Тебя, уже дитя не вскормит; больше никогда
Цветок рожденный, наподобие тебя, 1010
Не ляжет к ней, и молча ртом не сможет
Источник сладкий осушить на час, который
Питает жизнь веселую, слепую; и головка
Сюда не ляжет, согревая холод старых вен,
Глаза и губы не раскроются, достигнув
С любовью ручейка любимого; их смерть
Сокроет, как и прочее, чего уж в жизни нет,
Как все надежды, что росли из главной,
И все бесплодно пали; никакая радость
Другим с тобой не суждена, ничей язык 1020
Тебя не воспоет, и взор ничей не сможет
Вновь засиять, твои красы узрев. Внимайте,
И пожелайте, люди, чтобы моя речь
Сердца пронзила вам, и чтобы тот укол
Полезным был; пускай все те, кто слышат,
Сердца хранят, лелеют мысли о великом
И в срок приносят семя; вот вам дочь моя,
Цветенье тела моего и сладостная жизнь,
Юница честная — даю вам на закланье,
В распыл, на обмолот; примите щедрый дар, 1030
Отдайте смерти и Богам подземья, что берут
Не меньше, чем дают. Но мы получим больше,
Намного больше, чем мы стОим; посылают
Свободу, попросив взамен дыханье, воздух,
За душу юную взамен вернут Владыки
Свет для всех глаз и счастье для всех душ,
Жизнь, что наполнит землю радостью и славой,
Любовью выше детской. Благо среди благ:
Стране твоей окажут милость, отвоюют
У времени и смерти, помощь предоставят, 1040
Навек избавят от вреда; такой великий дар
Не больше ли любви, твоей или моей,
Любви всех матерей? Не больше, нет
Тому, кто любит мужа иль дитя, сестру,
Друзей, жену, родителей сильнее, чем страну;
Но жизни этих всех незначащи, покуда
Свободы нет, поругана любовь, убита,
На их ничтожную могилу враг придет,
Чтобы позорить, плюнуть — разве у раба
Предмет любви остаться может? Сердце 1050
Трусливое и низкое, в оковах страха -
Зачем тебе его любовь? И что оно имеет -
Родную землю не любя? Ни муж, ни бог
Такому не друзья; прикован к скотской жизни,
Подонок, корчится у смерти под пятой;
Рабы бесплодные и нищие, не человечьей крови,
Без матери и без детей, ничтожные отбросы,
Скотоподобные; но тот, кто на земле
Ни сына, дочь, отца и друга не жалеет,
Ни самого себя стране во благо, лишь её 1060
Ценя всего превыше, искренне любя -
Тот верно любит всё, и все его возлюбят,
На веки та любовь. Друзья, смотрите,
Сограждане и братья — с чистым сердцем
Вам отдаю я то, что требуют к себе
За град Афины Боги; так сейчас даю тебя
Им, дам и все, чего ни пожелают,
Раз лучшее вернуть готовы; их беру
В свидетели — услышьте меня, Боги!
Будь ваша воля и еще грозней, чем ныне, 1070
То не одну из трех, не нить одну,
А всю тройную прядь детей я отдала бы,
Любя страну. И потому сейчас
Иди на смерть, дитя, и навсегда прощай.
ХОР
О ты, средь всех печальнее -
И радостнее всех, восславься: навсегда
Быть славным имени, на новых языках
Великое промолвят о тебе; знай — никому
Подобной милости не дали Боги, и никем
Подобный груз не поднят горький. От сего 1080
Запомни дня — ты Им равна по крови,
Судьба твоя не ниже, чем у Бога,
В добре и зле; и с именем твоим
Жить город будет, как твое дитя,
С Афиной вместе призывая. Так вперед -
Благословленная, иди к воротам смерти.
ХТОНИЯ
О город, о слава Афин, венец земли предков, прощай.
ХОР
Во благо тебя отдаем.
ХТОНИЯ
Богиня, будь доброй к народу, пусть мира исполнится край.
ХОР
Не выдай нас морю на слом. 1090
ХТОНИЯ
Пусть град и народ прославятся вечно во всяких концах земли.
ХОР
Ведь ты прогнала облака.
ХТОНИЯ
С последней любовью воззрю я на землю, где годы прошли.
ХОР
Для жизни и смерть легка.
ХТОНИЯ
Во мрак твой тенистый спускаюсь, о Гея, ведь именем схожи мы.
ХОР
С рожденья была твоей.
ХТОНИЯ
Тебе становлюсь подобна, родная, рассвет мой гаснет средь тьмы.
ХОР
О Гея, будь нежной к ней.
ХТОНИЯ
Из рода гостье будь рада, своим умоляю отцом.
ХОР
Моих хоть сынов не услышишь, за первенца милуй нас. 1100
ХТОНИЯ
И ту, что уже не проснется, даруй своим вечным сном.
ХОР
Так рано сон наступает, ведь день еще не погас.
ХТОНИЯ
Смерть ножницы в руки возьмет, иль жизнь оборвет уток.
ХОР
Тонко остриё и жестоко, и некому руку сдержать.
ХТОНИЯ
Как ткань наша жизнь непрочна, размотан нитей клубок.
ХОР
Но сможет она, простерта, страны избавленьем стать.
ХТОНИЯ
Негодна ткань для палатки, и слабый от ветра заслон.
ХОР
Широкой завесой ты будешь, размахом хранящих крыл.
ХТОНИЯ
И слишком мала решетка, чтоб укрепить бастион.
ХОР
Ты станешь опорной стеною, и море смирит свой пыл. 1110
ХТОНИЯ
Из царства теней я подъемлю мой взор, (строфа)
От смерти предела смотрю ввысь, где свет,
О реки, потоки, поляны и горы,
Мне шлите последний привет;
О мать породивший, седой
Кефиз, и твой братец родной,
На чьем берегу, между трав,
Похищена ветром сестра;
Корона земли, не готова
Сдаваться ревущей волне, 1120
Услышь мое смертное слово,
О град, о венец.
Пусть вихри морей и земли несут смерти напевы, (антистрофа)
Вновь на битву сбирается враг,
Воспрянешь от крови родной тебе девы,
И сила их канет во мрак.
Станет дерзость их бесполезна,
Усмирят рты уздою железной,
И прегордой падут головой
Перед города крепкой стеной. 1130
Будь любим ты, как я любила,
Среди всех, кому жизнь даришь.
Пусть сияет дневное светило,
Ухожу в смерти тишь.
ХОР
Много видов любви знает наш человеческий род, (строфа1)
Страсть нам души волнует и ум отправляет в полет,
Каждый день нам диктует судьбу — дает и берет;
Сладок вовремя каждый, на пользу идут нам дары,
День и ночь, не оставьте круженья — извечной игры,
Ночь усталый день нежит, день ночи приносит покой, 1140
Ночь послала нам сны, а потом разбудил свет дневной.
Нет превыше любви, и не сыщешь ты страсти честней, (антистрофа 1)
Жениха пыл слабее, и слабее любовь матерей,
Нежли эта, дитя, что всех вяжет силой своей;
Мать — Земля, то любовь ко вскормившей груди,
К почве предков и граду, что взрос посреди,
Где ручьи на равнине, а с гор течет воздух небес,
Свет и ветер в полях, и завесой тенистой встал лес.
Из всех мира племен нас сильнее отметила ты, (строфа 2)
Мы родные дети твои, и плоти твоей плоды. 1150
По названью они сыновья, тесной связи с землей у них нет,
Мы по сути твои, твоих тяжких трудов вспрявший цвет.
Нам из почвы тела создала, из ручьев твоих — кровь наших жил,
Вечной жизни исток твой нам душу и сердце омыл.
Нас не ветер доставил на брег, хладом вея от вод,
И не чуждое семя твой выносил чудный живот.
Это солнца стрела, раз ударив, зачала нас всех,
Разогрев тебя, Гея, и пронизав зеленый твой мех.
От луча той любви раскололась ты, как от огня,
Жизнь откликнулась жизни, раскаленным желаньем маня. 1160
Эту жажду и голод, создав, исцелил его дрот,
И любовь эта в сердце и жилах отныне живет.
Напоенный любовью, хлынул с неба кропящий поток,
И родился ребенок в тебе, что послал с дождем Бог.
В двух желание зреет, пока не сольются в одно, (антистрофа 2)
Тело будет лелеять дар солнца, златое зерно.
В свой сезон распускаются листья, сияют густые леса
Теплотою небесного брака — их омыла зачатья роса.
Были первенцы чудны от венчания неба с землей:
Всюду счастье, приплод, и рожденья идут чередой. 1170
Травы встали для стад, зреет колос, дар жизни растя,
Но лишь здесь из тебя родилось человечье дитя.
Все другие народы — как чуждый, случайный посев,
Полукровки; лишь мы твои дети — из всех!
Все иные сироты, не знают родителей, род не блюдут,
Мы из чрева плоды, им тобою лишь даден приют.
Кто из нас, о родная, всю кровь не захочет отдать
В благодарность тебе за дары, наша Гея, о Мать?
Кто из жителей суши, из тех, кого нянчила ты,
Будет в смерти славнее, чем мы, твоей почвы плоды? 1180
Благо будет для той, что, долги отдавая, (эпод)
Цвет юный вернет на тризне.
Не тягчил ведь тебя ее груз, мать родная,
Ты взрастила плод ее жизни.
На лице совсем не заметен страх,
И не видел слез никто на глазах,
Не позорил губ крик пощады,
Но предсмертная песня поток стремила,
В сердце девы чудная билась сила,
Что хранит собой стены града. 1190
ВЕСТНИК
Людей великодушных подвиги, страну родную
Любивших — записаны в металле, на камнях; деянья
Старинных дней воспеты; но нигде таких,
Что дух и взор людской в огнь превращают,
Афиняне, ни на высотах солнца, ни в земле,
Как бы отзвучьем совершенного на небе,
Слов более хвалебных для ушей Богов
Или людей не слышано, какие я принес.
Пришла ведь ныне к алтарю, которого жрецом
Смерть выступает, хладною рукою 1200
Глаза смыкая — встала дева перед ним,
Чей взор горит восторгом, как невесты взгляд,
Смеется, или праздником сияет брачной ночи
На башне торжества; уста её дрожат
От наслажденья гордого, которое не может
Страх близкой смерти погасить, прогнать