на две части. Первая часть делала арбалетные болты, вытачивая древки на простом, импровизированном токарном станке с приводом от ноги. А вторая часть заключалась в массовом подряде местных камнетесов, которые по шаблону должны были вытесывать из гранита шары диаметром около пяти сантиметров. Вес таких шаров был чуть меньше двухсот грамм. Они готовились для боепитания тех хиробаллист, что будут изготовлены ближе к зиме, а так как работа по вытачиванию шаров долгая, то заказ был сделан заранее. Важно было получить на каждую машину по триста – четыреста выстрелов, то есть тысячу – полторы шаров. Цена этого круглого удовольствия получалась в районе восьми марок – по денарию за ядро. Возвращаясь к болтам, хочется отметить, что они вытачивались из просушенных кленовых заготовок и оснащались жестким оперением и трехгранным наконечником, который крепился к древку посредством довольно длинной втулки. Вбивать наконечник было нельзя, дабы не разрушить древко, поэтому под втулку высверливался канал, в котором посредством столярного клея происходила фиксация. Само древко имело некое подобие веретенообразной формы, которая во второй части резко утончалась, переходя в зону оперения. Сразу по окончанию основного монтажа сырая версия отправлялась на балансировку и итоговую полировку. После окончания механической обработки болт покрывался лаком для того, чтобы защитить его от чрезмерного влияния влаги и температуры. Слой лака наносился двумя тонкими слоями с промежуточной полировкой. Для изготовления болтов был организован примитивный конвейер с разделением труда, в итоге каждую неделю на склад поступало по 100 выполненных с очень высоким качеством боеприпасов, весом по 50 грамм каждый. Так, в трудах и заботах провел Эрик свои первые два месяца в Константинополе.
В последних числах июня у нашего героя должно было случиться три важных события: представление императору, начало картографической кампании в проливах и прибытие пополнения, которое собирал Феодор. Первым оказался его эмиссар, который строго в установленный срок смог привести к воротам подворья группу молодцов числом восемьдесят человек. Памятуя о придирчивости господина в выборе людей, он взял больше, на всякий случай. Так как отбирал он толково, то барон взял к себе на службу всех, передав под руководство Рудольфа, который распределил их по группам. Увы, уложиться в максимальную численность роты согласно уставу не получилось, поэтому была образована вторая рота под руководством Антонио. В общем-то, из всех его старых знакомых только эти двое имели опыт управления людьми, в том числе в боевых условиях. Формально они были равны, но на практике ведущим командиром был старый и умудренным опытом дружинник покойного дяди. Никаких особых эксцессов не произошло – славяне отлично влились в коллектив и начали вкалывать наравне с остальными. Видимо, им помогали злость и надежда на то, что они смогут отомстить тем, кто продал их в рабство. Следующим этапом оказалось развертывание кампании по формированию точных карт обоих проливов: Босфора и Дарданелл. Сразу по прибытию в Константинополь Эрик отправил команду Деметры создавать карту своими обычными способами, причем максимально точную. Теперь, когда они справились, а ювелиры смогли выполнить его заказ, можно было отправлять их на уточняющие и корректирующие работы. Дело в том, что местные ювелиры получили кучу мелких заказов по тому же принципу, что и кузнецы. В итоге, когда он собрал с них результаты кропотливых трудов, сборка подзорной трубы с качественным медным корпусом и регулировкой фокуса, а также станка для ее превращения в нивелир, оказалась делом пары часов. Прямой задачей этого прибора будет измерение вертикальных углов по отметкам, для того, чтобы после рассчитать расстояние посредством традиционной теоремы Пифагора. Работа нудная, но кто-то должен будет ее сделать. Для того, чтобы они не измеряли все подряд, Эрик, на их карте нарисовал сетку и отметил точки измерения. При этом он выдал им компас, представлявший из себя примитивную плошку с водой, с плавающей там небольшой деревянной дощечкой. С одной стороны этой импровизированной стрелки был привязан магнит, сориентированный на север. Примитивнейшая вещь. Но на лучшее у него пока не было времени и возможностей – нужно было делать чертеж деталей и размещать заказ у ювелиров, но те и так были загружены работой для еще двух нивелиров. В конце июля пришла партия китайской бумаги. Он радовался, как ребенок. Наконец он сможет писать не на портянках! В конце августа вернулся Великий магистр, и барон был представлен при дворе. Рассматривая императора Алексея III, наш герой недоумевал оттого, какой обманчивой бывает внешность – внешне он вполне здоровый человек, а на деле самый поврежденный разумом правитель Византии. В общем, после длительной и крайне пафосной церемонии он смог, наконец, выбраться из этого злачного и насквозь лицемерного места, держа в руках нужные бумаги. Теперь он прониар императора, которому жаловались земли полуострова, что на востоке Крыма, включая города Кафа и Корчев. Эти земли освобождались от налогов и прочих повинностей и переходили в наследственное владение. Кто бы мог подумать – столько шума из-за "шести соток"! Само собой, все эти владения нужно было отнять, так как они находились под временным контролем наглых захватчиков. Получив таким образом формальное право и став титулярным дворянином в Византии, Эрик развернул, посредством Феодора, мощную разведывательно-дипломатическую кампанию. Перед его эмиссаром ставились следующие задачи. Во-первых, нужно было получить схему укреплений Кафы и Корчева, а также детальную информацию по гарнизонам и их боеспособности. Во-вторых, его интересовали тимариоты – местные феодалы в указанном районе. С ними нужно было выйти на связь и найти взаимопонимание. В-третьих, нужно было прощупать остатки Тьмутараканаского княжества, в плане его способности присоединиться к борьбе против кыпчаков, то есть найти сильных лидеров и способы воздействия на них. В-четвертых, нужны были материалы по самим кыпчакам – кто кому подчиняется, какими силами обладает, где располагается, как и куда кочует. Не лишним было и материально техническое обеспечение этих ребят. В-пятых, Эрика интересовали славянские княжества, в частности, Киевское, Галицкое, Переяславское и Новгород-северское. Для успеха всей операции половцы должны оказаться связаны в другом месте. В том месте, насколько помнил барон, существовала весьма солидная группа лукоморских кыпчаков, к которым относились и ребята из Крыма. Так что, даже если поход князей не планируется ближе к зиме следующего года – его нужно спровоцировать. Или хотя бы создать видимость подготовки к походу.
В первых числах августа он закончил работу над простой конструкцией запирания арбалета. Изделие получилось достаточно технологичным и состояло из трех бронзовых деталей сложной формы и пружины. Пришлось осваивать литье прямо на подворье – в кузнечном амбаре. После нескольких неудачных попыток дело пошло на лад, и на склад стали поступать детали для арбалетных замков по 3-4 комплекта каждый день. Следующим этапом в проектировании качественного и простого стрелкового инструмента было создание тела (ложе и приклад) и способа крепления. За основу был взят французский тип ружейных прикладов, который был необходим для удобного прицеливания. Направляющий канал для болта выполнялся из меди, путем чеканки по форме. При наибольшем размахе лука в шестьдесят сантиметров он давал ход тетиве в пятьдесят сантиметров. При этом растяжении он обеспечивал заявленные двести килограммов. Никакого особенного нагромождения и лишних деталей в них не присутствовало. Бронзовый замок из трех деталей, включая спусковой крючок, прижимной фиксатор для болта, ну и стремя для упора ногой. Взведение осуществлялось посредством так называемой "козьей ноги", которая была несколько доработана. Техника взведения была такова – арбалет опускается вниз, фиксируется ногой за стремя, "козья нога" ставится в упор и тянется на себя до щелчка, который говорит о фиксации тетивы в замке. После чего устанавливается болт и можно стрелять. Вся операция, если ее отработать, занимает около десяти секунд. В первую очередь за счет очень толкового замка, который самовзводится после каждого выстрела. Основной проблемой в нем была пружина, которую пришлось делать из дубовой дощечки достаточного удлинения, чтобы она отклонялась на 5-6 градусов, не более. Этот подход позволял сохранять длительное время жесткость у пружины, тем более что она покрывалась несколькими слоями лака, а в месте рабочего соприкосновения с деталями замка – небольшой медной пластинкой. Лак отменно сохранял влагу внутри древесины и защищал от внешнего воздействия. Самым главным плюсом подобного подхода к изготовлению стрелкового оружия была однородность его тактико-технических характеристик и, в первую очередь, баллистики. Работа по производству арбалетов шла быстро, но не так, как хотелось бы. Дело в том, что приклад и ложе вырезались из дубовой заготовки, а это требовало больших усилий при имевшихся инструментах. Так и получалось, что, имея лук и замок, можно было делать не более одного арбалета каждые пять дней. Чтобы ускорить этот процесс, было организовано параллельное производство из четырех линий. В общем, первого сентября на складе лежало всего двадцать пять новых арбалетов.
Наступило время эксплуатационных испытаний. Для этого было выделено пять арбалетов и 25 болтов к ним, а так же группа, состоящая из опытных стрелков, которые прошли через битву под Эдессой и перестрелки ей предшествовавшие. Напротив пяти мишеней, выполненных в виде силуэтов человеческой фигур, были сделаны отметки на каждые десять шагов вплоть до ста пятидесяти. После чего начали производить обстрел. Каждый стрелок производил по пять выстрелов в каждой из позиций. При этом фиксировался процент попадания, разброс, а так же необходимое возвышение над целью. Получилось так, что с дистанции до пятидесяти шагов болт попадал в ростовую фигуру со стопроцентной точностью. При возрастании дистанции до восьмидесяти шагов, точность снижалась. Теперь уже каждый пятый болт, в среднем, уходил мимо мишени. С дистанции до ста шагов, каждый второй болт бил "в молоко". При дальнейшем увеличении дистанции точность падала настолько, что стрельба становилась возможной только по крупным скоплениям, так как попадание в ростовую фигуру человека оказывалось совершенно случайным. Помимо баллистических характеристик была опробована и скорострельность нового арбалета. При залповом огне "навскидку" скорострельность выходила на установленные шесть выстрелов в минуту. При огне "по готовности" – падала до четырех, так как больше времени требовалось на прицеливание. Но именно при последнем способе стрельбы была достигнута впечатляющая точность. Так как у него было много воинов из славянских земель, которые неплохо стреляли из лука, он решил сравнить баллистические характеристики. Для этого был специально закуплено два хороших венгерских лука, с силой натяжения по сорок килограмм. Стреляло по очереди пять человек. Общий результат оказался весьма удручающим – уже с дистанции сорок шагов половина стрел устойчиво шла мимо. Таким