.
— Итак, — продолжил следователь. — Вы подозреваетесь в двойном предумышленном убийстве на почве ревности. Есть что сказать перед началом допроса?
— Бред, — на автомате рявкнул я.
— Это всё? — уточнил следак. — Тогда приступим. По показаниям многочисленных свидетелей, вы последнее время преследовали погибшую. Это так?
— Последнее время это как давно? — ухмыльнулся я. — Я только вчера прибыл в академию после двухнедельного отсутствия, о чём вам хорошо известно. И, прошу менталистов зафиксировать мои слова, до нахождения её трупа в спальне моего дома, с ней не общался. Точнее, в моей памяти нет такого события, как значимого.
— Подтверждаю, — хором отозвались старички-мозгоправы.
— Очень хорошо, — поморщился Алексей Львович. — Следующий вопрос: в каких отношениях вы были с погибшим?
— Вообще ни в каких, как и с бедной девчонкой. Мы вместе учились, но это и всё, я только знал, как их зовут. Как я говорил вчера, мы их даже не приглашали, оба пришли «плюсами» с приглашёнными девчатами.
— Так, стоп! — следователя явно посетила какая-то идея. — А ты можешь назвать имена тех, с кем пришла эта парочка?
— Конечно, — пожал я плечами и перечислил девушек.
Львович переглянулся с магом, присутствующем на вчерашнем допросе. Менталист несмело, почти шёпотом спросил:
— Это что, такое совпадение?
— Не думаю, — задумчиво протянул невзрачный мужчина. — Совсем не думаю. Андрей, в свете вновь открывшихся фактов мы вынуждены перенести допрос часов на пять. Тебе придётся провести их там же, в камере. Кстати, я приношу искренние извинения за то, что вчера тебя по ошибке поместили в общую камеру. Надеюсь, ты не будешь выдвигать претензий по этому поводу. А взамен мы закроем глаза на то, что какой-то зек нечаянно раз сорок свалился со своей кровати на пол. Ну, иногда задевая лицом и рёбрами стол, стул и прочую мебель. Договорились?
— Вполне, — ответил я. — А что такое вдруг вскрылось? Что я сказал такого интересного? Против меня свидетельствовали те, с кем пришли умершие? Я почему-то думал, что менталиста обмануть невозможно.
— Возможно, я что-то тебе и расскажу, — нахмурился следователь. — Но это не факт. И запомни на будущее, юноша, на допросе вопросы задают тебе, а не ты. Не пользуйся моим хорошим отношением к тебе!
— Понял, — ухмыльнулся я. Вот не верилось мне, что меня-таки в чём-то обвинят в итоге. — Готов следовать в камеру!
Вызвали меня не через пять часов, как обещали, а уже совсем под вечер. Я успел трижды поесть, поспать, поиграть с дракошей в игру «отрази файрболл», отчего одна из стен камеры была сильно закопчённой, везло мне редко.
Я оказался в том же кабинете, состав был такой же. Львович был необычно хмур. Когда я сел на свой стул он повернулся ко мне и выпалил:
— Андрей, с этой минуты ты не подозреваемый, а обвиняемый. Тебе инкриминируется предумышленное убийство двух лиц. Четыре человека под присмотром двух менталистов и ментатора утверждают, что ты довольно давно преследовал погибшую, добивался сексуально, угрожал убить в случае отказа от секса. Все эксперты подтвердили, что свидетели не врут, не противоречат, и верят в то, что говорят. Сканирование глубинной памяти подтвердило, что они искренни.
Он перевёл дух и продолжил.
— Насколько мне известно, это первый в истории случай, когда у разных людей встретились разные версии событий, признанные экспертами как достоверные. Но есть но, их четверо, ты — один! Так что, до окончания расследования и суда, ты будешь содержаться в камере в магоподавителях. Впрочем, ты можешь поклясться честью и Мангустом, что не будешь использовать магию, тогда подавители на тебя не оденут. Поклянёшься?
— Клянусь, — на полном автомате ответил я, огорошенный развитием событий, и тут же поправился. — То есть клянусь не использовать магию при отсутствии угрозы своей жизни, чести и здоровью.
— Да, нас это устраивает.
Меня проводили обратно в камеру, гулко стукнул засов, отрезая меня от прошлой жизни. Кому и зачем понадобилось меня подставлять? Я просто не понимал происходящего. Ладно, убить, тут хоть было объяснение. Но, пока я жив, даже в тюрьме, или что здесь её заменяет, моё имущество сохраняется за мной.
В том числе и тонкое место, приносящее мне даже на старте огромные деньги, доступ к нему без меня может иметь только корона, а для них это слишком мелкая и глупая операция. Один чих императора — и я растворился в глубинах спецслужб, так что это точно не глава государства.
Как утверждали детективы из прошлого мира, главное — найти мотив. Тогда ты найдёшь, кому это выгодно и выйдешь на заказчика. Только вот проблема в том, что я не мог найти выгоды от своего заключения. Разве что у кого-то огромная любовь, и он просто избавляется от удачливого конкурента, чтобы, наконец, получить внимание Надюшки? Или Натальки… мага смерти… чёрт, ну конечно!
Других мыслей у меня не появилось, единственный жизнеспособный вариант — противнику нужна Наталья, а я мешаю. Ну конечно, ещё и невестой её объявил. А маги смерти это такая мощь, и они столь редки, что за ними идёт постоянная охота, и это несмотря на регистрацию государства, постоянный надзор магическими методами над их силой, и прочее, и прочее.
В принципе, неведомый противник хочет меня устранить максимально безопасно для себя. Думаю, вчерашний взрыв тоже его рук дело, хотя он сильно рисковал Натальей, что-то не клеится. Но, взрыв прозвучал, когда девушка была довольно далеко, так что, не исключаю, что он встроил в схему взрыва какой-нибудь предохранитель, защищающий Проласточкину.
Мысли крутились в моей голове, когда меня сморил сон. Я проспал почти сутки, две порции еды скопились у входа, вчерашние обед и ужин. Что это со мной? Никогда не был соней. В этот момент лязгнул засов снаружи, дверь приоткрылась, и рядом с двумя подносами появился третий. Невысокий плотный мужчина с залысиной и на удивление интеллигентным лицом, пару секунд подумав, забрал вчерашний обед, оставив ужин.
Получается, вчера про меня забыли. Не нравится мне это. Так тут и надолго застрять могу. Хотя, с другой стороны, от меня сейчас ничего не зависело.
Взяв последний поднос, я с брезгливостью его отставил. Манка, бррр! Не представляю, как это можно любить, если тебе больше шести лет! С отвращением поставив его на место, схватил другой поднос. Мясо слегка заветрилось, как и запечённые овощи, но было вполне съедобно. Салат весь вытек, и его я есть не стал.
Весь день я ходил из угла в угол, не находя себе места. А вечером перед ужином за мной пришли. Вежливо попросили одеть магоподавители, чем насказано удивили меня. Я же дал слово!
— Так надо, это процессуальный элемент при доставке обвиняемого в суд, — извиняющимся тоном пояснил один из надзирателей. — Обязательно, в общем, ваше сиятельство.
С наручниками за спиной меня провели на выход и посадили в машину. Не ожидал, что следствие закончится столь быстро! В моём прошлом мире на это могли уйти годы.
Ехали мы недолго, и вскоре остановились у весёленького двухэтажного здания, раскрашенного в оранжевый и розовый цвета. Правда, вывеска была слегка посерьёзнее — центральный уголовный суд Краснодарского края. Меня долго вели какими-то узкими коридорчиками с кучей дверей. Наконец, после последней мне в лицо брызнул яркий свет. За спиной лязгнуло, запирая меня.
Проморгавшись, я обнаружил, что нахожусь в довольно большой клетке из толстенных железных прутьев. Она находилась в углу огромного зала, в центре которого находился подиум с большим столом, напротив него расположились длинные ряды лавок. Что ж, относительно похоже на залы суда моего мира, судя по фильмам, только масштабы покруче.
Когда глаза привыкли к яркому свету, я стал разглядывать посетителей. Вскоре я нашёл своих родных. Аманда сидя, судорожно сжимала руку Антону Сергеевичу, мои девчоночки с покрасневшими явно от слёз глазами, сидели в обнимку, даже Анжела с Аивой приехали. Колян грустно обнимал одну из близняшек, второй не было. Но больше всего меня удивило присутствие Семёна, моего бессменного строителя.
Так же было довольно много однокурсников, и их взгляды были самыми разными. Одни сочувствующие, у некоторых девушек тоже были зарёванные моськи. Другие равнодушные. Но были и те, чьи взгляды выражали торжество и ожидание. На всякий случай я постарался их запомнить, чтобы иметь в виду в будущем. Если, конечно, не загремлю на Колыму.
Внутри моей клетки была лавка, на которую я демонстративно лёг, позёвывая, предварительно подмигнув своим. Фарс, так по максимуму. Я человек, граф, али тварь дрожащая? Не дождётесь!
Но вот от слов «встать, суд идёт!» я вскочил. Не стоит портить отношения с теми, в чьих руках сейчас находится моя свобода, как минимум. Неразумно это.